Глава первая
   Были уже сумерки,  когда  они  обнаружили,  наконец,  крошечную  церковь,
стоявшую в стороне от дороги и почти полностью скрытую  в  зарослях  кленов.
Если бы они не нашли ее до темноты, то возможно, что не нашли бы и вовсе.
   Целью их поездки было старое кладбище позади церкви.  И  они  разыскивали
его уже  почти  два  часа,  обследуя  одну  за  другой  длинные,  извилистые
проселочные дороги с такими глубокими колеями, что днище машины  то  и  дело
скребло по земле и им приходилось ползти со скоростью меньше пятнадцати миль
в час, слушая душераздирающий стук летящего из-под колес гравия по крыльям и
изнемогая от жары в облаке горячей желтой пыли.
   Они ехали, чтобы положить венок на могилу своего отца.
   Наконец Джонни резко затормозил на обочине дороги  у  подножия  поросшего
высокой травой холма, и его сестра Барбара посмотрела  на  него  со  вздохом
усталости и облегчения.
   Джонни молчал. Он лишь рассерженно дернул узел своего и  так  уже  слегка
ослабленного  галстука  и  уставился  в  лобовое   стекло,   ставшее   почти
непрозрачным от пыли.
   Он все еще не выключил двигатель, и Барбара тотчас же догадалась,  почему
Джонни хотел заставить ее еще немного помучиться в духоте  автомобиля,  всем
своим видом давая понять, что не зря с самого начала был против этой поездки
и теперь возлагает на нее всю ответственность за эти дьявольские неудобства.
Он очень устал и был сильно раздражен, и  сейчас  хранил  ледяное  молчание,
хотя на протяжении двух часов, пока  продолжались  их  поиски,  беспрестанно
выплескивал на сестру всю свою обиду и гнев, постоянно огрызался и  даже  не
пытался казаться бодрым. Машина жутко подпрыгивала на ухабах, и он с  трудом
сдерживался, чтобы не вдавить педаль газа до самого пола.
   Джонни было уже двадцать шесть лет, а Барбаре только девятнадцать, но  во
многих отношениях она была гораздо более  зрелой,  чем  он,  и  за  годы  их
совместного взросления прекрасно научилась справляться с его настроениями.
   Она просто вышла из машины, не сказав брату  ни  слова,  и  оставила  его
сидеть, уставившегося в ветровое стекло.
   Неожиданно из приемника, который был включен, но  не  работал,  донеслось
несколько слов, которые Джонни не разобрал, и радио снова  замолкло.  Джонни
посмотрел на приемник, затем ударил по нему и принялся яростно крутить ручку
настройки взад и вперед, однако по  радио  больше  не  было  произнесено  ни
единого слова. "Странно", -  подумал  он.  Странно  и  так  же  необъяснимо,
неудачно и  досадно,  как  и  все,  случившееся  с  ним  в  этот  совершенно
отвратительный день. Все это уже приводило Джонни в тихую ярость. Если радио
неисправно, то почему оно  то  и  дело  начинает  говорить  и  ту  же  опять
умолкает? Оно должно быть или исправно, или неисправно, а не сходить с ума.
   Джонни еще несколько раз ударил  по  приемнику  и  снова  покрутил  ручку
настройки. Ему показалось вдруг, что он услышал произнесенное  кем-то  слово
"опасность" среди треска и мешанины полуслов, пробивавшихся сквозь  свист  и
помехи. Но сколько  Джонни  ни  старался,  его  усилия  были  тщетны;  радио
молчало.
   - Черт побери! - громко сказал Джонни, выдернул ключи из замка зажигания,
вылез из машины и ногой с силой захлопнул дверь.
   Он поискал глазами Барбару, а затем  вспомнил  о  венке,  привезенном  на
могилу отца, открыл багажник и вытащил его на дорогу.
   Венок был в коричневом бумажном пакете, и Джонни  положил  его  прямо  на
землю, чтобы тот не мешал закрывать багажник. Потом он  окликнул  Барбару  и
испытал новый прилив гнева, поняв, что она решила не дожидаться его.
   Барбара уже взбиралась вверх по холму, направляясь  к  маленькой  церкви,
прятавшейся между растущими на вершине высокими деревьями.
   Не торопясь, стараясь не запачкать ботинки, Джонни  двинулся  за  ней  по
поросшему травой склону и вскоре догнал сестру.
   - Какая славная церковь!  -  сказала  она.  -  И  эти  деревья  вокруг...
Замечательное место!
   Это  была  самая  обычная  сельская  церковь   -   деревянное   строение,
выкрашенное в белый цвет, с красным шпилем и длинными,  узкими  старомодными
окнами из цветного стекла.
   - Давай сделаем то, зачем приехали, и будем возвращаться,  -  раздраженно
сказал Джонни. - Уже темнеет, а нам еще три часа добираться до дома.
   Барбара с досадой пожала плечами, и Джонни  молча  последовал  за  ней  в
обход церкви.
   На кладбище не было ни тропинок, ни ворот  -  лишь  торчащие  из  высокой
травы надгробия беспорядочно расположенных под столетними  деревьями  могил.
Под ногами хрустели прошлогодние опавшие листья. Захоронения начинались  уже
в  нескольких  ярдах  от  церкви  и  простирались  до  самой  опушки   леса,
подступающего к другой стороне холма.
   Надгробные камни здесь сильно различались и по размеру и по степени своей
ветхости и совсем не походили один на другой. Тут  можно  было  встретить  и
скромный песчаный холмик с воткнутой в него жестяной табличкой, и  тщательно
выполненные монументы в виде  францисканского  распятия  или  высеченною  из
мрамора распятие ангела-хранителя. Самые старые  из  камней,  потемневшие  и
растрескавшиеся от времени, почти не обнаруживали сходства с  надгробиями  а
напоминали скорее лесные валуны, тускло блестевшие в опускающемся  на  землю
сумраке.
   Последние лучи уходящего солнца мягким сиянием отражались  на  посеревшем
небе, а деревья и длинные стебли  травы,  казалось,  дрожали  в  сгущающейся
темноте. И над всем этим царствовали спокойствие и  тишина,  которую  скорее
усиливал, чем нарушал, непрекращающийся стрекот  сверчков  и  шорох  опавших
листьев, перешептывающихся о чем-то при  каждом  дуновении  ветерка.  Джонни
остановился и с неприязнью  посмотрел  на  Барбару,  медленно  идущую  между
могилами. Она двигалась не торопясь, очень осторожно, стараясь не  наступить
на чей-нибудь холмик, и наклоняясь чуть ли не к каждому памятнику,  стараясь
отыскать принадлежащий ее отцу. Джонни подозревал, что  мысль  оказаться  на
кладбище после наступления темноты пугала ее, и это его забавляло, поскольку
он все еще был зол на сестру и хотел заставить ее немного помучиться за  то,
что она вынудила его  проехать  две  сотни  миль  только  ради  того,  чтобы
положить венок на могилу.  По  его  мнению,  это  было  поступком  глупым  и
бессмысленным.
   - Ты не помнишь, в каком она ряду? - примирительно спросила Барбара.
   Но он и не думал отвечать.  Вместо  этого  Джонни  злорадно  улыбнулся  и
повернулся к сестре спиной.  Она  медленно  переходила  от  камня  к  камню,
останавливаясь возле  каждого,  на  котором  еще  можно  было  прочесть  имя
умершего. Барбара знала, как выглядело  надгробие  ее  отца,  и  могла  даже
вспомнить некоторые имена  людей,  похороненных  рядом.  Но  с  приближением
темноты искать становилось все труднее.
   - Мне кажется, мы смотрим не в том ряду, - сказала она наконец.
   - Мы здесь одни на всем кладбище, - ответил Джонни,  особенно  подчеркнув
слово "одни". Затем он добавил: - Если бы не эта кромешная  темнота,  мы  бы
нашли ее за пару минут.
   - Да, если бы ты встал пораньше... - заворчала Барбара и,  не  договорив,
стала двигаться вдоль следующего ряда могил.
   - Последний раз я гроблю воскресенье на такое хреновое мероприятие,  -  с
досадой сказал Джонни. - Или пусть  мать  сама  сюда  ездит,  или  нам  надо
перенести могилу поближе к дому.
   - Иногда мне кажется,  что  ты  жалуешься,  только  чтобы  услышать  свой
собственный голос, - холодно ответила Барбара. - А кроме того, ты  последнее
время слишком часто говоришь глупости. Ты  же  прекрасно  знаешь,  что  мама
слишком слаба, чтобы совершать такие поездки самостоятельно.
   Вдруг  знакомое  надгробие  попалось  Джонни  на  глаза.  Он  внимательно
рассмотрел его, узнал в нем могилу отца, но решил не говорить пока  Барбаре,
чтобы та поискала подольше. Однако желание поскорее отправиться домой вскоре
одержало в нем верх над стремлением помучить сестру.
   - Мне кажется, это здесь, - безразличным тоном сказал он и стал смотреть,
как  Барбара  подбирается  к  нему,  стараясь,  по  своему  обыкновению,  не
наступить на чью-нибудь могилу.
   - Да, это она, - с облегчением сказала Барбара, подойдя ближе.  -  Можешь
быть доволен. Теперь мы уже скоро отправимся домой.
   Джонни молча подошел к могиле и еще раз взглянул на надпись,  прежде  чем
вынуть венок из коричневого бумажного пакета, который он  все  время  держал
под мышкой.
   - А я даже не помню, как выглядел отец, - задумчиво сказал он. - Двадцать
пять долларов за эту штуку, а так его толком и не помню.
   - А я помню, - с упреком ответила Барбара, - хотя я была  гораздо  меньше
тебя, когда он умер.
   Они  оба  посмотрели  на  стандартный  пластмассовый  венок,   украшенный
искусственными цветами. Внизу, на куске красного пластика, изогнутого в виде
ленты, завязанной большим бантом, были написаны  золотой  краской  следующие
слова: "Мы тебя помним".
   Джонни усмехнулся.
   - Матушка, видите ли, на старости лет  захотела  помнить,  и  поэтому  мы
должны ехать за тридевять земель,  чтобы  положить  на  могилу  этот  вшивый
венок. Как будто он смотрит  оттуда  сквозь  землю  и  проверяет,  насколько
хороши все эти декорации.
   - Джонни, как тебе не стыдно! - сердито сказала Барбара. - Это же  займет
мять минут. - А  потом  она  опустилась  на  колени  возле  могилы  и  стала
молиться, в то время как Джонни взял венок и, подойдя к самому надгробию,  с
усилием воткнул проволочные ножки в плотную, утоптанную землю.
   Затем он встал, тщательно отряхнул одежду, как будто бы  сильно  испачкал
ее, и снова начал ворчать:
   - Это займет пять минут. Это займет три часа и пять минут.  Нет  -  шесть
часов и пять минут! Три часа туда и три обратно. Плюс еще два часа,  которые
мы потратили на поиски этого проклятого места.
   Барбара оторвалась от своей молитвы, гневно сверкнула на него глазами,  и
он замолчал.
   От скуки Джонни зевнул и тупо уставился в землю. Затем начал  нетерпеливо
покачиваться  взад-вперед,  засунув  руки  в  карманы.  Барбара   продолжала
молиться, и, как ему казалось,  это  тянулось  уже  неоправданно  долго.  От
нечего делать Джонни стал оглядываться по сторонам, всматриваясь в темноту и
пытаясь различить туманные очертания отдаленных  могил.  Из-за  сгустившихся
сумерек уже не все надгробия было хорошо видно, и от этого казалось, что  их
здесь не так уж много - лишь самые крупные памятники были  еще  ясно  видны.
Звуки ночи казались особенно громкими из-за отсутствия человеческих голосов.
Джонни молча вглядывался в темноту.
   Вдруг вдали показалась странная движущаяся тень, похожая на  пригнувшуюся
фигуру, бредущую между могилами.
   "Наверное, сторож или поздний посетитель",  -  подумал  Джонни  и  нервно
посмотрел на часы.
   - Пойдем, Барб, ты уже была сегодня в церкви, - раздраженно сказал он.
   Но Барбара  не  ответила  и  продолжала  молиться,  будто  нарочно  решив
растянуть это подольше, чтобы только позлить его.
   Джонни закурил, лениво выпустил первое облачко дыма и снова огляделся  по
сторонам.
   Там, вдалеке, определенно кто-то двигался среди могил. Джонни прищурился,
но было уже слишком темно, чтобы различить что-то, кроме  неясного  силуэта,
который то и дело скрывался за деревьями и надгробиями, медленно продвигаясь
по кладбищу.
   Тогда он повернулся к сестре, намереваясь ей что-то сказать,  но  в  этот
момент она в последний раз перекрестилась и поднялась с  колен.  В  молчании
Барбара медленно отвернулась от могилы, и они зашагали прочь. Джонни курил и
пинал ногой мелкие камешки.
   - Молиться надо в церкви, - скучающим тоном сказал он.
   - Как раз тебе бы церковь пошла на пользу, - ответила Барбара. - А то  ты
превращаешься в настоящего дикаря.
   - Ну, дед же говорил мне, что я буду проклят. Помнишь? Как  раз  на  этом
самом месте, когда я прыгнул на  тебя  вон  из-за  того  дерева.  А  он  это
заметил, вышел из себя и торжественно объявил мне своим замогильным голосом:
"Ты будешь проклят навеки!"
   Джонни весело рассмеялся.
   - А ты ведь не на шутку перепугалась тогда, -  устрашающе  сказал  он.  -
Помнишь?
   - Джонни! - Барбара улыбнулась, чтобы показать ему,  что  она  совсем  не
боится, хотя и знала, что в темноте  он  все  равно  не  сможет  увидеть  ее
улыбку.
   - Нет, мне кажется, ты и сейчас боишься, - настаивал он. -  Я  думаю,  ты
боишься людей, которые лежат в могилах. Мертвецов. Что, если они  выйдут  из
своих гробов и погонятся за тобой? А, Барбара? Что ты тогда  будешь  делать?
Убегать? Молиться?
   Он  обернулся  и  угрожающе  посмотрел  на  нее,  как   будто   собираясь
наброситься.
   - Джонни, перестань! - устало отмахнулась она.
   - А ты ведь боишься! - не унимался он.
   - Нет!
   - Ты боишься мертвецов!
   - Перестань, Джонни!
   - Они уже выходят из могил, Барбара! Смотри - вон идет один из них... - И
он  указал  пальцем  на  пригнувшуюся  фигуру,  медленно  плетущуюся   между
могилами.
   Сторож, или кто бы он ни был, остановился  и,  кажется,  посмотрел  в  их
сторону. Однако было слишком темно, чтобы сказать это с полной уверенностью.
   - Вот он идет за тобой, Барбара! - продолжал издеваться Джонни.  -  И  он
мертв! Но он идет за тобой.
   - Джонни, перестань, он услышит. Как же тебе не стыдно!
   Но Джонни отбежал в сторону и спрятался за толстым высоким деревом.
   - Слушай, ты...  -  начала  Барбара,  но  в  смущении  оборвала  себя  на
полуслове и опустила  глаза,  так  как  движущаяся  в  темноте  фигура  явно
приближалась к ней, и уже стало ясно, что их пути пересекутся.
   Барбаре казалось странным, что кто-то еще, кроме нее и ее  придурковатого
брата, оказался на кладбище  в  столь  поздний  час.  "Наверное,  запоздалый
посетитель или ночной  сторож",  -  подумала  она  и  улыбнулась,  собираясь
поздороваться. А Джонни в это время, смеясь, выглядывал из-за дерева.
   Но вдруг человек схватил Барбару за горло и начал  душить,  другой  рукой
срывая с нее одежду. Она попыталась вырваться и закричать, но крепкие пальцы
лишили ее дыхания, а нападение было столь неожиданным и жестоким, что  испуг
почти парализовал ее.
   Джонни сразу же выскочил из-за дерева и набросился на  человека,  пытаясь
остановить его, и все трое, потеряв равновесие, повалились на землю.  Джонни
изо всех сил колотил незнакомца  кулаками,  а  Барбара  отчаянно  отбивалась
ногами и своей сумочкой. Вскоре Джонни  и  незнакомец  покатились  по  земле
вдвоем, нещадно избивая друг друга, а Барбара, удачно  вывернувшись,  смогла
вырваться на свободу.
   В панике она едва не бросилась наутек.
   Незнакомец без устали бил Джонни по всем частям тела, а  тот  делал  все,
что мог, чтобы выстоять. Через несколько минут они  с  трудом  поднялись  на
ноги, сжимая друг друга в стальных объятиях. Оба сражались изо всех сил,  но
напавший на них мужчина дрался подобно дикому животному - гораздо яростнее и
ожесточеннее, чем это делает большинство людей: он безжалостно  бил,  душил,
порой впивался зубами в руки и шею Джонни. В отчаянии  Джонни  обхватил  его
тело руками, и они снова повалились на землю.
   В почти  уже  полной  темноте  их  неясные  очертания  сливались  в  одну
катающуюся по земле массу, и Барбара, опасавшаяся за исход, не имела никакой
возможности определить, кто из них одерживает в этой схватке верх. Ею  снова
овладело желание бежать и спастись самой, но в то же время она хотела спасти
и своего брата, правда, не знала, как.
   Тогда она начала отчаянно звать на помощь. Но  крик  только  усиливал  ее
страх, поскольку частью своего разума  она  сознавала,  что  на  много  миль
вокруг нет ни души и некому услышать ее зов.
   Два человека с ревом катались по земле, переворачивались, били друг друга
и издавали страшные животные звуки; и один из них  уже  одерживал  верх.  На
тусклом фоне потемневшего неба Барбара видела, как он обрушивает  кулаки  на
голову своего противника.
   На всякий случай она нашла на земле палку и, зажав ее в руке, сделала шаг
или два по направлению к дерущимся.
   Снова послышался тяжелый глухой стук кулаков, но на этот раз  он  перешел
уже в хруст ломающейся кости. Барбара в ужасе остановилась. Человек  наверху
сжимал в руке камень и старался размозжить им череп своего противника.
   Наконец  луна  осветила  лицо  победителя,  и   Барбара   с   содроганием
обнаружила, что это был не Джонни.
   Тяжелый камень вновь и вновь обрушивался на голову ее брата,  а  Барбара,
потрясенная и скованная ужасом, не могла двинуться с места.  Наконец  камень
вывалился из рук убийцы и покатился по земле. Девушка крепче сжала  в  руках
свою палку, приготовившись защищаться до конца, однако незнакомец  продолжал
неподвижно стоять на коленях над поверженным телом.
   А затем  Барбара  услышала  странные,  неприятные  звуки.  Она  не  могла
разглядеть, что именно делает этот  маньяк,  но  звуки  были  такие,  словно
кто-то с остервенением разрывал на части мертвое тело Джонни.
   Убийца, казалось, не обращал на Барбару никакого внимания. Сердце девушки
бешено  колотилось,  страх  сковал  все  ее  существо,   а   ужасные   звуки
обволакивали потрясенное сознание и лишали ее рассудка. В состоянии крайнего
шока, почти на грани  обморока,  Барбара  не  слышала  ничего,  кроме  этого
жуткого звука разрываемой плоти. А убийца с растущей жестокостью терзал тело
ее брата, и - да, да! - в коротком проблеске лунного света она увидела,  как
он впивается зубами в мертвое лицо Джонни.
   Медленно, с широко раскрытыми глазами, словно завороженная этим кошмаром,
Барбара двинулась по направлению к незнакомцу. Ее  губы  раскрылись,  и  она
невольно испустила громкий стон.
   Убийца пристально посмотрел на нее. И тогда она с омерзением услышала его
отвратительное свистящее дыхание - неестественный тяжелый скрежещущий  звук.
Он медленно встал, перешагнул через растерзанное тело Джонни  и  двинулся  к
ней, пригнувшись, как Зверь, готовый к прыжку.
   Барбара издала душераздирающий крик, полный отчаянного  животного  ужаса,
выронила свою палку и побежала. Человек сразу вздрогнул, как бы проснувшись,
и стал преследовать ее, двигаясь медленно, с  видимым  усилием,  словно  был
изуродован или покалечен.
   Он с громким хрипом наступал на  Барбару,  прокладывая  себе  путь  между
могилами, а она бежала и бежала, спотыкаясь и отчаянно хватая ртом воздух, а
затем  упала  и  покатилась  по  грязному  заросшему  сорняками  склону   по
направлению к автомобилю.
   Рванув на  себя  ручку  дверцы  водителя  и  очутившись  внутри,  Барбара
услышала медленные приглушенные шаги своего  преследователя,  звучавшие  все
ближе и ближе,
   Ключей нет. Они остались в кармане Джонни.
   Убийца двигался все быстрей и решительней, стремясь во что бы то ни стало
добраться до девушки.
   Барбара в ужасе вцепилась руками в руль, будто это могло сдвинуть с места
машину. Она беспомощно всхлипывала. И едва ли не слишком поздно  сообразила,
что окна в машине открыты. Отчаянно вертя ручку, она подняла стекла, а потом
заперла все двери.
   Убийца с силой рванул  ручку  на  себя  и,  поняв,  что  дверца  закрыта,
принялся яростно  колотить  кулаками  по  крыше  автомобиля.  Барбара  снова
пронзительно закричала, но человек, казалось, не слышал ее и  совершенно  не
боялся быть застигнутым на месте преступления.
   Он подобрал на дороге крупный и острый камень и изо всех сил ударил им  в
стекло правой двери, отчего оно покрылось сплошной сеткой мелких трещин. Еще
один мощный удар - и камень пробил стекло насквозь. Руки убийцы потянулись к
Барбаре, стараясь схватить ее за волосы, за шею, за руки - за что угодно.
   И тут  она  мельком  увидела  его  лицо.  Оно  было  мертвенно-бледным  и
одутловатым, а черты его искажало глубокое безумие и смертельная мука.
   Ударив кулаком в это неописуемое лицо, она  в  тот  же  момент  отпустила
стояночный тормоз, и автомобиль начал медленно двигаться вниз по  склону,  а
убийца преследовал его, колотя кулаками по крыше, дергая за ручки  дверей  и
пытаясь ухватиться и повиснуть на них.
   По мере того, как уклон становился круче,  машина  набирала  скорость,  и
убийце пришлось отцепиться и рысью бежать рядом с ней.  Автомобиль  шел  все
быстрее, и вот преследователь споткнулся, схватился сначала за крыло,  потом
за задний бампер, но наконец оторвался и тяжело грохнулся на дорогу.  Однако
он вскоре поднялся на ноги  и  продолжил  свое  решительное  и  бесстрастное
преследование.
   Автомобиль несся вниз по крутой извилистой  дороге,  а  Барбара,  застыв,
сидела на месте водителя и судорожно сжимала руль,  напуганная  скоростью  и
темнотой. Но еще больше она боялась затормозить.
   Фары! Она резко дернула выключатель, и свет фар заплясал  между  летящими
навстречу  деревьями.  Барбара  взяла  крутой  поворот   и   едва   избежала
столкновения с вековым дубом, а потом увидела, что дорога дальше сужается до
ширины одного автомобиля. А впереди, примерно в двухстах  футах,  спуск  уже
кончался и плавно переходил в подъем.
   И вот  уже  скорость  начала  падать,  хотя  еще  какое-то  время  машина
продолжала по инерции двигаться вверх. Тут  только  Барбара  оглянулась,  по
началу ничего не увидела. Однако через пару секунд из-за поворота  показался
неясный силуэт ее преследователя, и  она  поняла,  что  тот  все  это  время
неотступно двигался вслед за ней.
   На середине подъема машина  бесшумно  остановилась,  и  затем  Барбара  с
ужасом почувствовала, как она начинает двигаться назад, неся ее прямо в лапы
убийцы, который был уже совсем рядом. Автомобиль медленно набирал  скорость,
а девушка неподвижно сидела за рулем, парализованная страхом.
   Наконец она справилась со сковывавшим ее оцепенением  и,  схватившись  за
стояночный тормоз, с силой дернула рычаг на себя. Резкий рывок  отбросил  ее
на спинку сиденья.
   Некоторое время  Барбара  боролась  с  дверной  ручкой;  дверь  никак  не
открывалась, пока она не вспомнила, что надо выдернуть  кнопку.  Убийца  уже
приближался. Девушка распахнула дверцу,  выскочила  из  машины  и  бросилась
бежать.
   Преследователь не отставал, стараясь  двигаться  все  быстрее  и  быстрее
своей шаркающей тяжелой походкой. Барбара бежала  вверх  по  крутому  склону
холма так быстро,  как  только  могли  нести  ее  ноги.  Несколько  раз  она
спотыкалась, падала и сдирала кожу на коленях. Но потом опять поднималась  и
отчаянно бежала дальше, а страшный незнакомец продолжал неотступно двигаться
по ее следу.
   Достигнув вершины холма, она выбежала, наконец, на шоссе, скинула туфли и
по гладкому асфальту побежала уже быстрее, надеясь разглядеть на дороге хоть
какую-нибудь машину. Но шоссе было совершенно пустым. Через несколько  минут
она добежала до какой-то низкой каменной ограды, плавно уходящей  в  сторону
от дороги, и подумала, что, наверное, где-то за  этим  забором  должен  быть
дом. Барбара с разбегу перепрыгнула ограждение и сперва хотела спрятаться за
ним, но хриплое дыхание и тяжелые шаги преследователя слышались все ближе  и
ближе, и она поняла, что забор будет для нее слишком ненадежным укрытием.
   Затем, оглядевшись по сторонам, она заметила вдалеке тусклый  свет  окна,
пробивающийся сквозь густую листву растущих по другую сторону поля деревьев.
   Спотыкаясь в темноте о камни, сухие ветки  и  торчащие  из  земли  корни,
Барбара рванулась через поле к освещенному окну.
   Сперва на ее пути попался гараж, выстроенный на самом краю ведущей к дому
грязной дороги. Возле гаража тускло поблескивали под единственной  оголенной
лампочкой два бензиновых насоса из  тех,  которыми  фермеры  пользуются  для
заправки своих тракторов и других машин. Барбара остановилась  и  на  минуту
спряталась за одним из насосов, но вскоре сообразила, что свет лампы  выдает
ее.
   Обернувшись, она увидела, что убийца медленно приближается к ней, ковыляя
через заброшенное поле, поросшее высокой травой и редкими деревьями.
   Барбара подбежала к дому и принялась звать  на  помощь  так  громко,  как
только могла. Но никто не откликнулся. Никто не появился на крыльце. Дом был
равнодушен и глух к ее просьбам,  и  ничто  уже  не  оставляло  надежды,  за
исключением тусклого света из одного-единственного окна.
   Она прижалась к неосвещенной стене и попыталась заглянуть в окно,  но  не
увидела там никаких признаков жизни. По-видимому, здесь некому было услышать
ее крики, никто не придет к ней на помощь.
   В кругу света от лампы, горящей у  гаража,  появился  приземистый  силуэт
человека. Это был он - убийца ее брата, и человек этот шел  сейчас  прямо  к
ней.
   В панике она бросилась  за  угол  дома  -  туда,  где  в  тени  виднелось
маленькое крыльцо черного хода. Ее первым побуждением было вновь закричать о
помощи, но Барбара сдержалась, надеясь остаться незамеченной. Она  судорожно
ловила ртом воздух, но, представив себе, как хорошо сейчас слышно ее тяжелое
дыхание, попыталась сдержать его. Тишина... ночные звуки... и  бешеный  стук
ее  готового  выпрыгнуть  из  груди  сердца,  сквозь  который  она   слышала
постепенно замедляющиеся шаги своего преследователя.
   Наконец шаги стихли.
   Барбара быстро осмотрелась по сторонам. Потом заглянула в заднее окно, но
внутри была полная темнота. Шаги за углом возобновились и  начали  угрожающе
приближаться. Девушка в отчаянии прижалась спиной к двери, и тут  ее  пальцы
нащупали холодную стальную ручку. Она безо всякой надежды посмотрела на нее,
будучи совершенно уверена в том, что дверь  заперта,  но  на  всякий  случай
сжала ее в руке и попробовала повернуть. Дверь открылась.

Глава третья
   Рядом с диваном, на котором лежала Барбара, стоял большой  радиоприемник,
из тех, что выпускались еще в тридцатые годы. Бен нажал кнопку, и желтоватая
шкала за помутневшим от  времени  стеклом  сразу  засветилась.  Бен  поискал
глазами банку с гвоздями, которую передал недавно Барбаре. Банка  лежала  на
полу, в том месте, где девушка уронила  ее.  Он  отобрал  несколько  крупных
гвоздей и положил их в  карман.  В  этот  момент  из  приемника  послышалось
громкое шипение и треск. Бен принялся крутить ручку настройки.  Поначалу  не
было ничего, кроме помех, но  затем  его  слух  уловил  что-то,  похожее  на
обрывок фразы, и Бен попытался точнее настроиться на эту станцию. Наконец из
приемника донесся монотонный металлический голос:
   "...Аварийной   радиосети.   Передачи   регулярного   вещания    временно
прекращены. Для получения экстренной информации оставайтесь настроенными  на
эту волну. Органы охраны правопорядка призывают вас не покидать  ваши  дома.
Все двери и окна должны быть заперты и по возможности  заколочены.  Экономно
используйте пищу, воду и медицинские  препараты.  Силы  Гражданской  обороны
пытаются овладеть ситуацией. Оставайтесь возле  приемников,  настроенных  на
эту волну. Не  пытайтесь  пользоваться  автомобилями  и  не  покидайте  свое
жилище. Все двери и окна должны быть закрыты".
   Затем наступила долгая пауза, в течение  которой  слышалось  лишь  мерное
сухое потрескивание, но спустя какое-то время сообщение начало повторяться:
   "Через несколько минут наши  дикторы  будут  в  прямом  эфире  передавать
информацию из штаба Гражданской обороны. Вы  слушаете  трансляцию  аварийной
радиосети. Передачи регулярного вещания временно прекращены.  Для  получения
экстренной информации оставайтесь настроенными на эту волну..."
   Услышав повторение текста, Бен  раздраженно  махнул  рукой  и  отошел  от
бесполезного приемника к тяжелой крышке стола, стоявшей у стены  возле  окна
гостиной. Стараясь держаться в тени, он осторожно отогнул уголок занавески и
выглянул наружу, напряженно всматриваясь в темноту.
   Там, в  тени  деревьев,  Бен  насчитал  уже  четыре  зловещие  фигуры.  А
металлический голос диктора продолжал  неустанно  повторять  одно  и  то  же
сообщение.
   Темные  неподвижные  силуэты  за  окном   походили   на   изваяния,   но,
приглядевшись получше, можно было различить и изорванную в клочья одежду,  и
спутанные косматые волосы этих бесчувственных мертвых тварей. Вдруг какое-то
непонятное  движение  заставило  Бена  вздрогнуть.   От   "дороги   к   дому
направлялась еще одна тварь. Мерзкие  создания  прибывали  с  каждым  часом.
Конечно, это не было для Бена полной неожиданностью, однако при каждом новом
подтверждении его опасений сердце у него начинало бешено колотиться.
   Если число этих уродов будет постоянно расти,  то  рано  или  поздно  они
наверняка нападут на дом, пытаясь сломать все преграды и проникнуть внутрь.
   Бен отвернулся от окна, шагнул к  камину  и  достал  из  кармана  коробок
спичек. На маленьком столике рядом с диваном, на котором лежала Барбара,  он
заметил стопку старых журналов. Бен сгреб их, вырвал с  десяток  страниц  и,
скомкав, бросил в камин. Туда же он положил щепу для  растопки  и  несколько
крупных поленьев, затем чиркнул спичкой и поджег  скомканную  бумагу.  Пламя
начало неохотно поедать отсыревшие страницы.
   На камине стояла небольшая баночка с керосином. Бен тут же схватил  ее  и
побрызгал в огонь. Пламя тотчас же ярко вспыхнуло, едва не опалив ему  лицо.
Крупные поленья медленно занялись, и только тогда Бен вернулся к  окну,  уже
не обращая внимания на надоевшее радио:
   "...охраны правопорядка призывают вас не покидать ваши дома. Все двери  и
окна должны быть заперты и по возможности заколочены.  Экономно  используйте
пищу, воду и медицинские препараты. Силы Гражданской обороны пытаются..."
   Бен взгромоздил крышку стола на подоконник, прислонил к окну и, с  трудом
удерживая ее в таком положении, принялся вбивать  гвозди.  Им  двигала  сила
отчаяния. Еще один гвоздь... еще один... Наконец крышка  укреплена,  и  Бен,
наскоро проверив ее прочность, бросился к соседнему окну. Он снова приподнял
край занавески и выглянул на улицу.
   На лужайке стояло уже пятеро тварей.
   Бен отвернулся, опустил занавеску и двинулся назад к  камину,  в  котором
ярко горели даже самые крупные  поленья.  Он  сорвал  с  заколоченного  окна
занавески, схватил с пола две выломанные ножки стола и накрутил на них концы
полоски материи. Затем смочил ткань керосином и сунул в огонь, получив таким
образом два жарко горящих факела. Взяв их  в  обе  руки,  Бен  направился  к
выходу, одновременно толкая перед собой коленом большое мягкое кресло. Потом
он переложил оба факела в одну руку, а другой  чуть  отодвинул  занавеску  и
посмотрел через маленькое окошко в двери.
   Темные фигуры на лужайке стояли по-прежнему неподвижно, молча уставившись
на дом.
   Бен обрызгал керосином кресло и тронул его  факелом.  Обивка  моментально
вспыхнула и  языки  пламени  принялись  жадно  лизать  ее,  озаряя  зловещим
багровым светом бледные стены комнаты. Лицо Бена обдавало почти  нестерпимым
жаром, но он не  оставлял  попыток  одной  рукой  открыть  замок  и  наконец
справился с ним и распахнул дверь настежь.
   Горящее кресло бросило на лужайку жутковатый мерцающий свет,  и  твари  в
темноте попятились и насторожились.
   Бен вытолкнул кресло за дверь, пододвинул его к  краю  крыльца,  а  потом
ногой спихнул  вниз,  и  горящая  масса  скатилась  со  ступенек  на  траву.
Заметались высокие языки пламени, тысячи искр взвились  в  воздух  вместе  с
горящими кусками обивки и,  светясь,  полетели  прочь,  подхваченные  ночным
ветром.
   Огромный костер с треском заполыхал в высокой траве.
   Какое-то время Бен с удовольствием  наблюдал,  как  твари  под  деревьями
испуганно пятятся назад, а потом вернулся в дом, захлопнул дверь и запер  ее
на замок.
   В гостиной по-прежнему звучал монотонный голос диктора:
   "...силы Гражданской обороны  пытаются  овладеть  ситуацией.  Оставайтесь
возле приемников,  настроенных  на  эту  волну.  Не  пытайтесь  пользоваться
автомобилями..."
   Поспешив к  окну,  Бен  забил  еще  несколько  гвоздей  в  крышку  стола,
понадежнее укрепив ее, затем отступил  назад  и  медленно  оглядел  комнату,
отмечая про себя наиболее уязвимые места - еще не заколоченное большое  окно
слева от двери, другое - поменьше - в боковой стене, еще одно - выходящее на
другую сторону дома, в столовой, и входная дверь  -  она  была  заперта,  но
никак не укреплена.
   Бен  повернулся,  продолжая  свой  осмотр,  и  вдруг  его  глаза   широко
раскрылись от удивления.
   Девушка сидела на диване. Но встревожило  Бена  не  то,  что  она  пришла
наконец в сознание, а ее странное поведение.  На  лице  Барбары  образовался
огромный синяк, но она, не обращая на это никакого внимания, молча  смотрела
в пол остановившимся взглядом. Радио продолжало однообразно бубнить  все  то
же сообщение, отблески пламени играли на лице  Барбары  и  отражались  в  ее
глазах, которые смотрели в одну точку и почти не мигали.
   Бен снял с себя свитер и, подойдя к ней, накинул его на плечи девушки и с
сочувствием посмотрел ей в глаза. Она продолжала молча глядеть  в  пол.  Бен
почувствовал себя глупым и беспомощным, ему вновь стало нестерпимо стыдно за
то, что он сделал, желая прекратить истерику, хотя в тот момент  это,  может
быть, и действительно было необходимо. Несколько минут он  ждал  от  Барбары
какой-то реакции, возможно, вспышки гнева или обиды, но та по-прежнему никак
не проявила себя. Тогда он с несчастным видом направился к куче  деревянного
хлама в центре комнаты, выбрал доску побольше и потащил ее к тому  из  окон,
которое оставалось незаколоченным.
   Бен не обращал уже никакого внимания на несмолкающий металлический голос:
   "...будут в прямом  эфире  передавать  информацию  из  штаба  Гражданской
обороны. Вы слушаете трансляцию аварийной  радиосети.  Передачи  регулярного
вещания временно..."
   Он надежно укрепил два оставшихся окна в гостиной,  а  затем  подошел  ко
входной  двери,  держа  в  руках  гладильную  доску.  Бен  прислонил   доску
горизонтально поперек дверного проема,  прибил  ее  несколькими  гвоздями  к
косяку и проверил на прочность. Укрепление казалось довольно надежным, чтобы
сдержать неминуемый натиск тварей.  Однако  Бен  на  этом  не  успокоился  и
Продолжал упорно работать, стремясь сделать дом  как  можно  более  надежным
укрытием.
   В столовой он заметил две закрытых  двери.  Проверив  одну  из  них,  Бен
обнаружил, что она заперта.
   На двери не было наружной щеколды, и Бен решил, что кто-то,  должно  быть
запер ее ключом. "По-видимому, это вход в  чулан",  -  подумал  Бен,  дернул
несколько раз за ручку, но дверь так и не поддалась. Поэтому он счел  ее  не
представляющей опасности и  оставил  в  покое,  решив,  что  она,  очевидно,
заперта хозяйкой дома, которая теперь  лежит  мертвая  на  верхней  площадке
лестницы.
   Вторая дверь оказалась открытой, и, распахнув ее, Бен  обнаружил  за  ней
рабочий  кабинет  с  несколькими  окнами.  Огорченный  этим   дополнительным
источником  угрозы,  Бен  глубоко  вздохнул  и  задумался,  оглядываясь   по
сторонам. Наконец он вышел из кабинета, закрыв его  за  собой  и  заперев  с
помощью ключа, найденного в замке с внутренней стороны.  Он  решил  попросту
забить эту дверь вместо того, чтобы укреплять в кабинете каждое окно.
   Но ключ, торчавший в двери кабинета, навел Бена на мысль,  и  он  вытащил
его из замка с намерением им же попробовать открыть и ту дверь  в  столовой,
которой он интересовался несколько минут назад. Но его ждало разочарование -
основательно повозившись с замком, Бен понял, что ключ явно не тот. Тогда он
оставил свою затею и положил ключ в карман.
   Вернувшись в гостиную, Бен бросил взгляд на  неподвижную,  унылую  фигуру
девушки. Та даже не пошевелилась, когда он вошел. Бен  снова  склонился  над
кучей деревяшек и с трудом выбрал подходящую, чтобы забить  дверь  кабинета.
Запасы досок на глазах уменьшались. Но в тот момент, когда  Бен  уже  поднял
молоток, чтобы вбить первый гвоздь в косяк двери, ему в  голову  пришла  еще
одна мысль; он вновь открыл кабинет и вошел внутрь. Там оказалось  несколько
стульев, большой письменный стол и комод. Бен подошел к столу и стал  рыться
в  ящиках.  Он  вытаскивал  бумаги,  ручки,  карандаши,  а  также  множество
всевозможных случайных предметов и ненужных безделушек. Еще один  ящик  -  и
новая сотня практически бесполезных вещей. В  комоде  оказалась  в  основном
одежда. Бен выдвинул два больших ящика, вывалил их содержимое на пол, а сами
ящики с  грохотом  выбросил  через  открытую  дверь  в  столовую.  Затем  он
задумчиво осмотрел комод и, внезапно найдя ему применение, обхватил руками и
принялся толкать вперед, пытаясь протиснуть этот огромный и тяжелый  предмет
в проем двери. С трудом Бену все же удалось это сделать, отчего  на  дверном
косяке остались полосы содранной краски. За  комодом  последовал  и  тяжелый
старомодный письменный стол. Это потребовало  новых  усилий,  но  Бен  хотел
сохранить все, что могло бы ему пригодиться, прежде чем начать  окончательно
забивать дверь кабинета.
   В стенном шкафу он обнаружил массу старой одежды, отыскал для себя куртку
и пальто для девушки и перекинул их через плечо.  На  верхних  полках  шкафа
виднелось  нагромождение  старых  коробок,  чемоданов  и  даже  зонтов.  Бен
поколебался немного, прикидывая, какую ценность могут представлять для  него
эти вещи, и что полезного может оказаться  в  коробках  и  чемоданах.  Затем
посмотрел вниз - беспорядка там было еще  больше:  в  огромную  кучу  кто-то
свалил покрытые пылью щетки, жестянки, рваные ботинки и тапочки. Бен взял  в
руки пару женских туфель без каблуков, осмотрел их и,  подумав  о  босоногой
девушке, сидящей на диване, зажал туфли под мышкой.
   Когда он уже поворачивался, чтобы уйти, что-то блестящее в глубине  шкафа
привлекло его внимание - в куче старого тряпья  лежал  какой-то  предмет  из
полированного дерева. Бен с нетерпением протянул руку и вытащил  именно  то,
что так надеялся найти с самого начала, - винтовку. Он бросил все,  что  уже
держал в руках, и с еще большим нетерпением стал рыться в шкафу, разбрасывая
ненужные вещи по всей комнате. В картонной коробке от ботинок  он  обнаружил
старые письма и открытки. Зато в жестянке из-под сигар вместе со щеточкой  и
жидкостью  для  прочистки   курительных   трубок   лежало   руководство   по
эксплуатации винтовки и упаковка патронов.
   Бен раскрыл ее и с удовольствием  обнаружил,  что  она  почти  наполовину
полна. Он аккуратно пересчитал патроны - их было двадцать семь.
   Винтовка оказалась "Винчестером" 32-го калибра. Хорошее,  мощное  оружие.
Бен передернул затвор, чтобы освободить  магазин,  один  за  другим  на  пол
выпали еще семь патронов и, тихо звеня, покатились  к  окну.  Бен  торопливо
подобрал их, сложил в коробку вместе с  остальными,  а  инструкцию  сунул  в
задний карман брюк. Затем, зажав  под  мышкой  жестянку  с  патронами,  взял
одежду и туфли и вышел из кабинета.
   Оказавшись в столовой, он сложил свои находки на комод и  через  открытую
дверь посмотрел на Барбару, сидевшую в  соседней  комнате.  Она  по-прежнему
оставалась неподвижной, пребывая в той же позе, что и  десять  минут  назад.
Это слегка расстроило Бена.
   Он с улыбкой обратился к ней:
   - Ну, теперь все в порядке. Здесь стало уже вполне безопасно. К тому же я
нашел ружье и немного патронов к нему.
   Бен с ожиданием смотрел на Барбару, но  она,  казалось,  не  слышала  его
слов. Тогда он повернулся,  поднял  молоток  и  доску,  которой  намеревался
заколотить дверь кабинета, и продолжал говорить, надеясь  хотя  бы  случайно
найти те слова, которые вызовут со стороны девушки хоть какой-нибудь отклик.
   - Теперь у нас и радио есть, - сказал он. - А рано или поздно  кто-нибудь
обязательно появится и вытащит нас отсюда. К тому же у нас тут полно  еды  -
по крайней мере на несколько дней. А еще я нашел  тебе  туфли  ~  сейчас  мы
посмотрим, подойдут ли они - и кое-что из теплых вещей...
   Бен приложил  доску  поперек  двери  кабинета  и  начал  вбивать  гвозди.
Некоторое время единственными звуками в доме были удары молотка да скрипучий
металлический голос из приемника, повторяющий  то  же  самое  записанное  на
пленку сообщение. Последний гвоздь,  проверка  на  прочность,  и  Бен  снова
повернулся к девушке.
   "...органы охраны порядка призывают вас не покидать ваши дома. Все  двери
и окна должны быть заперты и по возможности заколочены..."
   - вещал диктор.
   Барбара не подавала никаких признаков жизни. Ее  широко  раскрытые  глаза
пристально смотрели куда-то в пол, и лишь изредка она  переводила  взгляд  в
какую-то бесконечную удаленную точку.
   - Эй, слышишь? Это про нас, - заметил Бен. - Наши  окна  уже  заколочены.
Так что мы все делаем правильно.
   Он попытался улыбнуться, но так как девушка  не  смотрела  на  него,  эта
улыбка не произвела никакого  эффекта.  Тогда  он  сгреб  винтовку,  коробку
из-под сигар, пальто и туфли, найденные для Барбары, в одну охапку и, присев
перед девушкой на корточки, выложил все эти находки к ее ногам. Взяв в  руки
туфли, Бен протянул их ей и сказал:
   - Конечно, они не слишком красивы, но ноги все же согреют.
   Но, посмотрев на Барбару, он поймал себя на мысли, что  ему  все  труднее
продолжать говорить, не получая никакого ответа. Бен  не  представлял  себе,
как вывести девушку из этого оцепенения. Он старался обращаться  с  ней  как
можно мягче, но она никак не реагировала, и это одновременно  и  озадачивало
Бена, и расстраивало его.
   Бен подержал одну туфлю возле ее ступни, ожидая, что Барбара наденет  ее.
Наконец, взяв девушку за лодыжку, он стал  сам  аккуратно  обувать  ее.  Это
оказалось непростым делом, отчасти из-за того, что туфли были  слегка  малы,
но в  основном  из-за  ее  безвольного,  расслабленного  состояния.  Изрядно
помучившись, он все же надел одну туфлю, осторожно поставил ногу Барбары  на
пол и принялся надевать другую.
   Когда  наконец  с  обуванием  было  покончено,  Бен   поднял   голову   и
выжидательно заглянул ей в глаза. Девушка рассеянно смотрела на свои туфли и
молчала.
   - Как в той сказке про Золушку, - сказал он, пытаясь пошутить.
   Никакой реакции. Бен потянулся было к карману за сигаретами, но вспомнил,
что отдал свой свитер Барбаре.
   - Эй, ты знаешь, у тебя мои сигареты, - виновато улыбнулся он и  еще  раз
наклонился к ее лицу, но опять не получил никакого ответа.
   Тогда он молча протянул руку к девушке и нащупал пачку сигарет в  кармане
свитера, висевшего на ее плечах. Тут только Барбара посмотрела на  него,  но
от этого взгляда Бену стало не по себе.
   - У тебя мои сигареты, - еще раз произнес он таким мягким  тоном,  словно
объяснял что-то несмышленому ребенку, и с этими  словами  осторожно  вытащил
пачку сигарет из кармана свитера. А потом,  отступив  немного  назад,  снова
опустился на корточки, вынул сигарету и закурил,  стараясь  не  смотреть  на
Барбару.
   Ее отсутствующий взгляд был все еще прикован к его лицу.
   Радио продолжало монотонно бубнить, и от этого молчание Барбары  угнетало
Бена еще сильнее. Он был бы счастлив услышать сейчас нормальный человеческий
голос, который хоть на время заглушил  бы  эти  лишенные  всякого  выражения
металлические звуки,
   "...оставайтесь настроенными на эту  волну.  Органы  охраны  правопорядка
призывают  вас  не  покидать  ваши  дома.  Все  двери  и  окна  должны  быть
заперты..."
   Бен сделал первую затяжку и выпустил дым через нос.
   - Мы все делаем правильно, - повторил он. - Все двери и окна укреплены. А
теперь, может быть, ты приляжешь? Кстати, ты не  куришь?  -  С  надеждой  он
протянул ей сигарету.
   Но взгляд Барбары снова уперся в пол. Бен  еще  раз  затянулся  и  быстро
выпустил дым.
   - Может быть, тебе...
   Он оборвал себя на полуслове. Это было все равно, что говорить в пустоту.
Лучше потратить время на то, чтобы как следует укрепить старый дом на случай
атаки.
   Бен поднял с пола винтовку и боеприпасы, сел в кресло напротив Барбары  и
начал методично заряжать патроны в магазин.
   - Я не знаю, слышишь ты меня или нет. Но  я  собираюсь  на  второй  этаж.
О'кей? Здесь, внизу, уже все укреплено. И  сюда  никто  не  прорвется...  По
крайней мере сразу. Я хочу сказать, что они, конечно,  способны  прорваться,
но на это им потребуется много времени, я успею  услышать  шум  и,  надеюсь,
смогу их удержать. Попозже я укреплю все еще лучше, и тогда уже  они  вообще
никак не смогут проникнуть 6 дом, но пока и этого вполне достаточно, так что
тебе здесь ничего не грозит.
   Говоря это, он продолжал заряжать винтовку,  а  сигарета  свисала  с  его
нижней губы, и дым, попадая в глаза, заставлял Бена прищуриваться.
   - Теперь они могут проникнуть сюда только через второй  этаж.  Поэтому  я
поднимусь туда, чтобы как следует его укрепить.
   Бен вложил последний патрон в магазин и собирался уже вставать, когда его
взгляд снова упал на девушку, и он в последний раз попытался добиться от нее
какого-нибудь ответа.
   - С тобой все в порядке? - спросил он уже безо всякой надежды в голосе.
   Барбара молчала. Бен встал, подхватил винтовку, сгреб  в  охапку  столько
досок, сколько мог унести, и направился к лестнице. Напоследок он  обернулся
и заметил, что Барбара мельком взглянула на него, но не  остановился,  и  ее
взгляд последовал за ним.
   - Я пошел наверх. С тобой все будет в порядке. Как  только  я  что-нибудь
услышу, сразу же прибегу,
   И Бен начал медленно подниматься по лестнице.
   На верхней ступеньке он увидел изуродованный труп с обезображенным лицом.
Бен задержал дыхание.  Труп  этот  принадлежал,  судя  по  остаткам  одежды,
довольно пожилой женщине, все тело которой было изодрано и  покрыто  толстой
коркой запекшейся крови. Почти все мясо было буквально обглодано  с  костей.
Голова едва держалась на прогрызенной до позвоночника шее.
   Бен выронил свою ношу, и его чуть не стошнило  при  виде  обезображенного
тела. Он попытался не смотреть на него. Труп лежал на  насквозь  пропитанном
кровью покрывале, а в нескольких футах от него валялось еще одно покрывало с
вышитыми шелком восточными узорами  и  бахромой.  Бен  схватил  этот  второй
коврик и оторвал от него кусок бахромы. Затем, взяв винтовку,  обвязал  один
конец бахромы вокруг ствола, а другой - вокруг узкой части приклада.  Сделав
это, он перекинул  винтовку  через  плечо  и  почувствовал  себя  увереннее,
поскольку теперь он все время мог носить оружие с собой.
   Затем он склонился над трупом, взялся за край покрывала, на  котором  тот
лежал, и потащил его по полу,  временами  давясь  и  задерживая  дыхание  от
невыносимой вони гниющего покойника. Задыхаясь, он упорно тащил это  жуткое,
изуродованное тело по затемненному коридору, в котором  оказалось  несколько
закрытых дверей.
   Оставив свою отвратительную ношу возле одной из них,  Бен  резким  ударом
ноги распахнул эту дверь и отскочил назад, вскинув винтовку, в ожидании, что
кто-нибудь обязательно бросится на него из этой темной комнаты. Дверь громко
ударилась о стену и замерла.
   Но никто не выскочил ему навстречу.
   Тогда Бен осторожно шагнул внутрь, держа винтовку наготове.
   Комната была пуста, по-видимому, уже очень долгое время. На полу валялись
пожелтевшие от времени газеты, по углам висела паутина.
   Здесь стоял большой шкаф, и Бен медленно открыл его, держа  дверцу  шкафа
на прицеле, чтобы в любой момент иметь возможность выстрелить.
   Однако и в шкафу ничего не было, кроме пыли, которая, свалявшись большими
комками, перекатывалась по пустым полкам  и  заставила  Бена  несколько  раз
чихнуть.
   Потом он подошел к окну и выглянул  наружу,  осмотрев  с  высоты  лужайку
перед домом. Сквозь густую листву окружавших дом кленов он  смог  разглядеть
зловещие фигуры дьявольских тварей, которые по-прежнему стояли  под  ветвями
деревьев, смотрели и ждали, лишь изредка переминаясь  с  ноги  на  ногу.  Но
теперь их было уже шесть, насколько он смог подсчитать в темноте.
   Стояли они рядом с грузовиком, однако больше не обращали на него никакого
внимания. Наверное, теперь, когда фары были разбиты, они решили, что  машина
им больше не угрожает. Грузовик просто перестал для них существовать, и  они
реагировали на него не сильнее, чем на деревья или кучу кирпичей.
   С содроганием Бен вдруг осознал, что для этих проклятых тварей уже  ничто
в мире не имеет ровно никакого значения, кроме самих  человеческих  существ,
которыми они интересуются, только  чтоб  убить  их,  разорвать  на  куски  и
превратить в таких же мертвецов, как и они сами.
   Бену внезапно захотелось разбить окно, выставить наружу ствол винтовки  и
начать стрелять по этим мерзким созданиям, тупо  стоящим  на  лужайке  перед
домом. Но, сделав над собой усилие, он все же взял  себя  в  руки.  Не  было
никакого смысла столь безрассудно  расходовать  патроны.  Бен  очень  хорошо
представлял себе, как необходимы они будут в случае решительного наступления
мертвецов.
   Он отошел от окна  и  вернулся  к  трупу,  лежавшему  у  порога  комнаты.
Взявшись за покрывало и вновь задержав дыхание, он втащил тело внутрь. После
этого вышел  из  комнаты  и  с  силой  захлопнул  дверь,  намереваясь  позже
заколотить ее. Бен подумал было о дверце стоящего в комнате  шкафа,  которую
можно снять и использовать для этой  цели.  Но  он  не  мог  заставить  себя
вернуться за ней. Он не хотел больше никогда входить в эту комнату.
   В запачканном кровью коридоре оставалось еще  три  двери:  одна  в  самом
конце и две - напротив пустой комнаты с трупом. Та, что в  конце,  вероятно,
вела в ванную. Бен открыл ее и убедился, что так оно и есть.  Остальные  две
комнаты, по-видимому, были спальнями.
   С винтовкой наперевес, готовый в любой момент выстрелить,  Бен  приоткрыл
одну из этих дверей, и  тут  же  отскочил  назад,  испугавшись  собственного
отражения в высоком,  в  полный  рост,  зеркале,  висевшем  напротив  двери.
Успокоившись, он  пошарил  рукой  по  стене  и  нашел  выключатель.  Комната
оказалась детской. Простыни на  кровати  были  скомканы  и  покрыты  пятнами
крови. Было похоже, что ребенок цеплялся за них, пытаясь  удержаться,  когда
его стаскивали с кровати. Однако тела в комнате не обнаружилось. С  тревогой
думая о том, что он может найти, Бен  поискал  вокруг  кровати  и  под  ней,
заглянул в шкаф и увидел там одежду  мальчика  лет  десяти  или  двенадцати.
Кроме одежды, в шкафу нашлась пара бейсбольных бит,  а  на  нижней  полке  -
потертый и ободранный футбольный мяч.
   Бен решил, что  мальчик  наверняка  уже  мертв.  Скорее  всего  его  тело
вытащили из дома те же самые твари, которые стояли теперь и ждали снаружи. А
мертвая женщина, лежавшая в коридоре, безусловно, была его бабушкой.
   Мысль об этом заставила Бена вновь осознать  весь  ужас  происходящего  и
обострила чувство опасности, которое ему удалось слегка приглушить, пока  он
был занят работой.
   Бен с  тревогой  подумал  о  своих  детях  -  двух  мальчиках,  девяти  и
тринадцати лет. Жены у него больше не было.
   Она умерла несколько лет назад, оставив его воспитывать детей в одиночку.
Это было не так-то легко. Он всем сердцем любил своих сыновей, но работа  то
и дело заставляла уезжать из города, и очень часто Бену приходилось  надолго
оставлять  их  на  попечение  бабушки,  пока  сам  он  старался   заработать
достаточно денег, чтобы содержать свою семью. Он как раз  возвращался  домой
из очередной  поездки,  когда  все  это  началось.  Из-за  срывов  в  работе
транспорта, вызванных начавшимся бедствием, его поезд был  отменен,  и  Бену
пришлось выйти голосовать на  шоссе,  чтобы  на  попутках  поскорее  попасть
домой.
   Но никто не останавливался, ни один водитель не захотел подвезти  его,  и
пока Бен уныло брел по предместьям маленького городка, ему  на  глаза  стали
попадаться первые признаки смерти и разрушения. Поначалу это озадачило его и
даже привело в замешательство. Он почувствовал нешуточную тревогу. А потом в
закусочной Бен услышал последнюю сводку новостей и понял, что ему необходимо
немедленно возвращаться домой. Но он  не  смог  ни  дождаться  автобуса,  ни
поймать  такси.  Бен  пытался  даже  взять  напрокат  машину  или  заплатить
кому-нибудь, кто довез бы его до места. Наконец, когда он снова голосовал на
шоссе, его подобрал какой-то одинокий фермер и подбросил достаточно  далеко,
но потом высадил где-то на краю  света,  посреди  незнакомой  Бену  сельской
местности. На лужайке возле одного из домов Бен увидел  небольшой  грузовик,
водитель которого был уже мертв  -  он  лежал  здесь  же,  на  краю  грязной
проселочной дороги. И Бен решил воспользоваться этой машиной.
   Сидя за рулем угнанного таким образом грузовика, Бен всю дорогу продолжал
слушать радиосводки новостей, и теперь знал о происходящем ровно столько же,
сколько и все остальные. То есть, в  сущности,  очень  мало.  Но  он  хорошо
понимал одно: он хочет выжить и вернуться к своим  сыновьям  и  их  бабушке.
Хотя что-то подсказывало ему,  что  они  скорее  всего  находятся  сейчас  в
гораздо лучшем положении, чем он сам. По крайней мере,  они  в  городе,  оде
вокруг много людей, полиция,  запасы  продовольствия  и,  если  потребуется,
медицинская помощь. А бабушка  была  человеком,  на  которого  вполне  можно
положиться. Так что парни, видимо, будут в порядке. Бен изо всех сил пытался
убедить  себя  в  этом,  но  сделать  это  было  очень  непросто,  глядя  на
пропитанные кровью простыни и матрас ребенка, который  был  тут  убит  всего
несколько часов назад. И старый деревенский дом начал  теперь  ему  казаться
скорее тюрьмой, чем убежищем для него и для девушки, имени которой  он  даже
не знал, и, кажется, ничем больше не мог помочь, а  она  не  хотела  или  не
могла позаботиться о себе сама.
   Бен покинул детскую и  открыл  другую  дверь.  Здесь  находилась  спальня
старой женщины. Еще не включив свет, Бен увидел край застеленной  кровати  и
различил  в  полутьме  смутные  очертания  громоздкой  мебели.  Он   щелкнул
выключателем и, оглядевшись вокруг, не увидел в комнате  ничего  необычного.
Тут была лишь кровать да пара шкафов для одежды. Сложенное  стеганое  одеяло
лежало поверх простыней, и было видно, что в  постели  еще  никто  не  спал.
Видимо, женщина сперва уложила ребенка и уже готовилась ко сну  сама  в  тот
момент, когда на них обоих напали.
   Бен вошел в комнату и принялся вытаскивать мебель в коридор. Он собирался
вытащить из обеих спален все вещи, которые могли бы представлять для  них  с
Барбарой хоть малейшую ценность, а потом уже заколотить все двери на  втором
этаже.
   Бен не знал, лазают ли мертвецы по стенам и могут ли они вообще проникать
в дома через окна вторых этажей. Но он не  хотел  ни  в  чем  полагаться  на
судьбу. А кроме того,  работа  придавала  ему  уверенность  и  не  оставляла
времени ни на волнения, ни на жалость к самому себе.
   И звуки молотка вновь наполнили старый дом.

   Глава четвертая
   Барбара по-прежнему сидела на диване в состоянии глубокого оцепенения.
   Отблески пламени освещали ее лицо. Дрова в камине громко  потрескивали  и
шипели, но Барбара, казалось, не замечала вокруг себя ничего.  Из  полумрака
выступали очертания окружающих предметов, на полу дрожали  длинные  тени,  и
вся атмосфера в комнате словно застыла и омертвела. Но если раньше Барбара в
такой обстановке почувствовала бы беспокойство или  тревогу,  то  сейчас  ей
было уже все равно. События нескольких последних часов отбили у  нее  всякую
способность реагировать. По сути, мертвые твари уже  сделали  Барбару  своей
жертвой, поскольку они ввергли ее в состояние шока и  таким  образом  лишили
возможности думать и чувствовать,
   "...передачи  регулярного  вещания  временно  прекращены.  Для  получения
экстренной информации оставайтесь настроенными на эту волну..."
   Внезапно передача прервалась, и из приемника  послышался  шорох  и  треск
помех. Затем в эфир прорвалась какая-то  мешанина  звуков  студии,  подобная
той, что слышал брат Барбары, пытаясь настроить радио в  автомобиле.  Но  на
этот раз в шуме и свисте уже можно было  отчетливо  разобрать  стук  пишущих
машинок, телеграфных аппаратов и приглушенные голоса где-то вдалеке.
   Однако Барбара даже не  шелохнулась,  будто  вовсе  не  заметила  никаких
изменений в передаче, хотя радио прекратило прежнее объявление, и  в  студии
явно должно было что-то произойти.
   Неожиданно из приемника раздался громкий голос:
   "Э... леди и джентльмены... Да, да... Да, я получил... Что?.. Еще одно?..
Передай по центральному... О'кей, Чарли, я уже в эфире... Так  вот:  Леди  и
джентльмены, прошу внимания. Мы только что получили последние сводки..."
   Голос диктора звучал устало, он начал читать сообщение без всяких эмоций,
передавая только факты, с выражением профессионального комментатора, который
освещал  события  в  течение  последних  сорока  восьми  часов  и   уже   не
интересовался их дальнейшим развитием.
   "...по  самым  последним  сообщениям...  нашествие...   первые   признаки
которого были зарегистрированы в районах среднего  Запада,  распространилось
по  всей  стране,  и,  по  некоторым  данным,  носит   всемирный   характер.
Медицинские и научные консультанты были приглашены на совещание в Белый дом,
и наши корреспонденты в  Вашингтоне  передают,  что  президент  намеревается
обнародовать результаты этого совещания в своем будущем  обращении,  которое
будет передано через аварийную радиосеть службы Гражданской обороны..."
   Ничто из  сказанного  не  вызвало  у  Барбары  никакой  реакции.  Она  не
сдвинулась с места, не встала, чтобы позвать Бена, который мог  бы  услышать
сейчас что-нибудь полезное для них обоих, возможно, какой-то совет,  который
помог бы ему эффективнее защищать себя и ее.
   "...странные...  существа,  Которые  появились  в  большинстве   областей
страны,  по  нашим  сведениям,  имеют   вполне   предсказуемые   особенности
поведения. За те несколько часов, что прошли со времени первых  сообщений  о
случаях насилия, убийств и жестоких нападений на застигнутых врасплох мирных
граждан, было  установлено,  что  эти  пришельцы  подобны  людям  во  многих
физических и поведенческих аспектах, гипотезы об их происхождении  и  целях,
которые  они  преследуют,  к  настоящему  времени  столь  различны  и  столь
многочисленны, что мы можем лишь сообщить, что Пока ответы  на  эти  вопросы
неизвестны. В распоряжении врачей и  ученых  уже  имеются  трупы  нескольких
агрессоров. И эти трупы сейчас тщательно изучаются в поисках фактов, которые
могли  бы  подтвердить   или   опровергнуть   существующие   теории.   Самый
ошеломляющий  факт  состоит  в  том,  что  эти  существа  силами   различной
численности проникают в города и сельские районы буквально по всей стране. И
если они еще не обнаружили себя в вашей местности, это ни  в  коей  мере  не
говорит об отсутствии опасности подобного нападения. Поэтому мы  просим  вас
принять все возможные меры предосторожности.  Нападение  может  произойти  в
любое время, в любом месте, без всякого  предупреждения.  Повторю,  основные
факты из  предыдущих  сообщений:  существует  агрессивная  сила...  армия...
человекообразных существ неизвестного происхождения,  которые  появились  во
всех уголках земного шара... и  эти  существа  абсолютно  агрессивны...  они
иррациональны  в  своей  жестокости.  В  настоящий  момент   подразделениями
Гражданской  обороны  принимаются  все  необходимые  меры   по   обеспечению
безопасности населения, а ученые  проводят  исследования  с  целью  выяснить
происхождение и намерения этих  существ.  Всех  граждан  мы  призываем  быть
крайне внимательными и принимать все возможные меры предосторожности,  чтобы
защитить себя от коварной чужеродной силы. Эти существа сравнительно слабы в
физическом отношении и легко отличимы от  людей  благодаря  своей  уродливой
внешности. Они, как правило, не вооружены, но, по-видимому, способны держать
оружие.  По  имеющимся  сведениям  они  не  представляют  собой   какой-либо
организованной армии и не имеют никакой видимой цели и  плана  действий.  По
всем признакам эти существа пребывают в состоянии постоянной одержимости или
транса  и,  по-видимому,  абсолютно  не  способны  мыслить,  их  можно...  я
повторяю: их можно остановить, только лишив способности двигаться,  то  есть
ослепив или  расчленив,  они,  в  среднем  физически  слабее,  чем  взрослый
мужчина, но их сила - в их числе и  в  той  неожиданности  и  жестокости,  с
которой они нападают,  а  также  в  том,  что  их  поведение  совершенно  не
укладывается в рамки наших привычных представлений. Существа, о которых идет
речь, по всей видимости, полностью лишены разума и способности к  общению...
и должны, безусловно, считаться нашими врагами в  данной  ситуации,  которая
может быть охарактеризована как  состояние...  национального  бедствия.  При
встрече их нужно избегать или уничтожать. Ни при  каких  обстоятельствах  не
допускайте, чтобы вы или ваши  близкие  оставались  в  опасной  близости  от
преобладающих сил агрессоров. Эти существа  плотоядны.  Они  пожирают  плоть
убитых ими людей. И  главной  чертой  этого  нашествия  является  именно  их
безумный,  извращенный  поиск  человеческой  плоти.  Я  повторяю:  пришельцы
пожирают плоть своих жертв..."
   И тут Барбара с пронзительным криком вскочила с дивана,  будто  бы  слова
комментатора проникли наконец в ее оцепеневший мозг  и  заставили  осознать,
что же в действительности произошло с  ее  братом.  Она,  как  наяву,  вновь
услышала звуки разрываемой плоти  и  увидела  перед  собой  зловещую  фигуру
твари, которая убила Джонни, и диким, исступленным криком  Барбара  отчаянно
пыталась стереть из  памяти  весь  этот  невероятный  кошмар.  Она  в  ужасе
бросилась через комнату и всем телом с силой ударилась о входную дверь.
   Вздрогнув и схватив винтовку, Бен  ринулся  по  лестнице  вниз.  Девушка,
вцепившись руками в доски, пыталась прорваться сквозь них наружу и рыдала  в
неистовом, безумном отчаянии. Бен бросился к ней, но она  вырвалась  из  его
рук и побежала назад - туда, где в столовой, возле двери, которую Бен так  и
не смог открыть, виднелось беспорядочное нагромождение всевозможной мебели.
   Неожиданно эта дверь открылась, и  оттуда  -  из-за  скопления  мебели  -
чьи-то сильные руки схватили Барбару за живот. Она в ужасе завизжала, а  Бен
мгновенно оказался возле нее и замахнулся прикладом "Винчестера".
   Тот, кто схватил Барбару, сразу же  отпустил  ее  и  ловко  увернулся  от
удара. Приклад с грохотом ударился  о  старый  комод.  Бен  тут  же  вскинул
винтовку, и его палец лег на спусковой крючок.
   - Нет! Не стреляйте! -  раздался  испуганный  голос,  и  Бен  едва  успел
удержаться от выстрела.
   - Мы из города, мы не... - произнес человек.
   - Мы не из этих тварей, - проговорил второй голос, и Бен увидел, что  еще
один незнакомец появился из приоткрытой двери, которая раньше была заперта.
   Человек, прятавшийся за комодом, медленно встал, будто бы  опасаясь,  что
Бен все еще может выстрелить.  Он  оказался  совсем  молодым  парнем  -  лет
примерно шестнадцати, в синих джинсах и такой же куртке. Второй  был  вполне
уже зрелым мужчиной, около сорока лет на вид. Он был  лыс  и  одет  в  белую
рубашку и брюки. На шее у этого типа  болтался  измятый  галстук  со  слегка
ослабленным узлом. Мужчина держал в руке тяжелую металлическую трубу.
   - Мы не пришельцы, - повторил лысый. - Мы попали в  такую  же  переделку,
как и вы.
   Барбара снова опустилась на диван и время от  времени  тихо  всхлипывала.
Трое мужчин молча смотрели на нее, как будто она  была  тем  объектом  общей
заботы, который мог убедить их в добрых намерениях друг друга. Наконец юноша
подошел к Барбаре и с сочувственной улыбкой заглянул ей в глаза.
   Бен стоял, ошеломленный внезапным появлением чужаков.
   Голос по радио продолжал передавать информацию о нашествии.
   Лысый мужчина нервно попятился, не сводя глаз с винтовки Бена, присел  на
корточки возле приемника и стал жадно слушать, продолжая сжимать в руке свою
трубу.
   "...Периодические сводки по мере того, как информация будет  поступать  в
нашу студию, а также рекомендации по выживанию и список  пунктов  неотложной
помощи, которые примут столько людей, сколько  будет  возможно  с  имеющимся
оборудованием и персоналом..."
   Бен все стоял, молча глядя  на  двух  незнакомцев.  На  его  лице  начала
проступать обида и раздражение, как будто эти непрошенные гости вторглись  в
его  маленькую  личную  крепость.  Однако  обижало  Бена   не   столько   их
присутствие, как тот факт, что они, по-видимому, все это время были в доме и
не сделали ничего, чтобы помочь ему или Барбаре.  Он  не  знал,  почему  они
решили обнаружить себя именно сейчас, и не был уверен, что им  можно  вообще
доверять.
   Наконец лысый оторвался от радиоприемника.
   - Незачем на нас так смотреть, - сказал он Бену. - Мы  не  мертвецы,  как
те, во дворе. Меня зовут Гарри Купер. А парня - Том. Мы прятались в подвале.
   - Между прочим, я бы не  отказался  от  чьей-нибудь  помощи,  -  с  плохо
скрываемым раздражением сказал Бен: - И как  же  давно  вы,  ребята,  сидите
там?
   - Это же подвал! Там самое безопасное место в доме, - ответил Гарри Купер
таким тоном, будто каждый, кто не желает в  подобной  ситуации  прятаться  в
подвале, - просто круглый идиот.
   Том, сидевший на корточках  возле  дивана  и  пытавшийся  как-то  утешить
Барбару, поднялся и подошел  к  двум  мужчинам,  вступая  в  их  не  слишком
любезный разговор.
   - Похоже, вы здесь неплохо все укрепили, - обратился он к Бену  дружеским
тоном.
   Тогда Бен набросился на него.
   - Послушай, парень, ты хочешь сказать, что вы не слышали шума, который мы
тут подняли? Купер гаденько усмехнулся.
   - А как нам было узнать, что здесь творится? - начал защищаться он. - Шум
могли производить и эти твари, пытаясь проникнуть в дом. Ничего другого  нам
и в голову не приходило.
   - Но ведь девушка же кричала, - с гневом и негодованием произнес  Бен.  -
Ее-то крики вы должны были различить!  Ведь  эти  сволочи  не  издают  таких
звуков. Каждый порядочный человек догадался  бы,  что  здесь  кому-то  нужна
помощь.
   Том попытался оправдаться:
   - Оттуда очень трудно понять, что здесь происходит. Стены очень  толстые.
Почти ничего расслышать нельзя.
   - Да, один раз нам показалось,  что  наверху  кто-то  кричит,  -  добавил
Купер. - Но ведь это могло означать, что твари ворвались в дом вслед за нею.
   - И вы не вышли, чтоб ей помочь?! - Бен презрительно  повернулся  к  нему
спиной.
   Парню, казалось, было  стыдно,  но  Купера  презрение  Бена  не  тронуло.
Видимо, за свою жизнь он привык находить оправдания собственной трусости.
   - Ну... если бы... нас было побольше...  -  сказал  юноша  и,  покраснев,
отвернулся, не найдя, что еще придумать в свое оправдание.
   А Купер продолжал упорствовать.
   - По звуку было похоже, что дом пытаются взломать.  Как  же  мы  могли  в
такой ситуации... Но Бен оборвал его:
   - Сначала вы сказали, что ничего  не  слышали.  А  теперь  говорите,  что
подумали, будто дом взламывают. Лучше уж скажите все прямо, мистер.
   Купер взорвался.
   - К черту! Я вам тут не обязан давать отчет и выслушивать всю эту чушь  и
ваши оскорбления. Мы нашли безопасное место в  подвале.  И  ни  вы,  ни  кто
другой не заставит меня рисковать моей жизнью, когда я нашел  себе  надежное
убежище.
   - Ладно... Почему бы нам не присесть?.. - начал Том. Но Купер не дал  ему
договорить.  Он  продолжал,  правда,  теперь  уже  более  спокойным   тоном,
настаивать на своей точке зрения.
   - Как видите, мы все-таки вышли. А теперь я предлагаю всем нам спуститься
вниз, пока кто-нибудь из этих тварей не обнаружил, что мы здесь.
   - Они не могут сюда  проникнуть,  -  сказал  Бен  таким  безапелляционным
тоном, будто был в этом совершенно уверен. В действительности, у  него  было
множество  сомнений,  но  ему  не  хотелось  обсуждать  их  с  этими   двумя
незнакомцами, один из которых  был  совсем  еще  мальчиком,  а  другой,  как
убедился Бен, - трусом.
   - Неужели вы все здесь  заколотили?  -  изумился  Том.  Он  был  настроен
немного скептически, но старался не проявлять свой скепсис,  чтобы  найти  с
Беном общий язык.
   - Почти, - хмуро ответил Бен, стараясь  говорить  ровным,  рассудительным
тоном. - Все, кроме второго этажа.  Местами,  правда,  слабовато,  но  будет
нетрудно укрепить все как следует. У меня достаточно материала, и я...
   Купер опять перебил Бена. Его голос вновь зазвучал на высокой ноте:
   - Да вы с ума сошли! Здесь вы никогда не будете в безопасности. Подвал  -
единственное надежное место во всем этом чертовом доме!
   - Я же сказал, что они сюда не прорвутся! - закричал на него Бен.
   - А я вам говорю, что эти твари перевернули нашу  машину!  Нам  чертовски
повезло еще, что мы сумели унести ноги; и теперь вы пытаетесь убедить  меня,
что они не сломают какие-то вшивые деревяшки?
   Некоторое время Бен смотрел на него не зная, что сказать. Он понимал, что
подвал имеет некоторые преимущества. Но  он  не  мог  допустить,  чтобы  ему
говорил об этом кто-то вроде Купера,  проявившего  себя  самым  обыкновенным
трусом. Бен знал, что пока он и сам справлялся неплохо. И  ему  не  хотелось
связывать  свою  судьбу  с  человеком,  который  в  случае  опасности  может
поддаться панике.
   Том воспользовался паузой в разговоре,  чтобы  сообщить  еще  один  факт,
который, как он надеялся, мог смягчить Бена и прекратить ссору между  ним  и
Купером.
   - Там, внизу, жена и ребенок Гарри.  Причем  ребенок  ранен,  и  довольно
серьезно. И Гарри не хочет подвергать их какой-либо опасности и риску  снова
подвергнуться нападению.
   Эта новость оказалась  для  Бена  неожиданной.  Он  немного  смягчился  и
глубоко вздохнул. Какое-то время все трое молчали, затем Бен шумно  сглотнул
слюну и произнес:
   - Ну, ладно... Но мне все же кажется, что нам будет лучше здесь, наверху.
   Внимательно оглядев баррикады, Том осторожно поддержал его:
   - Мы действительно могли бы укрепить здесь все как следует, мистер Купер.
- И посмотрел на него с надеждой, ожидая, что тот согласился хотя бы немного
помочь Бену.
   Бен продолжал убеждать их, делая упор на сильные стороны своей позиции:
   - Если мы немедленно и все вместе примемся за работу, то сможем  укрепить
этот дом так, что ни одна тварь сюда в  жизни  не  проберется.  У  нас  есть
продукты. Кухонная плита, холодильник, камин. И еще у нас есть радио.
   Купер гневно сверкнул на него глазами.
   - Парень, да ты спятил! Все, что здесь есть, мы можем взять с собой вниз.
А здесь у тебя миллион окон. И ты надеешься, что все они выдержат?
   - Эти твари слабы, как дети, - сквозь зубы отвечал  Бен,  едва  сдерживая
свой гнев. - Я уже прикончил троих  и  еще  одного  вытолкнул  за  дверь.  И
поэтому не хуже вас знаю, с кем мы имеем дело!
   - Я же говорю тебе, что они перевернули нашу  машину  вверх  колесами!  -
фыркнул Купер.
   - О, черт! Да любые пятеро мужчин смогли бы это сделать! - взорвался Бен.
   - Я об этом и говорю! Только их будет не пятеро -  их  будет  двадцать...
тридцать.. может быть, сотня! Как только они узнают, что мы здесь, это место
будет просто кишеть ими! - истерично завершил Купер.
   На это Бен спокойно ответил:
   - Ну, если их так много, то они доберутся до нас, где бы мы ни были.
   - Дверь в подвал запирается и закрывается изнутри на засов, - сказал Том.
- Она очень прочная. Я не думаю, что кто-то сможет ее сломать.
   - И кроме того,  это  будет  единственная  дверь,  которую  нам  придется
защищать, - добавил Купер уже не таким визгливым тоном. - А все эти  окна  и
двери... Да мы просто не будем знать, с какой стороны  ожидать  нападения  в
следующий раз.
   - Однако у подвала есть один большой недостаток, - заметил Том. -  Оттуда
нельзя убежать. Я имею в виду, что если уж они прорвутся туда, отступать нам
будет уже некуда. И тогда можно считать нас всех покойниками.
   Купер посмотрел на него, широко раскрыв  от  удивления  рот.  Он  не  мог
поверить, что Том согласится покинуть их убежище, поскольку  сам  он  больше
всего хотел оставаться там, где, как ему казалось, его никто не мог тронуть,
как крыса в своей норе.
   - Я думаю, сперва мы должны как можно лучше укрепить весь дом,  а  подвал
оставить на всякий случай, как последний  вариант,  -  сказал  Бен,  подводя
черту. - Тогда мы сможем укрыться в подвале, если все другие преграды  будут
уже сломаны. Но зато до  самого  последнего  момента  мы  будем  знать,  что
происходит вокруг.
   - А что? Пожалуй, в этом есть смысл, - сказал Том. - Я, конечно, не знаю,
мистер Купер, но мне кажется, он прав. Я думаю, мы и правда должны  остаться
здесь.
   - Второй этаж -  такая  же  ловушка,  как  и  подвал,  -  продолжал  свои
рассуждения Бен. - Там три комнаты, и все их тоже надо забить. А  твари  эти
довольно слабы. Мы вполне сможем их удержать. К тому же теперь у  меня  есть
винтовка... А ведь раньше ее не было, и то я справился  с  троими.  И  кроме
того, - тут Вен  на  секунду  задумался,  -  со  временем  мы  должны  будем
попытаться выбраться отсюда самостоятельно, поскольку нет никакой  гарантии,
что кто-нибудь придет к нам на помощь... Скорее всего никто и не знает,  что
мы здесь. А если даже кто и придет, а дом будет полон этих тварей, то мы все
равно не сможем открыть дверь подвала, чтобы дать о себе знать спасательному
отряду.
   - Сколько их сейчас возле дома? - спросил Том.
   - Я думаю, шесть или семь, - ответил Бен. - Точнее  сосчитать  невозможно
из-за темноты и деревьев.
   - Ладно, вы двое можете делать, что хотите, - мрачно сказал Купер. - А  я
отправляюсь обратно в подвал, так что вы лучше решайте сразу, потому  что  я
собираюсь закрыть двери, и я не сумасшедший, чтобы открывать ее  снова,  что
бы там не случилось.
   - Подождите немного, мистер Купер, - воскликнул Том. -  Давайте  подумаем
хотя бы минуту. Ведь жизнь каждого из нас зависит от  того,  что  мы  сейчас
решим.
   - Нет. Я уже принял свое решение. А вы принимайте свое. И если вы  решите
остаться здесь - можете  вариться  в  собственном  соку  сколько  вам  будет
угодно.
   Встревоженный этим заявлением, Том принялся отчаянно спорить:
   - Да подождите же вы, черт возьми, давайте подумаем хоть немного:  мы  же
можем в любую минуту спуститься в подвал. А если мы решим там  остаться,  то
нам понадобятся кое-какие вещи отсюда. Давайте хоть об этом подумаем...
   Бен добавил:
   - Если вы запретесь в подвале, а дом будет полон этих тварей -  всем  вам
крышка. А здесь по крайней мере у вас есть шанс... Вы ведь  уже  убежали  от
них однажды, иначе бы вас здесь сейчас не было...
   Взволнованный и все еще не принявший окончательного решения, Том  подошел
к окну и выглянул наружу сквозь просвет между прибитыми к раме досками.
   - Да, вроде шесть или, может быть, восемь их там стоят, -  сказал  он,  и
после этой попытки подсчета в его голосе зазвучала возросшая тревога.
   - Это больше, чем было час назад,  -  согласился  Бен.  -  Но  тогда  еще
несколько тварей стояли на заднем дворе, если, конечно, это не те же  самые,
которых ты только что видел.
   С этими словами он устремился на кухню, но тут  импровизированный  ремень
из полоски бахромы, на котором висела  винтовка,  оборвался.  Бен  нагнулся,
пытаясь удержать сползающий "Винчестер" на спине и  перехватить  его  рукой.
Сосредоточив все  внимание  на  винтовке,  он  не  видел  окна,  к  которому
приближался. Когда же, поймав, наконец, приклад, Бен  поднял  глаза,  сердце
его похолодело: через широкую щель между досками, которыми  было  заколочено
окно, сквозь разбитое стекло, к нему тянулись  две  руки  -  посеревшие,  со
следами гниения на мертвой коже - они скребли доски,  вытягивались,  пытаясь
его схватить. А позади этих рук виднелось безобразное, нечеловеческое  лицо.
Заграждение, однако, выдерживало нагрузку достаточно хорошо.
   Бен размахнулся и изо всех сил ударил прикладом винтовки по омерзительным
конечностям.  Раз,   другой...   Приклад   с   глухим   стуком   ударил   по
полуразложившимся кистям. Одна из рук соскользнула и отдернулась  назад,  со
звоном выбив стекла, другая  же,  не  чувствуя  боли,  продолжала  судорожно
цепляться за раму.
   Бен перевернул винтовку и просунул в щель между досками ствол. Его  палец
лег на спусковой крючок. И в тот же момент еще  две  мерзких  синюшных  руки
ухватились за ствол, а позади этих рук появилось  распухшее  землистое  лицо
мертвой твари. Гниющая плоть на его скулах свисала, отслоившись  от  костей.
Глядя сквозь прорезь прицела, Бен встретил взгляд мертвых помутневших  глаз,
и ему стало нехорошо. Он отчаянно пытался  прицелиться,  а  зомби  с  другой
стороны окна стремился вырвать винтовку из его рук. На короткий момент  дуло
"Винчестера" оказалось направленным прямо в эту мерзкую рожу, и в тот же миг
звук выстрела разорвал воздух. Безжизненная тварь отлетела далеко  назад,  и
ее тело со снесенным наполовину черепом и  вытянутыми  вверх  руками  тяжело
рухнуло на землю.
   Но новые руки мертвецов тут же уцепились за доски взамен отброшенных.
   Том вбежал в кухню на звук выстрела, а через  минуту  и  Гарри  осторожно
приблизился к двери. Вдруг издалека послышался голос. Это жена Гарри,  Элен,
звала его из подвала:
   - Гарри! Гарри! С тобой ничего не случилось?
   - Все хорошо, Элен. С нами  все  в  порядке!  -  отозвался  Купер  слегка
дрожащим голосом, который с головой выдавал весь его страх и тревогу и  вряд
ли мог кого-нибудь успокоить.
   Том сразу же ринулся  на  помощь  Бену,  который  изо  всех  сил  колотил
прикладом по мертвой руке, пытавшейся  подлезть  снизу  под  доски.  Но  эти
мощные удары не приносили почти никаких результатов - рука,  не  обращая  на
них  внимания,  продолжала  упорно  тянуться   вперед.   Том   подскочил   к
заколоченному окну, схватил полуразложившееся запястье обеими руками и  стал
с  силой  выворачивать  его,  пытаясь  сломать,  однако  оно  было  каким-то
раскисшим и омерзительно податливым. Лицо Тома передернуло от отвращения. Он
полоснул  холодную  мертвую  конечность  о  край  разбитого  стекла,  и  его
неприятно поразило полное отсутствие крови,  когда  острый  длинный  осколок
глубоко  врезался  в  зеленоватую  зловонную  плоть.  Внезапно  другая  рука
схватила Тома за кисть и стала сильно тянуть наружу. Он громко вскрикнул,  и
Бен сразу же повернул ствол винтовки в направлении твари, с которой  боролся
Том. Но в этот момент еще одна рука дотянулась до  Бена  и  схватила  его  -
пальцы судорожно вцепились в рукав и разорвали рубашку, но Бен освободился и
отступил назад, пытаясь прицелиться. Еще  один  точный  выстрел  -  и  руки,
державшие Тома, отдернулись и исчезли в темноте.  Потрясенный,  Том  смотрел
сквозь широкую щель между досками. Бен тщательно прицелился и снова нажал на
спуск. Пуля разорвала грудь мертвеца, оставив огромную зияющую дыру,  однако
тварь продолжала стоять на ногах и вновь стала медленно приближаться.
   - О, Боже праведный! -  воскликнул  Том,  напуганный  тем,  что  винтовка
оказалась неэффективной.
   А кошмарная тварь, источая невыносимую вонь, вплотную подошла к окну,  не
обращая никакого внимания на то, что почти половина ее торса была только что
снесена мощным выстрелом.
   Бен поднял винтовку и выстрелил снова. На этот раз пуля угодила  в  бедро
мертвеца чуть ниже таза. Тварь отшатнулась и, попытавшись перенести вес тела
на другую ногу, рухнула на землю, потеряв равновесие. Том и Бен смотрели, не
веря своим глазам. Зомби продолжал  двигаться  к  окну,  загребая  руками  и
отталкиваясь своей единственной здоровой ногой.
   - Матерь Божья! Да кто же они такие?! - вырвалось у Тома.
   Он отшатнулся к стене, взглянул на Гарри  и  увидел  на  его  лице  плохо
скрываемое выражение ужаса.
   Бен вытер губы, глубоко вздохнул и задержал  воздух  в  легких,  еще  раз
старательно прицеливаясь. Грянул выстрел,  и  пуля  снесла  череп  ползущего
мертвеца, опрокинув его навзничь.
   - Проклятые чертовы твари! - выдохнул Бен. Голос его слегка дрожал.
   Распростертое на лужайке тело, лишившись вместе с половиной черепа  обоих
глаз, продолжало делать  руками  беспорядочные  движения,  все  еще  пытаясь
ползти.
   Из подвала снова послышалось:
   - Гарри! Гарри!
   С трудом переведя дыхание, Бен отвернулся от заколоченного окна.
   - Нам придется получше укрепить это место, - сказал  он  и  собрался  уже
приняться за работу, как вдруг заговорил Гарри:
   - Вы сошли с ума! Через минуту они будут уже возле каждого окна и  каждой
двери! Надо срочно спускаться в подвал!
   Бен резко повернулся в его сторону и посмотрел на Купера глазами, полными
нескрываемой ярости. В приступе гнева он буквально взревел  решительным,  не
допускающим возражений голосом:
   - Убирайтесь к чертовой матери в свой проклятый подвал! И чтоб я вас  тут
больше не видел!
   Крик на мгновение остановил Гарри, но затем  страх  снова  взял  над  ним
верх. Купер знал, что, приняв свое решение, он, если придется,  спустится  в
подвал один, но на этот случай хорошо бы взять с  собой  кое-какие  припасы,
если ему не помешают. "Возможно, в этом  замешательстве,  -  подумал  он,  -
удастся прихватить с собой кучу вещей без всякого спроса". Он  направился  к
холодильнику, но Бен остановил его.
   - Даже не прикасайтесь к этим продуктам, - предупредил Бен.
   Он крепче сжал в руке винтовку, и хотя  ее  ствол  не  был  направлен  на
Гарри, тот со всей ясностью почувствовал мощь этого оружия.
   Гарри боязливо отдернул руку от дверцы холодильника.
   - Раз уж я остаюсь здесь, - сказал Бен, - я буду драться за все, что  тут
есть - за эти продукты, за радио и все остальное. А  вы  совершаете  большую
ошибку, вы поняли? Но если вы все-таки собираетесь в свой подвал - скатертью
дорога, убирайтесь вон отсюда и не попадайтесь мне больше на глаза.
   Купер повернулся к Тому, ища в нем поддержки.
   - Том, этот человек сумасшедший! Он просто спятил! А продукты понадобятся
и нам внизу. Мы тоже имеем на них право!
   Бен посмотрел Тому прямо в лицо.
   - Ты тоже собираешься с ним? Хватит ходить вокруг да около! Говори  прямо
- ты остаешься или нет? Это твой последний шанс.
   После  долгого  молчания   Том   повернулся   и,   неловко   улыбнувшись,
извиняющимся взглядом посмотрел на Гарри Купера, поскольку его выбор  был  в
пользу Бена.
   - Гарри, мне кажется, он прав...
   - Значит, ты тоже сошел с ума, - был ответ.
   - Но мне правда кажется, что здесь будет лучше.
   - Вы все тут рехнулись! - заорал Купер. - А  у  меня  там  дочь.  Она  не
вынесет всего этого шума и  вида  чудовищ,  лезущих  через  окно.  Мы  будем
счастливы, если она вообще выживет.
   - О'кей, - сказал Бен. - Вы отец ребенка.  И  если  вы  настолько  глупы,
чтобы пойти и умереть в этой западне, это ваше дело. Но я  не  такой  идиот,
чтобы пойти вместе с вами, жаль только вашу  дочь,  что  ей  достался  такой
глупый отец. А теперь можете убираться в свой чертов  подвал  и  хозяйничать
там. А здесь главный я! И вы не притронетесь к этим продуктам, ни  ко  всему
остальному, что здесь лежит.
   - Гарри, мы дадим вам еды, - сказал Том. - Если вы хотите остаться внизу,
то мы...
   - Вы ублюдки! - прервал его Гарри.
   Из подвала продолжали доноситься крики его жены:
   - Гарри! Гарри! Что происходит, Гарри? Купер направился в подвал, но  Том
остановил его.
   - Позовите сюда Джуди, - сказал он. - Ей лучше остаться здесь со мной.
   Бен с удивлением посмотрел на Тома. Никто не говорил ему, что  в  подвале
есть еще кто-то, кроме жены и дочери Гарри.
   - Это моя девушка, - объяснил Том. - Джуди - моя девушка.
   - Ты должен был сказать мне, что она там, - покачал головой Бен.
   Тем временем Купер повернулся и начал спускаться  по  лестнице,  а  затем
послышался звук более легких шагов, и  вскоре  из  двери  подвала  появилась
девушка.
   Она обняла Тома и робко посмотрела на Бена. Девушка была примерно того же
возраста, что и ее друг, и одета так же, как он: в синие  джинсы  и  куртку.
Она оказалась довольно хорошенькой блондинкой, и  Бен  подумал,  что  вскоре
она, по всей видимости, станет для них такой же проблемой,  как  и  Барбара.
Вместе с Томом она подошла к закрывшейся двери подвала, сквозь которую  было
слышно, как Гарри запирает ее изнутри.
   - Знайте, что я не открою эту дверь снова!  -  прокричал  он.  -  Я  ведь
предупреждал!
   - Но мы можем неплохо устроиться и здесь, наверху! - крикнул в ответ Том.
- С вашей помощью, Гарри, мы могли бы...
   - Оставь его, - тихо сказал Бен. - Он уже принял свое решение. Тебе будет
лучше забыть о нем.
   - Здесь намного удобнее! - еще раз крикнул Том. - Отсюда по крайней  мере
есть куда бежать.
   Но из-за  двери  не  последовало  больше  никакого  ответа.  Только  звук
удаляющихся вниз по лестнице шагов Купера.
   Бен привязал оборванный кусок бахромы к винтовке и принялся  перезаряжать
ее, заменяя использованные патроны. Когда магазин был полон,  Бен  перекинул
"Винчестер" через плечо, повернулся и пошел в сторону лестницы,  ведущей  на
второй этаж. Проходя мимо Барбары, он мельком взглянул на нее, поставил ногу
на первую ступеньку лестницы, но вдруг передумал и снова подошел к девушке.
   Радио опять передавало ту же самую монотонную запись.
   Том все еще продолжал упрашивать Гарри, крича в закрытую дверь подвала.
   - Гарри, мы бы лучше справились, если бы принялись за дело все вместе! Мы
дадим вам продукты, когда понадобится... - Том опасливо покосился  на  Бена,
ожидая порицания за то, что он начал без спроса распоряжаться продуктами.  -
А когда мы постучим в дверь, если нас будут преследовать твари, вы бы  могли
и впустить нас...
   Гарри по-прежнему не отвечал.
   Том подождал еще немного,  а  потом  отошел  от  двери,  настороженный  и
обеспокоенный происшедшим расколом. Он прекрасно понимал, что если  случится
худшее, то жизнь каждого из них будет непосредственным образом  зависеть  от
действий всех остальных.
   Джуди, молча сидевшая в кресле, вопросительно посмотрела на Тома. Но  тот
ничего не ответил, подошел и погладил ее по щеке.
   Бен присел на диван рядом с Барбарой и участливо склонился над  ней.  Она
невидящим взглядом смотрела куда-то в  пространство  перед  собой.  Бен  был
полон сочувствия к девушке, но всякий раз, когда он пытался  помочь  ей,  он
ощущал свою полную беспомощность и бессилие.
   - Эй... Эй! Ты слышишь меня?  -  позвал  Бен.  Барбара  не  отвечала.  Он
откинул  с  лица  девушки  волосы,  упавшие  ей  на  глаза.  Неожиданно  она
вздрогнула. На мгновение Бену показалось, что девушка готова откликнуться на
его заботу, но этого не произошло. И он почувствовал к ней такую же  жалость
и сострадание, как, бывало, к своим собственным детям, когда  тем  случалось
заболеть. Бен потер ладонью лоб и глаза,  ощущая  невыносимую  усталость  от
напряжения и страха последних часов. Затем он укрыл девушку  лежавшим  рядом
пальто, поднялся с дивана и подошел к камину. Подбросив  в  огонь  еще  пару
поленьев, он пошевелил кочергой угли, чтобы пламя  разгорелось  ярче.  Делая
это, он прежде всего заботился о Барбаре.  Том  подошел  к  нему  сзади,  и,
обернувшись, Бен прочел в его глазах беспокойство по  поводу  решения  Гарри
Купера.
   - Он просто не прав, - с сожалением развел руками Бен.
   Том промолчал.
   - Я не собираюсь торчать в подвале, - добавил Бен. - Ведь  не  исключено,
что мы пробудем здесь несколько дней. Так  что  лучше  мы  устроим  все  как
следует, а тогда уж он выйдет и присоединится к нам. Он не сможет там  долго
просидеть. Ему захочется посмотреть, что здесь происходит. Или, может  быть,
если мы решим выбираться отсюда сами, он выйдет и как-то поможет нам. У меня
ведь здесь грузовик... Но нужен бензин. Если  бы  я  мог  добраться  до  тех
колонок возле сарая, то, может быть, у нас появилась бы еще одна возможность
спастись.
   Сказав это,  Бен  повернулся  и  начал  подниматься  по  лестнице,  чтобы
продолжить начатую на втором этаже работу. Он не сомневался, что Том  сможет
управиться внизу и один.

Глава седьмая
   Элен и Гарри Купер спустились в подвал и увидели Джуди, дежурившую  возле
больной  девочки,  которая,  теперь  уже,  казалось,  немного  бредила.  Она
беспокойно металась и вертелась на верстаке, то и дело тихо постанывая.
   - Она не звала меня? - с тревогой спросила Элен. - Она вообще  что-нибудь
говорила?
   Гарри наклонился и получше укрыл свою дочь,  обернув  вокруг  нее  пальто
там, где она в бреду сбросила его.
   - Она все время стонала и плакала, -  сказала  Джуди.  Лицо  ее  выражало
тревогу и беспокойство за девочку.
   - Бедная крошка! - вздохнула Элен, потрогала рукой мокрый  лоб  дочери  и
отметила повышение температуры.
   - Сделай еще один влажный  компресс,  -  сказал  Гарри,  -  пока  я  буду
заниматься носилками. А ты, Джуди, возьми вон ту коробку с пустыми банками и
отнеси их наверх Тому. И пусть он спустится сюда  за  керосином.  Нам  нужно
готовить зажигательную смесь.
   Мысль делать что-либо в этом роде показалась Джуди немного  таинственной,
так как  подобные  вещи  она  видела  только  в  кино  и  представляла  себе
достаточно смутно. Она знала, что бутылки с зажигательной смесью загораются,
когда их бросают в танк, но не могла и предположить, как их  можно  сделать.
Она  терпеливо  ждала,  пока  Гарри  вытащил  старую,  пыльную   коробку   с
поллитровыми стеклянными банками и передал ей из рук в руки. Коробка была не
тяжелой, однако слишком большой, чтобы Джуди могла унести что-нибудь еще.
   - Ты должна прислать сюда Тома за керосином, - повторил Гарри. - А  мы  с
Элен будем смотреть за Карен и начнем делать носилки. И скажи Тому, чтобы он
заодно принес нам какие-нибудь старые простыни или одеяла.
   Гарри проследил, как Джуди поднимается со своей ношей по лестнице,  будто
она не смогла бы сделать это как следует, если бы он за ней не смотрел.
   - Нам чертовски повезет, если у них действительно все получится, - сказал
он, повернувшись к Элен. - Но даже для дюжины мужчин было бы очень  непросто
пробиться через такое окружение.
   Элен, которая прикладывала как раз мокрый компресс ко лбу Карен,  подняла
голову и молча посмотрела на Гарри. Ей нечем было  рассеять  его  пессимизм.
Она лишь тихо дрожала. Взглянув на искаженное  мукой,  пылающее  лицо  своей
маленькой дочки, Элен задержала дыхание и не решалась даже надеяться, что им
действительно повезет.
   - Помоги нам, Господи, - тихо прошептала она, прерывисто вздохнув.
   Гарри, склонившись над  скамейкой,  принялся  стучать  молотком,  пытаясь
соорудить что-нибудь наподобие носилок.

   Глава восьмая
   Бен вошел в  комнату,  где  лежал  обезображенный  труп  старой  женщины,
которая когда-то жила здесь. Это была  единственная  комната,  окна  которой
выходили на лужайку перед домом, и Гарри  должен  был  расположиться  именно
здесь, чтобы швырять из окна банки с керосином.
   Бен задержал дыхание и старался  не  смотреть  на  покойницу,  однако  он
понимал, что ему придется вытащить тело из комнаты. Зрелище, подобное этому,
могло стать той последней каплей, которая переполнит чашу терпения  Гарри  и
заставит его страх выплеснуться наружу - и тогда уже он не сможет  выполнить
поставленной перед ним задачи.
   Комнату наполнял тошнотворный  сладковатый  запах  разлагающегося  трупа,
который пролежал здесь уже более двух часов. Бен вышел на время  в  коридор,
чтобы дать помещению проветриться. Он вошел в  ванную  и,  слегка  приоткрыв
окно, вдохнул прохладный ночной воздух. Однако к естественным ароматам леса,
свежескошенной травы  и  вспаханного  поля  примешивался  все  тот  же  едва
заметный гнилостный запах стоящих под деревьями мертвых существ. Бен  закрыл
окно и вернулся в ненавистную ему комнату.
   Он вытащил труп за дверь и поволок его по коридору  к  комнате  мальчика.
Покрытое коркой запекшейся крови покрывало, на котором лежало тело, довольно
легко скользило по крашеному деревянному поду, однако тащить его по ковру  в
детской оказалось намного труднее. Бен едва не подавился, нечаянно  вздохнув
полной грудью липкое тошнотворное зловоние, и отчаянным рывком втащил тело в
комнату, затем перешагнул через него и торопливо вышел в коридор,  захлопнув
за собой дверь.
   Он снова вошел в ванную, приоткрыл окно и жадно втянул  в  себя  "свежий"
уличный воздух.
   Когда он вернулся в пустую комнату, запах еще сохранялся, но был  уже  не
такой острый, как прежде. Он подошел к окну, стараясь  держаться  поближе  к
стене, где его прятала  глубокая  тень,  протер  рукой  грязное,  запыленное
стекло и выглянул наружу.
   Внизу на лужайке стояло уже не меньше тридцати мертвецов.  А  вдалеке,  у
дороги, можно было разглядеть еще  пятерых,  и  они  медленно  двигались  по
направлению к дому.

   Глава девятая
   Барбара проснулась, поднялась и  теперь  сидела  на  своем  диване  возле
камина. На ее лице застыло отсутствующее, безучастное выражение,  как  будто
ей было уже все равно, что с ней дальше произойдет.
   В углу той комнаты, что была когда-то  столовой,  Том  и  Джуди  готовили
банки с зажигательной смесью. Джуди ножницами  разрезала  на  полосы  старую
простыню, а Том наполнял банки  керосином  из  канистры.  Затем  они  вдвоем
принялись смачивать горючим полоски ткани, окуная их в глубокую  тарелку,  и
вставлять получившиеся фитили в отверстия, которые Том  проделал  в  крышках
банок.
   Долгое время они работали в тишине, но когда Джуди посмотрела на Барбару,
неподвижно сидевшую с болезненно-безразличным видом, она решила  заговорить,
чтобы хоть как-то нарушить тягостное молчание.
   - Том... Как ты думаешь, мы правильно поступаем?  -  неожиданно  спросила
она, оторвавшись на секунду от работы и посмотрев на свои пахнущие керосином
руки.
   Том взглянул на нее и улыбнулся - напряженно, но ободряюще.
   - Конечно, дорогая. Я не думаю, что у нас будет  много  шансов,  если  мы
останемся здесь. А пока ты сидела с Карен, по  телевизору  советовали  всем,
кто оказался в такой ситуации, попытаться бежать.
   - Но... А как же спасательные отряды?
   - Мы не можем рисковать, дожидаясь их помощи.  Может  быть,  никто  и  не
придет, чтобы выручить нас. Подумай, сколько людей, должно быть, оказались в
такой же ловушке, как и мы.
   Джуди замолчала и снова принялась за работу.
   - Я думаю, нам удастся это сделать, - уверенно сказал Том. - Мы не так уж
далеко от бензоколонок. И потом Бен говорил, что он  уже  прикончил  сегодня
троих таких тварей, а ведь у него еще не было винтовки!..
   Том  пристально  посмотрел  на  нее,  заметив  на  лице  Джуди  выражение
беспокойства и тревоги, которое ему не так уж часто доводилось видеть за  то
короткое время, что они были знакомы.
   - Но почему именно ты должен идти туда? - наконец спросила она.
   - Дорогая, ты сейчас говоришь, как Гарри Купер. Кто-то же  должен  пойти.
Мы ведь не можем просто так сидеть здесь и ждать, пока эти  твари  прикончат
нас. И потом, все будет в порядке - вот увидишь! Мы обязательно прорвемся.
   Джуди наклонилась и неловко обняла его, стараясь не дотрагиваться до Тома
испачканными керосином руками.
   Они уже собирались поцеловаться, когда  громкие  шаги  поднимавшегося  из
подвала Гарри заставили их вздрогнуть. С хмурым лицом он вошел в  комнату  и
раздраженно спросил:
   - В чем дело? У кого-нибудь здесь есть голова на плечах? Сейчас  начнется
передача!
   - Еще пять минут, - тихо сказал Том, посмотрев на свои наручные часы.
   - Эта чертова  хреновина  должна  еще  прогреться,  -  огрызнулся  Гарри,
подошел к телевизору и включил его как раз в тот  момент,  когда  Бен  начал
спускаться по лестнице.
   - Что происходит? - спросил Бен, входя в гостиную.
   - Следующая передача, - ответил Том и, чтобы показать  Бену,  что  он  не
бездельничает, снова взялся за свои фитили, которые они  с  Джуди  смачивали
керосином и вставляли в банки.
   Бен подошел к Барбаре и посмотрел на нее, печально покачав головой.
   -  Черт  бы  побрал  этот  телевизор,  -  проворчал  Гарри.  -  Он  будет
нагреваться еще сто лет.
   Он нервно чиркнул спичкой и зажег сигарету, ожидая, пока экран засветится
и появится звук.
   - Надо отвести эту девушку в подвал, - добавил Купер, взглянув в  сторону
Барбары. - От того, что она здесь находится, нет никакого толку  ни  ей,  ни
всем остальным.
   Никто не ответил  на  это  замечание  Гарри.  Все  затихли,  стараясь  не
пропустить начало новостей. Появившийся на экране  комментатор  был  уже  не
тот, что час назад, но студия осталась прежней - со  множеством  настроенных
часов, показывающих время в  разных  областях  страны,  звуками  телетайпных
аппаратов и приглушенными голосами на заднем плане.
   "Добрый вечер, леди и джентльмены. Сейчас полночь по  Единому  Восточному
времени.  Вы  смотрите  передачи  резервного  телецентра  службы  информации
Управления  Гражданской  обороны  Мы  передаем  наши  регулярные   сообщения
круглосуточно, в  начале  каждого  часа,  пока  продолжается  бедствие.  Для
получения экстренной информации оставайтесь настроенными на нашу волну.
   Леди и джентльмены!.. Как это  не  покажется  невероятным,  но  последние
выводы  президентской  исследовательской  группы,  работающей  в   госпитале
Уолтера Рида, подтверждают то, что многие из нас уже приняли  как  факт,  не
дожидаясь официального сообщения.  Армия  агрессоров,  которая  оккупировала
большинство восточных и центральных районов нашей страны, состоит из мертвых
человеческих существ".
   Джуди  вздрогнула,  когда  диктор  сделал  паузу,   чтобы   смысл   этого
утверждения  дошел  до  слушателей,  хотя  выражение  на  лице  комментатора
показывало, что он и сам с трудом в это верит.
   - Я вовсе не нуждался в том, чтобы он мне об этом сообщал,  -  разозлился
Бен,  ожидавший  более  содержательной   информации   и   новых   конкретных
инструкций.
   - Тише! - закричал на него Гарри.
   "Недавно  умершие  вновь  возвращаются  к  жизни  и   начинают   пожирать
человеческую плоть, мертвые из моргов, госпиталей... а также многие из  тех,
кто погиб уже во время  нынешнего  бедствия  каким-то  непостижимым  образом
вернулись к жизни в искалеченном, неполноценном  виде  и  преследуют  теперь
единственную цель - убивать других людей и пожирать их плоть.
   Белый  дом  и  представители  военных  властей   пока   хранят   молчание
относительно  возможных  причин  этого  невероятного  явления,  однако   все
предположения на этот счет сконцентрированы  вокруг  оказавшегося  неудачным
недавнего запуска космического зонда в сторону Венеры. Этот аппарат, как  вы
помните, был запущен более недели назад, но не  достиг  своей  цели.  Вместо
этого он возвратился  на  Землю,  принеся  с  собой  таинственное  излучение
высокой интенсивности. Ученые ведущих лабораторий  страны  в  данный  момент
пытаются установить, могло ли это  излучение  стать  причиной  тех  массовых
убийств, свидетелями которых  мы  являемся  в  настоящее  время  В  попытках
ответить на этот вопрос высказываются самые невероятные предположения, в  то
время как официальные  власти  воздерживаются  от  комментариев  и  пытаются
бороться с нашествием чисто  силовыми  методами  -  организацией  рейдов  по
розыску и  уничтожению  агрессоров.  Совещания  в  Пентагоне  и  Белом  доме
проходят при закрытых дверях, а все гражданские и военные специалисты  после
таких совещаний  отказываются  давать  интервью  и  отвечать  на  какие-либо
вопросы журналистов.
   Однако последние официальные сообщения из Пентагона  также  подтверждают,
что агрессоры являются мертвыми людьми. Они не пришельцы с  другой  планеты,
они люди, недавно умершие здесь, на Земле Но не  все  из  тех,  кто  умер  в
последнее время, вернулись  к  жизни,  хотя  в  некоторых  областях  страны,
особенно на востоке и среднем Западе, это явление распространилось шире, чем
в других местах. Почему именно средний запад  подвергся  столь  интенсивному
нашествию, не могут объяснить даже самые проработанные  теории.  Космический
зонд, как  вы  помните,  разбился  в  Атлантическом  океане,  неподалеку  от
восточного побережья США.
   Возможно, мы так  никогда  и  не  узнаем  точных  причин  этого  ужасного
феномена, свидетелями которого мы с вами являемся.
   Появилась, однако, некоторая надежда, что ситуация будет, наконец,  взята
под контроль... в течение ближайших дней или недель.  Уже  установлено,  что
агрессоры могут быть уничтожены выстрелом или сильным ударом в  голову.  Они
также боятся огня и легко  горят.  Все  признаки  позволяют  узнать  в  этих
созданиях мертвых людей... за исключением того, что они не мертвы в  обычном
понимании этого слова - по неизвестной нам до сих пор причине  их  мозг  был
приведен в активное состояние и подчинен навязчивой идее каннибализма.
   И последнее: каждый, кто погиб от ран, нанесенных  мертвыми  каннибалами,
может сам затем вернуться к жизни, превратившись  в  такое  же  агрессивное,
лишенное  разума  существо.  Болезнь,  которую  несут   эти   твари,   может
передаваться через открытые раны или царапины и проявляется через  несколько
минут после кажущейся смерти раненого  человека.  Каждый,  кто  погибает  во
время этого бедствия, должен быть  немедленно  обезглавлен  или  кремирован.
Данные меры следует  принимать  в  обязательном  порядке  при  всех  случаях
насильственной смерти ваших близких, как бы тяжело это ни было. Если вы не в
состоянии  сделать  это   сами,   вам   необходимо   срочно   обратиться   к
представителям власти, чтобы указанные действия  были  предприняты  за  вас.
Погибшие от физического  контакта  с  агрессорами  не  являются  мертвыми  в
обычном смысле этого слова, хотя и представляют  собой  мертвую  плоть.  Они
чрезвычайно опасны и угрожают всему живому на нашей планете.  Повторяю:  они
должны быть незамедлительно сожжены или обезглавлены..."
   Дрожь пробежала по телу Гарри, и все, кто был в  комнате,  посмотрели  на
него.
   - Как был ранен ваш ребенок? - спросил Бен.
   - Одна из этих тварей схватила ее, когда мы от них убегали. Я не  уверен,
но мне кажется, что она укусила Карен за руку.
   Все молча с сочувствием смотрели на Гарри, в то же время осознавая, какую
угрозу будет представлять для них Карен, если она умрет.
   - Пусть лучше  кто-то  из  вас  с  Элен  остается  все  время  с  ней,  -
предупредил Бен. -  Если  она  не  выкарабкается...  тогда...  -  Его  голос
оборвался.
   Гарри закрыл лицо руками, пытаясь смириться с  мыслью  о  том,  что  ему,
возможно, предстоит сделать. Сознание того, что его дочь может умереть,  уже
само по себе было очень тяжелым, но теперь...
   Его снова пробрала дрожь.
   Все, кто находился в гостиной, избегали теперь смотреть в сторону  Гарри,
обратив свои взгляды к экрану телевизора.
   - Вам придется сказать Элен, чего нужно ждать, - сказал Бен. - Иначе  она
не будет знать, что делать, если это случится.
   Бен подумал о своих собственных детях, и его вновь охватило  беспокойство
и мучительная тоска по  дому.  Он  попытался  переключить  все  внимание  на
телевизор в надежде, что тот подскажет ему  что-нибудь  ценное  для  решения
стоящей перед ним непростой задачи.
   Но изображение на экране погасло.
   Передача закончилась.
   Громыхнув стулом, Том поднялся на ноги.
   - Надо начинать собираться, -  сказал  он.  -  Нам  здесь  больше  делать
нечего.
   Бен перекинул через плечо винтовку, наклонился и подобрал с пола  молоток
и лом. Посмотрев на Гарри, он сказал:
   - Ты должен расположиться в пустой комнате наверху. Все женщины останутся
в подвале. Как только мы с Томом откроем входную дверь, ты  начнешь  бросать
из окна банки с керосином. Поджигай  их  как  следует  и  убедись,  что  они
загорелись, а потом кидай их все до одной, но не  попади  в  грузовик.  Если
тебе удастся поджечь парочку этих тварей - тем лучше. Когда мы услышим  твои
шаги на лестнице, мы с Томом выйдем наружу. И  с  этого  момента  ты  должен
будешь охранять входную дверь. У тебя остался тот кусок трубы?
   - У меня есть вилы.
   - Вот и хорошо...
   Пока Бен инструктировал Купера, Том сделал себе огромный  факел,  обернув
тканью ножку стола и смочив ее керосином.
   После недолгих уговоров  Джуди  убедила  Барбару  подняться  с  дивана  и
проводила ее до двери в подвал. Однако Том услышал  на  лестнице  шаги  лишь
одного человека и обернулся. Джуди стояла, глядя на него из-за  полуоткрытой
двери подвала, и на лице ее читалась боль и тревога.
   Гарри вышел из комнаты со своими  банками,  а  Том  начал  помогать  Бену
разбирать укрепление у входной двери.
   Джуди с тревогой молча наблюдала, как они принялись за кропотливую работу
по разборке баррикады, которую нужно было  проделать  так,  чтобы  этого  не
заметили окружавшие мертвецы. Ломом и гвоздодером Том  с  Беном  медленно  и
осторожно отдирали одну доску за другой.
   Каждый скрип вытаскиваемого гвоздя угрожал привлечь внимание притаившихся
за дверью существ. Поэтому  приходилось  постоянно  быть  начеку,  чтобы  не
пропустить возможную опасность.
   Том зажег факел, передал его Бену, и они  встали  наготове  возле  двери,
ожидая, когда Гарри начнет бросать банки.
   Бен приподнял занавеску и выглянул наружу, оценивая обстановку, в которой
они должны будут оказаться через несколько секунд. На лужайке под  деревьями
виднелось множество неподвижных темных фигур, готовых в любой момент  начать
наступление.  Несколько  мертвецов   обосновались   возле   грузовика,   что
дополнительно усложняло и без того нелегкую задачу Тома и Бена.  А  в  поле,
вдоль всего пути, который грузовику предстояло  проделать  до  бензоколонок,
стояло и дожидалось еще больше омерзительных бесчувственных каннибалов.
   Малейшая ошибка - и защитникам дома  уже  не  удастся  вернуться  в  него
живыми.
   Джуди по-прежнему стояла в дверях подвала. Ее полный нежности  и  тревоги
взгляд был прикован к Тому - она хотела видеть  его  как  можно  дольше,  до
самого последнего момента - ведь как только  он  выйдет  наружу,  они  могут
никогда уже больше не встретиться.  Внезапно  с  верхнего  этажа  послышался
крик. Окно распахнулось, и первая вспышка огня осветила двор.
   Бен распахнул входную дверь и в свете керосиновых  сполохов  увидел,  как
твари, издавая отвратительный свистящий хрип, стали медленно пятиться назад,
закрывая руками своя обезображенные лица, в попытке защитить их от  огня.  А
сверху одна за другой летели новые банки, со звоном разбиваясь  о  землю,  и
языки пламени подпрыгивали и освещали старый грузовик и стоящих вокруг  него
мерзких тварей.
   Некоторые из мертвецов загорелись и  продолжали  двигаться,  уже  объятые
пламенем.  Их  прогнившая  плоть  горела,  зловеще  потрескивая  и  испуская
невыносимое зловоние.  С  громкими  хлопками  лопалась  пропитанная  трупным
воском кожа на сгибах конечностей, и пламя  постепенно  пожирало  их.  Твари
падали, лишенные возможности двигаться  дальше,  и  продолжали  корчиться  и
хрипеть на земле до тех пор, пока не оставалось уже  больше  плоти,  которая
могла бы шевелиться...
   Самодельные зажигательные бомбы продолжали падать.  Поле,  простиравшееся
позади лужайки, освещалось теперь тусклым  желтым  огнем,  тени  деревьев  и
кустов тревожно вздрагивали и меняли  свой  цвет  с  каждой  новой  вспышкой
пламени во дворе.
   Бен и Том стояли на крыльце, глядя, как мертвые  твари  горят  и  отходят
прочь, и держали наготове свое оружие на случаи, если  кто-то  из  мертвецов
решит атаковать их до того, как они будут  готовы  совершить  свой  рывок  к
машине.
   - Это все Бен, бегите! - прокричал сверху Гарри, хлопнул дверью комнаты и
побежал вниз по лестнице.
   Не успело еще затихнуть эхо его голоса, как Том и Бен выскочили во двор и
рванулись к грузовику мимо луж горящего керосина и зловещих фигур, некоторые
из которых снова начали приближаться, словно их  животная  боязнь  отступила
перед жаждой человеческой плоти.
   Том ударил одного из нападавших ломом и сбил  его  с  ног,  однако  тварь
продолжала цепляться за него, извиваясь и хрипя на земле. Бен ткнул  в  лицо
мертвеца факелом, тот вспыхнул ярким  пламенем  и  стал  издыхать,  обхватив
голову руками.
   Гарри подбежал к  входной  двери,  но  было  уже  слишком  поздно,  чтобы
остановить Джуди, кинувшуюся к выходу.
   - Я иду с ними! - прокричала она, когда Гарри попытался  перехватить  ее.
Девушка вырвалась и бросилась наружу, на секунду остановившись  на  крыльце,
когда Гарри захлопнул за ней входную дверь.
   Двое  упырей  сразу  же  повернулись  в  ее  сторону  и  начали  медленно
приближаться. Она уже не могла вернуться в  дом,  а  путь  к  грузовику  был
отрезан.
   Джуди закричала, и Бен обернулся. Он увидел ее в тот  момент,  когда  Том
уже запрыгивал на водительское сиденье  грузовика.  Одна  из  тварей  успела
вцепиться в него, но Тому удалось освободиться, с силой ударив  ее  ногой  в
грудь.
   Бен развернулся и ринулся к двум мертвецам, которые  уже  почти  вплотную
приблизились к Джуди. Он изо всех сил размахнулся,  и  приклад  "Винчестера"
обрушился на головы тварей с леденящим кровь хрустом ломающейся  кости.  Бен
сбил обоих зомби наземь и двумя мощными ударами размозжил их мертвые черепа.
   Схватив перепуганную девушку и втолкнув ее в кабину грузовика, он  махнул
рукой Тому и уже на ходу запрыгнул на первое сиденье. Машина  резко  рванула
вперед и на  повороте  при  выезде  на  дорогу,  ведущую  к  старому  сараю,
накренилась и ее занесло. Несколько  тварей,  прицепившихся  к  грузовику  и
неистово колотящих по кабине, оторвались и упали. Еще  одного  мертвеца  Бен
поджег своим факелом, однако тот продолжал лезть в кабину, заполняя ее едким
дымом и немыслимой вонью. Бен сильным ударом столкнул тварь  с  подножки,  и
зомби, упав, наконец,  на  дорогу,  был  тут  же  раздавлен  задним  колесом
автомобиля.
   Оторвавшись на время от преследователей,  Том  напрямую  погнал  грузовик
через поле, а мертвые твари, пошатываясь,  медленно,  но  непреклонно  брели
вслед. Выставив из окна ствол винтовки, Бен аккуратно  прицелился  и  сделал
подряд несколько выстрелов, но сразу же осознал  свою  ошибку  -  почти  все
выпущенные им пули не достигли цели, поскольку машина нещадно  подпрыгивала,
тряслась и раскачивалась на неровностях разбитой грунтовой дороги. Лишь одна
тварь упала на землю со снесенным наполовину черепом.
   Остальные продолжали упорно двигаться  вслед  за  грузовиком.  Когда  тот
затормозил возле бензоколонки и Бен с Томом выпрыгнули из кабины, уже больше
десяти тварей окружали их  со  всех  сторон,  а  отдельные  группы  хищников
приближались к машине с другой стороны поля. Том принялся возиться с ключами
возле запертой на висячий замок колонки, но Бен нетерпеливо оттолкнул его и,
торопливо прицелившись, одним выстрелом разнес замок на куски.  Однако  пуля
пробила бензопровод, брызнуло горючее.
   Широко раскрытыми от ужаса глазами Джуди смотрела сквозь ветровое  стекло
на поле за спиной Тома, откуда  продолжали  надвигаться  зловещие  мертвецы.
Некоторые из них были уже на расстоянии менее тридцати ярдов от машины.
   Тугая струя бензина продолжала хлестать из пробоины,  пока  Том  отчаянно
пытался вставить заправочный шланг в горловину бака. И вдруг факел выпал  из
его рук на пропитанную горючим землю. Ослепительные языки  пламени  с  гулом
взметнулись вверх, и тотчас же огонь перекинулся на грузовик.
   Заднее крыло и часть борта загорелись. Бен краем глаза заметил это в  тот
самый момент, когда, присев на корточки, взял на прицел ближайшего мертвеца.
Отвратительная тварь упала, но уже через секунду вновь встала на ноги,  хотя
в груди ее, чуть ниже шеи, зияла огромная дыра.
   Озверевшие от близости людей  каннибалы  с  громким  хрипом  стремительно
приближались, загребая водянисто-распухшими  и  блестящими  от  зеленоватого
трупного гноя руками.
   Том, оцепенев от страха и неожиданности, смотрел, как языки пламени лижут
грузовик, поднимаясь все выше и выше. Бен тоже в ужасе глядел на машину,  не
зная, что делать. И  вдруг  Том  запрыгнул  в  объятую  пламенем  кабину  и,
пригнувшись к рулю, запустил мотор. Бен с криком бросился к  автомобилю,  но
тот уже резко сорвался с места и помчался  через  кишащее  мертвецами  поле,
сбив на своем пути нескольких тварей. Том хотел увести грузовик подальше  от
бензоколонок, чтобы  предотвратить  разрушительный  взрыв  зарытой  в  землю
цистерны. Бен исступленно закричал ему вслед,  но  безрезультатно:  пылающий
грузовик продолжал уноситься прочь  с  Томом  и  Джуди  в  кабине.  Девушка,
потеряв от  ужаса  дар  речи,  неподвижно  сидела,  прижавшись  к  Тому,  на
дымящемся под ней сиденье.
   Некоторые из тварей были уже совсем рядом с Беном. Он отчаянно  отбивался
винтовкой и факелом. С ужасом сознавая, что он ничем уже  не  сможет  помочь
Тому и Джуди, Бен понимал также, что теперь ему самому предстоит в  одиночку
пробиваться назад к дому.
   После недолгой, но жестокой борьбы Бену удалось поджечь двух  атаковавших
его упырей и прикладом сбить наземь третьего.
   Он побежал через поле,  размахивая  факелом  и  винтовкой  и  ежесекундно
оборачиваясь во все стороны, чтобы не  быть  неожиданно  атакованным  сзади.
Адское зловоние собравшихся толпой зомби становилось просто  невыносимым  по
мере того, как они приближались к Бену, желая схватить его  и  разорвать  на
части.
   Изнутри дома Гарри не мог ясно видеть происходящее, хотя он  беспрестанно
метался от двери к окну и, прищуриваясь, вглядывался в темноту через щель  в
досках, пытаясь точно понять, что происходит снаружи. С его точки зрения, их
попытка побега потерпела уже полное поражение; а раз так,  то  ему  хотелось
поскорее заделать дверь и бежать в подвал.
   Гарри видел, как загорелся грузовик,  и  Том  повел  его  прочь.  Что  же
касается Бена, то, по мнению Купера, твари  давно  уже  одолели  его.  Гарри
подбежал к другому окну.
   Грузовик, почти полностью охваченный пламенем, быстро удалялся от дома по
направлению к небольшому холму за дорогой. Зловещим сиянием он освещал  свой
собственный путь, неистово подпрыгивая и раскачиваясь  на  ухабах  в  темном
поле. Внезапно машина затормозила. Гарри увидел, как Том выскочил из  кабины
со стороны сиденья водителя, и,  обежав  автомобиль  вокруг,  стал  помогать
Джуди выбраться наружу через правую дверь. И  вдруг  раздался  оглушительной
силы взрыв. Искореженный корпус грузовика подбросило в воздух, и он  тут  же
утонул в ослепительном огненном шаре. Тяжелый грохот разорвал тишину ночи  и
обвальным эхом застонал в кронах деревьев.
   Бен поднял голову и содрогнулся, поняв, что случилось с  Джуди  и  Томом.
Пламя взорвавшегося автомобиля осветило ему дорогу и позволило еще на десять
ярдов приблизиться к дому. Мощными ударами приклада и факела  Бен  продолжал
отбиваться от нападающих на него тварей.
   Несколько мертвецов были уже у входной двери и пытались прорваться в дом.
Внутри Гарри пребывал в состоянии полнейшего  ужаса.  Наконец,  позабыв  обо
всем на свете, он в панике бросился ко входу в подвал.
   Однако Бену удалось уже пробиться к крыльцу, и теперь он отчаянно колотил
во входную дверь. Резко развернувшись, Бен  ногой  сбил  последнюю  тварь  с
крыльца, затем сильно ударил плечом в дверь. Она с треском  распахнулась,  и
Бен ворвался в дом как раз вовремя, чтобы успеть схватить Купера возле двери
подвала.
   Однако у него сейчас не  было  времени,  чтобы  отплатить  Гарри  сполна.
Требовалось срочно заделать входную дверь. Бен поймал на  себе  заискивающий
трусливый взгляд Купера,  презрительно  сплюнул,  и  оба  они  принялись  за
работу. Гарри изо всех сил пытался  продемонстрировать  свое  рвение,  будто
надеялся сохранить хоть какой-то остаток уважения со стороны  Бена,  помогая
ему сейчас. Наконец им удалось забить дверь. На  какое-то  время  дом  вновь
стал безопасным убежищем.
   Они повернулись друг к другу, и Бен посмотрел Гарри прямо  в  глаза.  Тот
мелко дрожал от страха. Холодный пот струился по его лицу.  Они  оба  знали,
что сейчас произойдет.
   Тяжелый кулак настиг Гарри несмотря на то, что тот пытался  увернуться  и
отдернуть голову. Купер пятился назад, пока Бен, нанося ему удар за  ударом,
не загнал его в угол. Гарри испуганно прижался к стене  и  втянул  голову  в
плечи. Бен пристально посмотрел ему  в  глаза  и  затем  заговорил,  как  бы
выплевывая слова прямо в лицо, и  при  каждом  слове  ощутимо  ударял  Гарри
головой о стену:
   - Ты... грязный подонок!.. Если еще раз... ты  сделаешь...  что-нибудь...
подобное... я вытащу тебя на улицу... и скормлю... тем тварям!
   Бен последний раз силой припечатал Гарри к стене, тот начал сползать вниз
и через секунду рухнул на пол. Лицо его было сплошным  синяком,  а  из  носа
текла густая темная кровь.
   Бен медленно приблизился к двери подвала.
   - Выходите! Это мы... Все кончено... Том и Джуди погибли.
   Потом он повернулся и подошел к окну в  другом  конце  комнаты.  Выглянув
наружу, Бен увидел,  что  твари  подходят  к  дому  все  ближе  и  ближе,  и
содрогнулся от бессильного гнева и отвращения.
   Бог знает, что им теперь оставалось делать...

   Глава десятая
   К полуночи шериф  Макеллан  и  его  люди  разбили  лагерь,  в  котором  и
собирались провести ночь. Они находились на марше до тех пор, пока  не  село
солнце и не стало невозможным идти дальше. И тогда,  по  команде  Макеллана,
они организовали привал прямо в открытом поле, где любой приближающийся враг
мог   быть   легко   обнаружен   ввиду   полного   отсутствия    маскирующей
растительности.  Чтобы  быть  вдвойне  уверенными  в   своей   безопасности,
спасатели выставили часовых по всему периметру лагеря.
   К  счастью,  ночь  выдалась  теплой  и  без  малейшей  угрозы  дождя.   У
большинства людей были с собой одеяла или спальные мешки, однако палаток  на
всех не хватило. Отряд собирали в  большой  спешке,  многие  из  людей  были
неопытны и не имели даже необходимого для походной жизни снаряжения. Поэтому
к  обычным  трудностям  по  снабжению  группы  продовольствием  и  припасами
добавились еще и бесчисленные досадные проблемы, характерные  для  новичков,
вроде натертых ног или ожогов ядовитыми растениями.
   Макеллану все время приходилось то подгонять,  то  притормаживать  людей,
чтобы поддерживать упорядоченное  и  равномерное  движение  отряда,  который
цепью прочесывал сельские районы в поиске тех, кто  нуждался  в  помощи.  Но
приход ночи сделал дальнейшее движение совершенно  бессмысленным.  И  только
тогда, с большой неохотой, шериф отдал  приказ  разбить  лагерь  и  принялся
руководить  его  устройством,  следя  за  соблюдением  всех   мыслимых   мер
безопасности.
   Люди были уже порядком измотаны. Однако тепло костров и горячего  кофе  в
значительной мере восстановило подорванную бодрость  духа.  А  вскоре  после
полуночи к лагерю подъехал фургон, нагруженный готовыми  обедами  для  всего
отряда, чтобы людям не пришлось ложиться спать на голодный желудок. По всему
лагерю зажглись свечи и карманные фонари, придавая ему хаотичный, но  бодрый
вид. Кое-где началась  игра  в  карты,  хотя  все  прекрасно  знали,  что  с
рассветом им предстоит уже быть на ногах и без всякого завтрака отправляться
дальше.
   Макеллан в одиночестве сидел возле своей палатки, слушая приглушенный шум
голосов, к которому время от времени  примешивался  стук  ложек  и  вилок  и
другие мерные звуки. На складном столике  перед  ним  были  разложены  карты
местности, освещенные висящим на  коньке  палатки  фонарем,  возле  которого
роилась туча надоедливых комаров. Насекомые  раздражали  шерифа,  и  ему  не
терпелось поскорее закончить с картами, потушить свой фонарь и  лечь  спать.
Однако следовало по всем правилам спланировать операцию на завтрашний день.
   Красным карандашом он отметил на карте точку, в которой  отряд  находился
сейчас, - привал был устроен в пятнадцати милях севернее маленького  городка
под названием Уиллард. Еще дальше к северу  на  протяжении  нескольких  миль
были  раскиданы  отдельно  стоящие  фермы  и  парочка  небольших   деревень,
обитатели которых находились в относительной изоляции и, по-видимому,  остро
нуждались в помощи, хотя о положении любой  изолированной  семьи  в  районе,
который предстояло прочесать отряду  Макеллана,  можно  было  только  гадать
из-за полного отказа в системе  связи,  происшедшего  еще  на  самых  ранних
этапах бедствия.
   Весь округ был разбит на сектора,  в  каждом  из  которых  патрулирование
осуществлялось   отрядами   добровольцев   совместно    с    подразделениями
национальной гвардии. В их задачи входило: восстановить связь в тех районах,
где телефонные линии были повреждены или источники электроэнергии  вышли  из
строя; обеспечить безопасность, порядок и  законность  в  деревнях  и  более
крупных населенных пунктах, где гражданам угрожали не только  бесчинствующие
каннибалы, но и простые грабители, насильники и уличные  хулиганы,  решившие
воспользоваться возникшим хаосом;  и  наконец  -  организовать  спасательные
рейды в отдаленные сельские районы, где люди могли  оказаться  в  ловушке  в
своих собственных домах, не имея возможности защитить себя  или  позвать  на
помощь.
   Сектор, доставшийся Макеллану, оказался особенно трудным. В дополнение  к
обычному числу недавно умерших из больниц, моргов и домов, где  должны  были
состояться  похороны,  здесь  разбился  полный  людей   автобус   -   шофер,
испугавшись нескольких  зомби,  внезапно  появившихся  на  дороге,  не  смог
справиться с  управлением,  и  автобус,  не  вписавшись  в  поворот,  пробил
ограждение и скатился с высокой дорожной  насыпи,  перевернувшись  не  менее
пяти раз. Все,  кто  находился  внутри,  неминуемо  должны  были  погибнуть,
однако, когда Макеллан со своим отрядом нашел автобус, он был пуст,  и  лишь
несколько тварей бесцельно бродили  вокруг  и  были  тут  же  подстрелены  и
сожжены. Один из них, из груди которого торчало с десяток  сломанных  ребер,
был в форме водителя автобуса. Поэтому Макеллан мог  с  полной  уверенностью
сказать, что то же самое произошло и с другими пассажирами. Еще  задолго  до
официального объявления шериф  и  его  люди,  работавшие  в  зоне  бедствия,
поняли, что агрессоры являются обычными мертвецами и что каждый,  кто  умер,
может вскоре превратиться в точно такое же существо. Хотя  многие  спасатели
имели при себе ножи и мачете, они старались избегать прямых  столкновений  с
каннибалами, предпочитая подстреливать их издалека,  чтобы  избежать  ран  и
возможного заражения от физического контакта. Затем  с  помощью  крюков  для
мяса они стаскивали убитых зомби в кучу, поливали их керосином и  поджигали.
Каждый, кто прикасался к крюку или  другому  предмету,  имевшему  контакт  с
тварями, должен был тщательно вымыть руки сперва водой с большим количеством
мыла, а затем чистым спиртом. Никто не знал,  были  ли  эти  меры  абсолютно
эффективными, но по крайней мере они таковыми казались. Да никто  и  не  мог
придумать  ничего  лучшего,  что  можно   было   бы   сделать   в   подобных
обстоятельствах.
   Но, как говорил Макеллан в своем телеинтервью, в его отряде  не  было  ни
погибших, ни раненых за те восемь часов, что они совершали свой рейд.
   По пути, который они  прошли  за  весь  этот  нелегкий  день,  разбиваясь
временами на отдельные группы, люди Макеллана обследовали  довольно  большое
количество  одиноких  сельских  домов  и  ферм,  сумели  помочь  многим   их
обитателям, других же нашли уже  мертвыми  с  обглоданным  с  костей  мясом.
Некоторых из них пришлось сразу же застрелить,  поскольку,  хоть  они  и  не
казались мертвыми, было совершенно очевидно, что это уже не нормальные живые
люди.
   Теперь, имея за плечами опыт целого дня, шериф мог трезво оценить стоящую
перед ним задачу. Изучая по карте ту обширную территорию, которую оставалось
прочесать его отряду, Макеллан прикинул, что это можно будет сделать за трое
или четверо суток, если, конечно, людей как следует поторопить. Он ненавидел
подгонять, командовать и понукать подчиненными, однако умел это делать, и  в
некоторых  ситуациях,  как,  например,  в  нынешней,  это  бывало  абсолютно
необходимым - жизнь слишком многих людей зависела сейчас от того,  насколько
быстро до них смогут добраться спасатели.
   В тот момент, когда шериф хлопнул себя по лбу, чтобы убить комара, на его
складной столик  упала  тяжелая  тень.  Он  поднял  глаза  и  увидел  своего
помощника Джорджа Хендерсона.
   Джордж был сильным, жилистым  мужчиной  среднего  роста  и  носил  грубый
охотничий костюм, который выглядел изрядно поношенным и сидел  на  нем  так,
как может сидеть только очень привычная одежда. Он снял с плеча  винтовку  и
почесал заросший густой щетиной подбородок.
   - Ты загораживаешь мне свет, - проворчал Макеллан и  еще  ниже  склонился
над картой, будто бы продолжая изучать ее.
   Джордж фыркнул, что должно было означать добродушную усмешку, и отошел  в
сторону, огорченный тем, что не может придумать в ответ  никакой  подходящей
остроты. Помолчав с минуту, он сказал:
   - Я проверил часовых. Пятеро ублюдков спало.
   - Врешь! - взвился Макеллан, чуть не опрокинув стол.  В  эту  секунду  он
готов был пойти и казнить всех пятерых на месте.
   - Конечно, - лучезарно расплылся Джордж. Это означало, что,  конечно,  он
врет. Помощник довольно захихикал, и на этот раз фыркнул уже Макеллан.
   - Все часовые на своих постах, - улыбнулся Джордж. - Я заставил их выпить
крепкого кофе, чтобы они не уснули.
   - Если хоть одна тварь проберется в лагерь, ко всем этим людям в спальных
мешках... - покачал головой шериф, не закончив фразы.
   - Большинство их них спит, не выпуская пистолетов из рук. А  у  кого  нет
пистолетов, держат поблизости свои винтовки или мечете.
   - Мы не должны гасить костры, - сказал Макеллан. - Скажи следующей  смене
часовых, чтобы всю ночь поддерживали огонь.
   - Я уж и без тебя об этом давно позаботился, -  усмехнулся  Хендерсон.  -
Так что спи спокойно.
   Макеллан снова фыркнул, будто бы сомневаясь в том, что его  помощник  мог
сам до такого додуматься.
   - Не можешь смириться, что не тебе первому пришла в голову эта  мысль?  -
ехидно спросил Джордж, придвинул к себе  складной  стул  и  сел  на  него  в
нескольких футах от стола. -  Я  не  загораживаю  тебе  свет?  -  насмешливо
осведомился он.
   - Почему бы тебе не пойти выпить чашечку кофе? - был  единственный  ответ
Макеллана, словно он предлагал это лишь затем, чтобы  как-то  отделаться  от
Джорджа.
   - А ты сам-то уже пил? - "заботливо" спросил Джордж.
   - Нет. А то буду потом всю ночь таращить глаза.
   - Ясно. Значит, ты собираешься храпеть, как медведь, пока эти парни будут
стоять на часах, а я должен полночи проверять посты, да?
   - Если бы ты мог выполнять умственную работу, я с  удовольствием  уступил
бы ее тебе, - ангельским голосом ответил Макеллан. - И  тогда  спать  должен
был бы ты. Но пока именно мне нужно держать голову  свежей,  чтобы  вся  эта
организация назавтра не развалилась.
   - Ха! Неплохо! - воскликнул Джордж. - Но если бы я не тащил на  себе  всю
эту грязную работу, твои часовые сейчас вовсю бы уже резались  в  карты  или
давали храпака.
   - Я хочу, чтобы все были на ногах к  половине  пятого,  -  уже  серьезным
тоном прервал его Макеллан.
   - Во сколько?
   - В полпятого. С рассветом мы должны сняться и двинуться  дальше.  Каждая
минута, что мы здесь торчим, может стоить кому-то жизни.
   - Сколько ты наметил на завтра?
   - Здесь десять домов, которые я хотел бы обойти еще  до  полудня.  Можешь
посмотреть на карту  и  увидишь,  какие  именно.  Когда  мы  это  сделаем  -
прервемся на  ленч.  Но  надо  будет  заранее  передать  по  радио,  где  мы
остановимся, чтобы уже туда подъехал фургон с едой.
   Джордж склонился над картой. Дома, о которых говорил шериф, были отмечены
красным карандашом и находились  в  стороне  от  дороги,  обозначенной,  как
двухполосное асфальтовое шоссе. Поле, в котором стоял сейчас лагерем  отряд,
лежало в двух  или  трех  милях  южнее  дороги.  Весь  предыдущий  день  они
двигались по направлению к ней с небольшими  отклонениями,  когда  отдельные
поисковые группы уходили  в  стороны,  чтобы  проверить  стоящие  на  отшибе
жилища, а затем вновь примкнуть к основному отряду.
   Макеллан  зажег  сигарету  и  глубоко  затянулся,  пока   Джордж   изучал
пройденный за день маршрут и оценивал то, что им предстоит сделать завтра.
   Последним домом на предполагаемом пути была старая  ферма  Миллеров,  где
миссис Миллер - если она еще жива - живет со своим одиннадцатилетним  внуком
Джимми.
   - Надо бы сразу послать туда отдельный патруль, - сказал Джордж, указывая
на красный крестик, которым была отмечена на карте старая ферма.  -  Я  знаю
миссис Миллер. Она наверняка окажется совершенно  беспомощной.  Ведь  они  с
внуком совсем там одни.
   - Мы прибудем туда до полудня, - уверенно сказал Макеллан. - И  если  они
еще живы, с ними все будет в порядке.
   - Пойду налью себе кофе, - ответил Джордж. - А потом разбужу вторую смену
караула.