28 глава

Бира тенью следовала за хозяйкой. Совсем еще недавно ее участью был низкого пошиба заведение, а сейчас она служит у высокородной дамы. Разговор с Масиэлом Диасом удивил ее, потому что предлагаемая им свобода была девушке не понятна. Само слово свобода ровным счетом ничего не значила для человека, который никогда не видел, не чувствовал и не желал того, что стоит за этим звукосочетанием. Не знала она и любви, и что стоит за этим словом. Сейчас она живет в доме и  довольна своей участью. И пусть у ее капризной хозяйки слишком быстро меняется настроение. То она ласкова, как кошка, то готова выцарапать глаза и шипит, как разъяренный ягуар. Но Бира знает, что надо делать, чтобы гнев баронессы сменился на страстные вздохи. Она не будет довольствоваться малым!! Ведь «туземка» смогла занять место хозяйки всего поселения, так почему она не может понравиться хозяину? Она гораздо красивее! Стоит подождать, и молодой хозяин посмотрит на нее, как когда–то на ее мать смотрел их хозяин. Поэтому негритянка ничего не ответила Масиэлу.
Бира затаилась в тени коридора, заглядывая в приоткрытую дверь хозяйского кабинета. Ненасытная баронесса ластилась к молодому мужчине. На ее лице отражало плотское нетерпение.
Девушка застыла и заворожённо стала разглядывать парочку. Еще мгновение, и… предательская половица скрипнула под ногой рабыни. Адемар покачнулся и выпустил баронессу из рук.
-Что ж, баронесса, дела не терпят отлагательств.
-Вы можете думать о делах в таком состоянии?
-В каком состоянии?
-Вы бледны!
-Это… это скорее всего жара… эти надоедливые москиты… Ничего страшного! Здесь все люди страдают от непривычного климата.
-Вам надо принять освежающую ванную.
-Ха-ха-ха, ванную? Баронесса, вы не в своем будуаре королевского дворца. Где вы здесь видели ванную? Но вы правы, мне надо вымыться тут в ближайшей реке, а то от меня пахнет… баронесса, простите за подробности…
-От вас пахнет настоящим мужчиной!
-Ну, если этот запах так называется, - его смех был коротким, он сглотнул, почувствовав привкус крови во рту. – Спасибо, за заботу.
Стараясь держаться прямо, Адемар направился к выходу.
-Бира! Что это было?! – неожиданно взвилась Леонор, словно почувствовав рабыню. – Что ты себе позволяешь, черная дрянь? Подслушиваешь?!
-Простите, сеньора, простите, - пропищала Бира с порога.
-Не смей подслушивать! Ты находишься здесь по моему желанию и по моему желанию вылетишь отсюда, если еще раз появишься в самом неподходящий момент! Ты поняла?! - Леонор металась по комнате, уже в какой раз волей случая Адемар оказывается в такой близости от нее, и в какой раз срывается с крючка.
-Да, сеньора!
Неожиданно баронесса остановилась, потушив внутри себя пожар. Отступать было не в ее правилах.
-Сходи на кухню и передай кухарке, чтобы приготовила торжественный ужин. Сегодня я хочу устроить праздник… и причина есть - беременность нашей туземки.
*****

Тикун несся по лесу, словно за ним гналась сама смерть. Не ощущая своего тела, он летел птицей, туда, где находилась его возлюбленная.  И только оказавшись у стен редукции белых, он остановился. Отец говорил об осторожности, иначе Карамуру обрушит на него весь свой гнев. Понимал, что рискует, но не мог себя остановить. С легкостью преодолел высокий частокол и, скрываясь в тени ближайших домов, пробрался к жилищу белого индейца.
-Пэмуя! Пэмуя! – он забрался по опорной балке на веранду и заглянул в небольшое окно. – Пэмуя? Где ты? Пэмуя!
Он заглядывал то в одно окно, то в другое.
-Тикун?! Что ты тут делаешь? – она выглянула из окна, пугаясь одного вида своего друга детства.
-Я хотел тебя увидеть. Мне надо тебе кое-что сказать! – он ловко залез внутрь и огляделся. Его интересовала комната огненного человека. Большая кровать, ковер, в углу шарага[1]. 
В его кармане была спрятана магическая вязка травяных амулетов, что дал отец.
-Это должно находиться в комнате Карамуру, - учил шаман.
-Зачем?
-Чтобы усилить связь с ним. Карамуру слишком силен, он сопротивляется. Но я смогу с ним справиться. Возьми и отдай Пэмуе, пусть положит ее под голову своему мужу.
-Зачем ты пришел? Тебя прислал мой отец? Если хочешь увидеть моего мужа, то его здесь нет.
-Мне надо поговорить с тобой, - шептал Тикун. – Мой отец гадал на камнях, что светятся в ночи. Они, словно глаза волка, заглядывают в душу и видят все, что произойдет с человеком. Так сказал мой отец!
-Что он хотел сказать?
-Он сказал, чтобы ты берегла своего будущего ребенка, потому что много чужих людей находится рядом с тобой и твоим мужем. Вот, - он протянул ей связку амулетов, - смотри, что я принес тебе! Это магическая связка. Она будет оберегать тебя и твоего ребенка. Привяжи ее рядом с кроватью!
Тикун поблуждал по комнате, будто принюхиваясь, высматривая чего-то, чем напомнил своего отца, а потом засунул под подушку.
-Только никому не говори, а то она утратит свою силу!
-Я не могу сказать мужу? - в глазах молодой женщины отразилось недоверие, но индеец тут же отверг все сомнения.
-Никому! Магические вещи не любят внимания, они проявляют свою силу лишь с теми, кто хочет защиты! Так сказал мой отец!
В коридоре послышался шорох, возможно, кто-то прошел мимо комнаты, и Пэмуя напряглась.
-Уходи! Я не хочу, чтобы тебя видели!
-Ты же знаешь, что я люблю тебя! Я ради тебя жизнь отдам! Ты знаешь!
-Я знаю! Уходи!
Он уже перекинул ногу через подоконник, но замер.
-А еще мой отец сказал, что ты будешь моей! Каждый должен вернуться туда, откуда пришел!
-Уходи!
-Пэмуя! -раздался стук в дверь, и Тикун мгновенно выпрыгнул в окно. В то же мгновение дверь распахнулась и появилась баронесса. Она не вошла, она влетела в комнату, рыская взглядом по углам.
-Кто здесь вместе с тобой?
Пэмуя не успела ответить на вопрос, как испуганные крики всполошили окрестности.
-Индейцы! Индейцы!

[1] -настенная вешалка преимущественно с несколькими горизонтальными и вертикальными рядами крючков для хранения одежды или мелких вещей; в верхней части могла иметь полку.
****

Легкое недомогание, сопутствовавшее Адемара в последнее время, не особенно волновало его. Он не женщина, чтобы жаловаться на усталость или погоду, хотя, скорее всего, это и было причиной головокружений. После благодатного солнца Португалии, здесь в глубине неизведанных «земель цезальпиний»[2]  многие из европейских поселенцев могли испытывать недомогания. Ничего, все пройдет и станет привычным.
Адемар постучался в комнату брата и вошел. Алфреду изучал какие–то записи.
-Занят? Что читаешь?
Алфреду отложил скрученные листочки и пожал плечами.
-Это записи Бартоломе де Лас Касас - монаха-доминиканца, он славился защитой индейского населения, и выступал против порабощения местного населения. Падре Мануэл любезно предложил мне ознакомиться с книгам, которые он привез сюда из Старого Света, - торопливо пояснил Алфреду.
-И что же он пишет?
-То, что бандейранты заставляют местных индейцев работать на приисках, словно рабов. Но это лишь меньшая часть того, что описывает этот иезуит.
-У нас этого не будет, но почему вдруг тебя это заинтересовало?
-Понимаешь, - он замялся, не хотелось признавать то, что он ищет свидетельства несметных богатств индейских племен и их источники, - это просто желание не наступить на те же грабли.
-М-м, - кивнул Адемар, - хорошо, но сейчас забудь о приятном времяпрепровождение. Дела не ждут.
-Конечно, - Алфреду положил книгу, - о каких делах идет речь?
-О договоренностях с Алвесом.
-Ах, да, я за всеми этими событиями упустил из виду текущие дела. Прости, - младший Аранда расслабился. – Что с обозом?
-Слишком беспокойно в окрестностях. Бродяги, сбившиеся в банды, рыскают то тут, то там. Мне пришлось нанять дополнительную охрану.
-Я могу сам сопровождать обоз в Веладу–Пренс, если ты доверяешь мне.
-О чем ты? – Адемар не понял последнюю фразу брата. – Кому мне еще доверять, как не брату?!
Алфреду манерно пожал плечами.
-Я рад. Но что еще тебя волнует? Я же вижу…
-Я подумываю о пересмотре договоренностей с Алвесом. Мы рискуем больше, чем он. Он сидит, как набоб, на всем готовом. Мы вполне могли и сами заниматься чеканкой монет здесь в каза гранди, а не в Веладу –Пренс, потом отправлять их в Португалию. Нам не нужны посредники.
-Брат, мы выторговали лучшие условия, ведь Алвес воспользовался своими связями, близостью к губернатору Алмейде, чего мы не имеем. Знаешь ли, убирая с дороги Алвеса и Алмейду, мы наденем на себя еще большую удавку в виде королевского клейма. Мы будем отстегивать двадцать процентов от стоимости добытого металла, а еще плату за использование Боа Пинта[3] . И один процент от добычи за перевозку золотых слитков или монет в Португалию. Сейчас мы отдаем всего лишь десять процентов. И нас совершенно не заботит то, что происходит с золотом дальше.
-Ты думаешь, я этого не знаю?
-Тогда что? Ну, оденешь ты на Алвеса и в его лице на Алмейду узду, и что?
Адемар помолчал, словно оценивая сказанное, но было видно, что он принял решение.
-У меня есть соображения на этот счет. И мне нужна твоя помощь.
-В чем?
-Я решил, что этот обоз Алвесу будет последним, дальше нам стоит выйти напрямую к англичанам.
-Англичанам?! Ты сошел с ума? – Алфреду даже вскочил. - Совсем недавно был скандал с английскими дипломатами![4]  Жуан был в бешенстве! Он итак к нам не благоволит, ты же лезешь в петлю! Ради чего?
-Нам надо кормить и защищать своих людей. Ты же не хочешь породить мятеж, подобный волнениям в Вила-Рике? Я алькальд этого поселения! Я несу ответственность за своих людей!
-И ради них ты готов заняться контрабандой? Я не узнаю своего брата!
-Ты мне поможешь?
-Хорошо, - Алфреду понял, что переубедить брата невозможно. 
Стоящий на веранде около окна кабинета Мундиньо Гадиа по прозвищу Кот прислушивался к бурному разговору братьев. Услышав, что обоз в Веладу-Пренс будет последним, оскалился. С этими Аранда надо будет разобраться!
-Индейцы! Индейцы! – россыпью криков разразилась округа. Эти крики заставили братьев выскочить из дома.

[2] - название Бразилии является сокращением португальского словосочетания Terra do Brasil, означающего «земля цезальпиний».
[3] -В 1721 году инженер Мигель Перейра да Коста наметил трассу будущей дороги от столицы колонии Баии до Минас Жерайс, названной дорогой Боа Пинта.
[4] -11 сентября 1721 года король Жуан V подписал указ о расследовании случая незаконного вывоза из Португалии золота в виде слитков и монет. Участниками этой криминальной истории, произошедшей в 1716 году, оказались английские торговцы Фернанду Уингфилд (Wingfield) и Дуарте Роберту, которым судя по всему оказывали содействие британские дипломаты. По оценке Антонио Барроса Кардозу в 1720 году усилиями Уингфилда Португалия потеряла золотых монет и слитков на сумму в 552 миллиона реалов, а в 1721 году — 459 миллионов реалов. Но и после шумного судебного процесса контрабанда из Бразилии не прекратилась.
*****

Мануэл привел Бертину в свой дом. Несчастная девушка, заброшенная волей судьбы в далекий край и лишенная защиты и помощи, не знала, что делать и куда идти. Ее кровать, огороженная тканью от остальных рабынь, была занята раненным, и ей не осталось места даже среди рабов. Мануэл посадил ее на единственный стул, стоявший перед маленьким столом-бюро.
-Мы должны с тобой поговорить. Будь предельно откровенна со мной! Что привело тебя в Новый Свет, на эту землю? Что заставило покинуть родные берега? И почему ты не можешь найти здесь своего места?
Бертина вздохнула, ей придется быть честной перед ним, если она хочет получить помощь. Сначала с трудом, а затем решительно она рассказала свои злоключение, упустив лишь то, что не могла доказать – злую волю баронессы.
-Здесь я хотела начать новую жизнь. Мне казалось, что Новый Свет – это Эдем, нетронутый и чистый край…
-А он оказался другим?
-В край пришли злые люди… - она всхлипнула. – Простите меня, что я открыла свое сердце. Вы же говорили, что все дороги человека ведут к богу. Но если я не могу посвятить себя служению богу, отказавшись от мирской жизни, то могу стать полезной нашей церкви. Падре Мануэл, разрешите остаться здесь! Я буду вашей рабыней! Будьте милосердны ко мне!
-Я не могу принять в своем доме женщину. Люди могут неправильно понять, - Мануэл напрягся.
-Почему? Даже священники нуждаются в помощи по ведению хозяйства. Я буду вашей служанкой, экономкой… кем хотите, но ваш дом и одежда всегда будут прибраны, еда приготовлена. Что могут сказать люди, если вы сделали милость и не дали погибнуть человеческой душе?
-Не знаю, не знаю, что и… - он не договорил, как дверь опять постучали и, новая служанка баронессы сообщила, что принесла приглашение на ужин в дом сеньора Аранды.
-Ужин? Его устраивает баронесса? – священник слегка удивился, глядя на Биру. – Но…
-Индейцы! Индейцы!
-Что это? – он прислушался к крикам за окном, потом оглянулся на девушку. – Бертина, не выходи из дома, я сейчас узнаю, что происходит.
*****

Вся редукция пришла в движение. Крики, выстрелы заполнили воздух над домами и отозвалось в чаще леса гомоном испуганных птиц.
-Что происходит? Где индейцы? На нас напали? – люди выскакивали на улицу, вооруженные мушкетами, в поисках врага.
-Быстро в дом! – Адемар крикнул выскочившей на веранду баронессе. – Немедленно войдите в дом! Женщинам здесь не место!
Леонор с восторгом наблюдала за действиями Аранды и только когда он, собрав вокруг себя мужчин, бросился к главным воротам, спряталась в доме. Беспорядочные выстрелы усиливали панику среди населения.
-Прекратите стрелять! - Адемар подбежал к воротам. – Что случилось?
-Индейцы! Индейцы проникли на территорию редукции!!
-Где они? - к ним подбежал Масиэл Диас. – Кто их видел?
-Я! Я! я тоже видел! – в разнобой загорланили мужчины.
-Сколько их было? – Адемар всматривался в лесную чащу. –Ну?
-Я видел одного.
-Одного!
-Одного? Так чего вы подняли такой шум? Один индеец, а паники, будто напала целая армия! – Аранда пресек возгласы. – Масиэл, проверить всех, кто был в охране. Мало ли… И прекратите вести себя, как женщины! Где вы его видели?
-Так… - один из очевидцев замялся, - он выпрыгнул из окна вашего дома.
Наступила тишина, все ждали реакции алькальда, который оказался в довольно щекотливой ситуации.
-Вы подняли панику из-за одного индейца, увидев нападение на редукции целого племени. У страха глаза велики, - Адемар выпятил подбородок вперед, его глаза похолодели. – Что еще придумаете?
-А-ну, пошли отсюда! – закричал Масиэл, заставляя толпу зашевелиться и постепенно расползтись. – Идите по домам! Чего языками чешите?! Здесь останется только охрана!
-Так были индейцы? И все-таки, чего они здесь делали? – перешептывание сложно было остановить.Чего индейцу делать в доме…
-Не занимайтесь сплетнями, как бабы! Сеньор Аранда, народ здесь ушлый, - Диас посмотрел на Адемара. – Разговоры пойдут, хотя я некоторых заткну!
-О чем разговоры? Это был всего лишь гонец к моей жене…
-Знаем мы таких гонцов, что выпрыгивают из окон, - чей-то злой шепот за спиной заставил Адемара вспылить. Он резко обернулся, и толпа окончательно рассеялась.
*****

Леонор залетела в дом. Кровь бурлила от близости опасности.
-Закройте двери! Немедленно!
-Сеньора, они нас убьют? – к ней бросилась кухарка и кинулась выполнять ее приказ.
-Да, разве сеньор Аранда позволит случиться этому?!
-Но откуда здесь индейцы?!
-Откуда?! Я тоже хотела бы узнать. Где ваша хозяйка? - баронесса кинулась в комнату Пэмуи и распахнула дверь.Ее острый взгляд окинул комнату Пэмуи, но не найдя за что зацепиться, она оттолкнула индианку и бросилась к открытому окну.
-Ты принимаешь гостей в своей комнате? А твой муж знает об этом?
-Но Тикун мне как брат! – Пэмуя выдала себя.
-Ах, значит, я права! – торжествующе воскликнула дама. – Ты принимаешь в своей комнате мужчину!
-Нет, нет! – индианка окончательно растерялась. -  Он… он просто принес мне весточку от отца.
-Ты только что вернулась из племени! Уже успела соскучиться?! Хорошая отговорка, которой никто не поверит!
-Тикун принес подарок.
-Подарок? Ты принимаешь подарки от чужого мужчины?! – с новой силой накинулась баронесса.
-Вот, вот, - Пэмуя показала на свой амулет, - это оберег!
-Что это за мерзость?! - Леонор сморщилась, отодвинулась от ожерелья, будто оно было чем-то ядовитым и опасным. – Ты принесла эту отвратительную вещь в дом?! Здесь же перья, кожа какая-то…
-Что здесь происходит? – в комнату стремительно вошел Адемар, за ним появился и Алфреду. – Пэмуя, с тобой все в порядке? Баронесса, вы здесь? Поблизости видели индейцев, у страха глаза велики! Люди перепугались…
-Вы же общаетесь с индейцами! Так откуда этот страх? – Леонор мгновенно вывернула ситуацию в свою пользу. - Я бы лучше озаботилась тем, к кому приходил индеец.
-Приходил индеец? – Алфреду удивленно закатил глаза. – Это мог быть посланец от наших… родственников.
-Так почему он приходит, как вор? Прячется по углам, пугает людей? Может быть, спросить вашу жену, Адемар? Кто ходит к вашей жене? – она насмешливо посмотрела на Пэмую. Та замотала головой, и слезы брызнули из глаз.
-Я спрошу, но без свидетелей, - Адемар побагровел, а Леонор почувствовала торжество, которое она тут же спрятала за притворное сочувствие.
-Адемар, ваша жена слишком доверчива. Ей стоит объяснить, как должна вести жена алькальда, во что все эти тайные встречи могут вылиться. Да и ее надо вводить в приличное общество и здесь может помочь падре Мануэл, - в тоне чувствовалось сочувствие и неподдельная забота.
-А вы что делали в комнате моей жены?
-Я? Я всего лишь пришла пригласить ее на устраиваемый мною торжественный ужин. И судя по нынешней ситуации это как раз станет первым выходом в свет для вашей жены.
Адемару хотелось съязвить относительно «света», но он сдержался.
-А уместно сейчас устраивать прием, когда люди перепуганы? – спросил Алфреду.
-Именно сейчас! Мы должны показать всем, что ничуть не обеспокоены происшествием, что все идет своим чередом! Адемар, вам не кажется, что это было бы хорошим поводом успокоиться? - она коснулась руки Аранда в одобряющем жесте и вышла. Алфреду, не желая мешать выяснению отношений супругов, вышел следом за дамой.
-Браво! Баронесса, браво! Вашим врагом лучше не становиться! Думаете, мой брат сделает нужные выводы?
-А вы? Вы же сделали нужные выводы? – она обернулась и игриво улыбнулась. -Адемар не глупый!
-Брависсимо! Но неужели, дорогая баронесса, вас гложет ревность или мне показалось?
-Ваш брат, Алфреду, должен принадлежать мне! Мне обещал король! Я не люблю, чтобы на мои вещи покушались! – напрямую ответила Леонор и добавила. – А мне не показалось, что вы страдаете завистью к своему брату?
*****

Адемар дождался ухода баронессы. Он был не из тех, кто выносит свое недовольство и проблемы на обсуждение других, он привык все решать сам, тем более с собственной женой.
-Кто это был? – он был в бешенстве. – Тебе мало приключений в лесу? Я просил тебя туда не ходить, но ты не послушалась. Тебе мало, что на территории вашего племени были убиты белые люди? И сейчас народ гудит и косо смотрит на индейцев и даже тех, что живут в поселении? Теперь опять разговоры! Кто сюда приходил?
-Это был Тикун, - шмыгнула носом Пэмуя.
-Тикун? Этот молокосос посмел заявиться сюда в тайне? Чего он хотел от тебя? – это была их первая ссора, скорее, похожая на выволочку нерадивой прислуги.
-Он … он, - Пэмуя не знала, как объяснить визита своего друга. - Он спас меня! Он мой друг! Он спрашивал, как я себя чувствую.
-Какое дело ему до твоего самочувствия? – Адемар продолжал злиться. – Ты должна быть рядом со мной, слушаться меня, смотреть только на меня! Потому что я твой хозяин!
У девушки задрожали губы. Знала, что обернется боком появление молодого индейца в их доме, но Тикун – вольный, как ветер, как его удержать подальше от себя?!
-А это что? – Адемар неожиданно заметил валяющуюся на постели связку индейских амулетов. От нее странно пахло, что даже привыкший к запахам немытого тела вперемежку с лесными запахами гниющего от влажности травянистого покрова, он потянул носом и поморщился. – Опять индейские штучки? Здесь итак нечем дышать! Немедленно выброси это!
-Это оберег! Он хранит меня и моего ребенка!
Адемар вспылил и сам, схватив вонючую связку, демонстративно выбросил ее в окно.
-Адемар! Будет беда! Ты выбросил защиту! – разрыдалась Пэмуя, пытаясь вылезть из окна вслед за магической вещью.
-Прекрати немедленно! – он впервые грубо схватил ее за руку. – Сиди здесь и не показывайся на людях! Я не хочу стать убийцей! Бог знает, что еще разнесет баронесса!
-Она злая! Злая! Я ее боюсь! – Пэмуя бросила обвинения. – Она хочет, чтобы я умерла!
Адемар молча вздохнул. Жена, конечно, преувеличивала, но недовольство и предубеждение существовали.
-Не бойся, никто тебя не тронет. Ты - моя жена!
-Она хочет моего мужа!
-Хм, это нелепость!
-Что это такое?
-Нелепость?
-Да!
-Это, - Адемар отмахнулся, - это выдумки!
-И вовсе нет! Нет!  Она смотрит на тебя, как мбои-ассу[5]  на свою добычу!
-Что за бои –ас…? – теперь пришел черед удивлению для Адемара.
Пэмуя насупилась, не желая отвечать, но, не выдержав, заявила.
-Это змея с огненными глазами! Живет она в пещере много-много времени, поэтому она слепая!
-Почему же тогда с огненными глазами?
-Потому что она кровожадная в ее глазах огненная ненависть! Выползает она из своей норы и нападает на людей и животных! Эта белая женщина -  мбои-ассу! Давай ее выгоним? Ты же главный, ты же можешь ее выгнать! – Пэмуя, тянула его за руку. – Как нам было хорошо, если бы ее не было! Что она тут делает? Она заставляет тебя думать обо мне плохо, но я ничего плохого не сделала, а она говорит! Лжет все! Неужели ты можешь верить ей?
-Тебе подобрать служанку, чтобы она была неотступно рядом с тобой! - Адемар покачал головой. Его дикарочка лишена пороков высшего света, она не лицемерна и не способна на предательство. Ее слезы тому доказательство. Ему  захотелось погладить жену по голове, успокаивая ее, как ребенка, но одно лишь прикосновение к ее разгоряченному телу вызывало в нем взрыв неконтролируемой чувственности. Полудетское тело его дикарки-жены сводило с ума. Все в нем заныло от безумного возбуждения, ее запах щекотал ноздри, и ему хотелось попробовать на вкус ее кожу.
-Ты мне веришь? – шептала она, и Адемар, не выдержав, прижал ее к себе.
-Нет, нет, ты не можешь прикасаться ко мне!
-Почему? Ведь я твой муж!
-Нет, нет, обычаи требуют! Мужчина не должен прикасаться к женщине, пока она является священной чашей, - она пискнула, чувствуя, что сама не может сдержаться и не ответить на ласки мужа. Через мгновение оба оказались голыми, сжимая друг друга в объятиях, а комната наполнилась сладостными любовными звуками.

[5] - битата, мбои-ассу или мбои-тата. Означает «огненная змея»
*****

Известно, что за кружкой доброго вина мужчины становятся более разговорчивыми, поэтому те заведения, где можно было выпить всегда были наполнены шумом. И сейчас у местного кабачника собралось большая часть мужского населения, чтобы обсудить шумиху, что поднялась из-за появления в поселении индейцев. Напуганные последними событиями люди шептались о том, что происходит в доме алькальда. Сплетни разрастались, обрастали невероятными подробностями. В кабачке появился и Масиэл, чтобы поговорить. Заказал себе кислое вино, что было привезено из Веладу–Пренс. Оно оказалось дешевой подделкой, и Аранда отдал его местному питейщику, но за неимением лучшего народ довольствовалось этим и было вполне доволен, поминая хорошим словом алькальда.
-Выжидаешь? – подошел к Коту.
-А чего не расскажешь хозяину? - скривился в довольной усмешке Гадиа. – Боишься, что и у меня развяжется язык?
-Я буду молчать, но на большее не рассчитывай! Я больше ничего тебе не должен! Я не собирался идти против закона.
-Где ты видел этот закон? – вспыхнул Кот, но тут же понизил голос. - Все кругом гребут под себя. Кто ловчее, тот и при деньгах! Сейчас Аранда будет занят индейцами, своей женой… ха-ха-ха, взвалил на плечи этот груз, так пусть тащит! Сейчас удачное время для нападения. Чего молчишь?
-Я служу своему хозяину, а ты - своему.
-Послушай, с чего ты вдруг решил кинуть Алвеса? Он же всегда платил хорошо. Или Аранда платит больше?
-Иногда деньги не самое главное!
-Что?! – Кот чуть не свалился со стула. – Деньги в этом мире самое главное! Они дают власть, свободу, за деньги можно купить преданность и любовь! Ладно, смотри, пожалеешь! Без денег твоя негритянка на тебя и не посмотрит!
-Не твоего ума дело! – шикнул Масиэл. - Я именно из-за нее не хочу становится вне закона и жить на нелегальном положении. Я хочу начать честную жизнь, создать семью! Она обещала подумать…
-Ох, не с того начинаешь, не с того! - зашипел Кот. – Смотри, я тебя и твою негритянку достану с того света, если что…
-Подонок, - зашипел Диас, хватая бывшего дружка за грудки, - проваливай, пока я не передумал!
*****

Разговор принимал интересный оборот. Алфреду, как опытный ферлакур [6] , искал слабые места своей собеседницы, чтобы завоевать ее расположение. Но баронесса была не менее искушена в придворных интригах, поэтому их светская беседа с нотками флирта, не переходила границы.
-Ваш брат, Алфреду, должен принадлежать мне! Я не люблю, чтобы на мои вещи покушались! А мне не показалось, что вы страдаете завистью к своему брату? Из всех страстей зависть самая отвратительная. Под ее личиной скрываются ненависть, предательство и интриги.
-Хм, - Алфреду рассмеялся, - я признаюсь, что его власти можно позавидовать. Но «зависть… есть такая низкая и трусливая страсть, что в ней признаться не смеет никто». Это сказал Ларошфуко[7]  , и он прав. Не правда ли, баронесса?
-Ах, Алфреду, хватит нам заниматься игрой слов, - Леонор отмахнулась. – Но я укажу этой дикарке ее место, а ваш брат избавится от данного ее отцу слова.
-Любить и молиться никто не может заставить. По-моему, в комнате моего брата все стихло… - ехидная улыбка скользнула по губам мужчины. – Когда гаснет свеча за дверями спальни бушует страсть…
Леонор тоже улыбнулась, но ее недовольство выразилось в нервном заламывании пальцев.
-Я, конечно же, на вашей стороне, - продолжил младший Аранда. - Я тоже считаю, что Адемар ведет себя неразумно, но что я могу сделать?! Он поступил, как настоящий королевский эмиссар. И принес себя в жертву, чтобы завоевать эти земли для португальской короны. Чтобы найти общий язык с местным населением, иногда приходится идти на уступки. Не каждый на это способен.
-А вы? Вы способны?
-Я? - Алфреду усмехнулся. – Я бы поступил иначе. Я бы использовал тактику «разделяй и властвуй».
-И в чем же состоит эта тактика?
-На этой земле живут несколько племен, а даже если они никогда не соперничали друг с другом, то им стоило помочь в этом. Пусть они ослабят друг друга, а потом придем мы и захватим все без боя.
Леонор с интересом посмотрела на придворного хлыща. А он не глуп и хитер! И главное, не отягощён моральными принципами.
-Адемар не разделяет ваши взгляды?
-Он предпочитает вести баталию в спальне!
Баронесса заставила себя рассмеяться, но нарочитый смех не мог скрыть нарастающее негодование.
-Нам надо быть союзниками, а не врагами! Потому что нас объединяют общие интересы!
-Какие же?
-Слезы Алукумы! Или вы, мой дорогой, отбросили мысль найти алмазные сокровища индейцев? Как вы собираетесь поступить дальше с украденными камнями? Оставить себе и любоваться ими наедине? – в серебристом голосе женщины проступила издевка. – Чтобы стать весомой фигурой в нашем обществе, необходимы влиятельные связи. Вы их имеете?
-Я имею выход на сеньора Алвеса.
-Что заставит его иметь дело с вами, а не с вашим братом? Слезы Алукумы, о которых не знает Адемар? Слезы Алукумы, которые вы украли? Ох, дорогой мой, не делайте лицо обиженного ребенка! Или вы их одолжили у своих родственников? Пусть будет так! Но как вы скажете об этом Адемару? Ведь ни я, ни Алвес вас не спасем от гнева и презрения собственного брата!
-Что же вы предлагаете? – Алфреду почувствовал, что сам загнал себя в угол.
-Я прошу вашего содействия, чтобы организовать званный ужин, дорогой Алфреду. Я дала поручение своей кухарке, чтобы она постаралась…
-Что?! – Алфреду опешил от неожиданного перехода на другую тему. – Зачем вам званный ужин?
-Чтобы завоевать расположение вашего брата! И отдалить его от дикарки!
-Вы хотите произвести впечатление на него? Он вам нужен, чтобы провернуть дельце с алмазами? Но мой брат совершенно не светский человек и его тяготят званные ужины, выезды, променад… - пробормотал Алфреду, чувствуя, что баронесса ведет свою игру, в которой он пока ничего не понимает. – Вы не сможете покорить Адемара!
-Я просто хочу показать, что даже в этой глуши необходимо оставаться истинным подданным своего короля, как вы, мой дорогой… Вы истинный мужчина и истинный идальго… - она кокетливо протянула ему руки для поцелуя и приблизилась настолько, что Алфреду почувствовал аромат ее кельнской воды. Вкрадчивый голос погрузил изголодавшегося без женской ласки мужчину в легкий транс.
-Баронесса…
-Называйте меня Леонор, дорогой мой Алфреду, - ее чувственность была убийственной. Но как только Алфреду хотел прижать ее к себе, Леонор отрезвила его.
-Вот видите, насколько вы, мужчины, предсказуемы. И ваш брат сделан из того же теста! Поэтому начнем с малого!
Алфреду разочарованно поднял руки вверх, словно показывая, что проиграл этот этап борьбы.
-Что ж посмотрим, насколько сильно ваше очарование. Мой брат - крепость, которую пытались взять и штурмом, и измором многие красивые женщины, - Алфреду играл на ее самолюбии, - но в его постели поселилась невинная туземочка!
-Хм, не играйте со мной, дорогой Алфреду! – баронесса пресекла очередной щипок своего самолюбия. – От того, насколько успешным будет мое влияние на Адемара зависит, как легко мы с вами выйдем из щекотливой ситуации с алмазами!
-Вы хотите рассказать ему об алмазах?
-Нет! Но влюбленный мужчина слеп… - Леонор игриво коснулась мужской щеки, вызывая у Алфреду ощущение, что его опять водят за нос. - Значит, вы готовы заключить союз?
-Союз?! Но я хочу гарантий!
-Каких же? Моего слова?
-Слово женщины всего лишь обещание, и отнюдь не клятва.
-Чего же вы желаете?
-Вас! - он прижал ее к себе. Нетерпеливые, неистовые поцелуи, дрожащие от страсти руки, выпустившие на свободу, сжатую корсетом, женскую грудь, стоны нетерпения…
-Сеньора, сеньора! – это помешательство было прерваны вбежавшей в комнату Бирой. – Там люди собираются.
-Что?! – несостоявшиеся любовники отпрянули друг от друга.
-Что случилось? – Алфреду быстро пришел в себя. – Кто собирается? Где там?
-Около часовни собираются люди. Туда пошел хозяин.
Алфреду тут же исчез из комнаты, а Леонор посмотрела на прислугу. Бира и сама поняла, что гнев хозяйки теперь не избежать и сжалась.
-Хозяйка, хозяйка, простите меня! Простите!
Леонор слегка брезгливым жестом вытерла свои губы, тем самым стирая гневливую гримасу. Лицо ее изменилось, приобретая спокойное, если не умиротворяющее выражение. Фурия превратилась в ангела, еще сильнее пугая негритянку.
-Я придумала для тебя наказание! Сегодня ты проведешь ночь в комнате Алфреду Аранда, моя черная богиня, - ее голос шелестел, словно шипение змеи. – Ты сделаешь все, чтобы он потерял голову от твоих ласк, от твоих поцелуев… А сейчас убирайся с моих глаз, иначе…
Она не договорила, как Бира шмыгнула из комнаты. Баронесса улыбнулась, посмотрела на себя в маленькое зеркальце, освежила лицо пудрой, поправила выбившиеся из прически локоны и направилась к выходу.

[6]- (франц. faire la cour ухаживать за женщиной)ловелас, любезник, волокита, женолюб
[7] -французский писатель, автор сочинений философско-моралистического характера
******

Запах действовал на Адемара изнуряюще. Стоявшая все эти дни жара добавляла ощущение усталости. Аранда вышел из дома в надежде, что дурнота пройдет, но лишь усугубил ситуацию. Где-то в груди появившаяся боль комом застряла в горле, противно шевелясь, словно живое существо.  Усилием воли он подавил в себе неприятные спазмы. Резко выдохнул устало легче дышать. Пора приниматься за работу. Адемар направился к небольшой группе рабов, работавших под руководством Масиэла Диаса.
-Что они делают?
-Укрепляют ворота, - ответил мрачный Масиэл. - Люди боятся. Они не доверяют индейцам. В таверне обсуждают слухи о разгромленном индейцами поселении старателей на севере отсюда, где находятся голландцы. Там все были убиты…
-Умершего похоронили?
-Да, и это подействовало на рабов, потому что он был похож на дырявый мешок с липкими воняющими внутренностями. Люди боятся…
-И нам не стоит не будем уподобляться людям, которые закрывают глаза и уши, - за спиной появился Алфреду. – Надо послать людей к западным воротам, они тоже должны быть укреплены.
Страх, недоверие были растворены в воздухе после недавнего и скандального появления в поселении молодого индейца, любовный пыл которого вызвал панику среди поселенцев. Этого не объяснишь людям, не подвергая испытанию собственное самолюбие!
-Хорошо, так и сделаем, - согласился Адемар. И тут они услышали зычный голос Мануэла Норьеги.
-Мы не хотим слишком поздно осознать, что завтра, а может быть, сегодня ночью все мы будем убиты! Вокруг нас индейцы, которые готовы перерезать вас спящими в собственных постелях! – около часовни собралась толпа поселенцев. Построенное из толстых досок, небольшое сооружение не могло полностью вместить верующих, поэтому падре Мануэл вышел перед толпой и выкрикивал свою проповедь. - Если мы останемся слепы и глухи к предупреждениям, что посылает нам Господь, мы ощутим цвет и вкус собственной крови!
-Черт возьми! – Адемар чертыхнулся и торопливо направился к часовне, а за ним кинулся Алфреду.-Прекратите!
Он вскочил на ступеньку часовни и решительно отодвинул беснующегося священника, вызывая ропот толпы.
-Что вы делаете, падре?
-Пользуется страхом людей и укрепить собственное влияние на прихожан?! – пояснил младший Аранда.
-Веру в бога! – вскричал священник. – Я несу на эту землю веру в истинного бога!
-Вы еще сильнее пугаете людей! – Адемар обернулся к толпе, окинул ее взглядом, будто всматриваясь в лица каждого. -Слушайте меня! Все вы пришли сюда с надеждой на прекрасное будущее. Каждому из вас выпала честь создавать свой мир – свой Новый Свет! Мы очутились в глубине страны, которая стала для нас центром мира! Но этот новый мир может быть жесток, если мы будем отвергать его. Да, впереди нас ждут многие испытания, но мы построим свое королевство, в котором никто не познает бедность, где плодородной земли хватит на всех, кто заплатит за этот шанс своим трудом, это будет общество, где добродетелями станет трудолюбие, и вера в бога и самого себя! Мы построим мир, в котором мирно будут уживаться разные народы, где люди не будут порабощать себе подобных, где уважение чужих обычаев и веры станет основой жизни. Теперь это поселение – наш дом. Мы назовем наше поселение «Глаз бога», чтобы наш бог следил за нами и всегда помогал нам во всех наших начинаниях!
-Как прекрасен этот мужчина! – пробормотала баронесса, появившаяся за спинами людей. Ее восторженный взгляд впивался в фигуру и лицо Адемара Аранды.
*****

Бертина не смогла отсиживаться в доме Норьеги и тоже слушала речь Адемара Аранда и ее охватило воодушевление, все ее горести отошли на второй план. Надежда на будущее звучало в каждом слове алькальда, а ей так не хватает надежды. Рядом с ним, словно изваяние, стоял падре Мануэл. Девушку удивило его выражение лица. На нем было написано высокомерие белого человека, отягощённого властью, данной ему от бога. Младший Аранда был чем-то озабочен, но его красивое лицо хранило печать порочности высшего света. Масиэл Диас смотрел исподлобья, следя глазами не за тем, что происходило на ступеньках часовни, а за чем-то или за кем-то, находящимся в стороне за домами. И тут взгляд Бертины выхватил из толпы одухотворенное лицо баронессы.
-Хозяйка хочет нашего сеньора! – не только Бертина заметила интерес баронессы. Голос Биры за спиной слегка испугал Бертину.
-Она -змея! – прошептала она. – Она сожрет нашего сеньора!
-У нее раздвоенный язык, у нее зловонное дыхание…
Они переглянулись, понимая друг друга.
-Что она сделала тебе? – Бертина подумала, что еще одна горемыка попалась в ловушку знатной дамы, и теперь она не одна в своем горе. – Ты можешь прийти к падре Мануэлу и все рассказать. Он защитит тебя.
-Моя хозяйка сказала, чтобы сегодня я пойду в спальню младшего хозяина!
-Боже мой! Ты должна уйти из дома, иначе…
-Уйти из дома?! Скоро этот дом будет моим! - Бира неожиданно горделиво посмотрела на белую девушку.

Отредактировано máscara (11.05.2020 17:48)

есть в ней внутренний протест, мстительность. Только Бира понимает, чтобы выжить, надо приспосабливаться, быть покладистой, нужной. То почему у нее появилась эта черта, я объясню позже по сюжету. И влезает она туда, куда не нужно, тоже специально, из чувства тихого протеста и зависти.

Тема лесби  затронута не случайно. такое бывало. И не только с рабынями, хотя уж ощущение превосходства в баронессе  питает  ее порочные наклонности. Она этим и ранее баловалась при королевском дворе. Среди знати подобные отношения существовали,  наверно, с жиру бесились.