Удержи ветер / Reprime o vento

30 серия

Выяснение отношений продолжилось и в спальне. Камила бесновалась, еще больше накручивая себя. Ее крик уже местами переходил на визг, она бросалась на Витора, как ястреб на зайца.
-Камила, послушай меня, прекрати орать! И выслушай меня! – он отпустил ее и тут же получил несколько пощечин. – Черт! Камила! Не подходи ко мне!
Но Камила не могла остановиться, хватая все, что попадало ей под руку и запуская этим в мужа.
-Негодяй! Мерзавец! Это ты во всем виноват! Ты- убийца! Ты! Ты каждый день убиваешь меня! Когда тебя касается другая женщина – я умираю! – она запустила в него сначала статуэтку, потом часы…
-Камила, прекрати, - он попытался увернуться от летящего в него предмета, но тут же следующий достиг цели, и он осел на пол. – Черт, как больно… Камила!
-Ненавижу! Убийца! - связываться с по-настоящему разъяренной женщиной никому не рекомендуется, ибо она в своем гневе может и покалечить, и убить, но как только Камила увидела кровь от рассеченной брови, испуганно кинулась к мужу. – У тебя кровь… Что я наделала!? Любимый… боже, что я наделала?!
-Ты чуть не убила меня! Ты будто сошла с ума! Не желаешь меня слушать – не надо! Но я не собираюсь здесь оставаться! - он вскочил, отталкивая от себя жену. – Освобождаю тебя от своего присутствия! В этой комнате, в этом доме и, вообще, в твоей жизни!
-Витор! Ты не смеешь уходить! Это ты виноват, а не я! Ты развлекаешься с женщинами, а не я изменяю! Если… если ты уйдешь, то никогда не вернешься!
-Чего я собственно и хочу! – он схватил куртку.
-Витор! – Камила бросилась за ним, хватая за одежду. – Не дам! Ты не уйдешь! Ты обещал мне, что не бросишь меня. И у нас будет ребенок!
-Нет уж, уволь!  - он выскочил из спальни и сбежал вниз по лестнице, с каждым шагом ощущая облегчение от того, что он, наконец, сбросил надоевший груз.
-Сеньор Витор, сеньор, - навстречу ему попалась Жоэла. – Витор! Рафаэл разбился!
-Что?! – Витор споткнулся и развернулся к прислуге. – Как разбился? Его же машина…
-Он упал с лошади!
-А дон Фаусто знает?
-Нет еще! Я только что говорила по телефону с Айрумой. Вот хотела сообщить. Девчонка ревет… они там у реки…
-Черт, черт! - он глянул на зареванную жену, которая следовала за ним по пятам и  от такой новости перестала стенать. – Камила, возьми себя в руки! И не цепляйся за меня! Я еду за Рафой!
*****

Эва вытерла слезы и выдохнула. С чего это она расплакалась?! Она ни на что не претендует, и не имеет право предъявлять претензии Витору, но как же обидно от его двойной измены, будто ее ударили. Эва прислушалась к приглушенным крикам, доносившемся из дальней комнаты и остановилась перед своей спальней. Она не хочет заходить туда, она не хочет лежать в постели в ожидании мужа и потом притворяться счастливой. Она замужем, у нее хороший муж, но почему связь Витора с прислугой задевает ее так сильно? Как только Эва подумала о том, как он обнимал ее, ей стало горячо и горько. Он беспринципный человек и он опустил ее до своего уровня. Что же делать? Она не меньше его виновата, чуть не уступила, он касался ее и… она не может этого забыть. Эва тряхнула головой и решила пойти в детскую, там становится легче на душе. Лука сидел на кровати и рассматривал книгу.
-Мам, почитай, а?
-А сам?
-Самому неинтересно… Пока я прочитаю, все, что должно случиться, уже произойдет.
-Это как?
-Думаешь, меня будут ждать боги? – он сунул ей книжку про греческую мифологию. – Почитай!
-Да ты у меня философ, - она поцеловала сына в макушку.- Ладно, давай почитаем. «Титан Атлант поддерживал столбы, которые подпирали небосвод. Такое наказание для него придумал верховный бог Олимпа Зевс, за участие в битве титанов против олимпийских богов»[1].
-Мам, Атлант был плохой? – он пристроился к матери поближе, чтобы было удобно разглядывать картинки в книге.
-Нет.
-А почему его наказали?
-Наверно, потому что он был неправ, – она продолжила чтение. - «Титан был мужем океаниды Плейоны и отцом семи Плеяд, превращенных Зевсом в созвездия. Его детьми были также Геспериды, которые охраняли сад с золотыми яблоками. Эти яблоки помогали продлить жизнь и вернуть молодость.
-Здоровски, я бы тоже хотел иметь такие яблоки! Я бы ими кормил Сюрпризу и она бы стала совсем маленькой, как кошка.
-«За ними послал Геракла царь Еврисфей. Сад охранялся змеем с несколькими головами, и с ним предстояло сразиться Гераклу...»  – Эва читала, ожидая, что уставший за день мальчик заснет. Он уже начал клевать носом, но когда прозвучали последние слова: «Титану Атланту пришлось держать небосвод до тех пор, пока боги и титаны не помирились», он зевнул и задал вопрос.
-Мам, а кто держит небо, когда Атлант отлучается в туалет?
-Что?
-Ну,  это самое… кто же держит небо?
-Ох, не знаю, наверно, его брат! Братья ведь должны друг другу помогать.
-Да, должны, - он опять зевнул, пристраиваясь на подушку под ее боком. – Мам, роди мне братика, который бы мне помогал? А то я так устаю...

[1] - миф о Геракле и золотых яблоках
****

Витор гнал джип по целику . Машина подскакивала на неровностях, рычала на поворотах. Все, что он успел сделать – это позвонить в больницу, но пока скорая доедет, надо найти Рафу. Навстречу выскочила Айрума, отчаянно махая руками.
-Он здесь, здесь, - кинулась к Витору, потом обратно к лежащему Рафе.
-Что с ним?
-Я не знаю! – девчонка уже не ревела, а только вздрагивала и судорожно всхлипывала, не отрывая взгляда от раненного. – Он не приходит в себя… я не знаю, что делать. Он умер?
-Успокойся,  - Витор пощупал пульс. - Нет, он жив.
Осторожно  обследовал голову, пачкаясь в крови, потом пробежался пальцами по шее.
-Ничего, целый. Ударился. Давай, неси из машины одеяло, надо согреть его, пока приедет скорая. Давай, давай, - он торопил ее, заставлял что-то делать, чтобы девушка не впала в ступор окончательно, а сам отчитывал пульс Рафы. – Давай, парень, держись… разлегся тут, пугаешь только девчонку! Он упал с Вендавала?
-Да.
-А где конь?
-Не знаю! Убежал, - опять захныкала девчонка. – А врачи скоро приедут?
-Скоро…  - Витор посмотрел на злополучные часы. – Скоро, скоро…. Скоро… Когда же, черт?!
До него дошло, что машина скорой может просто не доехать сюда из-за того, что здесь просто нет дороги. Она ведь  не джип.
-Так, Айрума, придется рисковать… Мы сейчас поднимем Рафу и перенесем в машину, а потом повезем в больницу. Поняла? Эй, дорогуша, ты слышишь меня?
-Да, да, да…
-Давай тогда, - он осторожно приподнял парня за плечи, а Айрума, схватилась за ноги, и они тихонько потащили его к машине. Девушка не помнила, как они положили его на заднее сидение, как она взлетела внутрь, устраивая голову парня у себя на коленях, но уже кричала, чтобы Витор поторапливался.
-Да, сейчас, - он позвонил. – Жоэла, скорая приехала… Нет? А дон Фаусто… Не паникуй, скажи ему, что я везу Рафу сразу в больницу в Морру ду Пилар… Все, поехали…
Он развернул машину и направил ее в сторону города.
******

Случившееся повергло всех в шоковое состояние. Дона Афонсина завопила и кидалась из стороны в сторону, дон Фаусто, давая распоряжения на ходу, понесся к машине. Все поехали в больницу. Таис осталась дома из-за Луки и металась от окна к телефону и обратно. Не выдержав, вышла на веранду, вглядываясь в ночную темноту. Из мрака вышел Лазару с мужчинами, что-то обсуждая и увидев девушку, остановился.
-Элио! – Таис нужна была поддержка.
-Есть новости из больницы? – он сжал ее руки.
-Нет, сама извелась. Лазару, что случилось? Рафа хороший наездник, он не мог просто так неудачно упасть!
-Да всякое бывает, - Тойс качнул головой. - И профессиональные наездники падают и ломают позвоночник!
-Ой, - взвыла Таис, вцепившись в руки Элио,что тот поморщился, но выдержал,- только не это! Почему я не поехала с ними?! Никто не отвечает на телефонные звонки, будто весь мир исчез!
-Айрума сказала, что Вендавал стал не управляем. А когда лошадь понесла, с ней сложно справиться, - Лазару почесал затылок.
-Но почему он вдруг взбесился?!
-Не знаю, надо найти лошадей, но искать будет поутру, сейчас это делать бесполезно. Так, мужики, - он обратился к стоящим работникам, - как только рассветет, Жука, возьмешь двоих или троих и пойдете на поиски. Вот вопрос о заявке в скачках сам отпал…
Он посмотрела на молодых людей и, давая Элио проявить заботу о той, что ему нравится, пошел к своему дому. Парень стойко вытерпел панику Таис, уговаривая и успокаивая ее. Она пыталась что-то рассказать, путалась в словах и чувствах. Ей нельзя было плакать при ребенке, чтобы не напугать его, но сейчас она расслабилась и слезы брызнули потоком, смачивая рубашку Элио.
-А если с ним  такое же случится, что и со мной?! А если хуже? Я знаю, я столько насмотрелась в больнице!
-Рафа выкарабкается, не плачь. Вот увидишь, он придет в себя…
****

Привычные, тысячекратно повторенными движениями врачи переложили бессознательного парня из машины на каталку и почти бегом повезли в здание, разговаривая на ходу на своем понятном только им языке медицинских терминов.
-Витор! – голос дона Фаусто остановил Сабрала. Машина Лампрейя только что подъехала  и он подбежал к Витору. – Где Рафаэл?
-Увезли.
-Что случилось?
-Его сбросил жеребец. Очень неудачно, поранился, - Сабрал немного смягчил ситуацию. – Его увезли на обследование.
-Где мой сын?! – закричала подбежавшая дона Афонсина. – Что ты с ним сделал?
Она была в панике. На этот момент все интриги, что плела она, преследуя то одну, то другую цель, отошли на второй план, и этот негодяй со своими любовницами ничто по сравнению с состоянием ее любимого сына.
-Успокойся, Витор привез Рафаэла в больницу! – они направилась внутрь здания.
Они увидели, как в реанимационной зоне дежурный врач зафиксировал дыхательную маску на лице Рафы и подключил к аппарату искусственной вентиляции легких, и дал распоряжение везти пациента в томографию.
-Все будет хорошо, - дон Фаусто сжал руку Афонсине. Ожидание было самым тяжелым временем. Минуты текли медленно  и мучительно. Потом вышел врач и сообщил, что  Рафа уже на операции и им повезло, что хирург еще не ушел.
-Боже, что здесь могут сделать?! – взвилась дона Афонсина. – Надо было везти его в Белу-Оризонти!
-Успокойтесь и ждите!  - врач ушел.
И опять потянулось мучительное ожидание, прерываемое рыданиями матери.
-Как Рафаэл? – спросила Эва, приехавшая в больницу с Камилой. – Мне так жаль…
-Зачем ты приехала? – дон Фаусто устало прислонился к стене.
-Я не могла оставаться дома. Таис осталась с Лукой, а мы с Камилой приехали, чтобы вас поддержать.
-Спасибо. Идет обследование.
Камила подошла к мужу и слегка погладила его по плечу.
-Прости меня…
Витор посмотрел на нее пустыми глазами и отошел.
*****

Тягостная обстановка заставила всех ожидающих разбрестись по больничным коридорам, невозможно было сидеть на месте. Витор подошел к Эве, стоящей у окна. Она не могла усидеть на месте, поэтому обошла все коридоры больницы и забилась в самый дальних из них.
-Ты прячешься?
-Нет, просто не могу выносить вид больницы.
Они стояли, касаясь плечами. Их соединила беда, и Эва не предполагала, что будет так переживать, хотя стала частью этой семьи совсем недавно. ВЫитор потер лицо ладонями,словно отгоняя нехорошие предчувствия. Им обоим нужна была отдушина, разговор ни о чем, чтобы просто выговориться, отвлечься в тягостном ожидании.
-Какой ты был в детстве?
-Не знаю, - он опустил голову. – Я стараюсь не вспоминать детство.
-Почему? Оно было тяжелым?
-Нет, я не жалуюсь. Дон Фаусто всегда был добр ко мне. Просто в моем детстве не было матери и отца, а ведь детское счастье чаще всего ассоциируется с семьей.
-А где твои родители?
-Умерли. Я их не помню, - Витор пожал плечами.
-Мы с тобой чем–то похожи, только моя мама погибла… - она смогла рассказать ему о матери. Витор слушал внимательно, не перебивая и понимая, что смерть матери стало решающей причиной ее замужества. Эва почуствовала, как напряжение окончательно уходит.
-Мне очень жаль твою мать.Не оглядывайся в прошлое.
-Но я боюсь больниц и мне страшно за Рафу.
-Не бойся, - он обнял ее, - я рядом.
Эва медленно выдохнула, будто в конце пути, и прижалась к нему, понимая, что не хотела объятий мужа, она хотела только его объятия. Витор потерся подбородком и ее затылок и закрыл глаза.
-Я очень испугалась…
-Ничего, все будет хорошо… - он помялся, но потом добавил. – Эва, ты не должна принимать обвинения Камилы всерьез. Она неуравновешенная… и ревнивая…
-Я знаю. Все женщины ревнивы…
-И ты? – его рука, лежащая на ее спине поползла вверх, коснулась ее шеи, потом лица и обреченно упала вниз. – Я ничего плохого не сделал…
Эва сжала кулаки и напряглась. Как он может такое говорить?! Как он может говорить ей в глаза, что не сделал ничего плохого?
-Что с тобой? – он почувствовал ее напряжение.
-Отпусти меня! Отпусти!
-В чем дело? – но в следующее мгновение он понял ее поступок, потому что в конце коридора появилась Камила. Жена подошла, скороговоркой сообщила, что еще идет обследование и все напряжены, но беспокойные глаза шарились по их лицам, выискивая хоть какой–то намек на их тайные отношения. Неладное она почувствовала на подсознательном уровне. Слишком близко они стояли, и Витор обнимал ее. Почему он обнимал жену ее дяди, а не свою?! 
В коридоре показался дон Фаусто, подошел и, глядя на бледное лицо жены, потрепал ее по плечу.
-Полно, Эва, хватит так убиваться. Рафа выкарабкается… Витор, прошу тебя отвези женщин на ранчо, а мы с Афонсиной останемся здесь. Камила с ног валится, да и Эва устала.
-Хорошо, после того, как  заполню медицинские бланки, так как я привез Рафу в больницу, - он отошел к стойке.
*****

Сидя в больничном коридоре, Айрума замкнулась, ушла в себя, в свою боль. Она чувствовала холод и поняла, что, если сейчас вышедший из той страшной двери врач поднимет печальные глаза в соболезновании, закончится и ее собственная жизнь. Она сжимала зубы, чтобы сдержать крик, который рвался из ее груди, она боялась, что если выпустит его, то не сможет остановиться. Но у доны Афонсины отстраненный вид Айрумы вызвал гнев. Это она виновата в том, что случилось с ее сыном и ничто не может переубедить ее.
-Я не могу понять, что они делали у реки?! Почему мой сын оказался в таком положении? Что случилось?
Дон Фаусто понимал обезумевшую мать и даже жалел. Когда дело касалось Рафаэла,  дона Афонсина  теряла контроль над своими чувствами. Вот и сейчас она набросилась на девчонку, чтобы излить сколько не негодование, а свой страх за жизнь сына. Айрума что-то бормотала, то и дело заикаясь, и терла и без того красные глаза.
-Хватит, Афонсина, не трогай девочку. Чего ты от нее добиваешься?!
-Чтобы не облизывалась! Мой сын не про ее честь! – мать всхлипнула и заплакала, припадая к груди бывшего мужа.  - Не смогла его защитить…
-Афонсина, будь сильной, хотя бы ради Рафаэла! - дон Фаусто сделал жест, чтобы Айрума ушла, но той было невыносимо находиться в неизвестности и она замотала головой.
-Нет, нет, я буду здесь, - очнулась Айрума. - Разрешите, пожалуйста, пожалуйста?!
Дон Фаусто кивнул, уводя Афонсину подальше от девушки. Женщина почти висела на руках Лампрейя. Он посадил ее на диван и сел рядом.
-Успокойся, родная… все будет хорошо…
-Фаусто, за что? За что?! – блуждающим взглядом она обвела больничный коридор и наткнулась на фигуру Витора. Вот, кто виноват в случившемся! Что он там говорил?! Что каждый получит по заслугам?Это его угрозы воплотились в реальность. И как только дон Фаусто отошел, она встала и подойдя к Сабралу, который заполнял бланки госпитализации.

-Это ты! Ты виноват!
-Я всегда во всем виноват! Но если вам легче, то считайте так.
-Легче?! – зашипела женщина. – Ты отомстил мне за смерть своего сына? Твой сын погиб, теперь и мой борется со смертью. Я не хотела никому причинять вред, я не хотела, чтобы Тониньу умер…
Она осела, что Витору пришлось подхватить обессиленную ожиданием и ненавистью женщину, которая неожиданно постарела, кожа ее покрылась сеткой морщин и под глазами пролегли глубокие синяки.
-Я не хотела гибели Тониньу…. Так вышло… я не знала, что Тониньу был в машине!
-Что вы имеете в виду, дона Афонсина?– Лицо Витора приобрело странное выражение.
-Еще и притворяется! Разве не ты бросал мне угрозы, разве не ты жаждал мести?! Ты добился своего! Но если Рафаэл умрет, я убью тебя! Как убила Тониньу! – ее хватило на последний приступ ненависти и она разрыдалась. -  Я разорву тебя и вырву твое сердце…. Ублюдок!
-Что вы сказали? - он не верил в ее слова, хотя понимал, что именно в такие моменты человек бывает искренним, как никогда.  – Что вы сказали?
Он схватил дону Афонсину за грудки и тряхнул, чего никогда бы не сделала с ни с одной женщиной. Дона Афонсина стала задыхаться, но не отступила, а продолжала злобствовать. К ним бросились и дон Фаусто, и Камила , и Эва, а Лампрейя,оттащив его от женщины в сторону, хватил его за голову.
-Смотри на меня! Что произошло?
-Она убила Тониньу! Она сказала…
-Что?! Витор, не надо бредить!
-Она сама сказала, что убила Тониньу!
-Посмотри на меня, - он потер ее щеки. – Она просто разозлилась и потеряла контроль. Но Афонсина всегда была такой. Она всегда находит слабое место и бьет! Как она могла убить Тониньу?! Подумай! Она просто пытается вывести тебя из себя! Все, сынок, успокойся и выбрось из головы ее слова!Ты должен понять, что она не в себе от горя! Даже она завтра уже будет сожалеть, что так сказала. Успокойся!
Дон Фаусто обнял Витора и крепко сжал его плечи.
-На тебе сейчас женщины. Ты мой помощник, ты моя правая рука, ты не должен вестись на ее провокации.
****

Таис и Элио дождались их приезда на веранде и как только вдалеке сверкнули огни машины, вскочили и бросились навстречу.
-Витор, Камила, что с Рафой? – Таис даже не заметила своей хромоты, очутившись рядом с ними.
-Пока на операции. Твой отец позвонит…
-О, боже, а где Айрума?
-Там осталась.
-Я тоже завтра поеду, и ничто меня не остановит. Витор, возьмешь меня?
Витор кивнул и направился в дом.
-Что с ним? Он слишком расстроен?
-Да, - кивнула Эва, понимая, что вкупе с состоянием Рафы пресс доны Афонсины прошелся по нему слишком жестко, но объяснять не стала.
-Лука заснул, я ему не говорила о случившемся.
-Хорошо. Ты тоже устала, и если хочешь завтра поехать, иди отдохни.

Эва поднялась в детскую, открыла дверь и увидела Витора. Он сидел на краешке детской кровати с низко опушенной головой. Тишина, мерное тиканье часов, посапывание ребенка  успокаивало душу.
-Витор?
Он поднял голову и молча ждал, когда она подойдет.
-Витор, Фаусто прав, какой бы дона Афонсина ни была змеей, но она просто хотела сделать тебе больно.
Скорее всего, слова этой ведьмы Афонсины были брошены в сердцах, но были чудовищны и просто невероятны. Уязвить, уничтожить, сделать больно – это было всегда с самого начала. В своей ненависти дона Афонсина не менялась. Раньше он не понимал, почему так происходит, потом смирился и научился, если не защищаться, то  просто не замечать. Витор склонился над спящим ребенком, погладил по голове и поднялся.
-Да, конечно…
-Лука очень любит тебя, - произнесла Эва, словно это может облегчить его страдания. Глаза Витора медленно скользнули по ее раскрасневшемуся лицу, шее, остановились на мгновении на декольтированной груди,потом опять вернулись к ее губам.
-Проведи эту ночь вместе со мной?
Она потеребила кончики своих волос. Это был жест смущения и замешательства.
-Я не могу, –вся подобралась, но где-то в глубине глаз светилось запретное желание. - Я не могу…
Он порывисто прижал ее к себе. И она разрешила себе чуточку расслабиться, отвечая на его поцелуй.Но только чуть-чуть… потом отодвинулась.
-Я не могу… ты не должен больше заставлять меня, иначе я не смогу тебя остановить, я себя не смогу остановить…  - ее щеки раскраснелись.
-Я люблю тебя. Я разведусь с Камилой и увезу тебя и Луку отсюда.
-Сейчас?
-Да, я еду в город… Прошу тебя, -  его губы оказались в опасной близости от ее губ, ее сопротивление стало таять, - проведи эту ночь со мной.
-Я не могу. Я не могу… пока ты и я несвободны… Я так не могу… Я не могу забыть того, что между нами произошло. Мне стыдно!Я не могу уступить! Если я уступлю, то это будет слабость. А ты… ты сам осудишь себя и меня за слабость!
-Победителей не судят…
-В чем победителей? В подлости?
Он опустил голову, решая, что делать дальше, потом развернулся и вышел.
*****

Камила зашла в спальню, тяжко село на постель, скорчившись, будто столетняя старуха. Она не может и не умеет жить одна. Женщина открыла ящик туалетного столика в поисках успокоительных таблеток. На дне лежал комплект эротических игрушек, белье,  чтобы подхлестнуть желание мужа, и которые она купила в последнюю поездку в город. Тогда они с Эвой довольно хорошо повеселились, бродя по магазинам. Все бесполезно… не получается… Она вспомнила его искаженное гневом лицо и холодный взгляд, когда они уезжали из больницы. Опять что-то произошло между ним и ее тетей, а виновата она…  Или дело не в тете, а опять в другой женщине?  Они стояли в коридоре так близко…
-Нет, только не Эва… Скорее, эта гадюка Наир! Но никто не получит моего мужа! Он только мой!
В спальню вошел Витор, чтобы сказать, что уезжает обратно в город.
-Не уезжай, прошу тебя…
-Не начинай сначала.
-Я не начинаю, я прошу тебя. Мне плохо без тебя, - ей не хотелось возвращаться в тот период, когда она сидела на таблетках и каждую неделю ездила на прием к психоаналитику.
-Витор, подожди… прошу тебя, выслушай…. Нам надо поговорить… - она  неожиданно оживилась.
-Камила, я устал, я очень устал. Давай поговорим завтра?
-Нет, я не вытерплю этой пытки! Прошу, любимый, не бросай меня. Прошу тебя, - она схватила его за руку. -Я покончу с собой, если ты бросишь меня! Ты знаешь, что я говорю правду…
-Не шантажируй меня!  - он посмотрел на часы. – Уже поздно, но я возвращаюсь в город. Останусь там, сниму номер в гостинице и мы разведемся…
-Ты оставишь нас в такой трудный момент?
-Я не оставлю вас, я оставлю тебя…
-Витор, прошу тебя, - она вдруг бухнулась ему в колени, отчего он опешил на мгновение.
-Боже, Камила, прекрати представление! Меня это злит!В наших отношениях столько накопилось…обиды, взаимонеуважения и непонимания. Разные интересы и цели. Всё это только со временем усугубляется. Мы же чувствуем эту несовместимость, но почему-то не порвать порвать этот порочный круг, чтобы идти каждый своей дорогой? Камила, давай начнем все сначала, но врозь? – Витор устало посмотрел на жену. В глубине ее глаз что-то изменилось, но что именно он не понял, поэтому не насторожился.
-Это из-за Наир?
-Прекрати! При чем тут Наир?
-Сними эти часы!  - она указала на его запястье.
-Зачем?
-Я не хочу, чтобы ты носил причину нашего разрыва. Не хочу! Я хочу подарить тебе другие часы.
-Не стоит… подарки меня не удержат, я не ребенок!
-Витор, я прошу тебя, - она заставила его снять часы. – Садись, прошу тебя.
Ее игривость была слишком нервной и слишком показной, а ему хотелось быстрее от нее отделаться.
-Хорошо, хорошо, - от легкого толчка он сел в постель. – Только не надо никаких представлений! Мне сегодня хватило представлений твоей тетки!
Камила что-то вытащила из туалетного столика, скользнула по его запястью, и его рука оказалась в плену стальных оков.
-Черт! Камила, ты совсем умом поехала?! – он был прикован к металлической спинке кровати наручниками. - Ты сошла с ума! Окончательно свихнулась! Ты такая же, как твоя тетка!Отцепи меня немедленно, чокнутая!
-Нет,  я не могу… я так тебя люблю, что не могу от тебя отказаться…
Глаза у Витора стали острые, как лезвия, он оскалился, как волк, дернулся, но стальное кольцо крепко держало запястье.
-Я люблю тебя… - она пальцем провела по его губам, не обращая внимание на его неприкрытую злобу. – Я не могу отпустить тебя. Я не сошла с ума, но я не могу отпустить тебя...
-Ты что насиловать меня собралась? – он даже нервно хохотнул. -  Ты пожалеешь, что поступила так со мной!
-Ты не уйдешь от меня…
-Камила, - Витор взял себя в руки и если у Камилы временное помутнение рассудка, то с ней надо разговаривать очень спокойно. – Дорогая, я никуда не собираюсь уходить. Но надо же узнать, как там Рафа…
-Я уже звонила дяде. Рафа все еще без сознания и мы ничем не можем помочь, - она покачала головой.- Я хочу остаться с тобой… Любимый, мы никогда не проводили вместе много времени, ты всегда куда-то спешил, убегал от меня, всегда у тебя находились дела. Ты не хотел моей любви… Но сейчас я нашла способ проводить с тобой день и ночь…
-Чокнутая! – Витор дернулся и свободной рукой схватил жену, прижимая ее к себе, но понял свою ошибку, как только сам оказался в ее объятиях.
-Отпусти меня! Немедленно!
-Нет! Ты принадлежишь мне! Нам надо оживить наши отношения! Теперь понимаешь, до чего ты меня довел? 
Он отвернулся от нее и сжал зубы, более унизительного чувства он еще не испытывал и ненавидел жену всей душой. В дверь послышался осторожный стук, а потом и голос обеспокоенной Таис.
-Камила, как ты себя чувствуешь? Вы ругаетесь? Перестаньте, хватит уже!
-Нет, дорогая, мы очень устали и ложимся спать, - она улыбнулась, глядя на Витора. – Любимый, можешь кричать и звать на помощь. И Таис ,как рыцарь в сверкающий доспехах, придет на помощь, как только увидит тебя прикованного к кровати. Хочешь, чтобы девочка увидела тебя в таком положении? Нет?! Я так и знала…
-Не прикасайся ко мне! Я не желаю тебя  ни видеть, ни слышать! – он обдал ее такой волной ненависти, что Камила засомневалась, не зная, что делать.
Потом присела на краешек постели, бормоча слова любви в вперемежку с угрозами и стенаниями. Витор дернул несколько раз руку, убедившись, что все бесполезно.
-Ненормальная! Даже не приближайся ко мне!
Началась борьба характеров, стенка на стенку, но постепенно усталость и стресс этого дня сделали свое дело, противоборство сторон притупилось.
Витор проснулся, и обнаружил, что обнимает свою жену, а на руке нет наручников. Эта бестия сделала из него дурака. Он потер затекшую руку, осматривая следы от наручника. Камила шевельнулась и открыла глаза.
-Ты унизила меня! Ты это понимаешь? – мрачно произнес он.
-А разве ты меня не унижал всякий раз, когда касался другой женщины? – она искоса посмотрела на него.
-Я уезжаю, - он протянул руку к часам, лежащим на тумбе. Камила резко развернулась и, выхватив часы, со злостью влепила в стенку, отчего они со жалобным звяканьем разлетелись на мелкие кусочки.
-Я убью себя, если ты уйдешь! Ты меня знаешь! Ты будешь виновен в моей смерти! Запомни это! Ты мой единственный мужчина и я единственная твоя женщина!
-Я думаю, что тебе надо записаться на прием к врачу, - он хлопнул дверью.
******

Дон Жеронимо собрал все семейство для визита на ранчо Лампрейя. Сделал это для большей убедительности, будто собирались они не в гости, а в бой. Разговор о будущей свадьбе был очень щепетилен и важен, поэтому глава семейства ради этого случая надел на себя парадный костюм, что много лет висел без дела, и налакировал туфли, ворча о том, что его ноги не привыкли к такой обуви. Клара выглядела бледной и подавленной, будто устала сопротивляться. Алзира не хотела ехать, но Жеронимо приказал.
-Ты старшая хозяйка этого дома! Матери у Клары уже нет, так вот ты и будешь представлять ее. Все, как положено!
-Хорошо, - согласилась невестка, направляясь собирать детей, для которых любая поездка уже была радостью. Селести восторженно поправляла то платье, то бант, крутилась около матери, выспрашивая, увидят ли они невесту, как в прошлый раз.
-Нет, мы просто нанесем визит своим соседям. Так принято, что соседи должны дружить.
-А тетя Клара будет невестой?
-Да, тетя Клара выйдет замуж.
-Ура! И у нас тоже будет свадьба! Когда я вырасту и тоже выйду замуж, только
Алзира видела в своей дочери повторение Клары, для которой замужество, подчинение мужчине, почти как богу, является частью жизни. Но видела она и уверенность в своей женской сущности и как бы это ни относилось к маленькой девочке, но вела она себя так, будто готовила себя к своей миссии.
-Рановато о свадьбе думать, надо сначала выучиться. Получить профессию, - матери не хватало того, что она лишилась, выйдя замуж, но Селести еще этого не понимала.
-А у тебя какая профессия?
-Я не успела закончить образование… и сожалею об этом.
-Разве тебе плохо?
-Нет, мне хорошо, - что еще можно ответить ребенку, не жаловаться же на судьбу.
-Вот видишь! – утвердительно произнесла Селести. – Тетя Клара красивой невестой будет?
-Конечно.
-И я буду самой красивой невестой.
-Хорошо, невеста! А сейчас бери Эду и веди его на улицу. Там вас ждет дед, - в комнату вошел Жоакин, он не собирался сопровождать семейство, у него были совсем другие планы. – Вы едите развлекаться, а мне надо работать.
Селести потащила брата из комнаты.
-Может зря мы вот так едем? Может, дон Жеронимо торопится?
-Не поторопишься, того и гляди живот отрастет, тогда убеди Лампрейя, что это ребенок его! – пробурчал Жоакин.
-Так нельзя! Нельзя!
-А лучше бы, чтобы полоскали наше имя?!  - взмахнул руками Жоакин. -Лучше бы, чтобы она принесла в подоле приблудыша? Пусть теперь отвечает за ворованные сладкие объятия!
-Она итак ответит, но ведь молодой Лампрейя не виноват.
-Тебе его жаль? А себя не жаль. Свою дочь не жаль? Когда будут тыкать в нее пальцем и напоминать о блудливой тетке? Все! Разговор закончен! – он вышел, хлопнув дверью. Раньше бы Алзира решительно встала против такой интриги свекра, но сейчас, когда она чувствовала себя чужой и ненужной и не чувствовала поддержки мужа, она не могла ничему противостоять.
*****

в роли дона Августу Рибейру  - Паоло Сезар Гранде \Paulo César Grande

Молодой Жеронимо прислушался к приглушенным рыданиям сестры и монотонному голосу отца. После того, как Августу наказал свою дочь за то, что та отдалась молодому сыну соседа, стало понятно, что рано или поздно об этом заговорит вся округа. Ему и было жалко Луану, но она сама виновата, что не блюла свою честь, а подалась минутной слабости. Слова о любви меркли перед тем, что шептали на фазенде за их спинами. Отец поехал к соседу, чтобы поговорить о возможности прикрыть этот грех, расторопно поженив детей, но наткнулся на холодный прием.
-У них, видите ли, другие планы! – бушевал Августу, круша перед собой все и вводя домочадцев в страх. – Им порченная девица не нужна! А кто ее испортил?! Это мальчишка даже не появился! Хотел я посмотреть ему в глаза, когда его отец говорил мне, что моя дочь – потаскушка! Трус! Говорил о любви, испортил девку, а теперь даже не появился! Он помолвлен с другой!
-С кем помолвлен? – удивился Жеронимо.
-С кем, с кем! Они на грани раззорения! Кому  нужна Луана, за которой нет больших денег?! Ох, беда, беда…

в роли Тисианы, жены Жеронимо - Майана Нейва Mayana Neiva.

Через неделю должен был состояться сговор. Августу отдавал свою дочь одному из компаньонов – Фабио Диасу, который занимался сбытом кофе, Старый Рибейру радовался такому повороту, если бы не отчаянное сопротивление дочери.
-Фаусто и я любим друг друга. Он скоро приедет и мы будем вместе.
-Приедет, но с молодой женой!
-Нет! Он любит меня! Он говорил, что не собирается жениться по расчету, что он любит меня!
-Как же, любит! – в разговор влезла Тисиана, молодая жена брата. – Он и мне глазки строил!
-Замолчи! – Луана кинулась к ней, как тигрица. – Ты врешь! Это ты все выболтала! Ты!
-Я? Это надо еще посмотреть, кто из нас потаскушка!
-Тисиана! – Августу рыкнул на невестку. – Жеронимо, заткни свою жену! А ты не успокоишься, отведаешь моей плети еще раз!
-Фаусто любит меня!
-Любил бы, то все сделал по чести. Пришел бы сюда, попросил твоей руки, а не мял бы тебя на сеновале!
-Я люблю его! Я не выйду замуж ни за кого, кроме Фаусто!
В тот день, когда приехал будущий муж Луаны, дона Августо не было дома, он отправился в город и обещался приехать только на следующее утро. Жеронимо решил поговорить с Луаной сам. Может, она опомнится и даст согласие на брак, чтобы и перед новым женихом не опозориться.
-Я не выйду за него замуж! Я не люблю его, а люблю другого. Я должна уехать! Я все равно скажу «нет» и отец будет в бешенстве! Я не хочу, чтобы он бил меня! Я уеду! Жеронимо, пожалуйста, помоги мне!  - она лихорадочно собирала свои вещи в небольшой саквояж. – Я поеду к Фаусто!
-Я не могу! Ты сама виновата, что попалась! Эти разговоры, сплетни… тебе лучше иметь мужа…
-Нет! Моим мужем будет Фаусто! Пусти, пока отца нет дома! Я уеду! – она рванула к двери, но была перехвачена братом.
-Нет! В доме Фабио Диас – твой жених, что я скажу ему? А что я скажу отцу? – Жеронимо оттолкнул сестру от двери и вышел из комнаты.
*****

Витору хотелось все бросить и уехать подальше, чтобы никого не видеть, прийти в себя, заглушить неприязнь к жене, к дому, в котором он вырос, но он скрипя сердцем заставил себя остановиться. Эва права, она не может бросить дона Фаусто, а разве он может бросить всех, когда с Рафой случилось несчастье?!Он вошел в столовую, где был поздний завтрак, попросил у Жоэлы кофе и присел рядом с Лукой. Рядом с ребенком он почувствовал прилив сил, и внутреннее напряжение ушло.
-Выспался?
-Ага, а ты? – Лука вскинул голову.
-Хм, я тоже, - хмыкнул мужчина.
-На сегодня я определенную дозу калорий  принял, - с серьезным видом произнес Лука. Видимо, его стремление к изучению человека как–то коснулось его пищеварения. Витор обнял мальчишку и расцеловал.
-Готов к дальнейшему изучения мира?
-Готов. А мы куда –то поедем?
Витор не успел ответить, как в столовую вошла Анинья, сообщив, что приехало семейство Рибейру.
-Все? – удивился Витор. – Они решили навестить Элио?
-Не знаю, - она помялась на месте, ожидая приказаний.
-Что ж,  проводи в гостиную, - а сам встал и направился за ней. Дон Жеронимо  чинно вошел в дом, за ним его домочадцы, где отсутствовал лишь Жоакин.  Увидев Витора Рибейру поморщился, он не рассчитывал встречаться  с помощником Лампрейя, который ведет себя, как хозяин в доме.
-Почему меня не встречает твой хозяин?
-Дон Фаусто в Морру ду Пилар, - Витор сделал вид, что не заметил выпад Рибейру.
-И что же он там делает?
-Сеньор Рибейру, - встряла Таис, чтобы не заставлять Витора пускаться в объяснения перед неприятным для него собеседником. – У нас случилось несчастье. Рафа упал с лошади и сейчас… он в больнице.
Лицо ее исказилось. И дон Жеронимо понял, что происшедшее очень серьезно.
-С ним все в порядке?
-Он без сознания. Отец и мать в больнице, прошло обследование и возможно операция, я не знаю, но сказали, что все будет хорошо, но пока он спит…
-Ох, - выдохнула Клара от облегчения, правда было не понятно, рада она неминуемой отсрочке свадьбы  или тому, что Рафа жив.
-Мы собираемся поехать сейчас в город. Если вы хотите, то можете присоединиться к нам. Элио тоже поедет.
В гостиную влетел Лука, услышав последнюю фразу.
-Мы в город поедем, да? Кататься на лошадках и есть мороженое?
-Нет, дети останутся здесь, - ответил Витор, приглашая Алзиру и детей в столовую. Лука, увидев Селести, покраснел и растерянно захлопал ресницами.
– Лука, приглашай свою даму  к столу. Пусть Жоэла приготовит для вас пирог и сок. Вы не против?
Алзира бросила взгляд на дона Жеронимо и согласилась.
-Пусть дети поиграют здесь, а мы съездим в больницу, там вы и сможете поговорить с отцом, - закончила Таис. – Витор, Камила поедет?
-Она не в себе.
Таис не стала уточнять, хотя понимала, что скандал накануне принял затяжной характер.
*****

Лазару Тойс взял несколько рабочих и направился на поиски лошадей. Угодья Лампрейя были достаточно обширными и предстояло обыскать всю территорию. Они направились к реке, где и произошел несчастный случай, но нашли лишь Флору – спокойную кобылу, которая мирно паслась и не помышляла убегать. Они осмотрели ее, потом место падения молодого хозяина.
-Неудивительно, что он получил травму, здесь идет каменистая гряда, - Тойс пнул один из камней, попавший под сапог. – Где же Вендавал? Жука, бери трех человек и идете на поиски по левому берегу  в сторону земель Рибейру,  мы же пойдем в другую.
Они разошлись. Казалось, что пастбища бесконечны, один холм сменялся другим. И только около дальнего скального уступа они заметили силуэт лошади. Лазару спрыгнул с коня и подбежал к Вендавалу.
-Вендевал, тихо, тихо, - по вздрагивающей шкуре, то и дело вскидывающей вверх голове, он видел нервозность животного. Жеребец был чем–то обеспокоен. – Тише, тише, Вендавал. Что с тобой?
Он протянул руку, погладил по шее, провел рукой по телу. Жеребец дернулся и заржал.
-Тихо, что же такое? – Лазару расслабил подпругу, ослабив ремни, снял седло. – Что это? Смотрите!
Под седлом была кровоточащая рана, из которой торчал самодельный  металлический шип. Он был небольшой, но причинял сильную боль коню, отчего Вендавал приходил в неистовство. Тойс резко выдернул металлическую колючку и жеребец встряхнулся, оглядываясь на своего спасителя.
-Вот почему лошадь понесла, - один из работников осмотрел рану, - надо срочно ветеринара.
-Да, - Лазару привязал Вендавала к своему седлу и направился на ранчо.
******

Жоэла уже хлопотала на кухне, будто ожидала гостей. Но делала она это из-за огромного беспокойства, приготовление еды успокаивала ее, будто возращало жизнь в обычное русло. На кухне появился Витор в сопровождении детей и Алзиры.
-Жоэла, прошу позаботится о детях. Мы сейчас с доном Жеронимо поедем в больницу, а детей и дону Алзиру оставим здесь.
-Хорошо, хорошо, не беспокойтесь, я все сделаю, да и Анинья поможет.
Анинья исподлобья посмотрела на Витора, и как только он вышел из кухни, выскочила следом за ним.
-Сеньор,  я очень переживаю за сеньора Рафаэла, - она догнала его в коридоре, то и дело оглядываясь, решилась заговорить. – Как он?
-Он пока спит.
-Витор, ты очень уставший, - она коснулась его руки, но ее сочувствие вызвало в нем раздражение, потому что за ним крылось что-то иное.
-В чем дело, Анинья?
-Мне тебя жалко! А дона Камила…
-Что Камила?- прервал он. – Не суй свой нос не в свои дела!
-Витор, мы же…я..и…ты…
Он прищурил глаза, губы дернулись в презрительной усмешке.
-Анинья, какое отношение ты имеешь ко мне и моей жене?
-Я хотела поддержать тебя.
Он взял ее за плечи и слегка встряхнул.
-Спасибо за сочувствие, но не стоит вести себя так, будто между нами, по крайней мере, тайный роман.
-Но ты же сам… Поцеловал меня!
-Что? – Витор отстранился. – Ты в своем уме?
-Ты … - она с удивлением посмотрела на него, - ты искал что-то в кабинете дона Фаусто. Ты шарился в столе…
-В кабинете дона Фаусто я иногда работаю с документацией и что это за слово «шарился»? – немного не понимая, к чему клонит прислуга, спросил Сабрал.
-Ты… вы искали что –то и я видела!
-И что такое криминального в том, что я взял документы, лежащие в столе?
-Вы поцеловали меня! – выпалила девушка.
-Тебя? - у Витора поднялись брови. – Девушка, ты бредишь! Очнись! И не фантазируй на мой счет!
Анинья чуть не заплакала, глядя ему вслед. Мечта рушилась на глазах. И как она могла подумать, что такой мужчина, как Витор Сабрал заинтересуется ей. Обидно до слез, но она не позволит смеяться над ней. Он целовал ее. Он хотел что-то скрыть и если она поймет, что именно, то заставит пожалеть его об обидных словах.

Отредактировано máscara (19.03.2017 16:53)