Глава тридцать шестая

«Вперед, мама!» Словами не выразить, как Стефани была счастлива услышать это от Денниса. В тот решающий момент за обедом, когда ее поддержала вся семья. Стефани впервые после тяжелого поражения почувствовала прилив сил. Но она знала, что в таком серьезном деле нельзя полагаться на эмоции. Речь шла о деле, ей придется принять, быть может, самое серьезное решение в жизни, и это надо делать на холодную голову.

Как нередко бывало в таких случаях, она вспомнила слова отца. «Выслушай других», — любил говорить Макс, хотя сам он был известен как человек, который пренебрегает большинством советов и действует, повинуясь собственной интуиции. Неплохо бы услышать чье-нибудь мнение, решила Стефани. К Дэну не обратишься — он вышел из игры, заявив, что не может быть беспристрастным и к тому же испытывая немалые сомнения относительно всего предприятия. И Стефани позвонила Амалю, в его люкс в «Хилтоне». Через час элегантный черный лимузин въехал во двор дома в Эдеме, и Стефани с Амалем принялись расхаживать по саду, погрузившись в беседу.

— Ты ведь говорила на эту тему с Биллом Макмастером? — спросил он, и на его тонком умном лице отразилась глубокая озабоченность. — Его план осуществим?

— Конечно. Какие могут быть сомнения?

— Так что же заставляет тебя колебаться?

— О… семья. Не знаю, понравится ли им, если я буду не просто обыкновенной женщиной.

Он рассмеялся мягким гортанным смехом:

— Ну какие же дети откажутся от счастья иметь матерью такую выдающуюся женщину!

— А Дэн? На Орфеевом острове я обещала ему, что оставлю дела.

— И он будет настаивать, чтобы ты была верна слову? — Амаль нахмурился.

— Нет, нет. Но, может быть, ему будет лучше, если я сдержу его.

— Лучше? — Амаль вздохнул. — И надолго? Не забывай, что он влюбился в женщину, которая не сдалась, — в настоящего бойца. Он вполне мог выбрать себе обыкновенную женщину. Но выбрал Стефани Харпер. Интересно, сохранит ли он любовь к той, что будет сидеть дома и заниматься вязанием?

Теперь пришла очередь Стефани рассмеяться:

— Я даже пуговицы не могу пришить! Но это еще не все.

— Ага… Позволь подумать. Деньги?

— Деньги.

Вместо ответа Амаль полез в карман рубашки и извлек листок бумаги.

— Возьми, — сказал он.

— Амаль, это…

— Чек. Выкупи долю Сандерса. Сколько бы это ни стоило.

— Но это же миллионы!

Он пожал плечами:

— Если не хочешь просто принять, считай, что будешь мне должна.

Стефани грустно улыбнулась:

— О, дорогой, ты же достаточно знаешь меня, чтобы понять, что ни того, ни другого я не приму.

На его серьезном красивом лице появилась ироничная улыбка.

— Тогда я выкуплю эту долю — для тебя. Ты не сможешь помешать мне сделать это.

— Амаль, но это же смешно!

— Выходит, превратив их в деньги, мы останемся ни с чем, — сказал Деннис.

Стефани снова кивнула:

— Поэтому я и хотела все обговорить с вами. Мне придется заложить все, включая Эдем. И если дело обернется не так, как я рассчитываю, я хочу, чтобы у вас все было в порядке. Я намерена выкупить ваши акции, а деньги положить на ваш счет, чтобы никто и ничто не могло вас лишить их и ваши наследственные права были должным образом соблюдены.

Они смотрели на нее, переваривая только что услышанное.

— Но, мама, — удивленно начала Сара, — эти деньги, деньги, которые ты нам даешь за наши акции, — они же наверняка понадобятся тебе, чтобы купить все акции, которые будут выброшены на свободный рынок?

— Весьма вероятно.

— Но ведь мы в эту игру играем вместе, так? Это дело семейное, верно?

— Это моя война, Сэсси, — коротко сказала Стефани. — И это мое решение.

— Не пойдет, — решительно объявила Сара. — Мы толкуем о «Харпер майнинг». Я отдаю тебе свои акции.

— Как ты знаешь, ставка в этой игре — моя бывшая компания. Но твоими акциями я рисковать не могу.

Сара улыбнулась:

— Они твои — или, скорее, компании, — и покончим на этом.

Стефани благодарно улыбнулась ей и посмотрела на Денниса.

— Что-то ты молчишь.

— Ты обвинила меня в импульсивности, когда речь шла о председательстве, — медленно сказал он. — Я не хочу повторять ошибок.

— Ну что ж, это правильно.

— Что будет, если ты проиграешь?

— Сандерс укрепит свое положение в «Харпер майнинг», Эдем и все, чем мы владеем, будет продано с торгов, а нам придется искать работу, чтобы прокормиться, — весело откликнулась Стефани.

— И ты готова рискнуть всем этим? — Деннис обвел рукой изящную, отлично обставленную гостиную, террасу, бассейн, сады, блестящий лимузин на подъездной дорожке.

— Уже рискнула. Сегодня утром я дала объявление о закладе.

— А Дэн как ко всему этому относится? — спокойно спросила Сара.

— Нервничает.

— А ты?

— Душа в пятках!

Они рассмеялись.

— Ну что же, мама, нам остается надеяться, что ты доведешь дело до конца, — сказал Деннис. — А во мне живет что-то от спортсмена. Никогда не могу устоять перед соблазном пострелять. — Он вытащил из внутреннего кармана сертификат и бросил его на стол перед Стефани. — Все твое. Бесплатно, даром и никаких претензий, победишь ты или проиграешь. Давай действуй и вышиби у него мозги!

— Спасибо, Деннис, — сказала Стефани, вся светясь от признательности.

— Он будет играть не по правилам, — предупредил Деннис.

«В этом я уже убедилась», — подумала Стефани, а вслух сказала:

— Вероятно.

— Удачи, мама!

— Спасибо, Сэсси. Она мне и впрямь понадобится. Но в то же время, — Стефани хитро прищурилась, — Джейку Сандерсу она тоже не помешает!

В ближайшем окружении Стефани Дэн был не единственным, кого волновало ее решение схватиться с Джейком Сандерсом. Рина была, разумеется, счастлива, видя, какое живительное воздействие оказывает все это предприятие на Билла. Его страсть к цифрам, арендным сделкам, акциям и всему такому прочему ничуть не уменьшилась, и, когда он разговаривал со Стефани по телефону, щеки его покрывались румянцем, будто он и не болел никогда. Но Рину, естественно,

— Билл, нет! Ваши акции!

— Почему? — воинственно спросил он. — Ты что, больше не считаешь, что я как-то связан с «Харпер майнинг»?

— Разумеется, считаю!

— Стефи, я позволил этому жулику обвести тебя вокруг пальца. Позволь же мне хотя бы попытаться исправить положение. Забирай мои акции и побеждай!

Взяв конверт, Стефани наклонилась и поцеловала его в лоб.

— Договорились, — сказала она. — Теперь ты будешь паинькой, иначе нам с Риной придется вызвать сестру.

Когда Джейк узнал от Джилли, что Стефани собирается начать новую битву за «Харпер майнинг», он не знал, плакать ему или смеяться. Вся эта затея выглядела смехотворной — совершенный абсурд. Победить она никак не могла. На рынке просто не было достаточного количества акций. Даже если принять в расчет старых акционеров, которые могут продать ей свою долю из уважения к имени, ей ни за что не набрать пятидесяти одного процента. И она вылетит в трубу. Он представил себе эту унизительную картину: ее автомобили, лошади, драгоценности, сам Эдем — все идет с молотка, чтобы оплатить огромные долги. Ему не нужно это, черт побери! Что ему нужно от Стефани Харпер, он понимал с каждым днем все отчетливее, как понимал и то, что ни на дюйм не приближается к цели. А тут еще это безумие. Он попытался было выбросить все это из головы — и о самой Стефани забыть. Но ничего не получалось. Наконец он решил, что элементарное приличие требует, чтобы он объяснил Стефани, к чему могут привести ее поспешные действия. Ведь с кем ей посоветоваться — со старым Биллом Макмастером? Но он болен, да и вообще толку от него уже немного. Со своим сыном-неврастеником Деннисом? С мужем-врачом, который разбирается в бизнесе еще меньше, чем она в хирургии? Или, может, этот акт великодушия с его стороны объясняется просто тем, что ему не терпится услышать ее голос, как-то сблизиться с ней, пусть рискуя нарваться на отпор. Без долгих раздумий он схватил трубку и набрал номер.

— Стефани, что вы делаете?

Она едва узнала его — из голоса куда-то исчезли обычные уверенные, покровительственные интонации.

— Я стараюсь выкупить «Харпер», — сказала она. — Снова превратить компанию в свою частную собственность.

— Но это же невозможно — вы ведь знаете, сколько акций вам нужно, хотя бы чтобы начать дело.

— Да, знаю. — Сбитая с толку его настойчивостью, она старалась сохранить спокойствие.

— А знаете, сколько это может стоить вам, даже в случае успеха?

— Да.

— Стефани, вы проиграете!

— Не думаю.

— Даже у вас нет таких денег.

— Будут, после того как я заложу все, что имею.

— Ну так все вы и потеряете.

Она промолчала.

— На сей раз это действительно война не на жизнь, а на смерть — для одного из нас.

— Но ведь это не обязательно должно быть так. — Он говорил очень тихо. — Я не хочу этого.

— И вы думаете, что я вам поверила? — Она неприязненно рассмеялась.

— Стефани, выслушайте меня. Я говорю правду. Я знаю теперь… вы замечательная женщина…

— Не надо этих комплиментов, Джейк, — резко сказала она.

— А вы ведь не особенно любите комплименты, верно?

— Почему, люблю, когда они искренние.

— Так я и говорю искренне.

— Вы? — В голосе прозвучала явная насмешка. — Я собираюсь победить вас, Джейк, — продолжала она, — готовьтесь.

— Не получится.

— Глядите за мной в оба.

— О… если бы вы знали, как мне этого хочется.

Она заколебалась, вновь почувствовав неуверенность. Он что, просто хочет надуть ее? Джейк вновь заговорил, и голос его звучал откуда-то издалека:

— Волна и камень, — криво усмехнулась Стефани.

— С Деннисом я чувствовала себя надежно. Но не так-то все было просто. Джейк заключил нечто вроде союза с Джилли. Она передала ему акции, которые нужны были, чтобы пройти в правление. И это должно было остаться в тайне, иначе вы бы перестали доверять Джилли. Джейк заявил, что, если я не сотру информацию об акциях Джилли, он скажет Деннису, что у нас был роман.

— И вы стерли.

— Да! — Лицо Касси раскраснелось, но голова оставалась ясной. — И знаю, и тогда знала, что это мошенничество, которое преследуется по закону. И оттого мне было еще хуже. И с тех пор я все время в панике. Но меня тошнит от всего этого! Я не собираюсь проводить остаток жизни, хитря и виляя всякий раз, когда Сандерс щелкнет своим хлыстом. — Голос ее прервался, и ей пришлось сделать усилие, чтобы взять себя в руки. — Я пришла сюда к вам, чтобы рассказать все, что знаю, — даты, часы, подробности — и принять ответственность за последствия. Вы можете подать на меня в суд, если хотите. А если вы решите подать в суд на Джейка Сандерса, я буду свидетельствовать против него в любом суде этой страны. И я готова пойти в тюрьму, если только и его упекут туда же.

Она внезапно замолчала. Стефани невидяще глядела в сторону. Струны победы пели в ее душе. Теперь ты попался, Джейк Сандерс. Попался! Наконец-то ситуация стала складываться в ее пользу. Она улыбнулась Касси.

— Добро пожаловать на борт корабля, — сказала Стефани. — Вы храбрая девочка, и я рада, что вы теперь пришли к нам в команду, пусть поздновато. — Она помолчала. — Я не буду преследовать вас по суду, Касси. Но, может, мне придется напомнить вам об обещании насчет Джейка. Пока не знаю, еще не решила. Все зависит от того, как пойдут дела.

— А как они сейчас обстоят?

— Отлично! — У Стефани даже глаза загорелись. — Лучше и быстрее, чем мы смели надеяться. Сейчас у нас около тридцати четырех процентов.

— Тридцати четырех?

— По подсчетам на сегодняшнее утро.

— Биржа, должно быть, напоминает сумасшедший дом.

— Наши компьютеры тоже обезумели, они едва справляются.

— О, им нужна сильная рука, — сказала Кэсси. — Только позвольте, и я им покажу, кто здесь главный!

— Конечно. Но подождите здесь еще секунду, ладно? Буквально секунду. — Касси даже не успела откликнуться, как Стефани вышла из комнаты. Касси вслух застонала от облегчения и развалилась в просторном кресле, впервые за долгое время позволив себе расслабиться. Она испытывала счастье полного признания — словно камень свалился с плеч. Теперь будь что будет, она ко всему готова.

Касси услышала скрип двери и открыла глаза. На пороге стоял Деннис, выглядел он замкнуто и растерянно.

— Что происходит? — спросил он. — Мама велела зайти сюда и даже не сказала зачем.

Касси поднялась.

— А происходит то, Деннис, — ясным голосом сказала она, — что впервые за долгое время я сказала все, как оно есть. У меня был роман с Джейком Сандерсом…

— Ты затем и пришла, чтобы объявить об этом?

— Я рассказала твоей матери все, и то, что я рассказала, дало ей оружие, которое необходимо в борьбе с ним. А тебе я хочу сказать, — тут она заметила его обвиняющий взгляд и потеряла уверенность. — Да, впрочем, что толку? — горько воскликнула девушка. — Ты ведь скорее ненавидишь меня, чем любишь, а я…

— Ты что?

— А я люблю тебя, черт тебя побери! — зарыдала она.

Деннис вздрогнул:

— Ты раньше никогда этого не говорила.

Она не ответила, роясь в сумке и вытаскивая бумажную салфетку. Потом она двинулась к двери. Внезапно Касси почувствовала руки на своих плечах. Деннис повернул ее и крепко, до боли, прижал к груди.

— О малышка, — хрипло сказал он, — мне тебя так не хватало!

Он жадно впился ей в губы.

Как мальчишка на первом любовном свидании, он нервно ощупывал ее тело, вытаскивая блузку из юбки и пытаясь прикоснуться к груди. Чувствуя, что тонкий шелк вот-вот порвется, Касси поспешно расстегнула пуговицы и выскользнула из бюстгальтера, освобождая груди. Деннис

— Стало быть, она благородная леди, а я сучка подзаборная, так, что ли? — Она буквально шипела, разбрызгивая слюну, и лицо ее превратилось в маску ненависти. — Так, ты попался! Стефани! Ведь она даже не в твоей лиге играет — трахаться совсем не умеет. Грег говорил мне.

Джейк потер глаза тыльной стороной ладони.

— Я начинаю думать, что Грег Марсден был просто дурак. А иначе он и не связался бы с тобой.

— Вот-вот, дурак! — как завороженная повторила она. — Одно лишь удовольствие, и никакого воображения, только хер, и никакого сердца — в точности как у тебя!

— И почему это Филипу понадобилось так много времени, чтобы покончить с собой? — пробормотал Джейк, как бы сам с собой разговаривая. Он встал.

— Уходи, Джилли. Все кончено. Ты… от тебя тошнит. — Она тоже встала, тяжело дыша, словно пробежала длинную дистанцию. — Если придется выбросить тебя отсюда, я это сделаю. Даже с удовольствием. Но все-таки я бы предпочел, чтобы ты просто ушла.

— А пошел ты … — завизжала она и вылетела из комнаты. Джейк пошел за ней закрыть дверь. Хилари выпрямившись сидела за столом, едва дыша от страха и изумления.

— Прошу вас, Хилари, запомните, — мрачно сказал Джейк, — когда я прошу меня не беспокоить, значит, не беспокоить, и особенно это относится к миссис Стюарт.

К концу рабочего дня в центре не найдешь свободного автомата. Ругаясь на чем свет стоит и пробираясь через толпу людей, торопившихся с работы в час пик, Олив в конце концов нашла телефонную будку. Она нетерпеливо дождалась, пока телефон освободится, и тут же набрала номер, по которому давно должна была позвонить. На другом конце провода сгорбившаяся фигура распрямилась и потянулась к трубке.

— Олив! Ты где?

— Недалеко от биржи. Там бог знает что творится.

— Как насчет «Харпер майнинг»?

— Судя по последним цифрам, спрос продолжает расти. Цены тоже подпрыгнули.

— До?

— Почти восьми долларов. Но Стефани все еще скупает.

— Все или ничего?

— Да, но она приближается к цели. — Олив помолчала. — Мне очень жаль, Джилли.

— Побереги свои нервы. Тут кое-что новое появилось. — Голос в трубке задрожал от злости. — Мне нужно, чтобы ты кое за кем присмотрела. Раскопай все, что сможешь. Ты знаешь, что делать.

— Конечно. А кто это?

— Тот, кто только что из друга превратился во врага.

Глава тридцать восьмая

— Ничего, ничего страшного, — сказала она, видя его неловкость и вновь возвращаясь к своему серьезному тону. — Сестра Агнес здесь. Но она молится. Это период затворничества, когда любые сношения с внешним миром запрещаются.

— И завтра этот период заканчивается?

— Вот именно. — Мать-настоятельница потрясла маленьким колокольчиком, стоявшим у нее на столе. Дверь отворилась, и в кабинет вошла одетая в черное новая монахиня.

— Сестра Бернадетт, будьте любезны, проводите нашего гостя в трапезную и посмотрите, чтобы ему дали настоящий мужской завтрак. Потом объясните, как добраться до гостиницы.

Она пожала Тому руку. Прикосновение теплой крепкой ладони словно влило в него силы, и, испытав огромное облегчение, он едва не разрыдался. Кивнув в знак благодарности, он последовал за монахиней по широкому коридору.

— Вы издалека? — спросила девушка, чтобы поддержать разговор.

— Да, — медленно ответил Том. — Но мне предстоит дорога еще дальше…

«Выходите за меня замуж, Стефани», — подперев рукою голову, Стефани смотрела на тускло мерцающий экран компьютера и думала о Джейке. Он затеял игру. Иначе быть не могло. Для него бизнес и власть, которую он дает, главное. Женщину он просто не способен воспринимать как партнера или противника — ему надо завоевать ее и затащить в постель. А затем, добившись успеха, он утратит к ней всякий интерес. Впрочем, в этом отношении он подобен большинству мужчин.

Тогда отчего же она беспокоится? Отчего все время вспоминает его слова, которые сделались буквально наваждением? Зачем он произнес их? Она печально поежилась в кресле и попыталась сосредоточиться на работе. Слева за столом сидели Касси и Деннис. Погруженные в анализ последних данных, они то и дело отвлекались, обмениваясь ласковыми взглядами и легонько касаясь друг друга руками под столом. Стефани порадовалась про себя их возрожденному союзу, одним из результатов которого была, между прочим, большая сосредоточенность и серьезность со стороны Денниса. В противоположном углу комнаты Сара сортировала последние сообщения с биржи — ей тоже было явно лучше, чем если бы она болталась вокруг «Тары» в ожидании телефонного звонка, которого все не было и не было. «Я здесь самая старшая, самая опытная, — думала Стефани, — и я же единственная, кто не может собраться, предаваясь мечтаниям, как подросток. И кто герой? Мужчина, который предлагает супружество замужней женщине!»

С облегчением и радостью она обратилась мыслями к Дэну. Он, как всегда, оказался верен своему слову, поддерживая ее во всем, стоически мирясь с тем, что она полностью поглощена акциями, биржевыми бюллетенями, компьютерными распечатками. Правда, иногда он добродушно ворчал, что даже по ночам она не может оторваться от работы; подшучивал, что вот, мол, он превратился в компьютерного вдовца, вопрошал комически, не нужно ли записываться на сеанс любви к собственной жене. Но при этом он все больше и больше проникался духом содружества, доверия, которые впервые ощутил на Орфеевом острове, и за это Стефани еще больше его любила.

Она любила Дэна — в том не было никаких сомнений, он был одной из главных опор в ее жизни. Но при чем же здесь тогда Джейк? « Подумайте! И будьте честны сама с собою… быть может, первый раз в жизни…» «Быть честной самой с собою, — размышляла она в замешательстве, — что бы это могло значить? Что я нахожу его неотразимо привлекательным? Что я думала, думаю…»

Ее размышления были прерваны появлением Мейти. Глядя с важным видом поверх всей этой оргтехники, которую он решил ради собственного спокойствия просто игнорировать, он объявил:

— Мадам, вас хочет видеть принц Амаль. Он в саду. Схватив плащ, Стефани поспешила наружу.

— Амаль, ты поистине неисправим, — нежно сказала она. — Нынче погода вовсе не для прогулок. Особенно для людей из твоих краев.

Он склонился к ее руке.

— Я из тех птиц, которые в клетке не живут, — сказал он. — Пройдемся. Тогда и холода не почувствуешь.

И вот теперь он предстал перед женщиной, у которой могли быть ключи к тайне, — и проблемы его умножились тысячекратно. Сестре Агнес было больше девяноста лет, и она была уже старухой, когда его сюда привезли младенцем. Сейчас она была маленькой и высохшей, как кузнечик, ей хватило бы половины монастырской койки, где она лежала, плотно завернутая в одеяло.

— Сестра Агнес теперь проводит большую часть времени в постели, — предупредила Тома мать-настоятельница. — Иногда она забывается, потом снова приходит в себя. Так что будьте готовы к этому.

Неожиданно старая монахиня снова заговорила высоким тонким голосом, глаза были все еще закрыты.

— Был младенец, его привезли издалека, из Эдема. О, это был чудесный ребенок. Его привез крупный мужчина, его звали Мак… Мак…

— Макмастер, — подсказал Том.

— Макмастер. Вот-вот. Он самый. Он не хотел оставлять ребенка. Но ему пришлось. Потом он уехал… — Сестра Агнес снова надолго замолчала, и Том бросил умоляющий взгляд на мать-настоятельницу. Та предупреждающе покачала головой. Том не осмелился перечить ей.

Так же внезапно, как замолчала, монахиня заговорила вновь:

— Потом он вернулся. Он хотел взять ребенка. Очень хотел. А ты кричал в яслях. Вот мы и отдали ему тебя.

— Отдали ему меня? Так я, что… — Том едва выговорил слова от волнения, — я был не тот, кого он привез?

Снова нестерпимая по продолжительности пауза.

— Тот умер. Ребенок из Эдема умер. Но этот мужчина и его жена так хотели его. А тебе была нужна семья. Матерью твоей была молодая ирландка, приехавшая сюда с побережья. Она была сиротой и умерла родами — бедное создание… такая юная.

— Сестра! — требовательно проговорила мать-настоятельница. — Ее имя?

— Кэллаган.

— Благодарю вас, сестра. — Ее широкое лицо осветилось победной улыбкой, она увлекла Тома из кельи и плотно прикрыла дверь.

— Больше нам сейчас ничего не нужно, — сказала она. — И не стоит более утомлять сестру Агнес, выспрашивая подробности. Впоследствии мы все запишем в графу, где значится имя вашей матери.

— Моя мать… — Том все еще никак не мог осознать случившегося.

— Боюсь, судя по отзывам, мы мало чего хорошего можем сказать о ней, — строго сказала мать-настоятельница.

— Это не имеет значения. У меня есть мать. — Доброе, любящее лицо Рины встало у него перед глазами. — И коль скоро это не Стефани Харпер, мне нечего больше желать.

Глава тридцать девятая

— Сорок два процента! — Деннис с раздражением стукнул кулаком по столу и повернулся к остальным.

— Так это же хорошо, Деннис, — сказала Сара с вымученной бодростью.

— Вовсе нет, Сара, — мрачно вставила Стефани. — Эта цифра повторяется уже три дня подряд.

— Мы не прибавляем, — заметила Касси, просматривая сложные данные, выдаваемые ее компьютером. — Ясно, что свободный рынок мы подмели дочиста…

— Добавьте еще акции пайщиков, симпатизирующих компании, на которые мы не рассчитывали, — перебила Сара, желая быть справедливой.

— Но всего этого недостаточно! — взорвался Деннис. — Мы можем считать и пересчитывать до посинения. Но это ничего не дает!

— Так что же дальше? — Сара изо всех сил старалась сохранить хладнокровие. — Мы что…

— Нет, еще не проиграли, — решительно сказала Стефани. — Во всяком случае, пока не проиграли. Я не собираюсь от вас ничего скрывать. Дела выглядят не лучшим образом. Но у меня еще есть в запасе один, нет, два патрона. И если уж нам суждено пойти ко дну, то только после того, как мы полностью отстреляемся.

Листья один за другим медленно опадали с деревьев, вышивая узор на зеленых лужайках, гравиевых дорожках и чисто прибранных могилах. Смотритель кладбища, ворча что-то под нос, вел свою повседневную борьбу с природой, чтобы поддержать хоть какой-то порядок. Вполне понятно, что иным участкам он уделял больше внимания, другим — меньше. Но за одним он ухаживал с особенным тщанием — за это ему очень щедро платил один бледнолицый незнакомец.

Скоро наступит вечер. Смотритель как раз вынимал лопату, щетку и грабли, когда у ворот мягко притормозил черный лимузин. В этом не было ничего удивительного. Именно в такие дни и почти всегда в такое время незнакомец здесь и появлялся. Смотритель поспешно поднял инструменты и постарался, чтобы было видно, как прилежно он трудится — словно это единственная могила на целом кладбище.

Приблизившись, незнакомец нетерпеливым жестом отослал смотрителя и надолго застыл у могилы, погруженный в свои мысли. Наконец он разогнулся, что-то коротко сказал смотрителю, протянул ему крупную купюру и пошел прочь.

Подождав, пока машина завернет за угол и вольется в поток, мчащийся к городу, из такси, незаметно стоявшего неподалеку, вышла женщина и двинулась к кладбищенским воротам. Смотритель был только рад разогнать скуку разговором о таинственном незнакомце. Он повел женщину к могиле, за которой столь тщательно ухаживал. Не веря глазам своим, Олив прочитала:

ГРЕГ МАРСДЕН

Умер 12 июля 1978 года

Люблю и помню.

— Кто это был? — порывисто обернулась она к собеседнику. — И кто ему покойник, он сказал вам?

— Конечно, — оскорбленно ответил смотритель. — Сразу сказал. Это его брат.

Стефани уходила из «Харпер майнинг» в удивительно приподнятом состоянии духа. Ее не сразил отказ Джейка продать свои акции — она на это и не рассчитывала; но в то же время и не могла при нынешнем кризисном состоянии дела пренебречь таким шансом. Да, эта встреча придала ей энергии — уже не впервые, отметила она про себя, — и она чувствовала себя готовой к последнему броску, который решит исход сражения в ту или иную сторону.

Но перед завершающей партией с Джейком следовало сделать еще одно дело, с которым, как она теперь видела, давно следовало покончить. С мрачной решимостью она свернула в сторону Элизабет-Бэй. После того, что Касси сказала ей о продолжительном романе между Джилли и Джейком, уже не оставалось места для иллюзий по поводу сестринских чувств Джилли, Пора раскрывать карты. «Остается надеяться, — подумала она, готовясь к встрече, — что я во всеоружии. Впрочем, сейчас выяснится».

— Стефани! — Как обычно, Джилли приветствовала ее с преувеличенной радостью и проводила в гостиную. — Какой замечательный сюрприз!

— Не думаю, — ровно ответила Стефани. — Вряд ли тебе понравится то, что я скажу. Да и не хотелось бы мне говорить, но иного выхода нет.

Джилли вся подобралась. Сначала Джейк, теперь Стефани — да что же это такое происходит?

— Ко мне приходила Касси Джонс, — продолжала Стефани. — Она рассказала мне о ваших отношениях с Джейком, об акциях, которые ты ему передала, — словом, все рассказала. Притворяясь сестричкой, ты наносила мне в спину удар за ударом. И это благодаря тебе я оказалась в таком жутком положении.

— Ты права! — Джилли вспыхнула, даже и не пытаясь оправдаться. — Я и сама собиралась тебе все рассказать. Хотела, чтобы ты оценила по достоинству… мое рукоделие. — Она злобно хихикнула.

— Твое что?

— Мой гениальный план. Все было продумано. На это ушло семь лет — семь лет.

Стефани никак не могла понять:

— Ты что же, хочешь сказать, что задумала все это в тюрьме?

— А что еще мне было там делать? — Джилли обезоруживающе улыбнулась. — Ты ведь не знаешь, каково это, когда тебя день и ночь не оставляют в покое. Остается много времени для размышлений.

— Но я-то здесь при чем?

— О, ты, — Джилли мечтательно посмотрела на нее. — Только ты и не дала мне сойти с ума. Чистая ненависть — вот что поддерживало мои силы. Она давала… созидательную энергию — понимаешь, о чем я говорю?

— Но когда выяснилось, что мы сестры… — в отчаянии проговорила Стефани.

— Я еще больше тебя возненавидела! За все то, что досталось тебе, а должно было быть моим! И Макса я ненавидела тоже. Гнусный старый эгоист! Удочерить девчонку — ничего не давать ей в жизни, а потом, словно гранату, швырнуть ее имя в завещании — и вот мирись с этим.

— Он не был… — Стефани остановилась.

— Он не был кем, Стефани? — масленым тоном спросила Джилли. — Не пытайся защищать его. Надеюсь, он горит а аду.

— Джилли, — Стефани попыталась взять себя в руки. — Он причинял боль мне и причинял боль тебе. Ты не думаешь, что мы квиты?

— Но получила-то ты больше моего! — Это был возглас обиженного ребенка. — Ты получила деньги, получила все, что твоей душе угодно, и в конце концов ты получила Грега.

Грег… Загорелое лицо, надменное выражение рысьих глаз промелькнули в памяти Стефани, и она невольно содрогнулась.

Эдем, казалось, погрузился в сон. Деннис и Касси с радостью ухватились за предложение Стефани отдохнуть и без оглядки устремились к красотам Голубых гор. Сару по-прежнему не отпускало напряжение. Не зная, как обернутся дела с «Харпер майнинг», а стало быть, с ними всеми, она не могла обрести покоя. Но даже добрые новости, тоскливо размышляла она, не расколят панцырь равнодушия, в который она вроде бы себя заковала. Все виделось ей бессмысленным и ненужным. Жизнь утратила цель.

Бездумно она вышла в сад, так изменившийся с тех пор, когда они с Томом любили друг друга в скрытой от глаз, сплошь увитой розами беседке. Том… почему он не звонит? С его стороны было бы милосерднее все сказать ей прямо. Тогда она могла бы начать новую жизнь. Здесь оставаться невозможно. И еще мучительнее от того, что видишь, как другие счастливы — Деннис и Касси, мама и Дэн. Нет, надо уезжать… но куда? «Куда-нибудь, куда угодно, — подумала она, закусив губу. — Мир ведь велик, очень велик. Должно же найтись место, где я могу быть если не совсем счастливой, то, во всяком случае, счастливее, чем здесь».

С каким-то унылым мазохизмом она прокручивала в памяти тот особенный день, который они провели с Томом. А сейчас все вокруг было тронуто увяданием и тленом. Тяжелые, иссеченные шрамами бурые головки цветов лежали на траве. Когда-то они были крышей в их обители любви, а теперь стелились печальным ковром, и бледное солнце пробивалось сквозь обнаженные металлические прутья беседки. Сара присела на скамейку, целиком отдавшись своему горю.

— Сара! — Ничьих шагов не было слышно. Кто бы это мог быть? Она с трудом подняла голову и открыла покрасневшие от слез глаза. Сара с трудом узнала стоявшего перед ней человека — изможденного, грязного, небритого. Но глаза были прежние, и в них сияла радость, которую ничто не могло умерить.

— Том?

— Дорогая, все в порядке! Мы — не брат и сестра…

Вскрикнув, она кинулась ему в объятия, и в экстатическом порыве принялась колотить его в грудь, кусать и царапать. Он с готовностью выдерживал эту бурю, пока она постепенно не начала утихать и наконец не перешла в порывистые рыдания. Он бережно обнял ее.

— Сара, — заговорил Том, — теперь я могу спросить тебя: когда мы поженимся?

Глава сороковая

Небо над гигантским заводом было зловещим и тяжелым. Желто-серые облака затянули горизонт, дул влажный пронизывающий ветер. Остановившись у ворот и не вылезая из машины, Стефани пыталась побороть унылое ощущение надвигающегося краха. Дэн догадался о ее переживаниях и потянулся к ней.

— Выше голову, Стефи, — ободряюще сказал он. Стефани слабо улыбнулась.

— Да нет, все в порядке, просто это такая игра… — Она хотела добавить: «И у меня в запасе последняя подача», — но передумала.

— Не волнуйся — теперь им никуда не деться.

— Думаешь?

— А как же? — ухмыльнулся он. — Ты же загнала их в угол.

— Да. Ну ладно, — решительно заключила она, кинув взгляд в зеркальце и открывая дверь, — все на кону!

Дэн с любовью посмотрел вслед изящной, стройной фигуре — она вышла из ворот и исчезла из вида. Как хорошо, что он догадался приехать и посмотреть, как идут дела. Деннис в Голубых горах, Сара целиком поглощена наконец-то вернувшимся Томом, и Стефани запросто могла остаться одна-одинешенька в этот решающий день. Впрочем, размышлял он, это на нее так похоже — все брать на себя, никого не беспокоить, а между тем они, все трое, готовы жизнь отдать, лишь бы хоть чем-нибудь помочь ей. Ладно, остается только ждать. Он потянулся и включил радио. Как раз передавали новости:

— Сообщаем последние известия, связанные с отчаянной попыткой бывшего президента «Харпер майнинг» вернуть себе компанию. Стефани Харпер, дочь основателя компании Макса Харпера, пошла на беспрецедентный шаг — она намерена обратиться к персоналу компании. Она просит продать акции ей лично. Согласно первым сообщениям, ее бывшие сотрудники готовы пойти ей навстречу. Если мисс Харпер удастся заручиться поддержкой всех сотрудников, она почти наверняка добьется успеха и восстановит полный контроль над «Харпер майнинг».

— Почти наверняка, — повторил про себя Дэн. — Но не стопроцентно.