Удержи ветер / Reprime o vento
66 серия
Таис качнулась, приходя в себя, когда последний человек из собравшихся покинул дом. И сразу наступила тишина. Девушке стало плохо.
-Сеньорита? - Элио стоял рядом за ее спиной. Она слегка обернулась и, нервно кинув на него взгляд, прошептала.
-Почему сеньорита? Почему ты так меня называешь?
-Чтобы тебе было легче.
Таис не поняла, что он имел в виду, но переспросить не успела, как к ней подошла Жоэла.
-Девочка, ты бы присела, а то ты столько стояла. Устала небось?
-Нет, - Таис мотнула головой.
-Детка, теперь ты за хозяйку. Тебе и Рафаэлу надо быть рядом, помогать друг другу, - вздохнула Жоэла.
-Да, - Таис посмотрела на брата, который с застывшим взглядом стоял с Жасмин, и придвинулась к нему. Они семья, больше никого, кроме брата и отца, теперь у нее нет. Но у брата есть Айрума, даже Жасмин готова помочь ему, а она? Она не смогла сохранить ничьей привязанности. И Элио стоит отчужденный в стороне. И она во всем виновата.
-Элио? – она обернулась и увидела, что парень никуда не ушел, все так же стоит за ее спиной. Стало легче. Он ее не бросил и рядом, как положено верному рыцарю. «Выйти замуж за человека, к которому чувствуешь лишь дружеское расположение, но которого не любишь и, возможно, даже позже будешь презирать за то, что пришлось выйти за него на таких условиях? Но это вовсе не принесет счастья. Это будет каменистая дорога с болью и разочарованиями. Но с другой стороны, эмоционально я обречена жить в одиночестве – с Элио или без него. Или я ошибаюсь… И любовь придет…»
Она увидела, как на веранду поднимается дон Жеронимо, еще раз приносит соболезнование перед отъездом, потом смотрит на нее, не отрывая глаз, будто спрашивает: «Ну, и долго ты будешь отталкивать моего сына?» Он считает, что она морочит Элио голову.
-Дон Жеронимо, прошу вас всех остаться на ужин, - Таис спрятала глаза и поспешно вошла в дом.
*****
Возвращались молча. Тьяна спала на заднем сидении, а Эва напряженно всматривалась в темноту, которую разрезал свет автомобильных фар. И только когда они подъехали к дому и Витор отнес Тьяну в постель, Эва, наконец, разомкнула рот.
- Зачем ты не позволил мне поговорить с Рафой?
-Потому что он не стал бы тебя сейчас слушать! Чего ты хотела добиться? Объявить ему войну? Зачем? Ему сейчас плохо. У него горе. Дона Афонсина, все–таки, была его матерью.
-А у меня нет горя? У тебя? Доне Афонсине уже не поможешь, а мой мальчик где-то плачет!
-Наш мальчик… И почему ты решила, что он плачет?
-Я чувствую! Если бы ты был рядом с ним с самого рождения, то тоже чувствовал!
-Прости, милая… - Витор перехватил Эву за руку. - Я хотел бы… Но я сейчас с тобой и люблю тебя, - он стал лихорадочно целовать ее лицо. – Ты не представляешь, как я тебя люблю! Я все для тебя сделаю… Все…Все, что хочешь… Все будет хорошо, мы справимся. Я люблю тебя!
-Ты сделал это специально и сейчас делаешь тоже самое!
-Что делаю?
-Ты поглощаешь меня!
-Я пытаюсь снять твою боль. Я хочу, чтобы ты не чувствовала себя ни в чем виноватой… особенно за любовь.
Время для них словно замедлилось, а чувства обострились. Дыхание перехватило, стало нечем дышать. Эва знала, что сейчас произойдет. Понимала, что это ее слабость, за которую она будет винить себя завтра. Но это будет завтра, а сейчас его слова любви, слова обещания были самым важным для нее, поэтому Эва не нашла в себе силы отстраниться, приподнялась на цыпочки и обняла широкие мужские плечи.
-Я не хочу отпускать тебя! - он рассмеялся и дразнящие коснулся губами ее губ.
-Не отпускай! - она впилась в губы Витора со всей страстью, на какую только была способна. И через минуту они оказались на диване в гостиной, поглощенные сладострастным восторгом.
*****
В столовой повисла напряженная тишина. Никто еще не помянул дону Афонсину, как будто не ее смерть была причиной этой совместной трапезы. Каждый думал о своем.
-А где же Фаусто? Его тоже можно посадить за стол. Все–таки, Афонсина была его женой, - произнес дон Жеронимо, нарушая затянувшееся молчание.
-Ему тяжело, - ответил Рафа, - вынести эту…
-Откуда ты знаешь? Может, он хочет отпраздновать, что закончился самый тяжелый этап его жизни? - эти слова можно принять за злую насмешку.
-Отец, - Элио одернул его, - дон Фаусто уже простился с доной Афонсиной.
-И незачем его беспокоить такими разговорами, - поддержала его Жасмин.
-Конечно, конечно… - Рибейру налил себе вина и выпил. – Смерть человека – это серьезно. Тем более убийство. Я слышал, что эта девчонка приложила руку…
-Не стоит об этом говорить! – Рафа напрягся. – Благодарю вас, дон Жеронимо и всех, кто приехал почтить память моей матери.
Опять на время воцарилось молчание. Рибейру медленно обвел взглядом каждого из присутствующих. При жизни у доны Афонсины не было друзей, а только деловые партнеры, которые прислали лишь письменные соболезнования семье. За столом же сидели только те, что когда –то были врагами.
-Ну, вот и мы сидим за одним столом. Две семьи… Может, это стоит повторять чаще?
-Что вы имеете в виду? – обескуражено спросила Таис.
-Хм, эти ужины, - дон Жеронимо сделала паузу. - Может породниться?
-Дон Жеронимо, вы о чем? – теперь уже недоумение проскользнуло в голосе Рафы. Он, не понимая соседа, взглянул сначала на Клару и Марио, потом на Рибейру. Видимо, подумал, что сосед имел в виду его бывшую помолвку с Кларой.
-По–моему, мой младший неровно дышит к твоей сестре.
-Отец! – Элио поперхнулся.
-Дон Жеронимо, вы слишком прямолинейны! – воскликнула Таис.
-А чего ходить вокруг да около. Вон сколько мой парень натанцевался вокруг тебя! Разве не так? Не каждый парень такое выдержит! Он ведь не щенок, которого можно приманить, а потом выкинуть на улицу на цепь!
-Отец, не влезай в наши отношения! – Элио покраснел.
-Почему на цепь? – удивилась девушка.
-А чего он как привязанный торчит здесь на ранчо? – видимо, алкоголь размыл всяческие границы, и у дона Жеронимо развязался язык.–Может, стоит поговорить о будущем молодых?
-Отец, - Элио вскочил с места, - пошли домой! Не надо выдумывать того, чего нет!
-А что я такого выдумал? – всполошился Рибейру, а Элио попытался поднять отца.
-Дон Жеронимо, - Рафа был в затруднении, - давайте лучше дадим возможность им самим решить, чего они хотят.
-Отец, нам на самом деле пора, - на помощь брату пришла Клара, которая вместе с Марио подхватила сопротивляющегося отца под руки. – Уже поздно.
-Ну уж нет! Чего тут молчать-то?! –разошелся старик. – Я не позволю задвигать своего сына, будто он старый башмак! От семейка!!! Мой Элио –не какой-нибудь босяк, чтобы о него ноги вытирали! Фаусто тоже был таким же! Ни в грош не ставил меня…
-Отец! Успокойся! Марио, помоги! – Элио подхватил отца за подмышки и встряхнул, слушая его пьяный бред.
-И ты, как телок, смотришь на нее! А ты должен, как мужчи-и-ина, постави-ить вопрос ребром! – он хотел стукнуть ладонью по столу, но промахнулся, чуть ли не падая. Его опять подхватили.
-Извините, на него очень действует алкоголь, - Элио чувствовал такой стыд, что не мог посмотреть в сторону Таис. Как он теперь посмотрит ей в глаза, когда отец устроил такое… Стыдно! Теперь уж точно она не для него! Он не сможет даже подойти к ней, не то чтобы заговорить! Они вывели дона Жеронимо на свежий воздух, где он немного успокоился, но все равно то и дело пытался учить всех уму-разуму.
*****
Слова матери о ее возможном возвращении к Жоакину очень возмутили Алзиру, понятно было и ее беспокойство. У них дети. Эду тянется к отцу, Селести хоть и надулась, но всегда хотела, чтобы ее родители жили вместе. А теперь что она сама скажет Лазару?! Это ее мучило больше всего. До слез… Не скроешь, не утаишь… Сам Жоакин не позволит. А как это примет Лазару? Алзира тщательно смыла с себя следы насилия, но как будто все еще ощущала руки мужа на своем теле. Предательское тело! Оно приняло его! Оно предало ее, хотя она и не испытывала к Жоакину влечения. Она представила себе, как вернется на фазенду, как встанет у плиты… Эти бесконечные хозяйственные дела! Представила, как будет возвращаться муж, усталый и безразличный. Их разговор за столом ни о чем и опять тягостное ожидание ласки…
-Нет, я не хочу этого! Нет! Никто не заставит меня повторить это еще раз! - прошептала Алзира, сворачиваясь клубочком под одеялом. В душе было гадко, голова гудела, словно колокол.
-Нет, нет, я не хотела, просто я не справилась…
-С чем ты не справилась? – прошептал Лазару, обнимая женщину. Алзиру бросило в жар.
-Я … не справилась… Я люблю тебя.
-Я тоже тебя люблю, - с небольшим недоумением, чувству неладное, произнес Лазару. Его темные глаза казалось, заглядывали в душу женщины.
-Ты моя…
-Нет, она моя! – от появления Жоакина Алзиру передернуло. Как он здесь оказался? Почему он все всегда портит?!
-Жоакин, не надо! Прошу тебя! – она испугалась неизбежности объяснения, которая надвигалась на нее, как дорожный каток, медленно и бесповоротно. – Не надо!
Лазару как–то отдалился. Тактичность в его натуре. Даже сейчас он давал ей возможность поговорить с Жоакином без свидетелей. Алзира оглянулась на него, а потом умоляюще посмотрела на Жоакина.
-Не уничтожай меня, не ломай мне жизнь.
-Жизнь с ним?
-Да. Жизнь с любимым человеком! Я хочу быть счастливой! Разве я этого недостойна? Разве я недостойна? – от собственного шепота она очнулась и огляделась. Это был сон.
-О, боже, это сон… - Алзира выдохнула. Это означает, что ей еще придется решать этот вопрос.
*****
Жасмин постучалась в комнату Рафы, необходимо было сообщить, что завтра она уедет в город. Закончился ее вынужденный краткий отпуск, который она взяла, чтобы быть рядом с доном Фаусто, завтра на дежурство в больницу. Комната была пуста. Дверь ванной комнаты была приоткрыта, оттуда слышался шум воды. Она прошлась по комнате и остановилась около стола, кончиками пальцев касаясь предметов, документов, лежащих на нем.
-Что это? Кольцо? – внимание Жасмин было обращено на изящную вещицу. Она открыла футляр, разглядывая сверкающий камень в маленьком колечке. Из ванной появился Рафа, уставший от всех удручающих процедур и от тщетного желания заглушить в себе боль.
-Ты здесь? – вопрос был обыденный, будто он совсем не удивился тому, что Жасмин находится в его комнате.
-Как ты?
-Нормально. А ты наверно, устала. Отец сегодня очень беспокойный.
-Да.
-Мне очень жаль, что тебе приходится так тяжко…
-Не надо сожалеть и жалеть меня не надо! Ты лучше самого себя пожалей, - она мягко указала ему на красивую коробочку. -Ты все еще думаешь о ней, как о своей невесте?
-Не знаю…Нет! - Рафа прекрасно понял, о ком спрашивает Жасмин, поспешно смахнул кольцо со стола, захлопнув футляр.
-Это правда или ты хочешь меня в этом убедить?
-Себя.
Его честность убедила девушку в том, что в этой борьбе побеждает разум. И ее сердце подпрыгнуло от радости. Тогда у них есть шанс! А если она ошибается? Нет, в последнее время они все время вместе. Зачем позволять сомнениям разрушать свое счастье, которое и так долго ждала? Может же она позволить себе испытать это чувство, возможно, единственный раз в жизни, или нет?!
-Тяжелый день… - он вздохнул.
-Я рядом с тобой… и всегда буду, - оглушённая необыкновенным желанием помочь ему, уберечь его от дальнейших невзгод, Жасмин в первый раз в жизни поступила неосмотрительно.
-Я рядом… - она смотрела на него затуманенными желанием глазами,и в это мгновенье все препятствия, которые она возвела для себя и него, упали. Она дала выход той любви, что была заперта внутри нее. Стремительно подошла и, обняв его, прижалась к его губам. Она выпьет его маленькими глоточками до дна, наслаждаясь каждой каплей, а затем снова станет благоразумной и осмотрительной, как всегда.
-Жасмин? - на мгновенье Рафа застыл от такого проявления нежности, а потом ощущение тепла растеклось по всему телу, когда он ответил на ее призыв. После того, как начальное неудобство было преодолено,волна желания затопила их обоих. Если бы не телефонный звонок…
-Не отвечай!
-Жасмин, я… - Рафа посмотрел на экран телефона, - это… это адвокат. Я должен ответить…
Он выровнил дыхание и ответил.
-Какие новости, сеньор Фелес?
-Я не выполнил вашу просьбу, Рафаэл. К сожалению, она отказалась от моих услуг.
-Как отказалась?
-У нее уже есть адвокат. И он ее вытащил. Она выпущена из полиции до суда.
-Айрума вышла?! Где она? - Рафа встрепенулся.
-Я знаю лишь то, что ее делом занимается Фабио да Силва. Этот на общественных началах не работает. А кто его нанял мне неизвестно. Этот плут ссылается на тайну клиента…
-Что он говорит? – спросила Жасмин, все еще разгоряченная близостью. – Это на счет Луки?
-Нет, - Рафа посмотрел на девушку и ответил. - Я нанял адвоката для Айрумы.
-Что? – ее рука замерла на его плече. – Ты нанял адвоката?
-Да, но кто-то опередил меня. У нее уже есть адвокат…
-Значит, в день похорон своей матери ты заботишься о… своей девчонке? – она вовремя спохватилась, чтобы не высказаться прямо, что думает об этой ситуации.
-Прости, Жасмин… - он стремительно вышел из комнаты.
*****
Айрума отказалась поехать в город с Витором и Эвой. Она вернется, вот только хоть на чуть-чуть прикоснется к тому, что потеряла. Она зашла на конюшню, стараясь ни с кем не встретиться, прошлась вдоль стойл и заглянула в одно из них.
-Вендавал? Вендавал, это я!
Жеребец радостно взметнул головой, переминаясь с ноги на ногу и потянулся к ней. Айрума вытащила из кармана яблоко, потом погладила хрумкающего Вендевала по голове между ушей, как он любил, и вздохнула.
-Вкусно, да? Я знаю, ты любишь яблоки… Ну, вот я опять здесь, рядом с тобой, как раньше… - она погладила шелковистую гриву своего коня. Он смотрел на нее так, будто понимал ее и сочувствовал. - Но сейчас все изменилось… Все против меня, кроме тебя… Все меня предали. Даже он…Ну, чего ты смотришь?! Хочешь спросить, что я здесь делаю? Ну, ладно… я хотела его увидеть. Посмотреть в его бесстыжие глаза и сказать, что он всегда так поступает! Он верит всем, кроме меня! Вот скажи, разве это любовь? Чуть что и сразу я виновата! А сейчас около него… Сейчас у него другая!
Айрума не выдержала и заплакала, прижавшись лбом к шее Вендавала. Неожиданно посторонний звук привлек внимание коня. Он фыркнул и потоптался на месте, оглядываясь назад. Айрума обернулась и в тусклом свете фонаря увидела мужской силуэт.
-Руми? Я знал… я чувствовал, что ты придешь именно сюда…
-Ты не ошибся, - она погладила по шее жеребца и почти враждебно посмотрела на парня. – Я приехала за вещами. Заберу и уеду…
-Но мы должны поговорить.
-Разве? Неужели у нас есть о чем говорить? - ее голос казался ровным, и в темноте было невозможно рассмотреть выражение лица, поэтому Рафа шагнул к ней.
-Руми, что ты ожидала от меня?
-Доверия! Ты сам так часто говорил мне о доверии, а сам… сам споткнулся на первом же камне!
-Я пытался понять тебя…
-Меня не надо было понимать, мне надо было верить! – воскликнула девушка. – Но мне поверил не ты! Мне поверили другие!
-Рафаэл! – в конюшню вбежала Жасмин. – Мне сказали, что ты пошел сюда! О, Айрума? Ты здесь?
Она встала за спиной Рафы, ее рука коснулась мужского плеча, но Айруме было этого было достаточно. Ей же этот жест показался подтверждением собственности на мужчину. Между ними что-то есть, и это было так видно, что девушка на мгновение замерла.
-Теперь я поняла, что я никогда не была для тебя единственной!
-Руми, ты делаешь выводы, ты упрекаешь меня, но во всей этой ситуации есть и твоя вина!
-Да, есть. И с этим я разберусь сама. Я, конечно, такой, как твоя новая подружка, умной не стала, но и совсем доверчивой дурочкой перестала быть, - она прошла мимо, оттолкнув его. – Теперь я сама разберусь - без тебя!
-Руми…
-Я сказала, что только заберу вещи, а ты, - она махнула рукой, - можешь жить, как хочешь!
Эти последние слова дались ей с трудом. Чего только стоило сдержать слезы! Но Айрума справилась. Жаль, что попрощаться с Вендавалом не смогла.
-Рафаэл, подожди! – Жасмин схватила его за руку. – Неужели ты сможешь простить ее?
-Жасмин, не останавливай меня! – он вывернул руку.
****
Зила поворочалась в жаркой постели и толкнула храпящего рядом Жеронимо. Даже храп раздражал. Не спится ей. Она прислушалась к приглушенным голосам из приоткрытого окна. Вся веселая жизнь текла на рабочей кухне. Оттуда слышался веселый разговор, шутки, смех и красивая музыка гитары. Все мимо нее! Ей захотелось встать и побежать туда, а она вынуждена спать тут рядом с подвыпившим стариком. Женщина еще раз ткнула локтем в бок Жеронимо, отчего он на минуту перестал храпеть, переворачиваясь на бок.
-У-у, идол… тебе бы только похрапеть…
Жеронимо опять заворачивался и залился трелью храпа.
*****
Ночь была тяжела от того, что наполнена раздумьями. Алзира металась в постели, мучаясь то нестерпимым желанием поговорить с Лазару, все ему рассказать, потому что только такой человек, как Лазару способен понять и простить ее; то приступами стыда, который превращал ее в рыдающее существо, готовое убить себя за то, что не смогла противостоять насилию.
Жоакин вовсе не думал о своей жене. Она опять принадлежит ему и этим все сказано. Его мучило иное чувство – не проходящее и настойчивое желание обладания женщиной, которая его отвергла. Наир оставила в его душе неизгладимый след и ему казалось, что он никогда не избавится от него. Его любовь к порочной женщине лишь усиливалась, превращаясь в почти мазохистские отношения жертвы и палача. И жертва сама хотела этой любви и желала своего палача.
Отъезд Айрумы в ночь был столь поспешным, что Рафа не осознал, что их взаимные упреки могут стать бесконечной и неразрешимой причиной их окончательного расставания. Она исчезла, оставляя в комнате несколько своих вещей, которые были упреком для него. Он не выдержал этого испытания, не поверив ей в очередной раз, и предал их любовь. А Айрума всегда и при любых обстоятельствах любила его. Она была права, говоря, что он слишком часто говорил о доверии и предательстве, сам не смог пройти этот путь.
«-Неужели ты сможешь простить ее?
-Жасмин, не останавливай меня!» - и тысячи осколков вонзились в Жасмин от каждого произнесенного им слова. Когда Рафа рванул за своей девчонкой,она поняла, что проиграла. Ей надо отступить и подождать, пока он сам не разберется с этими отношениями. Вот только тогда он будет свободен для новой любви. Ей придется подождать.
Айрума на цыпочках и в полной темноте проскользнула в свою теперь бывшую комнату во флигеле, бросила сумку с вещами на пол и кинулась в постель. Она все еще пребывала в состоянии решимости изменить свою жизнь и окончательно забыть свою любовь, просто выкинуть ее из сердца. В доме было тихо и спокойно. Но ночная тишина никогда не бывает абсолютной, и только потом понимаешь, ее звуки приглушены, но осязаемы, потому что ночь наполнена жизнью. Цикады за окном неустанно и призывно перекликались друг с другом, ветер слегка шелестел листвой дерева и отчетливо раздавались шаги возвращающихся с ночной смены. Даже звук проехавшего автомобиля и песня выпившего в баре прохожего или смех влюбленной парочки дополняли картину ночной жизни. Айрума встала, намереваясь пойти попить. Ей нужно охладиться. Надо просто успокоиться и смириться с грядущим одиночеством… Она вышла в коридор и замерла. Любовный шепот за закрытой дверью, стоны на выдохе и протяжное слияние мужского и женского «О-о-х-х!» - это более всех жизнеутверждающая феерия ночи для тех, кто не спит. Айрума захлопнула дверь и кинулась к окну,чтобы успокоиться, глотнув наполненного свежестью воздуха. Почему у нее не так?! Почему Рафа не такой любящий, как Витор?!
-Все хватит себя жалеть, - она покидала в сумку свои вещи, утром она отсюда уедет.
Эва томно разжав губы,провела кончиком языка по гладкой коже загорелого плеча, с удовольствием вдохнула до боли знакомый запах. Настоящий мужской запах, с легкой примесью ароматного мыла. Почему бог так немилосерден? Дает одно, но забирает другое?! Неужели они никогда не будут счастливы?Почему судьба их испытывает так беспощадно? Она судорожно вздохнула и уткнулась в грудь Витора, чувствуя, как изменилось дыхание мужчины.Он замер от такого проявления нежности и улыбнулся в темноту.
-Заниматься с тобой любовью - это ни с чем не сравнимое удовольствие, - прошептал едва слышно, прижимая ее к себе.
Элио ворочался на постели, будто вместо матраца под его спиной выросли шипы. Даже усталость от работы не приносила облегчение. Говорят, если любовь не клеится, то надо окунуться в работу. Но не так все просто. Даже одержимость в работе и усталость от нее не дают успокоение. Элио включил настольную лампу и взял с тумбочки книгу. Когда –то ее дала ему Таис.
-«Тепла живого лишена
и мне с земли едва видна,
звезда мерцает на закате
над жизнью, выпитой до дна.
Недостижимо высока,
непостижимо холодна,
горит сквозь полумрак вечерний,
в бескрайности небес – одна.
Но почему моя звезда
так от меня отдалена
и почему с небесных высей
ко мне не спустится она?...»[1]
Как все-таки, красиво и правдиво! Будто о них с Таис… Элио перечитал строки, которые врезались в его память, будто резец скульптора в податливый, но сохраняющий след на века, камень.
[1] -Мануэл Бандейра «Звезда»
******
Тренировка проходила еще при утренней прохладе. Солнце хоть и пригревало, но в тенях все еще переливалась росистая влажность. Около манежной ограды шло обсуждение.
-С Вендавалом происходит что-то, - Жука почесал затылок, наблюдая за тренингом жеребца. - Он или болен, или Элио не может с ним справиться. Или с обоими что-то неладное.
-Я тоже это заметил, - кивнул Лазару. – Результаты тренировочных забегов удручают. Жеребец молодой, с норовом, и Элио не совсем справляется с ним.
-Мне казалось, что они нашли общий язык, - заметил Рафа. С самого утра он начал заниматься делами.
-Возможно, они и понимают друг друга, но коню необходимо не просто правильные команды, но и внимание, которое Элио уделяет совсем не ему. Понимаешь, лошади почти, как люди, и им необходима уверенность в себе, внимание, любовь, вера, а Элио застрял где-то в начале… Ему бы с собственными проблемами разобраться, а уж потом подходить к коню, - Лазару вздохнул.
-Нам всем не мешает разобраться со своими проблемами, - у Рафы тоже было упадническое настроение, будто он шарик и его взяли и сдули. Вендавал проходил первый круг забега. Лазару взглянул на секундомер и заметил.
-У Вендавала одна интересная особенность - на каждой четверти мили он увеличивает скорость бега. Ему нужен настрой и большое расстояние. Последнее у нас есть, а вот внутреннее состояние лошади необходимо скорректировать.
-Как? – спросил Рафа.
-Надо подумать… - Лазару понимал, что во многом зависит от жокея. А Элио ходит, как в воду опущенный. Не получается у парня любви, о которой он мечтает. - Так и сломаться недолго, а заодно и загубить коня.
-О чем ты говоришь?
-Об Элио. Парень совсем измучился от безответной любви. Ему бы выбросить из головы твою сестру. Не получится из них пары. Далековато ему до луны… Ему, как одинокому волчонку, приходится только на нее выть.
-Неужели это может влиять на Вендавала? – Рафа не стал комментировать отношения друга и сестры.
-Это или не это, ничего исключать нельзя. Но жеребец чувствует напряженность. Айрума очень хорошо чувствовала своего коня, могла его успокоить, а тут и ее рядом нет, - посетовал Тойс.
Рафа отвернулся, у него тоже, как и у Элио, не клеится с любовью. Просто инфекция какая–то!
-Пора бы вам, парни, серьезнее относиться к своей жизни… Столько девушек хороших кругом… - эти слова Лазару заставили мысли Рафы метнуться от Айрумы к Жасмин. «Я рядом с тобой». Это почти признание в любви. Неужели вчера это было не просто желание тела, а нечто большее… Но не с его стороны… Он не должен впутываться в отношения, чтобы забыть Айруму и защититься от нее. Но между ни и Жасмин ничего не произошло. Он даже с облегчением подумал об упущенном шансе выздоровления от любовного недуга таким способом. Пусть лучше будет больно, чем он даст пустую надежду другой. Рафа так задумался, что услышал лишь последние слова Лазару.
-Ну, вот опять все как прежде. С такими результатами и нечего в Сан-Паулу ехать!
Элио спрыгнул с коня и подошел к мужчинам. На его лице было стоическое хмурое выражение.
-Я знаю, что плохо. Чувствовал, что не дожал.
-А чего тогда не сработал? Чего ждал?
-Не знаю! – отмахнулся парень.
-Ладно, - немного раздраженно сказал Лазару, - утренний тренинг закончен. Я еду в город, чтобы отвезти сына в школу. Но потом приеду и возьмусь за тебя серьезно.
Тойс ушел, а Рафа хлопнул друга по плечу.
-Не переживай, ты не одинок. Я тоже в таком же состоянии.
-Инфекция наверно!
*****
Утро встретило их ароматом пирожков и кофе. Эва открыла глаза, потянула носом и резко села в постели.
-Витор?
-Что? – сонно спросил мужчина, потягиваясь.
-Откуда это? Чем пахнет?
-Кофе… - он тоже встрепенулся.
-А где Тьяна? - Эва соскочила с постели, на ходу натягивая халат, выскочила из спальни. На кухне хозяйничала Айрума, которая, увидев Эву, улыбнулась.
-Доброе утро. Я не особенно умею готовить, но вот… - она указала на слишком поджаренные, но не настолько, чтобы перестать быть аппетитными, пирожки, - все, что у меня получилось. Тьяна, уже поела и смотрит мультики…
На кухне появился встревоженный Витор, но увидев Айруму, удивился.
-Мне казалось, что неожиданными кулинарными бзиками, - он посмотрел на поджаристую сдобу и потрогал ее пальцем, - страдают только счастливые женщины.
-Я думала, что, если ты осталась на ранчо, то простила Рафу.
-Нет! – Айрума бросила полотенце на стул. - Он предал меня!
-Ого, какими словами мы разбрасываться научились!– усмехнулся Витор. – Девочки, не надо придавать своим словам и мыслям столько мелодраматизма!
Эва едва сдержала улыбку, глядя как насупилась Айрума, а Витор спрятал свою усмешку и серьезным тоном предложил.
-Айрума, ты бы снисходительнее отнеслась к Рафе. Предательство – это действие, а он бездействовал. Скорее, медлил… Прости его за вынужденную медлительность. Да Силва сказал, что с ним говорил адвокат, посланный Рафаэлом. Он, несмотря ни на что, думал о тебе и пытался помочь, чтобы вытащить тебя из этой передряги.
-Адвокат? – Айрума немного растерялась.
-Да, адвокат из юридического отдела компании. Он хотел взяться за твою защиту, просто мы его опередили.
-Вот видите, а мог бы поторопиться! – с упрямством мула произнесла девушка.
-И тем не менее… И ты могла бы и это оценить. Рафа находится в очень тяжелом положении. Это сложно - хоронить мать и быть в ожидании второго удара отца…
-Не так уж и плохо ему, – заметила Эва.
-Состояние у него стабильное, но ведь инсульт –коварная штука. Он не бывает один… И не стоит ускорять следующий! - последняя фраза была предостережением для Эвы от постоянных попыток поговорить с бывшим мужем.
-А Жасмин?! – Айрума не хотела сдаваться. - Она же не отходит от него ни на шаг! Я видела!
-Хм, - Витор пожал плечами. – Она хочет помочь ему.
-Только лишь помочь?! Да она его съесть готова, кружит вокруг него, как акула!
-Фи, девочка, что за ревность? Ты сама отдаешь Рафу в руки этой «акулы». Даже не пытаешься спасти положение. По-моему, тебе самой понравилась роль жертвы?
-Что?! – опешила Айрума.
-Почему бы тебе не прислушаться к сердцу и просто пойти навстречу Рафе? Без претензий и оговорок. Ему сложнее сделать этот шаг! Это ты хоть понимаешь?
-Это потому что он мужчина?
-Нет, потому что он потерял своих близких,- от этого ответа Эва побледнела, но Айрума не видела этого в порыве собственного негодования.
-А вы не потеряли? Ведь Луки нет рядом с вами!
-Да, ты права, - Витор положил руку на талию Эвы, удерживая ее от готовых выплеснуться эмоций, - но Рафе нужно немного времени. Совсем немного, чтобы заняться делами.
Он говорил это для Эвы, и Айрума, наконец, поняв, что причиняет боль, смутилась.
-Простите меня… Я не подумала… Лука обязательно к вам вернется.
-Ладно, займись лучше собой, - он перевел взгляд на девушку. - У тебя скоро предварительные слушания по делу.Обвинение еще не предъявлено, и твой адвокат пытается сделать так, чтобы оно и не было вынесено. Помоги себе сама.
-Хочешь я пойду с тобой? – предложила Эва.
-Тьяне нечего делать в суде! Тем более, если ты рассчитываешь увидеть там Рафу, то не получится, – предупредил Витор. – Вы обе думайте, что мужчина должен вывернуться наизнанку, выполняя ваши желания. У него есть долг, которым пренебречь нельзя!
Витор постепенно брал власть над своей жизнью и жизнью Эвы в свои руки. Он не шел на поводу даже очень любимой женщины, как это был в самом начале, когда, можно было сказать, что он уступает ей во всем, лишь бы ничем не задеть. И Эва это стала принимать.
-Я просто хотела поддержать, - Эва выдохнула, ожидая, что еще скажет Витор, но он, лишь поцеловав ее, собрался уходить.
-Все будет хорошо. Я сегодня увижу Рафу и поговорю с ним. А сейчас у меня тоже есть запланированные встречи. Очень важные встречи…
*****
Дон Жеронимо получил судебное решение о прекращении дела о разделе земли и признании его права собственности на землю. Теперь все было по закону. Он даже почувствовал признательность Витору, ведь, несмотря на то, что это была сделка между ними, дон Жеронимо понимал, что Сабрал мог легко получить землю, а его упечь за решетку. Неприязнь, которую он испытывал к своему племяннику, стала проходить, и вместо нее появилось ощущение не вины, а скорее озабоченность, как за одного из его членов семьи. Все чаще мысленно он называл Витора - «парень», будто это был один из его сыновей. И эта метаморфоза доставляла Рибейру удовольствие. С утра он планировал съездить в город в земельный отдел и оформить по решению суда право собственности и, возможно, заехать к племяннику и поговорить. Он даже в уме проговорил, с чего начнет разговор, но до конца не знал, чего ожидать от этой встречи.
-Сегодня заменишь меня на сушилке, - он отдал приказ сыну, потом посмотрел на Сантуса, - а ты посмотришь саженцы, пора на правом участке делать замену…
-Я хотел бы сейчас проверить план проведения оросительной системы на участок у реки.
-Какое орошение около реки?!
-Так в том –то и дело, - не сдавался Марио. – Река близко, а склон крутой, вода не идет. Я видел там трещины с ладонь! Надо подводить воду, да и не помешает наносить с берега илистую почву…
-Илистую, говоришь? - задумчиво произнес дон Жеронимо.
-Ну, а что? Пока есть передышка между сбором!
-Но сначала посмотри саженцы! Потом можешь организовать работников для своей работы.
-Я уже поговорил с гидротехником относительно оросительной системы. Он обещал сделать план – чертеж.
-От ведь! Вперед батьки… - буркнул Жоакин. – Неймется ведь!
-Неймется! А чего сидеть-то? Будешь сидеть – ничего не сделаешь! – тут же вскинулся Сантус, поглядывая то на отца и сына Рибейру.
-А я погляжу, ты и без мыла в душу влезешь! – Жоакин не смог скрыть свое пренебрежение.
-Мой муж знает, что делает! – с нескрываемой гордостью произнесла Клара. – Он настоящий хозяин!
-А ты бы лучше своей семьей занялся бы! – поддакнула смышленая Зила.
Они и не подозревали, что своими словами всколыхнут в мужчине мощное чувство неудовольствия. Жоакин вскочил с места, размахивая руками.
-Помолчали бы! Моя семья не вашего ума дело! Вечно указывают, что делать, о чем думать! Плевал я на хозяйственность твоего мужа! Ты, Зила, не успела сесть за хозяйский стол, как уже указывать начала! Учить жизни! Моей мачехой заделалась?!
-Цыц! – рыкнул дон Жеронимо. – Бабы дело говорят. Сядь и скажи, что решил с Алзирой и детьми?
-Вот именно! – сникшая от криков Жоакина Зила тут же приободрилась.
-А что решать, поеду и заберу!
-Так поезжай и привези их сюда. Пусть все вернется на круги своя. Пора подводить итоги… - добавил он, задумываясь над чем–то. Надо ехать в город и окончательно решать с землей и со своим племянником. Дон Жеронимо встал из-за стола и направился в свою комнату. Как человек старого уклада он довольно крупные суммы денег хранил дома, а не в банках, поэтому, закрывшись на замок, полез в свой схрон, о котором даже его домочадцы и не предполагали. Здесь лежали деньги, выведенные из оборота в течении нескольких лет. Это был его неприкосновенный запас, который грел душу, и был всегда гарантом того, что он, Жеронимо Рибейру чего-то достиг в жизни и всегда останется на плаву, какие бы жизненные коллизии не поджидали его за очередным поворотом судьбы. Он любовно поглаживал пачки аккуратно сложенных денег, раздумывая над тем, стоит ли разделить эти деньги между сыновьями или еще подождать, пока каждый из них чего-то добьется самостоятельно и докажет, что не пустит их на ветер.
*****
Сегодня начинался учебный год. Лазару планировал отвезти Нанду в новую школу вместе с Алзирой и детьми. Несмотря на десятилетний возраст и его напускную невозмутимость , мальчик нервничал и присутствие Селести могло немного облегчить его состояние. Лазару остановил машину перед домом Алзиры и посигналил.
-А когда Алзира переедет к нам?
-Не знаю. Наверно, когда будет готова.
-Она что космонавт, чтобы заниматься подготовкой?
Лазару хмыкнул, но ответить не успел, как вышли Алзира и Селести. Девчонка кинулась к Лазару обниматься, тараторя о том, что она сегодня такая красивая, у нее форма, а Нанду тоже нужна форма.
-Конечно, и у Нанду будет форма, вот только сегодня мы посмотрим, какая, поговорим с преподавателями, - согласился Лазару, поглядывая на Алзиру. Ему хотелось узнать, что с ней, но он ждал, когда она сама захочет все рассказать. Они уселись в машину. Школа располагалась недалеко, но этот путь в молчании показался мужчине чересчур длинным. Дети возились, о чем–то спорили на заднем сиденье. Им не было дела до взрослых отношений.
-Нанду, хочешь в школу?
-Эта перспектива у меня не вызывает энтузиазма, - выдал мальчик, отпихиваясь от Селести.
-Скажи просто – боишься! – веселилась Селести.
-Чего мне бояться? Я что ли маленький?
-Тогда почему не хочешь?– удивилась девчонка. - А мне нравится школа! В школе учителя нас воспитывают, на экскурсии водят, а потом уроки учить помогает мама. Никогда не говорит «отстань»!
-Да-а, - протянул Нанду, вызывая смех взрослых, - все перепуталось в жизни! Я вот все делаю самостоятельно!
-А сколько у тебя сегодня уроков?
-Не знаю.
-Если мало, то подождешь меня во дворе?
-Нет! Я не ждун, чтобы тебя ждать!
-Селести, не беспокойся, - смягчил тон сына Лазару, - он подождет, потому что я заеду за вами к концу учебного дня.
-А за мной всегда заезжал папа, - выдала Селести. – Он и сейчас нам обещал, что заберет на фазенду. Как же вы будете нас делить?
Алзира покраснела, засуетилась, пряча глаза, и Лазару тут же понял странность ее поведения. Хотел спросить, но смутился, будто на мгновение к нему вернулось прошлое с оттенком самообмана, что дает расставание с любимой женщиной.
-Не говори глупости, Селести, - ее мать спешно поправила волосы дочери и протянулей портфель. –Уже пора. А вон и твоя учительница…
Селести воскликнула от радости и, чмокнув мать, помчалась к стоящей на крыльце школы учительнице. Нанду же с независимым видом, но держась за спиной отца, прошел внутрь здания. Они побывали в школьном офисе и, уладив все тонкости с зачислением, Нанду попал в класс.
*****
в роли Суареса -Антонио Каллони\Egizio Antônio Calloni
Рафаэл понимал, что в офисе накопилась работа с документацией и договорами, нужны закупки, за которыми перестали следить, и проблемы скоро могут накопиться. Он опять погрузился в документацию с головой и пытался выплыть, как выпавший за борт человек, которому просто необходим спасательный круг.
-Этим всегда занимался сеньор Сабрал, а теперь он отошел от дел, а управляющего не назначили…
-Понятно.
-Лучше бы, чтобы он вернулся, - подтвердил Фалес. – В его руках все связи, все наработки… Конечно, ты тоже сможешь все это понять и наладить работу, но для этого нужно время. Но сейчас время-деньги…
В кабинет заглянула секретарша, вид ее был немного испуганным.
-Сеньор Лампрейя, к вам посетитель. Пришел сеньор Суарес!
-Суарес?! А разве он не в полиции?
-Был, был в полиции, мальчик мой, - отодвинув в сторону секретаршу, в кабинет вошел грузный мужчина, с которым некогда Рафаэла знакомил отец. – Но как видишь, я здесь! Решил вот зайти сюда и сообщить, что вам не удастся подставить меня!
-Подставить? Да вы игрок, сеньор Суарес! – воскликнул Рафа.
-Я хотел бы разъяснить все недоразумения, возникшие между нами. Мы же партнеры. Нас связывает синдицированный кредит.
-А я думал, что нас связывает любовь к лошадям, - парень усмехнулся. – Но видимо, любовь к деньгам перевешивает все остальное. Таварис во всем сознался!
-И что?! – засмеялся Суарес. – Что произошло? Я здесь, а все, что наболтал этот глупец, не стоит и выеденного яйца. Зачем мне все это? Я вложил средства в будущее вашего жеребца, приобрел акции…
-Которые вы не можете реализовать из-за банкротства! – в кабинет вошел Витор и тут же понял , о чем разговор.
-А, Сабрал! – усмехнулся Суарес. –Я всегда считал тебя слишком умным человеком, чтобы верить в эту бессмыслицу, в которой меня обвиняете!
-Тогда объясните, как вы собираетесь заниматься племенным разведением, если ваша ферма заложена и вы ее фактически потеряли? В полиции знают, что вы«голый король?» Гибель коня или его проигрыш в скачках серии Белу-Оризонти–Сан-Паулу дает вам право на возврат вложенных денег и, главное, на двукратную компенсацию за гипотетические победы Вендавала. Фалес, я прав?
-Да, договор составлен именно так, - подтвердил адвокат.
-Ах, Суарес, - усмехнулся Сабрал, - вы просчитались! Вендавал выиграл и поэтому вы подослали к нему своих бандитов. Но даже здесь вы просчитались! У вас совсем нет денег, и вы решили сэкономить, вместо того, чтобы нанять профессионала.
-Посмотрим! Впереди еще скачки в Сан-Паулу!
-Только попробуйте еще что-нибудь предпринять в этом духе! В полиции не дураки сидят!– горячность Рафы придавала сухим доводам Витора такую эмоциональную окраску, что Суарес не выдержал.
-Да у меня везде свои люди! Твой отец мог еще потягаться со мной, но ты еще мальчишка без связей и без влияния… Что ты можешь сделать?!
-Сеньор Суарес, - Витор положил руку на плечо Рафы, успокаивая его, - у вас тоже нет поля для действий. Вы банкрот! Банкрот под следствием. Не вам тут сотрясать воздух, хвастаясь своей неуязвимостью. Мы найдем способ наказать вас!
****
Таис видела из окна, как около Элио, который только что закончил тренировку, что–то щебеча, пританцовывала Фило. Веселая хохотушка была похожа на маленькую птичку, юркую, но красивую. Ее веселость не было напускной, ей на самом деле нравился парень, и она старалась завоевать его расположение. Элио улыбался, что-то отвечал ей, а Фило липла к нему еще сильнее. Таис отвернулась. Пусть будет так. Она, как пустая оболочка, разве сможет подарить мужчине настоящую любовь?!Любовь к Витору ее иссушила, не оставила места никому другому в ее сердце. И хотя она понимала и уже не чувствовала той фееричной влюбленности, которую испытывала совсем недавно, когда образ ее романтического героя еще не померк, но понимала, что не способна безоглядно броситься в новое чувство.Она села за туалетный столик и, глядя на себя, прошептала.
-«Я смотрю на себя — я такой не была:
по худому лицу печаль разлита,
и погасший взгляд прежде ясных глаз,
и горькая складка у рта…
Никогда прежде не были руки мои
так мертвы: лишены и сил и тепла;
и не было сердце таким пустым —
в нем все сгорело дотла.
Перемены, увы, не заметила я,
а она так видна, непреложна и зла…
Где, когда затерялась, в каких зеркалах,
я — такая, какой была?»[2]
-Как все печально и безысходно… - она вздохнула, едва касаясь, пробежала пальцами безделушек на столике, потом тронула маленького сухоцвета, прикрепленного к зеркалу. Некогда подаренный Витором цветок превратился в бесцветный плоский символ неразделенной любви. Почему она продолжает мучить себя? Почему не может откинуть все и ответить на чувство Элио?! Все!
-Все! – повторила она вслух и встала. Прежде, чем выйти из комнаты, тронула помадой нежные губы, тушью ресницы, и направилась вниз.Все хватит изводить себя! Хватит быть несчастной! С каждым шагом Таис даже почувствовала, как душа ее наполняется ощущением предстоящего полета, словно ее подхватывает теплый и свободный ветер. С этим же чувством она вошла на конюшню.
-Элио? Элио! - и застыла на месте с растерянным лицом и беспомощно распахнутыми удивленными глазами, будто ее ударили. Элио поспешно появился из дальнего стойла без жокейской куртки, сапог и в рубашке навыпуск. Из-за его спины показалась веселое личико Фило. Не было ни малейшего сомнения в том, чем они занимались.
-Извините! – Таис покраснела. – Простите, я … ничего, я просто хотела проведать Сапфиру… Как она?
-Хорошо, - промямлил парень, поправляя рубашку.
-Ну, и хорошо, - девушка вышла.
-Таис, - вдруг осознал парень, о чем подумала девушка, - я же… да мы же… между нами ничего…
[2] -Сесилия Мейрелес «Портрет»
Отредактировано máscara (08.08.2017 09:09)
Такая радость от этой надежды, что они будет вместе.... но может быть еще ветер измениться и случится новое горе, но не должно бы. Да, и Руми с Витей и Эвкой, они ее многому научат 