5 мая, понедельник
127 фунтов (ура!); прогрессивных изменений с дырой в стене, совершённых Гари, – никаких; прогрессивных изменений в попытках забыть Марка Дарси благодаря фантазиям о Неистовом Парне – средне (затрудняют ресницы).
Приехала домой и обнаружила сообщение от Гари: зашился с другой работой, а если у меня какие мысли, так он считает – спешки нет. Всё устроит, приедет завтра вечером.
Вот, и напрасно я волновалась. Ммм, Неистовый Парень… Может, Джуд и Шеззер правы: мне просто надо действовать, а не воображать постоянно Марка с Ребеккой в разных любовных сценах. Однако беспокоюсь насчёт ресниц, – точнее, насколько они длинны. Фантазии о стройном, неистовом, демоническом теле Неистового Парня слегка испорчены образом Неистового Парня, моргающего тяжёлыми, длинными ресницами, как диснеевский Бэмби.
21.00. Приехала в «192» к 20.05. Джуд и Шез висят на хвосте, чтобы занять соседний столик и приглядывать за мной. Никаких признаков Неистового Парня. Единственный одинокий мужчина в кафе – ужасный, старый урод, в холщовой рубашке, с хвостиком на голове и в тёмных очках; пристально смотрит на меня. Где же Неистовый Парень?
Одариваю его презрительным взглядом. Он так нагло уставляется на меня, что немного погодя решила – ухожу. Поднимаюсь из-за столика – и чуть не подпрыгиваю до потолка: урод держит в руке красную розу… Ошеломлённо смотрю, как он, ухмыляясь, снимает свои идиотские очки, демонстрируя фальшивые ресницы в стиле Барбары Карт ленд. Этот урод и есть Неистовый Парень! В ужасе выскакиваю на улицу, а Джуд и Шеззер спешат за мной, скрючившись от хохота.

10 мая, суббота
129 фунтов (воображаемый ребёнок уже гигантский, учитывая его возраст); сигарет – 7 (необязательно же бросать из-за воображаемой беременности, правда? ); калорий – 3255 (ем за себя плюс за крошечного призрака); позитивных мыслей – 4; прогрессивных изменений с дырой в стене, совершённых Гари, – никаких.
11.00. Ходила за сигаретами. Оказалось, на улице – неожиданно, необъяснимо – действительно жарко. Это фантастика! Некоторые мужчины уже ходят по городу в спортивных трусах!
11.15. Наступило лето, но это вовсе не означает, что жизнь должна превратиться в хаос, с беспорядком в квартире, вырвавшимся из-под контроля почтовым ящиком и повсеместной вонью. (Уф, на лестнице теперь и впрямь очень скверно.) Собираюсь всё это исправить – целый день навожу чистоту в квартире и разбираюсь в почтовом ящике. Везде устраиваю порядок, чтобы впустить в свою жизнь новый мир.
11.30. Так, для начала соберу все кучки газет в одну центральную кучу.
11.40. Уф, хотя…
12.15. Может, сначала разберусь с почтой?
12.20. Просто невозможно этим заниматься, если не одеться правильно.
12.25. Мне не нравится, как я выгляжу в шортах, – как-то слишком спортивно. Нужно короткое, узкое платьице.
12.35. И где оно?
12.40. Платье надо постирать и просушить.
12.55. Ура! Иду плавать на Хэмпстедские пруды с Джуд и Шеззер! Не сделала эпиляцию, но Джуд говорит, бассейн только для дам и там полно лесбиянок, а они считают, что быть волосатой как снежный человек – предмет гомосексуальной гордости. Ура!
Полночь. На пруду было фантастично, как на картине мастера шестнадцатого века с нимфами, только гораздо больше нимф, чем я ожидала, в купальниках от Дороти Перкинс. Всё оч. старомодно, с деревянными мостками и поручнями. Купание в естественной среде, грязь (на дне, не на собственной попе) – всё это вызывает совершенно новые ощущения. Рассказала подругам об идее Тома насчёт ребёнка.
– О боже! – изумилась Шез. – Что ж, по-моему, идея хорошая. Правда, в довершение к «Почему ты не замужем?» тебя будут донимать ещё и вопросами «Кто отец?».
– Можно говорить – искусственное оплодотворение, – предложила я.
– Мне кажется, этот мир крайне эгоистичен, – холодно произнесла Джуд.
Последовала удивленная пауза: мы уставились на Джуд – что она имеет в виду?
– Почему? – поинтересовалась наконец Шез.
– Потому что ребёнку нужны оба родителя. Ты хочешь родить для себя самой, ты слишком эгоистична, чтобы вступать в серьёзные отношения.
Вот это да! Прямо представила: Шез достаёт автомат и расстреливает Джуд. Шез немедленно пустилась – самозабвенно и без всяких тормозов – в эклектичную культурную справку.
– Посмотри на Карибские острова! – задыхаясь, выпалила она.
Мы тревожно оглянулись по сторонам, а я подумала: «Ммм, Карибские острова… Чудный отель-люкс, белый песок…»
– На Карибских островах местные женщины воспитывают детей на специальной огороженной территории! – объявила Шез. – Мужчины лишь иногда заглядывают и спят с ними. А теперь женщины получили экономическую независимость и появились памфлеты, которые называются «Мужчина – группа риска». Теряют они свою роль, как и во всем этом проклятом мире.
Иногда я задумываюсь: а действительно ли Шерон такой авторитет ну просто во всём, вроде доктора наук, каким хочет казаться?
– Ребенку нужны оба родителя! – упрямо повторила Джуд.
– Ох, ради бога, это просто узкий, авторитарный, нереалистичный, ограниченный взгляд Самодовольных Женатиков – Родителей из Среднего Класса! – разозлилась Шез. – Всем известно, что каждый третий брак кончается разводом.
– Точно! – подтвердила я. – Жить с матерью, которая тебя любит, наверняка лучше, чем оказаться жертвой болезненного развода. Детям нужны отношения, жизнь, люди вокруг, но вовсе необязательно, чтобы был муж. – Неожиданно вспомнила слова, с которыми (забавно!) постоянно выступает моя мама, и добавила: – Любовью ребёнка не испортишь!
– Нечего на меня набрасываться из-за этого! – обиженно заявила Джуд. – Я только высказываю своё мнение. Ладно, мне нужно кое-что вам сообщить.
– Да ну? Что же? – съязвила Шез. – Ты поддерживаешь работорговлю?
– Мы с Ричардом собираемся пожениться. Шеззер и я раскрыли рты, а Джуд потупилась, торжественно покраснев.
– Понимаю, это всё удивительно. Мне кажется, когда я бросила его в последний раз, он осознал: человек не ценит того, что имеет, пока не потеряет; – в результате это подтолкнуло его и он обрёл способность к действию!
– В результате он обрёл способность осознать, что придётся, чёрт возьми, искать работу, если ты не станешь его содержать, – вот это куда больше похоже на правду, – буркнула Шез.
– Э-э-э, Джуд, – уточнила я, – ты только что сказала, что собираешься выйти замуж за Подлеца Ричарда?
– Да, – кивнула Джуд. – И хотела спросить – вы будете подружками невесты?

12 мая, понедельник
Прихожу на работу – Ричард Финч, в отвратительном, гиперактивном настроении, скачет по всей комнате, жуёт и орёт на всех. (Секс-бог Матт – выглядел сегодня утром в точности как модель – шепнул Ужасному Харолду, что Ричард Финч под кокаином.)
Как бы то ни было, выяснилось, что директор канала завернул идею Ричарда заменить «Новости за завтраком» детальным освещением утреннего собрания команды «Британии у экрана». Учитывая, что вчерашнее «собрание» состояло из споров, кому из наших ведущих заниматься главной темой (а главная тема – читать новости Би-Би-Си и Ай-Ти-Ви), мне не кажется, что это была бы очень интересная программа. Но Ричард на ней просто помешался.
– Знаете в чём состоит проблема новостей? – взывал он, вытащив изо рта жвачку и отбросив её в сторону мусорной корзины. – Они скучные. Скучные, скучные, чертовски скучные!
– Скучные? – удивилась я. – Но сейчас там показывают начало работы первого лейбористского правительства за… за последние несколько лет!
– О боже! – воскликнул Ричард, сорвав с носа очки в стиле Криса Эванса. – У нас что, новое лейбористское правительство? Это точно? Ну-ка, все, все! Идите сюда! У Бриджит сенсация!
– А как насчёт боснийских сербов?
– Проснись и понюхай кофе! – простонала Пачули. – Так они собираются продолжать стрелять друг в друга из кустов, да? Но это, кажется, вроде уже вчерашний день.
– Н-да-да-да! – подтвердил Ричард, все больше возбуждаясь. – Народ не хочет слушать про мёртвых албанцев в платках на голове, он хочет слушать про людей. Я думаю – «Вся нация». Я думаю – Фрэнк Бо, я думаю – парни на скейтбордах.
И теперь нам всем приходится обмозговывать народные интересы, например как пьют улитки или как старики прыгают на «тарзанке». Интересно, каким образом мы организуем «тарзанку» для престарелых, если… Ага, телефон, – наверняка Ассоциация моллюсков и мелких амфибий.
– О, привет, дорогая! Знаешь что?
– Мам, – угрожающе начала я, – я же просила тебя…
– Знаю-знаю, дорогая. Звоню, чтобы сообщить тебе кое-что очень печальное.
– Что?
– Веллингтон уезжает домой. Он произнёс в Ротари фантастическую речь. Абсолютно фантастическую! Знаешь, когда он говорил об условиях, в которых живут дети его племени, Мёрл Робертшоу просто рыдала. Рыдала!
– А я думала, Веллингтон собирал деньги на водный мотоцикл.
– Правильно, дорогая. Но он придумал замечательный приём – как раз подходит для Ротари. Сказал – пожертвуйте деньги, и я не только гарантирую кеттерингскому отделению десять процентов прибыли, но добавлю пять процентов, – если половину этой суммы отдадут на школу в его деревне. Благотворительность и небольшой бизнес – правда мудро? В общем, собрано четыреста фунтов и он возвращается в Кению! Строить новую школу! Вообрази! И всё благодаря нам! Устроил чудный показ слайдов Ната Кинга Коула, с подписью Дитя Природы. А на прощание сказал «хакуна матата!» – мы решили сделать эти слова нашим девизом!
– Здорово! – одобрила я и тут заметила, что Ричард Финч зло косится в мою сторону.
– Ладно, дорогая, мы думали, ты…
– Мам, – перебила я, – ты знаешь каких-нибудь пожилых людей, которые занимаются чем-нибудь интересным?
– Честное слово, вот глупый вопрос! Все пожилые люди занимаются чем-то интересным. Арчи – ты, конечно, знаешь Арчи Гарсайда, он заместитель депутата правительства, – прыгает с парашютом. Завтра, кажется, прыгает для спонсоров в пользу клуба Ротари, а ему девяносто два года. Девяностодвухлетний парашютист! Вообрази!
Через полчаса я направилась к столу Ричарда Финча с торжествующей улыбкой на устах.
18.00. Ура, всё чудесно! Совершенно реабилитированная в глазах Ричарда Финча, еду в Кеттеринг снимать парашютный прыжок. И это ещё не все: сама веду репортаж – главная тема.

17 мая, суббота
129 фунтов; порций алкоголя – 1; сигарет – 0; внезапных фантазий о ребёнке – 1; внезапных фантазий о Марке Дарси, всё о том, что он снова увидит меня, поймёт, как я изменилась, насколько я самодостаточна, т.е. стройная, хорошо одетая и т.д., и снова влюбится в меня, – 4 72.
Совершенно измотана после рабочей недели; слишком обессилена, чтобы вылезти из постели. Кто бы за меня встал, спустился вниз, принёс газету, а ещё шоколадный круассан и капучино. Наверно, всё же останусь лежать – почитаю «Мари Клер» и сделаю маникюр, а потом, может, узнаю, не хотят ли Джуд и Шеззер сходить в «Джигсо». Так хочется купить что-нибудь новенькое – тогда Марк, как увидит меня на следующей неделе, сразу поразится, как я изменилась… Га-а-а, звонок… Разве нормальный человек звонит кому-нибудь в дверь в десять утра в субботу? Что они все, с ума посходили?
Позже. Доплелась до домофона – это Магда: весело прокричала:
– Поздоровайтесь с тётей Бриджит!
Пошатнувшись от ужаса, смутно припоминая, что предложила Магде прогулять в субботу её отпрысков по аттракционам, пока она целый день будет заниматься собой в салоне красоты и обедать с Джуд и Шеззер, как свободная женщина.
В панике нажала кнопку, накинула единственный халат, какой нашла (неподходящий – очень короткий и прозрачный), и забегала по квартире, убирая пепельницы, разбитый стакан, вытирая разлитую водку и т.д.
– Ауфф, вот и мы! Боюсь, у Харри небольшой насморк, правда, милый? – пропела, ковыляя вверх по лестнице, Магда, вся обвешанная сумками, как бездомный бродяга. – Уф, что это за запах?
Констанс, моя крестница, – ей на следующей неделе исполнится три года – сообщила, что принесла мне подарок. Явно была очень довольна своим выбором и Уверена, что мне понравится. Нетерпеливо разворачиваю свёрток: каталог каминов.
– Наверно, решила, что это журнал, – шепнула Магда.
Пришлось изобразить безумный восторг. Констанс просияла от гордости и поцеловала меня (мне понравилось), а потом мы радостно расселись перед видео смотреть мультик «Пингу».
– Простите, должна бежать, куча дел – опаздываю в салон, – заспешила Магда. – Всё, что нужно, в сумке под коляской. Смотри, чтобы не вывалились в дырку в стене.
Как будто порядок: малышка спит, а Харри, ему около года, сидит в коляске рядом с ней, держит в ручонках очень потрёпанного кролика, – кажется, тоже сейчас заснёт. Но в ту же секунду, как внизу хлопает дверь, Харри с малышкой принимаются визжать как резаные. Пытаюсь взять их на руки – корчатся и лягаются, будто их депортируют.
Проделала всё, что могла, чтобы их успокоить (хотя, конечно, не затыкала им рты видеокассетами): танцевала, махала руками, изображала, что дую в трубу.
Констанс с важным видом оторвалась от видео, вытащила изо рта бутылочку и подсказала:
– Наверно, пить хотят. Это видно – как всё, что у тебя под халатиком.
Оскорблённая тем, что существо меньше трёх лет от роду откровенно намекает на моё материнское невежество, нашла в сумке бутылочки и протянула детям. Оба тут же прекратили орать и стали сосать, озабоченно рассматривая меня из-под нахмуренных бровей, словно перед ними некто мерзкий из министерства внутренних дел.
Предприняла попытку выскользнуть за дверь – надо же надеть что-нибудь приличное, – но они моментально вытащили изо рта соски и снова завопили. В результате одевалась в гостиной, дети не отрываясь следили за мной, как за экзотической стриптизёршей.
Завершив сорокапятиминутную операцию – спускание вниз по лестнице детей с колясками и сумками, – походившую на войну в Заливе, мы оказались на улице. Добираемся до аттракционов, всё идёт очень мило. Харри, по словам Магды, ещё не освоил человеческий язык; зато Констанс приняла со мной очень дружеский, доверительный тон – в духе «тут все взрослые»; её братик что-то лепечет, а она переводит:
– На качелях хочет покататься. Покупаю пакетик конфет – торжественно заявляет:
– Мы никому об этом не расскажем!
К несчастью, когда подходили к дому, Харри непонятно почему начал чихать – целая батарея реактивных зелёных соплей взлетела в воздух и приземлилась ему на личико, прямо как в фильме «Доктор Кто». Констанс от страха подавилась, и её вырвало прямо мне на голову; малышка завизжала, остальные последовали её примеру. Отчаянно пытаюсь исправить всю ситуацию: наклоняюсь, вытираю сопли у Хари, пристраиваю ему обратно в рот соску, одновременно исполняя утешительную песенку «Всегда буду тебя любить».
Как по волшебству через секунду наступает тишина. Обрадовавшись своим материнским талантам, затягиваю второй куплет, лучисто улыбаясь Харри; в ответ он мгновенно вытаскивает изо рта соску и засовывает её мне в рот.
– Привет! – послышался мужской голос. Харри снова заголосил.
Оборачиваюсь, с соской во рту и блевотиной в волосах, – Марк Дарси, вид у него крайне озадаченный.
– Это Магдины, – не сразу нашлась я.
– А-а… я и подумал – как-то быстро слишком. Или очень удачно скрывала.
– Кто это? – Констанс вложила ладошку мне в руку, недоверчиво уставившись на Марка снизу вверх.
– Меня зовут Марк, – представился он. – Я друг Бриджит.
– О-о… – отозвалась Констанс, всё ещё с подозрением.
– Так или иначе, у вас одинаковое выражение лица, – заметил Марк, как-то непонятно глядя на меня.
– Помогу вам подняться.
В результате я несла малышку и вела за руку Констанс, а Марк тащил коляски и вёл за ручку Харри. Не считая необходимых слов о детях, мы почему-то ничего не произносили. И тут слышу голоса на лестнице; заглянув за угол, обнаруживаю двух полицейских: вытаскивают содержимое шкафа в холле. Оказывается, соседи пожаловались им на запах.
– Отведи детей наверх, а я здесь разберусь, – тихо сказал Марк.
Чувствуя себя Марией из «Звуков музыки» (когда пели на концерте, а потом ей пришлось сажать детей в машину, пока капитан фон Трапп боролся с гестапо), разговаривая бодрым, деланно уверенным шёпотом, снова поставила «Пингу», налила всем детям в бутылочки соку без сахара и уселась между ними на полу, – кажется, это их удовлетворило.
Появился полицейский, с сумкой в руках – я её узнала. Надев перчатку, полицейский открыл молнию на кармане сумки, вытащил оттуда улику – полиэтиленовый пакет с вонючей, перепачканной кровью плотью – и осведомился:
– Это ваше, мисс? Лежало в шкафу в холле. Мы можем задать вам несколько вопросов?
Поднимаюсь, оставив детей, целиком поглощенных видео. В дверях показывается Марк.
– Я уже говорил, что я адвокат, – вежливо обращается он к молодому полицейскому с легчайшим, но твёрдым намёком в голосе – «так что лучше следите за тем, что делаете».
Зазвонил телефон.
– Могу я взять трубку, мисс? – с подозрением спрашивает один из полицейских.
Возможно, решил – а что если это мой поставщик кусков расчленённых тел. Пытаюсь сообразить, каким образом кусок кровавого мяса попал в мою сумку. Полицейский подносит трубку к уху, несколько секунд стоит с совершенно перепуганным видом, а затем передаёт мне телефон.
– О, привет, дорогая, кто это? У тебя в доме мужчина?
И вдруг меня осенило: в последний раз я брала эту сумку, когда ездила к родителям на ланч.
– Мама, – быстро спрашиваю, – когда я приезжала к вам на ланч, ты клала что-нибудь мне в сумку?
– Да, по правде говоря… если вспомнить – клала: два куска филе стейка. А ты и не поблагодарила. В карман на молнии. Знаешь, я и Юне говорила, это не так-то дешево – филе стейка.
– Почему ты мне не сказала?!
В конце концов мне удалось заставить ничуть не раскаявшуюся маму признаться во всём полицейским. Но они заявили, что заберут филе стейка на анализ, а меня, возможно, задержат и допросят. Тут Констанс разревелась, я взяла её на руки, и она обняла меня, вцепившись в мой джемпер, как будто меня собираются оторвать от неё и бросить в клетку с медведями.
Марк рассмеялся и положил руку на плечо полицейскому.
– Ладно, ребята. Это пара кусков филе стейка от мамы. Уверен, у вас есть дела поважнее.
Полицейские переглянулись, закрыли блокноты и взяли шлемы. Главный проговорил:
– О'кей, мисс Джонс. В следующий раз следите за тем, что ваша мама кладёт вам в сумку. Спасибо за помощь, сэр, желаю приятного вечера. Приятного вечера, мисс.
Некоторое время Марк молча таращился на дырку в стене, явно не зная, что делать, а потом бросив: – Приятного просмотра, – ринулся вниз по лестнице вслед за полицейскими.

9. Социальный ад

2 июня, воскресенье
129 фунтов; порций алкоголя – 6 (кажется, этим я обязана Констанс); сигарет – 5 (оч. хор.); калорий – 2455 (в основном продукты, покрытые апельсиновой глазурью); спасений от домашних животных – 1; атак на меня со стороны детей – 2.
Вчера – день рождения Констанс. Приезжаю с опозданием примерно на час и начинаю прокладывать путь по дому Магды, ориентируясь на визг, доносящийся из сада, где развернулась кровавая сцена: взрослые бегают за детьми, дети – за кроликами, а в углу, за небольшим заборчиком, наблюдают это всё два кролика, морская свинка, несчастного вида овца и пузатый поросёнок.
Перед стеклянными дверьми я помедлила, нервно огляделась: сердце у меня дрогнуло и заколотилось – вот он, держится в отдалении, в традиционном стиле Марка Дарси – с видом независимым и отстранённым. Посмотрел туда, где стояла я, и на секунду мы застыли, встретившись взглядами; потом Марк смущённо кивнул и отвернулся. Тут я заметила у него за спиной Ребекку – пресмыкается перед Констанс.
– Констанс, Констанс, Констанс! – ворковала она, размахивая перед девочкой японским веером. Та насупилась и сердито моргала.
– Посмотри, кто пришёл! – воскликнула Магда, наклонившись к дочке и показывая на меня.
Загадочно улыбнувшись, Констанс решительно, неуклюже направилась ко мне, оставив Ребекку махать веером, – вид у неё при этом был довольно идиотский. Малышка приблизилась, я к ней наклонилась, и она, обняв меня за шею и прижав маленькое горячее личико к моей щеке, шепнула:
– Ты принесла мне подарок?
Порадовавшись, что это очевидное проявление корыстной любви никто, кроме меня, не слышал, я шёпотом ответила:
– Может быть.
– А где он?
– У меня в сумке.
– Пойдём достанем.
– Как мило, правда? – раздался приторный голос Ребекки.
Они с Марком стояли и смотрели, как Констанс берёт меня за руку и ведёт в прохладный дом. – Сама я была довольна подарком, который купила для Констанс, – конфеты «Минстрелз» и розовая пачка с золотистой сетчатой верхней юбочкой (два магазина обыскала, прежде чем нашла). Констанс юбочка чрезвычайно понравилась, и она, естественно, как любая женщина, немедленно захотела её примерить.
– Констанс, – спросила я, когда мы повосхищались нарядом со всех сторон, – ты рада меня видеть из-за меня самой или из-за подарка?
Взгляд из-под сдвинутых бровок.
– Из-за подарка.
– Понятно, – кивнула я.
– Бриджит…
– Да?
– Вот там, у тебя дома…
– Да?
– Почему у тебя там совсем нет игрушек?
– Ну, потому что я с такими игрушками не играю.
– О-о… А почему у тебя нет комнаты, где играют?
– Потому что я не играю в такие игры.
– А почему у тебя нет мужчины?
Ну хочешь верь, хочешь нет: не успела приехать на праздник – сразу сталкиваюсь с Самодовольным Женатиком в лице трёхлеточки.
Мы уселись на лестнице, и между нами завязался длинный, довольно серьезный разговор – о том, что все люди разные и некоторые вот бывают Одиночками. Тут послышался шум; поднимаем головы – сверху на нас смотрит Марк Дарси.
– Я просто… туалет, я полагаю, наверху? – безучастно осведомился он. – Привет, Констанс. Как тебе «Пингу»?
– Он не настоящий. – Девочка нахмурилась.
– Да-да, – торопливо согласился Марк, – извини, глупо с моей стороны быть таким… – и взглянул прямо мне в глаза, – доверчивым. Ладно, с днём рождения! – И прошёл мимо нас, даже не поцеловав меня в знак приветствия, вообще ничего не сделав.
«Доверчивым»… Неужели до сих пор думает, что я изменила ему со Строителем Гари и с парнем из химчистки? Ну и ладно, мне всё равно, это неважно. Всё прекрасно, и он меня абсолютно не интересует.
– Ты грустная, – заметила Констанс.
Подумала немного, вытащила изо рта полурастаявшую конфету и запихнула мне за щёку. Мы решили вернуться в сад – продемонстрировать пачку; маньячка Ребекка тут же набросилась на Констанс:
– О-о-о, смотрите – фея! Ты фея? А какая ты фея? Где твоя волшебная палочка? – тараторила она.
– Прекрасный подарок, Бридж! – поблагодарила Магда. – Принесу тебе выпить. Ты знакома с Космо, правда?
– Да, – признала я с упавшим сердцем, наблюдая, как трясётся у этого жирного банкира двойной подбородок.
– Во! Бриджит, как я рад тебя видеть! – заревел Космо, плотоядно оглядывая меня с головы до ног. – Как работа?
– Прекрасно! – соврала я с облегчением, опасалась, что сразу пустится обсуждать мою личную жизнь. – Работаю теперь на телевидении.
– На телевидении? Здорово, чёрт возьми! Стоишь перед камерой?
– Ну, иногда, – ответствовала я так скромно, будто практически Чилла Блэк, но не хочу, чтобы все об этом знали.
– О! Знаменитость, да? А-а… – он наклонился вперёд с озабоченным видом, – как вообще идёт жизнь? К несчастью, как раз в этот момент мимо проходила Шерон. Уставившись на Космо как Клинт Иствуд, когда ему кажется, что кто-то собирается его надуть, она прорычала:
– Что за вопрос?!
– Что?.. – растерялся Космо, изумлённо обернувшись на неё.
– «…Как вообще идёт жизнь». Что именно ты имеешь в виду?
– Ну, то есть понимаешь… когда она собирается… ну, ты знаешь…
– Выходить замуж? Итак, исключительно потому, что её жизнь не похожа на твою, ты считаешь, что она не устроена, так? А как вообще идёт твоя жизнь, Космо? Как дела у вас с Уони?
– Ну, я… ну… – забормотал Космо, заливаясь краской.
– Ах, прости! Наверно, мы затронули больную тему. Пойдём, Бриджит, пока я снова не полезла не в своё дело!
– Шеззер! – укоризненно попеняла я ей, когда мы отошли на безопасное расстояние.
– Да хватит, – отмахнулась она, – уже достаточно! Нечего при всяком удобном случае задевать людей и охаивать их стиль жизни. Может, Космо мечтает, чтобы Уони похудела на четыре стоуна и не смеялась весь день так визгливо. Однако мы этого не делаем: едва встретили – сразу принимаемся растравлять его рану! – В глазах её сверкнул озорной огонёк. – А что если сделать? – Схватила меня за руку и изменила курс – снова направилась к Космо.
Но тут мы опять наткнулись на Марка, Ребекку и Констанс. О боже…
– Как ты думаешь, кто старше – я или Марк? – пытала девочку Ребекка.
– Марк, – сердито откликнулась Констанс, посматривая из стороны в сторону – явно строила план побега.
– А как ты думаешь, кто старше – я или мама? – игриво продолжала Ребекка.
– Мама, – вероломно ответила Констанс. Ребекка звонко хихикнула.
– А как ты думаешь, кто старше – я или Бриджит? – И подмигнула мне.
Констанс с сомнением воззрилась на меня, а Ребекка заглядывала ей в лицо, лучась улыбкой. Я незаметно кивнула на неё.
– Ты, – уточнила Констанс. Марк Дарси расхохотался.
– Давай поиграем в фей! – прочирикала Ребекка, сменив тактику, и взяла Констанс за руку. – Ты живёшь в волшебном замке? А Харри тоже волшебник? А где же твои волшебные друзья?
– Бриджит, – Констанс повернулась и прямо посмотрела на меня, – ты… ты скажи этой леди, что я вовсе не фея.
Когда я пересказывала всё это Шез, она вдруг мрачно проговорила:
– О боже, погляди, кто пришёл!
На другом конце сада стояла Джуд, в ярком бирюзовом наряде, и болтала с Магдой. Подлеца Ричарда с ней не было.
– Девочки тоже здесь! – весело воскликнула Магда.
– Вон они!
Мы с Шез старательно уткнулись в свои стаканы, будто никого не замечаем. Когда подняли глаза, Ребекка уже набросилась на Джуд и Магду – ну прямо образованная жена из высшего общества: только что заметила Мартина Эймиса, беседующего с Гором Видалом.
– О, Джуд, я так рада за тебя, это чудесно! – заливалась она.
– Не знаю, о чём говорит эта женщина, но хотела бы послушать, – проворчала Шерон.
– О, вы с Джереми должны прийти, нет, вы должны! Вы просто обязаны! – восклицала Ребекка. – Ну так возьмите их с собой! Возьмите детей! Второй уикэнд июля, дом моих родителей в Глостершире. Они будут в восторге от бассейна. Придут разные прекрасные люди! Я пригласила Луизу Бартон-Фостер, Уони и Космо…
«Мачеху Белоснежки, Фреда и Розмари Уэст и Калигулу» , – мысленно продолжила я.
– …Джуд и Ричарда, и Марк, конечно, будет там, а ещё Джайлс и Найджел, его товарищи по работе… Замечаю, что Джуд взглянула в нашу сторону.
– А Бриджит и Шерон? – спросила она.
– Что? – растерялась Ребекка.
– Ты пригласила Бриджит и Шерон?
– О… – Ребекка смутилась, – ну… конечно, не уверена, что хватит спален, но… можно использовать коттедж.
Все смотрели на неё.
– Да, пригласила! – Ребекка в отчаянии оглянулась. – А, вот вы где! Вы приедете двенадцатого, правда?
– Куда? – поинтересовалась Шерон.
– В Глостершир.
– Мы ничего об этом не знаем! – громко сообщила Шерон.
– Ну что ж, теперь знаете! Второй уик-энд июля, это недалеко от Вудстока. Ты там уже была, верно, Бриджит?
– Да. – Краснею, вспомнив тот кошмарный уикэнд.
– Вот так, здорово! И ты тоже приедешь, Магда, так что…
– Эмм… – начала я.
– Мы с удовольствием приедем! – твёрдо объявила Шерон и наступила мне на ногу.
– Что такое, что? – засуетилась я, когда Ребекка упорхнула.
– Чёрт подери, конечно же, мы едем! – подтвердила Шез. – Нельзя позволять ей так вот красть своих друзей! Она пытается силой загнать всех в какой-то идиотский круг… неожиданно-понадобившихся-вроде-как-друзей-Марка, которые в любую минуту готовы взвиться ради них обоих, как верные слуги.
– Бриджит? – послышался бархатный голос. Оборачиваюсь – парень-коротышка, в очках, с песочными волосами.
– Я Джайлс, Джайлс Бенвик. Работаю вместе с Марком. Помните, вы потрясающе мне помогли по телефону, в тот вечер, – моя жена тогда сказала, что уходит от меня.
– Ах да, Джайлс! Как дела? – узнала я его. – Всё наладилось?
– Ох, боюсь, не совсем, – погрустнел Джайлс.
Шерон исчезла, бросив мне напоследок выразительный взгляд, а Джайлс пустился в длинное, детальное, тщательное описание того, как разрушался его брак.
– Я так оценил ваш совет. – Он упорно заглядывал мне в глаза. – И купил «Все мужчины с Марса, все женщины с Венеры». Очень, очень хорошая книга, хотя, кажется, она не изменила позицию Вероники.
– Ну, она связана больше с любовными отношениями, нежели с разводами, – заметила я, защищая концепцию Марса и Венеры.
– Очень верно, очень! – согласился Джайлс. – А как «Вы в состоянии наладить свою жизнь» Луизы Хэй?
– Да! Я читала! – восторженно откликнулась я.
Джайлс Бенвик, кажется, действительно обширно изучил мир психологических книг, и я с радостью обсудила с ним различные труды, хотя он немного придирался. Наконец к нам подошли Магда с Констанс.
– Джайлс, ты должен познакомиться с моим другом Космо! – объявила она и, повернувшись ко мне, выразительно закатила глаза. – Бридж, ты не присмотришь минутку за Констанс?
Опустившись на колени, я заговорила с Констанс, очень обеспокоенной – посадила на пачку шоколадные пятна. Только мы с ней твёрдо убедили друг друга, что пятна шоколада на розовом фоне – привлекательный, необычный дизайнерский штрих, как снова появилась Магда.
– Бедный старый Джайлс, наверно, до смерти тебе надоел, – сказала она с кислой улыбкой и увела Констанс на горшок.
Прежде чем я успела снова подняться, кто-то стал шлёпать меня по заднему месту. Оборачиваюсь (признаться, понадеялась, – может быть, Марк Дарси) – Уильям, сынок Уони, с приятелем, оба злобно хихикают.
– Давай ещё! – приказал Уильям.
Его маленький друг снова принялся шлёпать. Стараюсь подняться, но Уильям – ему около шести, не по возрасту здоровый – бросается мне на спину и обхватывает меня руками за шею.
– Прекрати, Уильям! – взмолилась я, пытаясь воздействовать своим авторитетом.
В этот момент на другом конце сада возникла суматоха: пузатый поросёнок вырвался на свободу и с оглушительным визгом заметался по саду. Родители бросились к своим отпрыскам, и начался переполох. Уильям ещё крепче вцепился мне в спину, а другой мальчишка продолжал хлопать меня по тому же месту с воплями и хохотом не слабее чем в фильме «Изгоняющий дьявола». Напрасно я пыталась сбросить Уильяма – он оказался на удивление сильным и держался. У меня уже всерьёз разболелась спина.
И тут вдруг руки Уильяма отцепились от моей шеи. Я почувствовала, что его кто-то поднял вверх, и шлепки сразу прекратились. На несколько секунд я уронила голову, пытаясь отдышаться и восстановить самообладание. Повернувшись, увидела Марка Дарси: он уходил, зажав с двух сторон под мышками по извивающемуся шестилетнему мальчишке.
На какое-то время все присутствующие занялись поимкой поросёнка, а Джереми давал нагоняй смотрителю детского зоопарка. Потом я заметила, что Марк надел пиджак и прощается с Магдой, причём Ребекка бросилась к нему и тоже засобиралась уходить. Я быстро отвернулась – не буду думать об этом. И вдруг Марк подошёл ко мне.
– Я, э-э-э… сейчас ухожу, Бридж, – произнёс он. Могу поклясться, что заметила, как он бросил взгляд на мою грудь.
– Когда поедешь домой, не клади в сумку никакого мяса, ладно?
– Не буду, – пообещала я.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга.
– Да, спасибо, спасибо тебе за… – Я кивнула в сторону того места, где произошёл инцидент.
– Не за что, – мягко ответил Марк. – Понадобится когда-нибудь снять мальчика со спины – обращайся в любое время.
Тут, как назло, появился чёртов Джайлс Бенвик с двумя стаканами.
– Уходишь, старик? – обратился он к Марку. – А я как раз собирался вытянуть из Бриджит ещё один совет опытного человека.
Марк быстро перевёл взгляд с него на меня и обратно.
– Уверен, ты попал в хорошие руки. Увидимся в понедельник на работе.
Чёрт, чёрт, чёрт! Как так получается – никто никогда не ухаживает за мной, если Марка нет поблизости?
– Вернёмся к нам в камеры пыток? – Джайлс похлопал его по спине. – Всё катится, всё катится… И ты наконец соскакиваешь с рельсов.
Джайлс всё бубнил и ныл, – мол, хочет дать мне книгу «Осознай свой страх и всё равно победи», – у меня голова шла кругом. Он очень обрадовался, когда узнал, что мы с Шерон двенадцатого тоже будем в Глостершире. Но начало темнеть, послышались крики «Мама тебя отшлёпает!», и все засобирались уезжать.
– Бриджит, – подошла Джуд, – ты не хочешь сходить в «Сто девяносто два», чтобы…
– Нет, мы не пойдём! – отрезала Шерон. – Собираемся на обсуждение игры.
Неправда: Шерон намеревалась встретиться с Саймоном. У Джуд сделался ошеломлённый вид, – эта сволочь Ребекка, чёрт возьми, порушила всё! Но не стоит забывать: не обвиняй других, а сам неси ответственность за всё с тобой происходящее.

12 июля, суббота
292 фунта (по ощущениям, в сравнении с Ребеккой); кол-во болей в спине из-за отвратительного резинового матраса – 9; кол-во фантазий, включающих Ребекку и природные катастрофы, удары, током, наводнения и профессиональных киллеров, – большое, но пропорциональное.
Дом Ребекки, Глостершир. В ужасном коттедже для гостей. Зачем я сюда приехала? Зачем? Зачем? Мы с Шерон оставили всё на последний момент и поэтому прибыли за десять минут до обеда. Получилось нехорошо – Ребекка прощебетала: «О, а мы уже решили, что вы не приедете!» – прямо как мама или Юна Олконбери.
Нас разместили в коттедже для прислуги, и я посчитала, что это то, что надо (нет опасности столкнуться в коридоре с Марком), пока мы туда не зашли: стены выкрашены зелёной краской, односпальные кровати из вулканической резины, с жёсткими валиками вместо подушек, – резкий контраст с прошлым разом, когда я была здесь и меня расположили в прекрасной комнате, с отдельной ванной, как в отеле.
– Типично для Ребекки, – проворчала Шерон. – Одиночки – граждане второго сорта, усвойте.
Опоздав, мы на цыпочках вошли в столовую, чувствуя себя как пара ярко выраженных разведённых женщин – макияж пришлось делать в спешке. Комната, как и в прошлый раз, великолепна, дух захватывает, с огромным камином в дальнем конце. Вокруг старинного дубового стола, освещённого свечами в серебряных канделябрах и украшенного цветами, сидели человек двадцать.
Марк – во главе стола, между Ребеккой и Луизой Бартон-Фостер; весь поглощён беседой с ними. Ребекка сделала вид, что не заметила, как мы вошли. Так и стояли неуклюже, таращась на стол, пока Джайлс Бенвик не прокричал:
– Бриджит! Идите сюда!
Меня посадили между Джайлсом и Магдиным Джереми; тот, казалось, совершенно запамятовал, что я когда-то встречалась с Марком, и разражался фразами:
– О, похоже, Дарси увивается за твоей подругой Ребеккой. Забавно! Была такая штучка, Хизер или вроде того, подруга Барки Томпсона, – кажется, очень интересовалась этим старым развратником.
Джереми явно игнорировал то обстоятельство, что Марк и Ребекка сидят слишком далеко, чтобы его слышать, но только не я.
Пыталась сконцентрироваться на его болтовне и не слушать их разговора – он крутился вокруг отдыха на вилле в Тоскане, организуемого Ребеккой в августе (с Марком, как, видимо, предполагалось). Все просто должны туда поехать, кроме, естественно, меня и Шез.
– Что это, Ребекка? – проорал какой-то ужасный горлопан.
Смутно помню его после лыжного путешествия. Все оглянулись на камин – там выгравирован новый с виду фамильный крест с девизом «Per Determinam ad Victoriam». Наличие креста показалось мне довольно странным: семья Ребекки не принадлежит к аристократии, они крупные агенты по недвижимости – «Найт, Фрэнк и Рутли».
– «Per Determinam ad Victoriam»? – зарычал горлопан. – «Через жестокость к победе»? Это про нашу Ребекку.
Оглушительный всплеск хохота – мы с Шеззер украдкой весело переглянулись.
– Это значит – «Через решимость к успеху», – обиженно пояснила Ребекка.
Взглядываю на Марка – прикрывает рукой чуть заметную улыбку.
Каким-то чудом пережила обед: в продолжение его выслушивала Джайлса (медленно, с подробным анализом рассказывал о своей жене), пыталась не обращать внимания на тот конец стола, где сидел Марк, и делилась знаниями, почерпнутыми из психологических книг.
Отчаянно хотелось пойти спать и избежать всего этого кошмара; однако всем нам пришлось переместиться в большой танцевальный зал.
Чтобы отвлечься от лицезрения Ребекки, которая медленно кружила с Марком, обняв его за шею и удовлетворённо стреляя глазами во все стороны, принялась изучать коллекцию CD-дисков. Чувствовала себя ужасно, но не собиралась этого показывать.
– Ради бога, Бриджит, имей хоть чуть-чуть ума! – Шерон запустила руку в кучу дисков, выключила романтичную песню и вставила вместо неё какой-то кошмарный кислотный медляк.
Затем устремилась в центр зала, оторвала Марка от Ребекки и стала с ним танцевать. Вообще-то, Марк был довольно весел и смеялся над попытками Шеззер вести его в танце. Ребекка выглядела так, будто съела тирамису и только потом проверила содержание жира.
Внезапно Джайлс Бенвик схватил меня и затанцевал со мной дикий рок-н-ролл – и каким-то образом оказалось, что я летаю по всей комнате, на лице застыла сумасшедшая гримаса, трясу головой, как тряпичная кукла, которую насилуют. После этого я в буквальном смысле больше не могла вынести; шепнула Джайлсу:
– Я собираюсь уходить.
– Понимаю, – заговорщицки кивнул он. – Провожу тебя до коттеджа?
Мне удалось отвертеться; проковыляв по гравию в своих туфлях без задников от «Пье-а-Тер», с облегчением нырнула даже в эту до нелепости неудобную постель. Вот в этот самый момент Марк, наверно, ложится в постель с Ребеккой. Хочу быть где угодно, только не здесь: на летнем празднике в Кеттеринг Ро-тари, на утреннем собрании в «Британии у экрана», в спортзале. Но только я и виновата – сама решила приехать.

10. Марс и Венера в мусорной корзине

14 июля, понедельник
130 фунтов; порций алкоголя – 4, сигарет – 12 (больше не имеет значения); калорий – 3752 (перед диетой); психологических книг, отправленных в мусорную корзину, – 47.
8.00. Нахожусь в замешательстве. Не может быть, чтобы чтение психологических книг с целью улучшить отношения начисто разрушило эти отношения! У меня такое ощущение, будто труд всей моей жизни пропал даром. Но пусть так – есть всё же одно, чему я из этих книг научилась, – как покончить с прошлым и двигаться вперед.
Собираюсь выбросить: «Чего хотят мужчины»; «Как мужчины думают и что они чувствуют»; «Почему мужчины чувствуют, что хотят того, чего они думают, что хотят»; «Правила»; «Как игнорировать правила»; «Не сейчас, дорогая, я смотрю матч!»; «Как искать и найти любовь, которой хочешь»; «Как найти любовь, которой хочешь, не ища её»; «Как распознать, что хочешь любви, которой не ищешь»; «Счастье одиночества»; «Как избавиться от одиночества»; «Если бы у Будды была подруга»; «Если бы у Мохаммеда была подруга»; «Если бы Иисус встречался с Афродитой»; «Голодный путь» Бена Окри (не совсем психологическая книга, насколько я понимаю, но всё равно никогда больше не буду читать эту проклятую ерунду).
Вот так. Всё отправляется в мусор плюс ещё тридцать две. Хотя… о боже, просто рука не поднимается выбросить «Неизведанный путь» и «Вы в состоянии наладить свою жизнь». К чему ещё может обратиться человек за духовным советом, как справиться с современными проблемами века, как не к психологическим книгам? Кроме того, может, стоит отнести их в фонд Оксфэм? Нет, нельзя разрушать отношения других, тем более в странах третьего мира. Это ещё хуже, чем вести себя как табачные гиганты.
Проблемы
Дырка в стене квартиры.
Бюджет в отрицательном состоянии из-за второго заклада для дырки в стене квартиры. Бойфренд встречается с другой женщиной. Не разговариваю с близкой, лучшей подругой, потому что она едет отдыхать с бойфрендом и другой женщиной.
Работа отвратительна, но необходима из-за второго заклада для дырки в стене квартиры. Дико нуждаюсь в отпуске из-за бойфренда/друзей/дырки в стене квартиры/профессионального и финансового кризисов; но поехать отдыхать не с кем. Том снова едет в Сан-Франциско. Магда и Джереми едут отдыхать в Тоскану с Марком и чёртовой Ребеккой и, возможно, ещё с Джуд и Подлецом Ричардом, насколько мне известно. Шеззер наверняка тайно ждёт, что, может быть, Саймон согласится куда-нибудь с ней поехать, при условии что спать они будут в двуспальных кроватях (не меньше пяти футов), и надеется, что он в неё влюбится.
А ещё нет денег на отпуск из-за финансового кризиса и дырки в стене квартиры.
Нет, не намерена слабеть. Слишком металась туда-сюда между чужими теориями. Они отправляются в мусорную корзину, а я отныне стою на собственных двух ногах.
8.30. Квартира очищена от всех психологических книг. Чувствую опустошение и душевную неуверенность. Однако ведь какая-то информация обязательно останется в голове?
Духовные принципы, вынесенные из изучения психологических книг (не связанные с мужчинами) Важно:
1. Позитивно мыслить («Эмоциональная интеллигентность», «Эмоциональная уверенность», «Неизведанный путь», «Как избавить бедра от целлюлита за 30 дней», «Евангелие от Луки. Гл. 13»).
2. Прощать.
3. Подчиняться потоку и инстинктам, а не стараться всему придавать форму и всё организовывать.
4. Быть уверенным в себе.
5. Быть честным.
6. Наслаждаться настоящим моментом, а не фантазировать или о чём-то жалеть.
7. Не допускать помешательства на психологических книгах. Итак, вывод:
1. Думать, как чудесно я провожу время, составляя списки проблем и духовных принципов, вместо того чтобы планировать заранее и…
Га-а-а-а! Га-а-а-а! Уже 8.45! Теперь пропущу утреннее собрание и не успею выпить капучино.
10.00. На работе. Слава богу, выпила капучино, чтобы избавить себя от адских последствий пить капучино, когда опаздываешь. Странно, насколько эти очереди за капучино придают целым районам Лондона военный или коммунистический облик: одни часами терпеливо стоят в огромных очередях, словно ждут хлеба в Сараеве; другие, обливаясь потом, перемалывают и жарят, гремя металлом, и кругом дым. Странно, что люди в целом демонстрируют всё меньше желания ждать чего-либо, что нужно сначала приготовить, как будто в современном жестоком мире единственное, чему ещё можно доверять или на что положиться… Га-а-а!
10.30. Туалет на работе. Ричард Финч заорал на меня:
– Давай, Бриджит! Не стесняйся!
Этот жирный болван ревел перед всеми, помаргивая и жуя в теперь уже очевидной посткокаиновой лихорадке. – Когда ты идешь?
– Э-э-э… – Потом спрошу у Пачули куда.
– Не имеешь ни малейшего представления, о чём я тебе говорю, так? Это просто невероятно! Когда ты идёшь в отпуск? Если сейчас же не заполнишь карту, никуда не поедешь.
– О, ммм, да, – беззаботно откликнулась я.
– Не заполнишь – не поедешь.
– Конечно, мне только надо проверить даты, – процедила я сквозь зубы.
Как только кончилось собрание, я бросилась в туалет, приободриться с помощью сигареты. Ничего такого, если я и единственный человек в офисе, который не пойдёт в отпуск. Это вовсе не означает, что я социальный изгой, – определённо. В моём мире всё хорошо. Даже если мне снова придётся работать над материалом о суррогатном материнстве, – даже тогда.
18.00. Кошмарный день: пыталась втянуть женщин на улице в разговор о тошнотворных инкубаторных цыплятах. Не могу заставить себя пойти прямо домой, на стройплощадку. Сегодня восхитительный, тёплый, солнечный вечер. Может, пойду погуляю в Хэмпстед Хит.
21.00. Невероятно, невероятно. Это подтверждает, что, если прекратишь бороться и всё улаживать, а подчинишься Потоку в позитивной манере дзен, решения приходят сами.
Иду я по тропинке к вершине Хэмпстед Хит и думаю – как прекрасен Лондон летом: люди после работы ослабляют галстуки и сексуально рассредоточиваются под солнцем. И тут взгляд мой падает на счастливую с виду пару: она лежит на спине, положив голову ему на живот; он улыбается, гладит её по волосам, говорит. Нечто в них показалось мне знакомым. Подхожу поближе – Джуд и Подлец Ричард.
А ведь я никогда раньше не видела их вдвоём одних, – ну, очевидно: если я с ними, так они уже не одни. Джуд вдруг рассмеялась над какими-то словами Подлеца Ричарда. Выглядела она совершенно счастливой. Я заколебалась: пройти ли мимо или повернуть обратно?! Тут Подлец Ричард воскликнул:
– Бриджит!
Похолодев, я остановилась, а Джуд подняла голову и некрасиво раскрыла рот. Подлец Ричард поднялся, отряхивая с себя траву.
– Эй, Бриджит, рад тебя видеть! – улыбнулся он.
С ним тоже всегда встречалась в контексте социальных проблем Джуд, с фланга угрожали Шеззер и Том, и он оказывался заведомо противным.
– Пойду принесу вина, а ты посиди с Джуд. Да иди же, она тебя не съест!
Когда он ушёл, Джуд неуверенно улыбнулась.
– Я не рада тебя видеть, и вообще…
– Я тоже не рада тебя видеть, – огрызнулась я.
– Так хочешь присесть?
– Ладно. – И опустилась на колени на подстилку. Джуд неуклюже толкнула меня в плечо, да так, что я чуть не повалилась.
– Я по тебе скучала, – призналась она.
– Заткнис-с-сь, – просвистела я, и на секунду мне показалось – сейчас расплачусь.
Джуд извинилась, что так бесчувственно повела себя в истории с Ребеккой. Сказала, её сбило с толку, что хоть кто-то радуется их свадьбе с Подлецом Ричардом. Выяснилось, что Джуд и Подлец Ричард не едут в Тоскану с Марком и Ребеккой, хотя их и пригласили. Подлец Ричард заявил, что не желает, чтобы им помыкала психованная социальная лисица, и лучше они поедут куда-нибудь вдвоём. Ощутила, что моё отношение к Подлецу Ричарду как-то теплеет. Извинилась тоже – что придала слишком большое значение такой глупости, как всё связанное с Ребеккой.
– Это не глупость, тебе действительно было тяжело, – возразила Джуд.
Потом сообщила, что свадьба откладывается – всё стало так сложно, – но она всё ещё хочет, чтобы мы с Шез были подружками невесты.
– Если хотите, – смущённо добавила Джуд. – Знаю, вы его не любите.
– Но ты же вправду его любишь?
– Да! – радостно подтвердила она, но затем встревожилась. – Но не уверена, что поступаю правильно. В «Неизведанном пути» сказано: любовь – это не то, что чувствуешь, а то, что решаешь делать. И в «Как искать и найти любовь, которой хочешь»: если встречаешься с кем-то, кто не зарабатывает себе на жизнь как следует и принимает помощь от родителей, значит, он ещё не оторвался от родителей и это ни за что не сработает.
В голове у меня крутилась песня Ната Кинга, которую папа слушал в сарае: «Важнее нет науки в жизни…»
– А ещё мне кажется, что он наркоман – травку курит, – а наркоманы не в состоянии формировать отношения. Моя интуиция подсказывает, что…
– «.. .Чем как любить и быть любимым».
– …Мне нельзя заводить отношения по крайней мере год, потому что я – наркоман в области отношений, – продолжала Джуд. – А вы с Шез считаете, что он Запудриватель Мозгов. Бридж, ты меня слушаешь?
– Да-да, прости. Если ты чувствуешь, что права, думаю, тебе надо делать по-своему.
– Точно! – Подлец Ричард возник над нами как Бахус, с бутылкой шардонне и двумя пачками сигарет.
Потрясающе провела время с Джуд и Подлецом Ричардом, а потом мы погрузились в такси и вместе поехали обратно. Вернувшись домой, я немедленно позвонила Шеззер, чтобы рассказать ей новость.
– Ох! – вздохнула она, после того как я описала во всех подробностях волшебное действие дзена и Потока. – Э-э-э… Бридж…
– Что?
– Ты не хотела бы съездить отдохнуть?
– Я думала, ты не хочешь ехать со мной.
– Ну, я просто решила, что подожду, пока…
– Пока – что?
– Нет, ничего. Но в любом случае…
– Шез… – не выдержала я.
– Саймон едет в Мадрид, чтобы встретиться с какой-то девушкой, с которой познакомился через интернет.
Я разрывалась между жалостью к Шерон, безумной радостью, что нашёлся человек, с которым можно поехать отдохнуть, и чувством неадекватности, поскольку я не архитектор ростом шесть футов и с членом и всё такое.
– Ба-а-а, это просто пашминаизм. Наверно, окажется, что она мужчина, – предположила я, чтобы Шеззи почувствовала себя получше.
– Ладно, – бодро продолжала она после паузы, во время которой я ощущала из трубки несомненные вибрации боли, – я обнаружила фантастичные туры в Таиланд – всего двести сорок девять фунтов. Можно поехать на остров Ко Самуи, побыть хиппи – это практически ничего не будет нам стоить!
– Ура! – воскликнула я. – Таиланд! Изучаем буддизм и достигаем духовного прозрения!
– Да! – подхватила Шез. – Да! И нам не придётся иметь никаких дел ни с одним треклятым мужчиной.
Так что… О, телефон. Может быть, Марк Дарси?
Полночь. Звонил Даниел; голос у него не такой, как обычно, наверняка он пьян. Сообщил, что дико подавлен – дела на работе идут плохо, – просил извинить за Германию. Допустил, что я прекрасно разбираюсь в географии, и не могли бы мы вместе поужинать в пятницу – просто поболтаем. И я согласилась. Мне кажется, это оч. хор. Почему бы мне не оказать Даниелу дружескую поддержку в трудный час? Человек не должен таить обиду – это лишь отбрасывает его назад. Человек должен прощать.
Кроме того, как показывает пример Джуд и Подлеца Ричарда, люди меняются, а ведь я действительно сходила по нему с ума.
И я оч. одинока.
И это просто ужин.
Совершенно не собираюсь спать с ним.

19 июля, суббота
129 фунтов (и это в день покупки бикини – почему? ); путаных мыслей о Даниеле – слишком много; подошедших нижних частей бикини – 1; подошедших верхних частей бикини – половина; неприличных мыслей о принце Уильяме – 22; кол-во написанных на журнале «Хелло!» фраз «Принц Уильям и его красавица подруга мисс Бриджит Джонс в Аскоте» – 7.
18.30. Проклятье, проклятье, проклятье! Весь день провела в примерочных на Оксфорд-стрит, пытаясь втиснуть грудь в лифчики бикини, скроенные специально для тех, у кого груди располагаются либо одна над другой в центре грудной клетки, либо обе под мышками, причём резкое освещение делало меня похожей на кривляку из «Ривер-кафе». Очевидно, что выход из положения – сплошной купальник, но тогда я вернусь с животиком (и без того уже рыхлым), выделяющимся на фоне тела своей белизной.
Срочная бикини-диетическая программа с целью потери веса
Неделя первая
Воскр. 20 июля – 129 фунтов.
Пон. 21 июля – 128.
Вт. 22 июля – 127.
Ср. 23 июля – 126.
Чете. 24 июля – 125.
Пятн. 25 июля – 124.
Субб. 26 июля – 123.
Ура! Таким образом, через неделю почти добьюсь цели; когда нужный объём будет достигнут, останется только изменить строение и распределение жира с помощью упражнений.
Бесполезно. Комнату и, возможно, кровать предстоит делить только с Шез. Сконцентрируюсь на своём духовном состоянии. Скоро приедут Джуд и Шез.
Полночь. Чудесный вечер. Оч. приятно снова встретиться с подругами; правда, Шез так взвинтилась в негодовании на Даниела, что я еле-еле отговорила её звонить в полицию, чтобы его арестовали за изнасилование.
– «Понизили»! Вы только подумайте?! – выступала Шеззер. – Даниел – абсолютный архетип мужчины конца тысячелетия. До него начинает доходить, что женщины – высшая раса. Он осознаёт, что у него нет никакой роли или функции. И что он делает? Прибегает к насилию!
– Вообще-то, он всего лишь пытался её поцеловать, – мягко возразила Джуд, лениво перелистывая брошюру «Какой шатёр выбрать».
– Пха! В том-то всё и дело. Ей, чёрт возьми, повезло, что он не ворвался в её банк в уборе Урбанистического Воина и не пристрелил семнадцать человек из автомата.
Зазвонил телефон – Том. Почему-то он не поблагодарил меня за то, что после всех проблем, которые доставила мне эта противная штуковина, я всё-таки отослала ему обратно мобильный, – а спросил номер телефона моей мамы. Кажется, Том довольно дружески относится к маме, рассматривая её в китчевом контексте Джуди Гарланд – Иваны Трамп (странно: не далее как в прошлом году, помню, мама читала мне лекции: мол, гомосексуализм – это «просто лень, дорогая, они просто не хотят утруждаться, чтобы заводить отношения с противоположным полом»; но то в прошлом году). Внезапно испугалась, уж не собирается ли Том попросить маму исполнить «Нет, я не жалею ни о чём!», в платье с блёстками, в клубе под названием «Памп», и она (наивно, но не без некоторых маниакальных амбиций) согласится.
– Зачем тебе её телефон? – с подозрением спросила я.
– Она ведь состоит в книжном клубе?
– Не знаю, возможно. И что?
– Джером чувствует, что его стихи готовы, и я ищу литературный клуб, где он мог бы выступить. На прошлой неделе он читал стихи в Стоук Невингтон – это было внушительно.
– «Внушительно»? – переспросила я, изображая перед Джуд и Шез приступ тошноты.
В конце концов, несмотря на свои сомнения, я дала Тому мамин номер: подозреваю, что с тех пор, как уехал Веллингтон, ей не помешало бы другое развлечение.
– Что там происходит с литературными клубами? – Я положила трубку. – Это я чего-то не понимаю или они неожиданно появились ниоткуда? Можем мы записаться в какой-нибудь или для этого обязательно надо быть Самодовольным Женатиком?
– Надо быть Самодовольным Женатиком! – уверенно подтвердила Шез. – А то они боятся, что у них мозги иссохнут – патерналистская потребность… О боже мой, только посмотри на принца Уильяма!
– Дай взглянуть! – Джуд перехватила номер «Хелло!», с фотографией юного, гибкого подростка королевской крови.
Сама чуть не схватила журнал. Конечно, меня тянет рассматривать все эти фотографии принца Уильяма, побольше и желательно в разных костюмах; понимаю – это глупо, это одержимость. И всё же трудно игнорировать и впечатление от прекрасных, великих мыслей, которые вырабатываются под воздействием этого юного королевского мозга; и чувство, что в зрелом возрасте он поднимется, как древний рыцарь Круглого стола, взмахнёт в воздухе мечом и создаст ослепительный новый порядок, и тогда президент Клинтон и Тони Блэр окажутся поблекшими пожилыми джентльменами.
– Как по-вашему, что значит «сли-ишком молодо-ой»? – мечтательно протянула Джуд.
– Слишком молодой, чтобы быть твоим законным сыном, – определила Шез, как часть правительственного постановления: подразумевается, что всё зависит от того, сколько тебе лет.
Тут телефон зазвонил снова – мама.
– О, привет, дорогая! Знаешь что? Твой друг Том, знаешь, тот, гомо, – в общем, он приведет поэта читать стихи в клуб «Лайфбоут»! Он будет нам читать романтические стихи, как лорд Байрон! Правда, здорово?
– Э-э-э… да-а?.. – забормотала я.
– Вообще-то, ничего особенного! – беззаботно фыркнула мама. – К нам часто приходят авторы.
– Правда? Например?
– О, много авторов, дорогая. Пенни очень близко дружит с Салманом Рушди. Ладно, ты ведь придёшь, дорогая?
– Когда?
– В следующую пятницу. Мы с Юной приготовим горячие закуски и цыплёнка кусочками. Меня вдруг пронзил страх.
– А адмирал и Элейн придут?
– Фрр! Мужчины не допускаются, глупышка. Элейн придёт, а они подъедут позже.
– Но Том с Джеромом придут.
– Так ведь они не мужчины, дорогая.
– А ты уверена, что стихи Джерома не…
– Не понимаю, Бриджит, что ты хочешь этим сказать. Мы не вчера родились, знаешь ли. А в литературе главное – свобода выражения. О, и попозже, думаю, приедет Марк. Он сейчас занимается завещанием Малколма – ведь никогда не знаешь…

2 августа, суббота
128 фунтов (уф, провал предотпускной диеты); порций алкоголя – 5; сигарет – 42; калорий – 4457 (в полном отчаянии); упакованных вещей – 0; идей о местонахождении паспорта – 6; идей о местонахождении паспорта, подтверждённых каким-либо разумным результатом, – 0.
5.00. Зачем, ну зачем я еду отдыхать?! Весь отпуск проведу, мечтая, чтобы Шерон обернулась Марком Дарси, а она – чтобы я Саймоном. Сейчас пять утра. Вся моя спальня завалена только что выстиранными вещами, шариковыми ручками и полиэтиленовыми пакетами. Не знаю, сколько брать лифчиков, не могу найти маленькое чёрное платье с зигзагами, без которого не могу ехать, и вторую розовую шлёпку. Всё ещё не получила дорожные чеки, вряд ли действительна моя кредитная карточка. До выхода из дома осталось всего полтора часа, а вещи не лезут в чемодан. Может, выкурить сигарету и несколько минут посмотреть брошюру, чтобы успокоиться?
Ммм, а здорово лежать на пляже и загорать до черноты. Солнце, море и… Охх, лампочка на автоответчике мигает – как это я не заметила?
5.10. Нажала кнопку «Прослушивание записи»:
«Э-э, Бриджит, это Марк. Я просто подумал – ты ведь знаешь, в Таиланде сейчас сезон дождей. Тебе стоит взять с собой зонтик».