Лавируя на большой машине по улочкам Шерман-Оукс, Тимоти думает о сложившейся ситуации. Конечно, он чувствует себя обязанным поддержать Оксану — они прожили вместе 12 лет. К тому же Мел Гибсон ведет себя не по-мужски. Ругань еще можно простить, в этом отношении Тимоти и сам не безгрешен. Каждый способен сорваться, потерять самообладание. Но физическое насилие по отношению к женщине в его системе ценностей является едва ли не самым страшным грехом, недопустимым и непростительным.
Однако где-то в глубине души Далтон если и не сопереживает Мелу, то хорошо понимает, как тот должен себя чувствовать. Прекрасные глаза Оксаны — та еще ловушка… Тимоти помнит, как легко попал в нее и как тяжело выбирался.
Трудности перевода
Лондон, 1995 год
Тимоти вошел в конференц-зал, постоял под слепящими вспышками, послушал шепоток: «Джеймс Бонд, Джеймс Бонд…» А ведь со дня выхода «Лицензии на убийство» прошло шесть лет, и в возрожденной после долгих боев за правообладание бондиане играет другой актер — Пирс Броснан!
По дороге на очередную пресс-конференцию Лондонского кинофестиваля Тимоти видел из окна машины рекламные щиты «Золотого глаза», нового Бонда в полный рост, любовно прижавшегося щекой к пистолету. «Какое счастье, что на этом постере не я, — подумал актер. — Я свободен, снова могу быть Тимоти Далтоном и пить в пабах». От распития алкоголя в общественных местах ему пришлось отказаться, после того как в каждом заведении Тимоти начали подносить любимый коктейль Бонда — «водка с мартини, встряхнуть, но не размешивать».
В качестве иллюстрации к славе, которая обрушилась на него в связи с бондианой, Тимоти любит рассказывать такую историю. Его пригласили сняться в роли рассказчика в документальном фильме о волках. Вертолет доставил актера и съемочную группу в крохотный городок в 800 км от Северного полюса. При виде Тимоти эскимосы в одеждах из звериных шкур страшно оживились и наперебой загалдели: «Джеймс Бонд! Иди поешь с нами сырой рыбы!»
Среди публики на Лондонском кинофестивале людей в одеждах из звериных шкур с сырыми рыбинами на рогатинах нет, но реакция точно такая же. Неужели Тимоти никогда не избавится от этого прозвища?
[/url]
