Глава первая

Над маленьким сонным двориком стояла мирная тишина, которую нарушали время от времени лай одинокого пса да веселое стрекотание сверчков. В безоблачном небе перемигивались звезды, из окон уютного домика лился теплый свет. И вдруг…

ДЗЫЫЫНЬ!

Из трансформатора на соседнем столбе посыпались искры. Во всех домах квартала свет замигал и потух.

Наступила полная темнота.

— Папа! — закричала маленькая девочка. — Свет погас!

В уютном доме, охваченном тьмой, ощупью пробирался человек.

— Подожди, миленькая, — отозвался он. — Сейчас принесу фонарик.

Отец ударился лодыжкой о кофейный столик и вскрикнул от боли.

— А если бы это произошло в вашем доме? — раздался суровый мужской голос. — Выключилось электричество. Погас свет. Малыши в кроватках плачут: «Мама! Папа! Приходите скорее, нам страшно!»

Пока суровый голос говорил, отец пробежал по полутемному коридору и принялся шарить по кухонным «Мой любимый момент», — подумал Лэрри.

Он стоял в просторном вестибюле своей компании «Дейли-техника» и смотрел рекламный ролик на большом мониторе с плоским экраном. Лэрри усмехнулся, перевел взгляд на устройство — электронный секретарь и снова принялся на нем что-то печатать. Не сводя глаз с устройства, вежливо кивнул проходившим мимо сотрудникам.

Да, это верно, раньше он был ночным сторожем в музее. Именно там ему в голову пришла идея создания самых популярных изделий, ныне продаваемых компанией «Дейли-техника». Кому-то может показаться, что сторожить музей по ночам — самая подходящая работа для молодого изобретателя. Тишина, покой, выдумывай себе сколько хочешь. Но только не Музей естественной истории — по ночам он был местом далеко не тихим.

До прихода в музей Лэрри неоднократно придумывал всевозможные схемы быстрого обогащения, но на этом его деятельность и заканчивалась. Лэрри просто-напросто не умел идти к намеченной цели и поэтому неизменно терпел неудачи, теряя одну работу за другой. Но случилось нечто удивительное, и его работа ночным сторожем многому его научила — теперь он стал успешным предпринимателем и бизнесменом. Он занимался тем, чего всегда хотел. Так, во всяком случае, ему казалось.

Лэрри прокручивал файлы на своем электронном секретаре, и тут к нему подошел Эд. Этот энергичный юноша был у Лэрри личным секретарем — настоящим, не электронным.

— Отличная новость, Лэрри, — с улыбкой сказал Эд. — Важная встреча скоро состоится!

Лэрри даже не поднял глаза:

— Когда?

— Через три дня, — ответил Эд.

— Хорошо, — сказал Лэрри. — У нас будет много работы.

Эд покачал головой:

— Мы ее непременно сделаем. Но разве нельзя хоть немного порадоваться жизни?

Лэрри поморщился.

— Эд, у меня нет ни мгновения. — Тут у него запищал электронный секретарь. Лэрри прочитал поступившее сообщение. — Видишь? Наши конкуренты обошли нас, продали на сто тысяч единиц товара больше. Потому что мы потратили целую секунду на разговоры о радостях жизни.

Лэрри еще раз просмотрел список неотложных дел в электронном дневнике, а затем вместе с Эдом вышел из здания. Они сразу же попали в поток людей, спешащих по своим делам. Миновав поток, они подошли к обочине, где их ждал черный седан, рядом с ним стоял пожилой мужчина в темном костюме. При их появлении он распахнул заднюю дверцу.

Лэрри обернулся к Эду.

— Поезжай вперед, отмени мои встречи, обеды и освободи себе все вечера, — приказал он. — Будем работать всё время, пока не состоится столь важная для нас встреча Не дожидаясь ответа, Лэрри нырнул в седан, и шофер закрыл дверцу. Лэрри опять уткнулся в электронный секретарь, отвечая на очередное письмо. Его пальцы так и летали над крохотными клавишами.

Водитель сел за руль и оглянулся:

— В музей, мистер Дейли?

— Почему, Дэнни? — спросил Лэрри.

— Сегодня первое число, — напомнил ему шофер. Лэрри поднял глаза:

— Да, как раз сегодня. — Он посмотрел на пластиковый мешок, лежавший на сиденье. Его прислали из местного зоомагазина. Дэнни всё предусмотрел. Лэрри улыбнулся и отложил электронный секретарь. — Да, мы едем в музей.

Прежде Лэрри посещал свое предыдущее место работы раз в месяц и проводил всю ночь среди экспонатов, которые раньше охранял. Но в последнее время Лэрри был очень занят и не заглядывал в музей рке несколько месяцев.

Через пять минут машина остановилась у Музея естественной истории.

— Спасибо, Дэнни. — Лэрри открыл дверцу, взял пластиковый пакет и вышел из машины. Потом с улыбкой обернулся к водителю: — Можете ехать домой. Я задержусь допоздна.

Машина уехала, Лэрри стал подниматься по лестнице. Над ним высилось громадное каменное здание. Теплый свет заходящего солнца заливал величественные колонны и высокую арку главного входа. По обе стороны от дверей висели огромные плакаты с изображениями черепов динозавров и предметов искусства Древнего Египта, Над входом было растянуто новое широкое полотнище. Надпись на нем гласила: «Закрыто на реконструкцию».

Лэрри миновал последние ступеньки, стремглав подскочил к вращающейся двери и постучал в стекло. Через мгновение там появилось знакомое лицо. Это был доктор Мак-Фи, директор музея. Как всегда, этот коротышка в тщательно выглаженном костюме-тройке выглядел безупречно.

— Простите, гражданин, — проговорил мистер Мак-Фи с британским акцентом и взмахнул рукой, словно отгонял муху. — Разве вы не умеете читать? — Он указал на плакат. — Музей закрыт на… — Вдруг его глаза широко распахнулись: он узнал Лэрри. — А, это вы.

Директор повернул защелку, и Лэрри вошел.

— Да это же наше собственное, родное олицетворение успеха, — сказал мистер Мак-Фи, картинно закатывая глаза. — Человек, считающий, что он слишком хорош, чтобы работать за одиннадцать пятьдесят в час. — Он рассмеялся собственной шутке. — Опять пришли потешить свою ностальгию? Мы вас уже несколько месяцев не видели.

— Да, я был занят, — ответил Лэрри.

Судя по всему, работники музея в это время тоже не сидели сложа руки. Огромный вестибюль стал совсем не таким, каким его помнил Лэрри. Обычно мраморные полы вокруг скелета тираннозавра реке, встречавшего посетителей, были всегда пусты. Сейчас здесь кипела бурная деятельность. Рабочие грузили на тележки огромные ящики и складывали их огромными штабелями посреди вестибюля.

— Что тут происходит? — спросил Лэрри. Доктор Мак-Фи усмехнулся:

— Прогресс, мистер Дейли. Мы идем в будущее!

Он подвел Лэрри к фигуре Теодора Рузвельта. Восковой президент сидел верхом на коне. Мистер Мак-Фи указал на большой диск из нержавеющей стали, лежащий на полу. Лэрри никогда раньше его не видел. Он поднял диск и щелкнул выключателем.

— Полюбуйтесь! Естественная история, версия 2.0! Из механизма вырвался яркий луч. Лэрри зажмурился. Однако луч быстро сфокусировался и нарисовал в воздухе небольшую копию музейного здания. Странное устройство оказалось голографическим проектором, создающим трехмерные изображения предметов.

Лэрри шагнул вперед, и изображение музея сменилось облаком бесформенных помех. Потом из него возникла голограмма Тедди Рузвельта, скачущего на коне. Лошадь приближалась к зрителю, и маленькая фигурка вырастала всё больше и больше. Конь и всадник остановились, когда стали величиной с восковую скульптуру у Лэрри за спиной.

Голографический президент улыбнулся:

— Добро пожаловать в Музей естественной истории. Здесь оживает прошлое. — Он широко улыбнулся. — Куда сегодня заведет нас тропа приключений? — Он указал на Лэрри. — Эй, вы! Как звать вас, пилигрим?

— Гм, Лэрри. Лэрри Дейли.

— Очень рад познакомиться с вами, — голограмма на миг замолкла, — Лэрри, Лэрри Дейли. — Он жестом велел Лэрри приблизиться. — Подойди сюда и задай свой вопрос. Потом передай очередь следующему мальчику или девочке.

Лэрри поглядел на Мак-Фи. Директор улыбнулся и кивнул. Лэрри приблизился к голографическому президенту.

— Ладно. Где вы родились?

— Здесь, в городе Нью-Йорке, — ответила голограмма. — На Двадцатой улице. В году… — И вдруг президент исчез.

— И так далее, и тому подобное, — сказал Мак-Фи, убирая палец с кнопки включения устройства. — История… обучение… попытка изменить Америку, ну хотя бы по одному ребенку за экскурсию.

Демонстрация произвела на Лэрри огромное впечатление.

— Значит, добавляете интерактивные экспонаты? Мистер Мак-Фи покачал головой:

— От вас, мистер Дейли, ничто не ускользнет. — Он показал на большие металлические диски, разложенные по всему вестибюлю. Да, мы заменим ими некоторые из старых экспонатов, причем немедленно.

— Что? Погодите-ка! — вскричал Лэрри. — А куда денете старые?

Мак-Фи помахал рукой.

— Увезем. Оглядитесь, мистер Дейли.

Лэрри уставился на груду ящиков и тотчас же понял, что именно находится внутри. Старые экспонаты.

— Мы избавимся от этого хлама, — продолжал Мак-Фи. — От диорам, восковых фигур и некоторых, самых потрепанных чучел. — Он пошарил в небольшом ящике и извлек неподвижную обезьяну. — Например, от этой шелудивой мартышки.

Директор небрежно швырнул обезьяну обратно в ящик, но промахнулся. Лэрри ринулся вперед и поймал примата за миг до того, как он упал на пол.

— На самом деле это капуцин, — поправил директора Лэрри и осторожно уложил обезьянку на груду соломы.

Мак-Фи нахмурился:

— Ошибаетесь, умник, это старый хлам. — Он захлопнул крышку ящика.

— Кто принял это решение? — спросил Лэрри.

— Я, конечно, кто же еще, — отозвался Мак-Фи. — И совет директоров. Точнее, в основном совет директоров. А почему вы так забеспокоились?

— Просто… эти экспонаты — они и есть музей. — Лэрри огляделся. — Ради них люди и приходят сюда.

— Люди, мистер Дейли, придут сюда ради того, что здесь появится, — наставительно ответил директор. — Им нравится будущее. Кому это не знать, как не вам. Вы же ушли отсюда.

— Я вообще-то не уходил, — смутился Лэрри. — Просто… я начал свое дело, и… мое положение изменилось.

Мак-Фи похлопал Лэрри по плечу.

— Не надо передо мной оправдываться. Вы достигли успеха. Будь я ночным сторожем, я бы повесился. Буквально покончил бы с жизнью. Сейчас, в эту самую минуту, меня охватывает ужас при одной только мысли о том, что жизнь могла бы сделать меня ночным сторожем. — Он содрогнулся. — Вы хоть догадываетесь, скольких придурков мне пришлось нанять и уволить, чтобы заменить вас? — Он взмахнул рукой, изображая одного из сторожей. — «Ох, мистер Мак-Фи, я не могу справиться с этой работой. Тирекс каждую ночь оживает!»

— Да, это и вправду сумасшествие, — проговорил Лэрри и указал на ящики. — И куда вы их отправите?

— На вечное хранение, — ответил Мак-Фи. — В Национальные архивы.

— А где это? — спросил Лэрри.

— В Вашингтоне, в подвалах Смитсоновского института, — ответил директор, взял с ближайшего ящика пальто и шарф и направился к парадной двери.

— Погодите, — остановил его Лэрри. — Можно мне поговорить с советом директоров?

Директор рассмеялся.

— О да, это будет увлекательное зрелище. Купите мне билет на это представление. — Он выпятил нижнюю губу, передразнивая Лэрри: — «Очень вас прошу, оставьте на своих местах эти старые восковые экспонаты». — Потом выпрямился, изображая совет директоров: — «О да, конечно, мы послушаемся вас, дорогой наш Лэрри, бывший ночной сторож, который больше ни о чем понятия не имеет». — Мак-Фи расхохотался над собственным артистизмом.

— Но ведь можно же что-то сделать?! — воскликнул Лэрри.

Директор похлопал его по плечу.

— Честно говоря, нет. Их должны отправить завтра утром. — Он набросил на шею шарф и толкнул дверь. — Всего хорошего.

Рабочие закончили упаковывать экспонаты и разошлись по домам. Как в старые добрые времена, Лэрри остался в музее один. Он в отчаянии уселся на постамент тирекса и закрыл лицо руками. Что делать? Как убедить директоров оставить экспонаты? Лэрри сидел, глубоко задумавшись, и вдруг до него дошло: время же позднее. Солнце село, за сводчатыми окнами музея сгущались сумерки.

Тихо-тихо, еле слышно гигантский скелет над головой у Лэрри зашевелился. Ноги согнулись, длинные когти заскребли по каменному постаменту. Огромный череп повернулся и воззрился на Лэрри пустыми глазницами. Пасть открылась, обнажив громадные острые зубы. Костистая шея вытянулась, голова потянулась к бывшему ночному сторожу.

Лэрри почувствовал на затылке горячее дыхание. Поднял глаза — и обнаружил, что на него в упор глядит огромный динозавровый череп. С мгновение они смотрели друг на друга.

Потом Лэрри улыбнулся:

— Привет, дружище. — Он погладил зверя по окаменелой морде. Громадный скелет завилял хвостом, игриво поддел Лэрри носом и чуть не столкнул с постамента Лэрри рассмеялся: — Да, я тоже рад тебя видеть. Как поживаешь? — Он указал на ящики. — Как тебе это нравится?

Огромного динозавра, кажется, ящики совсем не волновали. Он потянулся носом к пакету из зоомагазина. Хоть легких у него и не было, Рекси каким-то образом учуял притягательный запах.

— Что, малыш? Думаешь, я тебе подарок принес? — спросил Лэрри. — Правильно.

Динозавр завилял хвостом еще быстрее. Лэрри потянул за длинную узловатую веревку. В пакете лежала игрушка, сделанная то ли для большого датского дога, то ли для сенбернара, Лэрри продолжал тянуть и извлек сразу несколько собачьих игрушек, связанных вместе.

Динозавр уцепился за конец длинной веревки. Лэрри поспешно ухватился за другой.

— Считаешь, Рекси, ты сильнее меня? — Тираннозавр потянул за веревку. Лэрри уперся ногами в пол. — Ну, а я так не думаю. Костистый хвост завилял еще быстрее. Игра в «перетягивание каната» превратилась в настоящее состязание. Ботинки Лэрри заскользили по мраморному полу. Могучий динозавр с легкостью потащил его через вестибюль.

Да, Музей естественной истории был местом необыкновенным. Здесь хранилась мумия фараона по имени Акменра и его удивительная золотая табличка. Табличка была волшебная, благодаря ей все экспонаты музея каждую ночь оживали. Эту тайну знали только Лэрри, его сын Ник да еще несколько человек.

Лэрри создавал свои гениальные изобретения для того, чтобы справиться с непослушными экспонатами. Благодаря озорной обезьянке по имени Декстер на свет появился «брелок-непотеряйка». Вредная мартышка повадилась каждую ночь воровать у Лэрри кольцо с ключами. А без ключей Лэрри не смог бы запереть самых непокорных обитателей музея. Например, если не посадить под замок львов из зала африканских млекопитающих, они могли запросто сожрать и его самого!

А супербольшая собачья косточка родилась из необходимости чем-то занять гигантский скелет тираннозавра реке. Как ни странно, Рекси обожал собачью игру — приносить брошенную косточку. Игрушкой служило его же собственное окаменелое ребро. В конце концов Лэрри приладил кость на крышу радиоуправляемой машинки, и Рекси увлеченно бегал за ней по всему музею.

Музею и его экспонатам Лэрри был обязан многим. Еженощно разгоняя по местам здешних шальных обитателей, он научился держать в порядке свою собственную жизнь.

Рекси мотнул головой и играючи дернул веревку. Лэрри, всё еще державшийся за другой конец, взмыл в воздух. Он разжал пальцы и рыбкой пролетел через весь вестибюль, потом шлепнулся на твердый пол, по инерции заскользил дальше и врезался в груду ящиков. Встав на ноги, он увидел над собой восковую фигуру Тедди Рузвельта Двадцать шестой президент был бодр и полон жизни.

— Лоуренс! — воскликнул Тедди. — Рад снова видеть вас, дружище.

— И я вас тоже, Тедди, — ответил Лэрри. — Мистер Мак-Фи только что рассказал мне о том, что тут замышляется. Честное слово, я ничего не знал.

Тедди мрачно кивнул:

— Не сомневаюсь. Со времени вашего прошлого визита, Лоуренс, здесь многое изменилось.

Из ящиков послышался глухой стук — это постепенно оживали другие экспонаты, например гунн Аттила — грозный правитель и военачальник. Когда-то он создал могущественную империю и собрал войско, перед которым трепетали все народы Европы и Азии. Восковая фигура безжалостного завоевателя выбралась из контейнера в сопровождении троих воинов. Они брезгливо стряхнули со своих кожаных доспехов приставшие пенопластовые горошины.

Из соседнего ящика выглянул любопытный неандерталец. Убедившись, что путь свободен, волосатый пещерный человек осторожно выбрался наружу. За ним вылезли еще двое. Последний, оглядевшись, украдкой сунул в рот горсть пенопластовых горошин.

Со скрипом отворилась крышка длинного ящика. Внутри лежала прелестная девушка-индианка. Ее длинные черные волосы были заплетены в две косы, платье из оленьей кожи расшито разноцветными бусинами. Это была Сэкаджавиа, следопыт из племени шошонов. Она помогала первопроходцам Льюису и Кларку, совершившим экспедицию через всю Америку на заре освоения континента. Она откинула крышку и села.

У Лэрри зазвонил электронный секретарь.

— Простите, секундочку, — сказал он Рузвельту и прочитал пришедшее сообщение.

Тут до Лэрри донесся тихий стук. Крышка небольшого ящика приоткрылась всего на полдюйма.

— Эй, кто-нибудь! — закричал тоненький голосок. Из щели показалась крошечная рука в перчатке. — Да протяните же мне руку помощи!

Лэрри склонился над ящиком.

— Привет, Джед. Как поживаешь? — Он приподнял крышку, и маленький ковбой выбрался наружу. За ним появился Октавиус, миниатюрный римский полководец.

В музее имелся специальный зал, где были выставлены диорамы, отображающие какое-либо событие в тот или иной исторический период. На диораме, посвященной Древнему Риму, колонны маленьких солдат маршировали перед миниатюрным Колизеем. Другая экспозиция изображала жизнь индейцев майя у подножия величественной пирамиды. Крошечный ковбой Джедедайя вышел из витрины Дикого Запада, а Октавиус обитал в древнеримской диораме.

Маленький ковбой уселся на край ящика, свесив ноги, и снизу вверх посмотрел на Лэрри.

— Эй, вы только посмотрите, кто к нам пожаловал! Сам мистер Важная Шишка собственной персоной! И как раз в тот самый день, когда нас вот-вот увезут!

— Да, Джедедайя, я только что об этом узнал, — сказал Лэрри. — Не понимаю, как это могло получиться. — Тут у Лэрри опять зазвонил электронный секретарь.

— «Как, как», — передразнил его Джедедайя. — По-моему, всё дело в этой жужжащей коробочке. Ты, Гигантор, слишком давно тут не появлялся. Вот так оно и получилось.

Лэрри отложил электронный секретарь. Еще в былые времена маленький ковбой прозвал его Гигантором.

Поначалу это прозвище Лэрри не нравилось, но он быстро к нему привык.

Октавиус прошелся по краю ящика, держа под мышкой шлем, украшенный пышным плюмажем.

— Дело в том, Лэрри, что в рабочее время нам больше не с кем поговорить.

— Совсем не с кем, бум-бум, — прогудел глубокий бас. Он принадлежал огромной каменной голове с острова Пасхи, стоявшей в углу.

Тут Лэрри заметил, что экспонаты, все до одного, устремили взгляды на него.

— Послушайте, ребята, я завтра же с самого утра пойду на совет директоров. У меня есть что им сказать. Я для нас всё улажу.

— Для нас? — спросил Джедедайя. — Очнись, Гигантор! Никаких «мы» не существует уже два года!

— Что сделано, то сделано, Лэрри, — добавил Октавиус и обвел взглядом остальные экспонаты. — Даже слава Рима однажды подошла к концу.

— Ребята, погодите, может быть, не всё так плохо, — взмолился Лэрри.

Вперед вышел гунн Аттила.

— Муста лавути! Коска миту! — пролаял он.

— Выслушай меня, шеф, — сказал Лэрри и обратился ко всем присутствующим: — Хотите, я расскажу вам о Смитсоновском институте? Это вроде как… высшая лига. Зал славы всех музеев.

— Гигантор, дело не в этом, — сказал Джедедайя. — Дело в том, что нас увозят. Пусть этот Смитсоновский институт будет хоть Шангри-тра-ла-ла, он никогда не станет для нас домом.

— Прости их, Лоуренс. — Тедди похлопал его по спине. — Для нас всех настало время сильных переживаний. — Он обернулся к остальным. — Сегодня последняя ночь, которую мы проводим одной семьей. И я не хочу потратить ее впустую. Кто желает совершить со мной последнюю прогулку в этих священных стенах?

Все остальные кивнули и медленно разбрелись. Одни пошли гулять по нижним коридорам, другие медленно поднялись по мраморной лестнице на второй этаж.

Тедди протянул руку Сэкаджавиа.

— Дорогая! Разрешите?

Он помог ей сесть на своего коня. Она обняла его за пояс и положила голову ему на плечо. Они медленно поехали по музейным залам.

Этот вечер прошел для Лэрри далеко не так хорошо, как он ожидал. Обычно подобные ежемесячные визиты доставляли ему массу удовольствия. Он часто приводил с собой Ника, своего сына. Но сегодня он был рад, что сын остался дома. И он, и его друзья грустно коротали время за пустыми разговорами.

Близился рассвет, за окнами посветлело. Экспонаты медленно побрели к своим ящикам. Лэрри попрощался с гуннами и неандертальцами, и те покорно улеглись в контейнеры. Ковбои и римляне с диорам вереницами поползли к своим ящикам, точно муравьи.

Тедди и Сэкаджавиа вернулись в вестибюль и спустились с лошади. Бывший президент подал девушке руку, и она осторожно шагнула в свой ящик и легла. Он склонился и нежно поцеловал ее в щеку.

— Счастливого пути, дорогая моя. — Она ласково утерла слезу с его щеки.

Лэрри оставил влюбленных наедине и пошел к остальным экспонатам. Они готовились к дальней поездке. Декстер деловито взбивал солому у себя в ящике.

— Помочь? — предложил ему Лэрри.

Обезьяна сердито сверкнула глазами на Лэрри и покачала головой.

— Не надо? — спросил Лэрри. — Ты уверен? Декстер сердито заверещал и захлопнул крышку ящика, отгородившись от внешнего мира.

Простившись с Сэкаджавиа, Тедди снова сел на коня, протер очки и въехал на пьедестал. Лэрри подошел к нему.

— Тедди, где же ваш ящик?

— Я никуда не еду, Лоуренс, — печально улыбнулся президент. — Я, Рекси и еще несколько знаковых экспонатов остаются здесь. До поры до времени.

— Без таблички? — спросил Лэрри.

Тедди украдкой оглянулся, склонился к нему и прошептал:

— Правду сказать, табличка Акменра останется у него, наверху.

— Что? — изумился Лэрри. Тедди кивнул:

— Они уезжают без таблички, друг мой. К сожалению, эта ночь для них — последняя.

Лэрри потрясенно смотрел, как его друзья заканчивают сборы. Оказавшись вдалеке от таблички, они никогда больше не смогут вернуться к жизни.

— Они ничего не знают? — спросил Лэрри. — Вы им не сказали?

— Бывают времена, Лоуренс, когда маленькая ложь окажется благороднее горькой правды, — прошептал Тедди и улыбнулся Сэкаджавиа. Она закрыла за собой крышку, и его глаза наполнились слезами.

— Как вы переживете это горе? — спросил Лэрри. Тедди выпрямился в седле.

— Постараюсь. И кто знает? Иногда большие перемены открывают перед нами большие возможности. — Он подбоченился. — Посмотрите, например, на себя, Лоуренс. Вы ушли из музея и своими руками построили себе весьма завидную жизнь.

Лэрри не мог отвести глаз от ящиков.

— Да. Пожалуй, да.

— Никаких «пожалуй», — подбодрил его Тедди. — Вы капитан индустрии. Весь мир лежит у ваших ног. Сдается мне, вы уже добились всего, чего хотели.

Лэрри подтянулся.

— Угу… нет… всё отлично… Тедди улыбнулся.

— Разрешите, дружище, дать вам еще один совет. — Он достал саблю из ножен, подался вперед и высоко поднял ее. — Ключ к счастью… к истинному счастью… лежит…

У Лэрри зазвонил электронный секретарь.

— Простите. Секундочку. — Лэрри прочитал сообщение и отложил устройство. — Прошу прощения, я готов. — Он снова поднял глаза на Тедди. — Ключ к счастью…

В этот момент через полукруглые окна музея ворвался солнечный свет. Тедди и остальные экспонаты застыли на месте.

Лэрри так и не услышал совета Тедди.

Глава третья

— Хоро-о-ом! — загудел зычный голос позади Лэрри. — Табличка ма-ра!

Лэрри развернулся и очутился лицом к лицу с разъяренным фараоном. Древний царь подал знак своим людям, и они захлопнули крышку контейнера. Потом они стремительно развернулись и направили свои копья прямо в грудь Лэрри.

Фараон прищурился, подошел поближе и с подозрением оглядел Лэрри с головы до пят. Он мог отдать приказ — и его люди в мгновение ока превратили бы бывшего ночного сторожа в подушку для булавок. Однако через несколько секунд внимательного осмотра фараон заметно успокоился.

— Шпрехен зи дойч? — спросил он у Лэрри на немецком. — Парле ву франсе? — поинтересовался на французском. — Может, хоть по-английски говорите?

— Да, да, — отозвался Лэрри. — По-английски говорю. Фараон вздохнул.

— Слава богу. А той мой немецкий ужасен. — Он протянул руку. — Отдайте, пожалуйста, табличку.

Лэрри прижал табличку к груди.

— Простите, кто вы такой?

Фараон усмехнулся, как будто ждал этого вопроса

— Я — Кехманра! — пророкотал он. — Величайший из великих царей. Я пришел из самых темных глубин древней истории! — Он воздел руки. — И вернулся к жизни!

— Ага, — отозвался Лэрри. Кехманра нахмурился.

— Как это — ага? — сказал он. — Ты что, не слышал, что я сказал? Я египетский фараон, и через много веков я вернулся к жизни!

— Да, я понял, — ответил Лэрри и пренебрежительно помахал рукой. — Вернулся к жизни. Ну и что?

Фараон покачал головой, не веря своим ушам.

— И ты не находишь в этом ничего… как бы сказать… — Он подался вперед. — ПОТРЯСАЮЩЕГО?!!

— Нечего так кричать, — произнес Лэрри. — Я стою близко и прекрасно слышу. Отвечу на вопрос. Нет, ничего. Ничего потрясающего не вижу. Не обижайся, приятель, я понимаю, что для тебя вернуться к жизни — это очень важное дело. Но для меня это — сущие пустяки.

Фараон с подозрением окинул его взглядом.

— А ты кто такой? Лэрри протянул ему руку.

— Лэрри Дейли из компании «Дейли-техника». — Не дождавшись рукопожатия, он опустил руку. — Я тут сдружился с твоим братом Акменра. Славный малый.

Фараон закатил глаза.

— Ах да, мой младший брат. Любимый сынок. Мать ни в чем ему не отказывала. — Он стиснул зубы. — И передала ему трон, по праву принадлежавший мне. Ладно же… — Он набрал полную грудь воздуха. — Но сейчас наступает эпоха Кехманра! Отдай мне табличку!

— Гигантор, не давай! — завопил из контейнера Джед.

— Молчать, малявка! — рявкнул Кехманра, обнял Лэрри за плечи и отвел его подальше от железного контейнера. — Эта табличка таит в себе такую силу, о какой ты, Лэрри Дейли из компании «Дейли-техника», и не догадываешься. Оживлять неживое — это всего лишь мелкие фокусы. Мой брат всегда был слишком слаб, чтобы обуздать ее полную мощь. — Он остановился и повернулся к Лэрри. — Обладая этой табличкой, я сумею отомкнуть врата потустороннего мира! И приведу из Страны Мертвых свое войско, которое томится в ожидании все эти три тысячи лет! — Он опять воздел руки. — Так что, будь добр, верни мне эту вещицу.
Ночь в музее 2. Смитсоновская битва

— Табличку? — уточнил Лэрри.

— Да, табличку, — ответил фараон. — Не изображай дурачка. Хотя у тебя это неплохо получается.

Лэрри задумался. Как отвязаться от фараона и его людей до того, как в тебя бросят шестью острыми копьями? Уж тогда точно не убежишь. Надо придумать хитрый план.

— Тебе нужна именно табличка? — спросил он. — А я думал, может, тебе больше понравится… кубик.

— Кубик? — удивился Кехманра.

— Ну да, кубик, — ответил Лэрри. — Кубик Рубика. Если тебе нужна всего лишь табличка, то так и быть, договорились. Держи. — Он протянул фараону золотую пластину. — Развлекайся. Желаю тебе хорошо провести время в потустороннем мире. — Лэрри помахал фараону и зашагал прочь.

— Что такое кубик Рубика? — полюбопытствовал Кехманра.

Лэрри обернулся.

— Волшебный куб, который превращает всех твоих противников в пыль. Крутая вещица. Твой брат тоже не хотел с ней связываться. Он предпочитает держаться подальше от опасностей. — Лэрри поднял руки. — Так что не стыдись. Я упомянул о ней только потому, что мне показалось — ты человек со следующего уровня.

Кехманра сощурил глаза.

— И где же этот твой… кубик? Лэрри засмеялся:

— Да нет, я серьезно, ты не должен мне ничего доказывать.

— Я не таков, как мой брат, — прорычал Кехманра. — Я в мгновение ока сотру с лица земли и тебя, и твоих друзей!

Лэрри моргнул.

— Вот оно, мгновение ока. — Моргнул еще раз. — Это очень быстро. — Он моргнул опять. — Примерно вот так. — Теперь он моргнул трижды.

Кехманра затрепетал от гнева.

— Кончай моргать и дай мне этот кубик Рубика! Лэрри вздохнул:

— Ну ладно.

Сопровождаемый египтянами, Лэрри вернулся через все залы к самому первому контейнеру. Воины не отставали ни на шаг. Он откинул брезент и похлопал по деревянной стенке:

— Он здесь. Фараон расхохотался:

— С табличкой Акменра и кубиком Рубика моя сила станет безграничной!

Лэрри огляделся:

— С кем это ты беседуешь? Кехманра слегка смутился.

— Да так, в целом. Со всеми. Вроде как напоминаю. — Он зарычал: — И я не обязан перед тобой оправдываться! — Он указал на ящик. — Теперь открывай.

— Ты хочешь, чтобы я сам его открыл? — уточнил Лэрри.

Кехманра улыбнулся.

— Это на случай, если ты замыслил какую-нибудь хитрость.

Все копья снова нацелились на Лэрри. Пришлось открывать ящик самому. А он так надеялся этого избежать… Лэрри подошел ближе и повернул щеколду— Надо действовать быстро…

ШМЯК!

Дверь распахнулась. Лэрри едва успел отскочить. Из контейнера выстрелили два громадных щупальца. Одно из них зашарило вокруг, раскидывая египтян. Другое обвило ближайшего воина и взметнуло его высоко над землей, а потом швырнуло через весь зал. Несчастный шлепнулся на стеллажи.

БА-БАХ!

Крышка ящика с грохотом откинулась, и на свет выбрался гигантский спрут. Глаза величиной с обеденные тарелки грозно сверкали, могучие щупальца со свистом метались по воздуху. Кехманра попытался убежать, но одно из щупалец метнулось к нему, как змея, и толкнуло в спину. Фараон выронил табличку.

Лэрри ринулся вперед. Перескочил через один змеистый отросток, поднырнул под другой. Потом кинулся на землю и рыбкой заскользил по полу. Табличка упала прямо в его протянутые руки. Лэрри вскочил на ноги и посмотрел на Кехманра. Фараону было не до него: он выпутывался из цепких объятий морского чудовища.

— Кажется, я ошибся ящиком, — сказал Лэрри.

— Твои друзья по-прежнему у меня в руках! — взревел Кехманра и обернулся к своим людям. — Принесите мне табличку! — Щупальце отшвырнуло его в дальний угол зала, и фараон скрылся из виду.

Лэрри помчался через лабиринт складов и коридоров. Он хотел убежать подальше от фараона, а уж потом возвращаться к друзьям. Беда была только в одном — Лэрри Дейли заблудился. Все залы, доверху набитые ящиками, казались совершенно одинаковыми.

Лэрри не сознавал, насколько серьезно он запутался, пока, свернув в один из коридоров, не увидел вдалеке гигантского спрута. Зверь медленно полз ему навстречу. Лэрри развернулся и хотел убежать, но вдруг увидел в противоположном конце коридора египетских воинов. Он попался.

Вдруг зал наполнился громким ревом. Из большого контейнера с грохотом вырвался мотоцикл с коляской. За рулем сидел не кто иной, как генерал Джордж Кастер. Знаменитый борец с индейцами держал в руках древко, на котором развевалось его собственное кавалерийское знамя. Длинные светлые волосы генерала развевались на ветру.

Мотоцикл пролетел над головой у Лэрри и резко остановился между ним и надвигавшимися египтянами. Кастер пересел в коляску.

— Садись за руль! — велел он.

Хоть это и казалось безумием, у Лэрри не оставалось другого выхода. Враги приближались. Он вскочил на мотоцикл.

— Держи машину прямо, а остальное я беру на себя! Генерал Джордж Кастер к вашим услугам, — крикнул он. — Поехали!

Мотоцикл помчался навстречу египтянам. Лэрри едва удержался в седле.

— Погоди, а какой у нас план? — спросил он. Генерал улыбнулся:

— Да кому они нужны, эти планы? Мы же американцы! Мы не планируем, мы действуем! Разве ты, когда строишь дом, сначала придумываешь план?

— Честно говоря, да, — ответил Лэрри. — Очень подробный. В мельчайших деталях.

Кастер расхохотался:

— Чушь! Детали нужны только слабакам! — Он выставил древко вперед, словно конный рыцарь копье. — А теперь держись!

Лэрри еле успел пригнуться. Мотоцикл врезался в горстку египтян. Рослые воины в туниках бросились врассыпную.

— Видел? Сначала действовать, а думать будем потом! — заявил Кастер. — Всегда помогает! Ты в надежных руках. Я — генерал Джордж Кастер из Седьмого кавалерийского полка. — Он встал в коляске. — Эге-гей!

БАЦ!

Мотоцикл врезался в невысокий стеллаж. Генерал свалился с него и кубарем покатился по полу. Лэрри оглянулся и увидел: бравый вояка как ни в чем не бывало встает на ноги.

— Я жив и здоров! — крикнул он. — Езжай, приятель! Лэрри постарался удержать мотоцикл на прежнем курсе. Одной рукой он сжимал золотую табличку, другой — руль. Потом, свернув за угол, увидел перед собой невесть откуда взявшуюся фигуру. Лэрри едва успел нажать на тормоз. Мотоцикл вильнул и, заскрежетав, остановился.

— Эй, герой, что тут за шум? — спросила его Амелия Эрхарт. Манекен, который он видел раньше, не шел ни в какое сравнение с этой девушкой, полной жизни и энергии. Она стояла во весь рост, подбоченившись, и лучилась силой и уверенностью.

— Простите, леди, я не могу сейчас остановиться, — пояснил Лэрри.

— Леди? Кого это ты так величаешь? — спросила она. — Меня звать Амелия.

СТУК! ПШШШШ!

В заднюю шину ударилось копье. Мотоцикл покачнулся. Египтяне пришли в себя и снова ринулись в погоню.

Амелия словно не заметила беды.

— Амелия Эрхарт, — представилась она. — Ты, должно быть, обо мне слыхал.

Лэрри слез с мотоцикла и пустился бежать. Амелия не отставала.

— Вы, если не ошибаюсь, знаменитая летчица, — проговорил он.

— Летчица? Да я первой из женщин пересекла по воздуху Атлантический океан, — похвасталась она — Первой из женщин была награждена орденом «За летные боевые заслуги». Первой из женщин пролетела через сорок восемь штатов. — Не замедляя шага, она повернула за угол и помчалась вдоль длинных стеллажей. — А теперь, будь добр, сотри со своей рожи этот испуганный взгляд и, будь любезен, расскажи толком, куда меня черт занес.

— Ты в музее, — пояснил Лэрри. — Точнее, в его подвалах. А я тут попал в переделку. Так что постарайся держаться от меня подальше, чтобы тебя тоже не зацепило.

Лэрри оставил ее в коридоре и нырнул в боковой проход между двумя рядами стеллажей. Там он присел за большим ящиком перевести дух. Оглянулся — Амелии и след простыл. Лэрри посмотрел в другую сторону и вздрогнул: она сидела на корточках у него за спиной.

— Ну и проворна же ты, — проговорил он.

— Эй, летун, как тебя звать? — спросила Амелия.

— Лэрри, — ответил он. — Лэрри Дейли. Она встала и подбоченилась.

— Короче, Лэрри Дейли, для тех, кто не слышал, повторяю: я не из тех, кто прячется от опасности. — В деревянный ящик позади нее со стуком врезались четыре копья. Она и глазом не моргнула.

— А копья? — спросил Лэрри. — От них ты тоже не прячешься?

Они пустились бежать по проходу и свернули в еще один коридор, но там наткнулись на троих воинов. На полпути до них Лэрри заметил дверь еще на одну лестницу. Он бросил торопливый взгляд на Амелию и понял, что она тоже ее увидела.

Девушка улыбнулась:

— Сматываем удочки. — Она обмотала шею шарфом, схватила Лэрри за руку и потащила к двери. Египтяне с копьями наперевес ринулись в атаку. — Ну, сейчас будет потеха! — хохотнула Амелия.

Они юркнули в дверь и побежали вверх по лестнице. Она привела их в Национальную художественную галерею. Они свернули в один из коридоров, стараясь оторваться от египтян.

— Да ты пользуешься успехом, — сказала Амелия. — Чего от тебя хотят эти едва одетые джентльмены?

Лэрри показал ей табличку:

— Они хотят вот это. А я им ее не отдаю.

— Так забери ее и сделай ноги, — посоветовала Амелия.

— Я не могу просто так… сделать ноги, — ответил он. — Там, внизу, заперты мои друзья, и я пришел помочь им. — Он окинул взглядом галерею. — Мне надо найти какой-то другой путь и спуститься туда.

ПЛЮХ!

Что-то холодное шлепнуло Лэрри по лицу. Похоже на снежок. Странное дело. Лэрри вытер с оцарапанной щеки мокрые снежные крошки и едва успел увернуться от второго снежка.

— Это что-то новенькое!

Похоже, табличка Акменра воздействовала и на картины. Та, что висела возле Лэрри, очень даже ожила. В заснеженном Центральном парке Нью-Йорка кипело буйное зимнее веселье. Люди играли в снежки, съезжали с горок на санках, катались на коньках по замерзшему пруду. Лэрри склонился, чтобы получше рассмотреть картину. Несколько нарисованных человечков заметили его и закричали, показывая пальцами. Лэрри помахал им:

— Не бойтесь, я вас не обижу.

— Вряд ли они боятся тебя, мистер Дейли, — сказала Амелия.

Лэрри обернулся и увидел в дальнем конце галереи троих египетских воинов. Он и Амелия бросились к противоположному выходу, но далеко уйти не успели: путь им преградили двое египтян. Окружены! Стражники медленно приближались, подняв копья. Через минуту они загнали Лэрри и Амелию в угол.

Лэрри оглянулся и обнаружил, что рядом с ними висит знаменитое полотно «Американская готика». Старик со старухой, тоже ожившие, стояли перед своей фермой и с любопытством взирали на него. Лэрри просунул руку в картину и выхватил у старика вилы.

— На секундочку! — Он вытащил нарисованный трезубец, мигом обретший натуральную величину. — Спасибо!

Лэрри нацелился вилами на египтян.

— Стой, где стоишь! — Они, словно не слышали, неумолимо приближались. — Я вас проткну, как охапку сена! — предостерег их Лэрри. — Я не шучу. Проткну ведь!

Амелия вздохнула:

— Нельзя доверять мальчишкам женскую работу. — Она выхватила у него из рук сельскохозяйственное орудие. — Я две недели прожила среди вооруженных копьями охотников в Микронезии. Смотри и учись! — Она откинулась назад и метнула вилы в ближайшего противника. Трезубец, пущенный с поразительной меткостью, просвистел по воздуху и непременно поразил бы цель. Но вот беда — египтянин с легкостью поймал его на лету, развернулся и прицелился в Лэрри. Амелия пожала плечами: — Правда, у микронезийцев рефлексы гораздо медленнее.

Воины метнули свои копья. Лэрри и Амелия пригнулись и стали отступать. Копья ударились в стену у них над головой, потом к ним вернулись пущенные сильной рукой вилы. Лэрри и Амелия помчались к стене, увешанной большими фотографиями.

Лэрри прикрыл руками лицо, ожидая, что врежется в стену, но вместо этого почувствовал, что куда-то проваливается. Они с Амелией проскочили сквозь стену и упали на твердый бетонный пол.

Лэрри поднял глаза и обнаружил, что они очутились посреди Таймс-сквер. Причем в разгар какого-то бурного праздника. Люди на улицах танцевали. Бурлила ликующая толпа, колыхались вымпелы, гремели трещотки.

— Да тут дым коромыслом, — заметила Амелия.

Но, помимо того что они внезапно перенеслись в Нью-Йорк, обнаружились и еще две странности. Во-первых, люди на улицах были одеты по моде сороковых годов, а все мужчины щеголяли в мундирах. Во-вторых, все вокруг, в том числе и сами Лэрри с Амелией, оказались черно-белыми. Вдруг Лэрри увидел матроса, целующего медсестру, и понял, в чем дело. Они очутились внутри знаменитой фотографии под названием «Поцелуй», сделанной в 1945 году, в День Победы, в конце Второй мировой войны.

Они оглянулись и увидели, что прямо в воздухе зияет большое прямоугольное отверстие. За этим порталом виднелся музей, в обычном цвете. А в музее египтяне выдернули свои копья из стены и полезли вслед за Лэрри в фотографию. Очутившись в снимке, они тоже стали черно-белыми.

Лэрри и Амелия стали проталкиваться через ликующую толпу.

— Простите, — закричал он. — За нами гонятся чокнутые древние египтяне! — Но никто не обращал на них внимания.

Лэрри почувствовал в кармане вибрацию и услышал звонок сотового телефона. Достал его и с удивлением увидел входящий вызов. Надо же! В 1945 году связь — на четыре полоски, а в проклятом подвале не было ничего! Пробираясь сквозь толпу, он спокойно ответил на вызов:

— Алло!

В трубке раздался голос Ника:

— Папа! Наконец-то! Я тебе весь вечер названиваю!

— Привет, старик, — сказал Лэрри и увернулся от девушки, пытавшейся его обнять.

— Слушай внимательно, — заговорил Ник. — Я изучил планы архивов. Как только ты спустишься по лестнице…

Лэрри оглянулся. Египтяне, проталкиваясь сквозь толпу, нагоняли его.

— Знаешь, Никки, я уже давно миновал ту лестницу.

— И всех нашел? — спросил Ник.

— Вроде того, — отозвался Лэрри и стал еще энергичнее пробираться через людское море.

— Это что у тебя за штуковина? — поинтересовалась Амелия.

— Пап, кто там с тобой? — удивился Ник.

— Никого, — ответил Лэрри. Амелия остановилась и подбоченилась.

— Как это — никого? — возмутилась она. — А я, по-твоему, кто?

Лэрри схватил ее за руку.

— Тут со мной Амелия Эрхарт, — сказал он Нику, таща ее за собой.

— Ты нашел Амелию Эрхарт? — изумился Ник. Вдруг Амелия вырвалась у него из руки. Какой-то матрос обнял ее и повел танцевать.

— Никки, я тебе попозже перезвоню, — воскликнул Лэрри.

Но едва Лэрри бросился в погоню за Амелией, как налетел на подвыпившего матроса. Телефон выпал у него из рук.

— Куда спешишь, приятель? — окликнул его матрос. — Не слыхал, что ли? Война кончилась!

— Не для меня, — бросил Лэрри и указал на египтян. — Вот эти ребята гонятся за мной.

— Да неужто? — Матрос бросил взгляд на египтян, потом на Лэрри. — Ты из какой части?

— Гм, я из Бруклина, — ответил Лэрри. Стражники приближались.

— Правда? — просиял матрос. — А я из Флэтбуша! — Он обернулся и громко свистнул. — Эй, ребята! — На призыв оглянулись все окрестные моряки. Собеседник Лэрри показал на египтян. — Вон те типы хотят побить моего друга только потому, что он из Бруклина!

Моряки завопили и бросились на стражников. Завязалась драка. Солдаты Второй мировой войны сошлись в бою с древнеегипетскими воинами. Зрелище, прямо скажем, необычное, но Лэрри видал картины и почище. Пока стражники были увлечены дракой, он стал пробираться обратно к порталу. Амелии нигде не было видно.

К несчастью, египтяне довольно быстро отбились от моряков и тоже направились назад, старательно высматривая его в толпе. Воины еще не заметили Лэрри, но быстро приближались. Надо что-то предпринять, иначе, того и гляди, поймают.

Лэрри бросился обратно к матросу, целующему медсестру, и похлопал его по плечу.

— Прости, друг, мне очень нужно. — Он оттолкнул матроса и стал точно так же целовать девушку. Египтяне пробежали мимо.

— Беги, мистер Дейли, а то тебя там прикончат! — крикнула ему Амелия. Она была уже за пределами фотографии. Храбрая летчица просунула руку внутрь снимка, схватила Лэрри за куртку и подтащила его к порталу.

Лэрри перевел дыхание.

— Спасибо, — поблагодарил он медсестру. — Вы мне очень… помогли.

— Позвони мне! — крикнула девушка ему вслед. Сильная рука Амелии вытащила его из фотографии.

Вернувшись в музей, Лэрри обрел нормальный цвет и рухнул к ногам Амелии. Летчица скрестила руки на груди и самодовольно ухмыльнулась:

— А ты у нас, оказывается, сердцеед. Хоть по виду и не скажешь!

Лэрри пожал плечами и поднялся на ноги.

— Мне надо что-то придумать. Амелия указала на снимок:

— Думай скорее, а то они уже близко!

И впрямь, на фотографии воины-египтяне уже направлялись к порталу. Не пройдет и минуты, как они будут на свободе.

— Придумал! — Лэрри показал на рамку фотографии. — Берись! — Они ухватились за противоположные стороны огромного снимка, дернули и оторвали его от стены. Фотография повисла на длинном тросе. — Раз, два, три! — Они дружным усилием перевернули снимок лицевой стороной к стене. Галерею сотряс оглушительный грохот: это воины, выскакивая из «кадра», врезались в стену. Теперь они навсегда останутся в 1945 году.

— Уф, получилось, — пропыхтел Лэрри. — Спасибо. Амелия усмехнулась:

— Что дальше?

— Дальше… Я спущусь обратно, возьму моих друзей и постараюсь отсюда смыться. — Лэрри махнул рукой в сторону выхода.

— Ну, тогда… — Амелия шагнула за ним следом. — Рвем когти, кэп!

Лэрри остановился и поднял руку.

— Послушай, не обижайся, но я тут попал в серьезную передрягу, и ты не обязана в ней участвовать.

Амелия сердито сверкнула глазами.

— Потому что я женщина, да?

— Нет, — Лэрри покачал головой, — потому что этот чокнутый фараон, невесть зачем воскресший из мертвых, прикончит и меня, и всех, кто попадется под руку. Потому что ему не терпится завладеть этой табличкой и обрести власть над миром!

Она выгнула бровь.

— Значит, всё-таки потому, что я женщина.

— Послушай… — начал Лэрри.

— Нет, это ты послушай, мистер Дейли! — Она ткнула его пальцем в грудь. — Если бы не я, ты бы до сих пор блуждал в этом монохроматическом дурдоме.

— В чем, в чем? — переспросил Лэрри.

— В той черно-белой фотографии, бестолочь, — пояснила она. — А теперь слушай ушами. Я хочу тебе помочь. И не потому, что ты мне так понравился, не надейся. А потому, что я нюхом чую приключение, мистер Дейли, и хочу в нем поучаствовать!

Лэрри вздохнул:

— Ладно, договорились. — Он опять зашагал к выходу. — Но если с тобой что-нибудь случится — я не виноват.

Амелия расхохоталась:

— Только рада буду!

Глава пятая

Солдаты отвели Лэрри обратно в Замок, к витрине с таинственной дверью в потусторонний мир. Там он увидел, что Наполеон и его войско — не единственные экспонаты, кого завербовал Кехманра. Возле фараона был еще Иван Грозный со стрельцами. А неподалеку прохаживался молодой гангстер Аль Капоне со своими головорезами. Подойдя ближе, Лэрри обнаружил, что ряды фараоновых пленников пополнились.

— Эй, босс, смотри-ка, — сказал гангстеру один из его приспешников. — Вот этот малявка пытался выбраться через дыру в контейнере. — Он протянул шефу птичью клетку. В ней сидел на привязи Джедедайя. — Правда, один из его микроскопических дружков ускользнул-таки.

Кехманра только отмахнулся от него.

— Брось. Ну какой от них вред? Они же не крупней зерна кускуса.

Лэрри догадался, что микроскопический дружок — это, наверное, Октавиус.

Кехманра взял у головореза клетку.

— Тебе повезло, крошечный ковбой. Ты увидишь, как я по праву займу место правителя всего сущего.

— Жду не дождусь, — саркастически отозвался Джедедайя.

Фараон поставил клетку. Сильные руки вытолкнули Лэрри вперед, и Кехманра выхватил у него золотую табличку.

— Спасибо, что принес.

Он подошел к двери в потусторонний мир и победоносно поднял над головой табличку.

— Смотрите все! Это табличка Акменра! Наш ключ, который выпустит на волю силы бога Гора! — Он ткнул пальнем в рисунки на двери. Они изображали злобных воинов с туловищами людей и головами ястребов.

Лэрри напустил на себя равнодушный вид.

— Что-то ты громко раскричался, — бросил он. Фараон улыбнулся:

— Они — моя грозная армия потустороннего царства. С ними мы завоюем весь мир! — Он приложил табличку к углублению в стене. Она идеально легла. — И теперь, через три тысячи лет, я выпускаю на волю свою грозную армию! — Кехманра нажал на несколько символов таблички и отскочил.

Ничего не произошло.

Фараон бросился к двери и нажал комбинацию еще раз.

— Я же сказал… Моя грозная армия будет… — Он опять отскочил назад. — Выпущена на волю!

И опять ничего не случилось. Кехманра нервно рассмеялся.

— Этот ключ очень старый. Иногда его надо немного потрясти. — Он снял табличку и встряхнул ее. Потом нажал символы в другой последовательности. — Ну же, поговори со мной. Наверное, мама с папой сменили комбинацию.

— Наверно, они тебе не доверяли, — заметил Лэрри.

Наполеон озадаченно склонил голову набок.

— Значит, никакой власти над миром мы не получим?

— Погоди минуту! — рявкнул Кехманра.
— А время убивать еще не пришло? — поинтересовался Аль Капоне.

— Нет, не пришло! — отозвался фараон. — Когда оно придет, я скажу: «Мистер Капоне, пришло время убивать». — Он опять побарабанил пальцами по табличке. — А сейчас мне надо только вычислить новую комбинацию.

— Простите! — вступил в разговор Иван Грозный и указал на табличку. — Что означают все эти надписи? Может, в них кроется какой-нибудь намек?

— Понятия не имею, что это такое, — ответил Кехманра. — Я не умею читать по-египетски.

— Как это? — удивился Иван Грозный. — Не умеешь читать? — Он обернулся к Лэрри и пожал плечами. — Чтение развивает фантазию.

— Чтение — это скучища! — зарычал фараон. — Кроме того, у меня был королевский чтец. — Он медленно провел пальцем по символам. — Ну-ка, посмотрим. День рождения отца — 19 июня 1105 года до нашей эры.

Лэрри поглядел на это зрелище и рассмеялся. И он боялся, что этот болван в самом деле захватит власть над миром! Успокоившись, Лэрри сел на соседнюю скамейку.

Кехманра злобно выкрикнул:

— Чего смеешься?

— Ничего, — покачал головой Лэрри. — Просто гора с плеч свалилась. Жаль, что тебе так и не удалось выпустить на волю силы потустороннего мира. — Он посмотрел на часы. — Ладно, всё равно через пару часов ты застынешь в какой-нибудь свирепой позе. Тогда я заберу отсюда своих друзей, и больше ты нас не увидишь. — Он усмехнулся. — У меня вся ночь впереди.

Кехманра склонился над клеткой с Джедедайей.

— Это мы еще посмотрим. — Фараон открыл дверцу и схватил ковбоя, потом подошел к другой витрине и взял большие песочные часы в латунной оправе. Он откинул крышку и бросил внутрь Джедедайю. Потом закрыл крышку и перевернул часы. Песок сыпался прямо на маленького ковбоя. — Судя по всему, у тебя в запасе примерно час.

Лэрри вскочил на ноги.

— Что ты делаешь?

Кехманра снял табличку с двери и протянул ее Лэрри.

— Раньше ты был сторожем. Эта табличка тебе знакома, — сказал он. — Хоть ты и не знаешь нужной комбинации, даю тебе час на то, чтобы выяснить ее. А иначе я уничтожу всех твоих друзей. И даже не думай удрать, я буду следить.

— Погоди, — запротестовал Лэрри. — Я не знаю, как и где можно узнать нужную комбинацию!

— Очень жаль, — отозвался фараон и встряхнул песочные часы. Джед упал. — Твой маленький друг ковбой — отличный малый. Тик-так, мистер Дейли. Время пошло.

— Приятель, слышал? — крикнул через стекло Джед. — Ты сам знаешь, что делать.

Лэрри спустился по лестнице обратно в архивы и по лабиринту туннелей пробрался в Смитсоновский музей естественной истории. Может быть, там найдется египетский экспонат, который поможет ему расшифровать табличку.

Едва Лэрри выскочил с лестничной клетки, как чуть не врезался в Амелию Эрхарт.

— С тобой ничего не случилось? — спросила она. — Я жутко волновалась. Просто до чертиков.

Лэрри не замедлил шага.

— Да, всё хорошо.

— Красотища! — вскричала Амелия. — Рада слышать! — Девушка поравнялась с Лэрри, и они вместе зашагали по музею. — Знаешь, я тут сходила на разведку и нашла ящик с твоими друзьями. Его охраняет пара дешевых крутышек. Но мы с ними справимся! В два счета!

— Ничего у нас не выйдет, — вздохнул Лэрри. — Сначала нужно расшифровать эту табличку.

— Выше нос, капитан! — заявила Амелия. — Однажды над Атлантикой я попала в туман, густой, как гороховый суп, и всё равно выбралась из этой переделки. Так что не дрейфь, прорвемся.

— Никуда мы не прорвемся. Или ты умеешь говорить по-древнеегипетски? — уныло осведомился Лэрри.

— Привет! — окликнул их знакомый голос. — Нужна помощь?

Лэрри обернулся — в углу на высоком постаменте находился бюст Теодора Рузвельта в натуральную величину. До чего же приятно было увидеть знакомое лицо! Когда-то, в первое дежурство Лэрри по ночному музею, Тедди очень помог ему. Как хорошо вновь встретить знакомого человека — или хотя бы его голову!

— Тедди! Вот здорово! — воскликнул Лэрри и подбежал к бюсту. — Мне очень нужен ваш совет.

— Буду счастлив помочь вам, сэр, — ответил Тедди. — Но сначала, будьте добры, выполните одну мою просьбу. У меня до безумия чешется нос! Мне неудобно вас просить, но, как видите, у меня недостает некоторых частей тела. Поэтому не могли бы вы…

— О да., конечно… — Лэрри осторожно протянул руку и почесал Тедди нос.

— О пресвятые небеса, какое счастье! — завопил Тедди. — Благодарю вас, молодой человек. Вот истинное блаженство. Разрешите представиться — Теодор Рузвельт…

— Двадцать шестой президент Соединенных Штатов, создатель кавалерийского полка «Мужественные всадники», основатель национальных парков и множества других вещей, — закончил за него Лэрри.

Бюст удивленно воззрился на него.

— Простите. Разве мы уже встречались?

— Нет, — ответил Лэрри. — Я был хорошо знаком с другим Тедди. Он стоял в музее в Нью-Йорке.

— Понятно, — ответил бюст. — И как же он выглядит? Тот, другой я…

— Гм… Он очень похож на вас, сэр, — осторожно ответил Лэрри. — Только… понимаете…

— Ну же, говорите смелее, — подбодрил его бюст Тедди Рузвельта и покачал головой. — У него есть тело, да?

Лэрри наморщил лоб.

— И еще лошадь. Тедди закатил глаза.

— Черт побери, как обидно! Просто соль на рану!

— Простите, — сказал Лэрри. — Не могли бы вы прочитать, что написано на этой табличке? Мне это очень, очень нужно. Вы разбираетесь в иероглифах?

— Конечно, — ответил бюст и пробежал глазами по символам. — О да. Всё очень просто. Птица… человек с копьем… рыба, вид сбоку, жук… ваза…

— И что это всё означает? — спросила Амелия. Тедди приподнял бровь.

— Это значит… в приблизительном переводе… Человек с копьем хочет поймать птицу и рыбу в вазу. И там есть еще и жук.

Лэрри вздохнул:

— Не думаю, что настоящий смысл именно таков.

— Это одно из возможных толкований, — добавил Тедди. — Другой перевод: вы найдете искомую комбинацию, если вычислите разгадку тайны, спрятанной в самом сердце гробницы фараона.

— А это что означает? — поинтересовался Лэрри.

— Откуда я знаю! — рявкнул Тедди. — Что значит это! Что значит то! Пойдите спросите у вашего нью-йоркского Тедди! — Он насупился. — Он с удовольствием возьмет ваше дело в свои жалкие кривые ручонки. И ноги. И еще даст пожевать своей лошади.

Амелия утащила Лэрри подальше от бюста.

— Мистер Дейли, по-моему, нам надо прогуляться в зал скульптур. — Там есть человек, который может высказать дельные мысли, — сказала она.

— Погоди-ка минутку. — Лэрри обернулся к бюсту. — Тедди, еще пару слов на прощание. Перед тем как я пришел сюда, Тедди Рузвельт из Нью-Йорка хотел мне что-то сказать. Нечто очень важное. Он сказал: ключ к счастью лежит… А дальше — тишина. Вы не могли бы предположить, как он собирался закончить фразу?
— Ключ к счастью? — переспросил бюст и плотно сжал губы. — Я вам скажу, в чем кроется ключ к счастью. Счастье — это когда у тебя есть тело!

Лэрри испуганно попятился. Бюст Тедди продолжил свою тираду:

— Это — когда ты не только голова, а нечто большее! — кричал бывший президент. — Что ты на это скажешь? Вот он, настоящий ключ к счастью!

Мчась с Амелией по музею, Лэрри долго слышал за спиной бессвязное бормотание разгневанного бюста. Вскоре они очутились в зале скульптур. Хоть Лэрри на старой работе каждую ночь видел, как экспонаты оживают, всё же зрелище разгуливающих статуи поразило его.

Амелия повела его сквозь толпу оживших скульптур.

— Тот, кого мы ищем, должен быть вон там, — сказала она и вдруг остановилась как вкопанная: прямо перед ней закружилась в танце бронзовая балерина. — Здравствуйте, юная леди, — пробормотала летчица.

Лэрри потащил ее дальше.

— Пойдем скорее, — попросил он. — Меня ждет человечек, запертый в песочных часах, древний кодовый замок, который надо открыть, и важная деловая встреча через несколько часов. Надо поторапливаться.

Амелия указала куда-то за его спиной:

— Вот он!

Лэрри поднял глаза и увидел знаменитую скульптуру Огюста Родена. На камне, подперев голову рукой, в глубокой задумчивости сидел большой бронзовый человек. Это был «Мыслитель».

Лэрри и Амелия поспешили к гиганту. Амелия постучала его по боку.

— Господин Мыслитель, нам очень жаль прерывать ваши размышления, — сказала она. — Но нам нужно решить очень сложную головоломку. Не могли бы вы подумать над ней?

Мыслитель поглядел на них сверху вниз.

— Как жизнь? — спросил он низким голосом.

— Шикарно, сэр, — отозвалась Амелия. — Но нам срочно нужно вычислить разгадку тайны, скрытой в самом сердце гробницы фараона.

— Я Мыслитель, — сообщила статуя. — Меня сделал Ро… Роден. — Он с трудом выговорил имя художника.

— Да, сэр, мы знаем, — ответила Амелия. — Поэтому мы вас и просим. — Она указала на табличку. — Как вы думаете, что это за тайна?

— Тайна? — переспросил Мыслитель.

— Да. Та самая, о которой я только что вас спросила, — напомнила ему Амелия. — Тайна, скрытая в самом сердце гробницы фараона.

— Я думаю, думаю, думаю…
Лэрри заметил, что Мыслитель смотрит куда-то мимо них, на прелестную статую Венеры.

— Что-то тут не так, — сказал он Амелии.

— Наверное он так думает, — ответила девушка.

— Ого! — воскликнул Мыслитель. — Вы только поглядите, какая красотка!

Лэрри щелкнул пальцами перед лицом статуи.

— Эй, очнись! — сказал он. — Дело серьезное.

— Да, это вопрос жизни и смерти, — подтвердила Амелия.

— Знаете, в чем настоящий вопрос жизни и смерти? — произнесла статуя и медленно встала. — Вон в той красавице. — Он помахал Венере. — Привет, крошка! — Венера улыбнулась ему. Лэрри воздел руки.

— Да у этого типа мозги набекрень! Мыслитель поиграл мускулами.

— Эй, малышка! Полюбуйся-ка! — Он поднял руку и гордо продемонстрировал ей свой мощный бицепс.

Амелия вздохнула:

— Да, это не Эйнштейн… Тут Лэрри взвился:

— Я понял: нам нужен Эйнштейн! Я их целую толпу видел… — Он попытался припомнить, где же это было. — Их там полным-полно…

И тут до него дошло. Он схватил Амелию за руку, подтащил к окну и указал на музей авиации и космонавтики, стоявший на другой стороне эспланады.

— Вон там, — сказал он. — В авиационном музее. В магазине сувениров!

Амелия улыбнулась:

— Значит, приключение продолжается!

— Да, верно. Приключение продолжается, — подтвердил Лэрри и вдруг заметил, что Амелия не сводит с него восторженного взгляда. — Чего глядишь?

— Не хочу упустить ни одной секунды, — был ответ.

— Знаешь что? Я считаю, что ты отличный человек и очень, очень привлекательная девушка. Но есть длинный список причин, по которым ты не должна на меня вот так смотреть.

И тут в воздухе снова заиграла нежная музыка Чьи-то мягкие пальчики перебирали струны, пели тихие голоса. Лэрри вздохнул и поднял глаза. Разумеется, над головой опять парили херувимы. Маленькие купидончики поспешили воспользоваться еще одним романтическим моментом

— Здрасьте еще раз, — сказал им Лэрри. — Вы поете очень красиво. Но не совсем к месту. — Херувимы насупились и затянули другую песню. Лэрри покачал головой. — Прошу вас, летите прочь! Ну пожалуйста!

И в смущении обернулся к Амелии.

— Перейдем к делу… — Она опять улыбнулась ему. — Что?

— Ты не позволяешь себе радоваться жизни, — сказала девушка. — Верно, мистер Дейли?

— Нет… — возразил было он. — Послушай… — начал Лэрри, но внезапно смутился. — Ладно, проехали. Давай, наконец, поговорим о деле!

Амелия рассмеялась:

— Хорошо. — И шагнула к двери. — Пойдем искать мистера Эйнштейна!

Октавиус с трудом брел по густо заросшему газону. Крошечный солдатик блуждал уже много часов, но толстому травяному ковру не было видно ни конца ни края.

— Я пообещал Джедедайе, что приведу помощь, — сказал себе он. — И приведу. — Он не знал, кого искать, но не мог подвести друзей.

Однако на последних нескольких футах полководец вдруг почувствовал, что он не один. За ним явно кто-то крался. Октавиус вгляделся в темноту, но ничего не увидел.

ЩЕЛК!

У него за спиной хрустнула ветка. Полководец замер, вслушался, но услышал лишь шелест ветра в траве. Чувствуя опасность, он обнажил меч и резко обернулся.

— Кто здесь? — спросил он. Но увидел только темноту.

Тут над ним нависла большая черная тень. Октавиус крепко сжал меч и увидел над головой страшную морду огромного зверя.

— Защити меня, Юпитер, — прошептал он.

Зверь был покрыт рыжеватым мехом и взирал на Октавиуса громадными черными глазами. Из пасти у него торчали два длинных острых зуба, лапы заканчивались грозными когтями. Это была белка. Она подалась вперед, чтобы получше разглядеть крошечного римлянина. В лицо Октавиусу ударило жаркое дыхание чудовища.

— Стой тихо, — шепотом велел себе Октавиус. — А то он почувствует движение.

Белка откинулась назад и громко заверещала. Для ушей Октавиуса ее голос звучал как рычание свирепого льва. Зверь взмахнул косматым хвостом и припал на задние лапы, готовясь к прыжку.

— И он наверняка слышит, как я говорю сам с собой, — добавил Октавиус и поднял меч, готовясь к бою.

С быстротой молнии белка бросилась на него и выбила меч из командирской руки. Октавиус потянулся за потерянным оружием, но белка с легкостью отшвырнула незадачливого полководца. Коротышка кубарем покатился по земле.

Не успел Октавиус встать на ноги, как белка схватила его за ногу и поскакала прочь, таща несчастного по лужайке.

— Сто-о-о-ой! — завопил Октавиус, но белка в мгновение ока утащила его в темные кусты.

Глава седьмая

Кехманра ждал, пока его приспешники схватят Лэрри Дейли, а сам, чтобы время не прошло даром, придумал себе новое развлечение: ограбил несколько экспозиций музея. Он свалил похищенные экспонаты у двери в потусторонний мир и стал любоваться своими новыми сокровищами. К сожалению, не все предметы из добычи оказались ценными: например, он быстро выяснил, что рубиновые башмачки Дороти из «Волшебника страны Оз» не имели ничего общего с настоящими рубинами.

Однако ему очень понравился атласный халат. Раньше в нем ходил знаменитый боксер по имени Мухаммед Али. Этот спортсмен однажды похвастался, что он-де «летает, как бабочка, и жалит, как пчела».

— Знаешь что? — спросил Кехманра, примеряя халат. — Я и правда чувствую себя как бабочка.

Его личный «показ мод» прервал Иван Грозный.

— Эти двое слышали, что мы хотим завоевать власть над миром, и не прочь поучаствовать. — Русский царь показал себе за плечо. — Их зовут Дарт Вейдер и Ворчун Оскар. Они говорят, что тоже здесь выставляются.

Рядом с Иваном переминался высокий тип в черном капюшоне, черной маске и черном шлеме. У него, кажется, было что-то не в порядке с дыханием.

Другой был значительно ниже ростом, зеленый и мохнатый, с широко разинутым ртом и выпученными белыми глазами. Сидел он в мусорном баке. Фараон еще никогда в жизни не встречал столь диковинных существ.

— Не знаю, кто они такие, — сказал Кехманра, — и уж тем более не знаю, что они тут делают. — Он жестом велел им исчезнуть. — Моя ось зла уже сложилась. Большое спасибо. Прощайте.

— Не спешите, — возразил зеленый коротышка. — Я хорошо разбираюсь в буквах и цифрах. Так что если вам нужен кто-то по этой части…

— Не нужен, — ответил фараон. — Ты на вид недостаточно зол. Так только… ворчлив немного.

Тот, которого звали Дарт Вейдер, протянул руку и захрипел, будто у него перехватило дыхание. Его рука дрожала, а хрипы звучали всё громче. Видимо, он вкладывал в это представление очень много сил.

— Что ты делаешь? — поинтересовался Кехманра и попробовал повторить жест человека в черном. — Ох, как страшно. Что это хоть значит?

Мрачный тип в маске уронил руку и повесил голову. Потом он подхватил мусорную урну с Оскаром, и оба удалились.

Наполеон долго глядел через медную подзорную трубу в окно и наконец объявил:

— Я их нашел!

Кехманра бросился к окну и выхватил у француза подзорную трубу. Прямо перед ним высился Музей авиации и космонавтики. Через многочисленные окна были хорошо видны ожившие экспонаты. Кехманра заметил человечка в темно-синей униформе. Это был Лэрри Дейли.

Он сунул подзорную трубу Наполеону.

— Идите! Все! В Аэрокосмический! Соберите своих людей! Принесите мне табличку и сообщите комбинацию. Любой пеной!

Иван, Наполеон и их подданные схватили оружие и бросились к выходу. И лишь Аль Капоне остался рядом с фараоном По его лицу расползалась широкая ухмылка.

— Значит…

— Да, мистер Капоне, — подтвердил Кехманра. — Пришло время убивать.

Сэкаджавиа, приютившаяся в углу, ничего не видела сквозь приоткрытую дверцу контейнера. К счастью, у маленькой проржавевшей дырки скорчился Декстер. Услышав снаружи шаги, он тихо заверещал.

— Спокойно, ребята, — послышался снаружи голос. Он принадлежал Аль Капоне. — Сегодня я вам покажу небо в алмазах. Повеселимся!

Шаги стихли вдали, и Декстер взволнованно закричал. Потом обернулся к неандертальцам и что-то забормотал. Один из волосатых пещерных людей хрюканьем и жестами перевел его слова гуннам.

Аттила обернулся к Сэкаджавиа и сказал:

— Оога. Муша-тумбра.

Индианка передала сообщение генералу Кастеру:

— Стражники покинули свой пост.

— Отлично! — воскликнул генерал и подкрутил усы. — Знаете, я долго обдумывал то, что я вам раньше сказал. Теперь я выработал новую, гораздо лучшую стратегию битвы. — Он придвинулся к остальным. — Я громко объявлю, что мы не собираемся идти в атаку. — Он ухмыльнулся, очень довольный. — И потом… слушайте внимательно… напряжение будет нарастать, и после этого… мы пойдем в атаку! Вопросы есть?
— Есть, — сказала Сэкаджавиа. — Правда ли, что вы были наголову разбиты при Литл-Бигхорн?

— Ну да, по правде сказать, всякое случается. — Кастер поднял глаза. — Либеральная пресса раздула это происшествие до небес. На самом деле меня подвела разведка. И честно сказать, если бы мне выпал шанс вернуться к тому дню, я бы всё сделал точно так же! Всего два слова — и задача выполнена!

Сэкаджавиа вздохнула, открыла дверь и вышла из контейнера.

— Вот они, твои Эйнштейны! — крикнула Амелия.

Лэрри блуждал по залу, среди разгуливающих пилотов и астронавтов, стараясь идти на ее голос. Впереди, на прилавке информационного киоска, десятка полтора маленьких Эйнштейнов, деловито кивая головами, сгрудились вокруг нескольких листков бумаги. Одни из них лежали на животах, подавая нужные страницы, другие торопливо выводили какие-то уравнения и формулы. Они оживленно обсуждали сложные научные теории, недоступные пониманию Лэрри.

— Э-э… господа Эйнштейны! — смущенно позвал он. Все куклы дружно подняли головы.

Амелия показала на табличку в руках у Лэрри.

— Джентльмены! Нам срочно нужно расшифровать эту штуковину, — объяснила она. — А в надписи говорится, что мы узнаем ее, если вычислим тайну, скрытую в самом сердце пирамиды.

Один из Эйнштейнов рассмеялся:

— Да это же проще, чем дважды два! Разве непонятно? Это загадка!

Лэрри возвел глаза к небу.

— Терпеть не могу загадки. Они скучны, и, решая их, я чувствую себя тупицей.

— Ответь-ка мне, сынок, — сказал еще один Эйнштейн. — Сколько слов можно составить из букв, заключенных в слове «табличка»?

— Я же сказал, терпеть не могу загадки, — повторил Лэрри.

— Табличка, тачка, балка, — затараторил один из Эйнштейнов.

— Блат, тали, — подхватил другой.

— Бич, лик, кит, — подхватил третий.

— Стойте! Хватит! — закричал Лэрри.

— Пятьдесят шесть! — вскликнул первый Эйнштейн. — Если считать само слово «табличка».

Один из Эйнштейнов постучал по табличке.

— Ответ заключается в самом вопросе, — пояснил он. — Вычислить тайну, скрытую в сердце фараоновой гробницы.

— Если говорить, подчеркивая каждое второе слово, смысла не прибавится, — передразнил его Лэрри.

Кукла покачала пружинистой головой.

— Вычислить, — произнесла она, — значит назвать число. Цифры какие-то.

— А под гробницей фараона, — добавила другая кукла, — наверняка имеется в виду пирамида.

— Понятно, сынок, — сказал, третий Эйнштейн, — надо искать число, скрытое в сердце пирамиды.

— Разрази меня гром! — вскричала Амелия. — Это же число Пи!

Лэрри мотнул головой:

— Чего-чего? Амелия пояснила:

— Три целых четырнадцать сотых, отношение длины любой окружности к ее диаметру.

Лэрри пожалел, что в школе уделял мало внимания математике.

— Если говорить точно, оно равно 3,14159265, — поправил ее первый Эйнштейн. — Египтяне хорошо знали число Пи.

— А если периметр пирамиды разделить на ее двойную высоту, тоже получится число Пи, — пояснил самый маленький из гениев. — Объем внутренней камеры, измеренный в локтях, всегда равнялся этому числу. Вот твоя комбинация, сынок: 3,14159265.

— Ого! Спасибо, — сказал Лэрри и попытался запомнить число наизусть: — Три, четырнадцать… два…

— Точнее, 3,14159265, — поправил его маленький Альберт Эйнштейн.

Лэрри заговорил опять:

— 3,14956…

— Нет, — возразил Эйнштейн. — 3,14159265. Амелия схватила Лэрри за руку.

— Я всё поняла. — Она потащила его от информационной стойки. Они пустились бежать по вестибюлю. — Каков наш следующий шаг, партнер?

Лэрри посмотрел на часы.

— У нас примерно семь минут на то, чтобы выбраться отсюда и прийти на помощь Джеду. — Он улыбнулся ей. — Спасибо, что помогла мне с этим числом к.

— Из нас сложилась неплохая команда, — сказала Амелия и тоже улыбнулась ему в ответ. — А может, больше, чем просто команда?

Лэрри остановился.

— Погоди-ка. Каких слов ты от меня ждешь? — спросил он. — Хочешь, чтобы я сказал, что ты самая крутая из женщин? Совершенно верно! Или что ты к тому же красива до умопомрачения? Тоже истинная правда! Но что это нам дает? Поверь мне, тут в дело вступают вопросы долговременной совместимости.

— Премного благодарю, мистер Дейли, — улыбнулась она. — Могу ответить вам тем же. И кстати, у нас осталось всего шесть минут на то, чтобы спасти твоего лилипутского бросателя лассо. — Она протянула руку. — Пойдем?
Лэрри улыбнулся, взял ее за руку и повел по музею — прямо к экспозиции с посадкой на Луну.

— Каким образом ты намереваешься добраться туда вовремя? — спросила Амелия.

Лэрри указал на двухместную тележку, стоявшую на искусственной лунной поверхности. Она походила на гигантский снегокат, укутанный фольгой.

— Поедем на луноходе.

Амелия остановилась как вкопанная.

— Дурацкая идея, — заявила она. — Когда мы доберемся, твой приятель ковбой будет уже давно упакован в песчаный саркофаг. У меня есть мысль получше. — Она попыталась стронуть его с места.

Но Лэрри уперся.

— Нет, я думаю, на луноходе будет сподручнее.

— Мистер Дейли, почему ты не хочешь посмотреть правде в глаза? — Она махнула рукой в сторону висящих аэропланов.

Лэрри покачал головой:

— Не понимаю, о чем ты говоришь. — Хотя на самом деле прекрасно всё понимал.

Она с усмешкой склонила голову набок:

— Мистер Дейли, ты боишься летать?

— Нет, — ответил он.

— Тогда в чем же дело? Почему ты остановился на полпути?

— Ничего я не остановился. — Он повел ее обратно к лунной экспозиции. — Просто мне кажется, что на луноходе будет удобнее.

Но на этот раз Амелия не выпустила его.

— Признайся, ты просто боишься летать!

— Нет, — ответил он. — Просто я боюсь летать… с тобой.

От удивления Амелия едва проговорила первую фразу:

— Со мной? — Она быстро взяла себя в руки и уже с иной интонацией произнесла: — Но я один из самых знаменитых пилотов в истории.

— Да. Ты прославилась тем, что потерялась. — Лэрри тяжело вздохнул. — Прости, но это правда.

Амелия подбоченилась.

— Мистер Дейли, уверяю тебя, что я ни разу в жизни не терялась ни на один день. Возможно, я не всегда держалась на курсе. Но всегда находилась на своем месте. — Она показала на ближайший самолет. — В этой кабине, где вокруг — только голубое небо. И занималась делом, которое люблю. — Она ткнула его пальцем в грудь. — И сдается мне, мистер Дейли, что если кто-то из нас и потерялся, то это ты.

ДЗЫНЬ!

Рядом с ними раскрылись дверцы лифта. Оттуда выскочили Аль Капоне, Наполеон Бонапарт и Иван Грозный, а также их люди. Первым заметил беглецов Капоне. Он поднял пистолет и прицелился в Лэрри и Амелию.

— Пришло время раскрасить город в красный цвет! — заорал он и нажал на курок.
Лэрри поморщился. Однако из дула не вылетело ни одной пули. К счастью для Лэрри и Амелии, автоматический пистолет был всего лишь игрушкой. Гангстер старательно делал вид, будто «косит» противников шквальным огнем, но двигался, будто в замедленной съемке.

Наполеон постучал его по плечу.

— Что это ты делаешь?

— Укладываю их, по-нашему, по-гангстерски! — скрипнул зубами Аль Капоне.

— Никого ты не укладываешь, — сказал ему Иван. — Только изображаешь что-то, и очень неспешно.

Гангстер продолжал «огонь».

— Ты ничего не понимаешь. Мы, гангстеры, всегда делаем так, — пояснил он и изобразил стрельбу: — Та-та-та-та-та! Пиф-паф! Враг общества номер один, бэби!

Иван и Наполеон переглянулись и покачали головами. Потом двинулись на Лэрри и Амелию.

— Некогда возиться с твоим луноходом, мистер Дейли! — воскликнула Амелия и схватила его за руку. Они побежали по лестнице, ведущей на мостик. За ними гналась шайка негодяев. Добравшись ао верха, Амелия указала на ближайший самолет и пожала плечами: — Чему быть, того не миновать.

Ей под руку попался не простой самолет, а самый первый — «Флайер» братьев Райт, созданный в 1903 году. По другую сторону от аэроплана стояли на помосте братья Орвилл и Уилбер Райт. Они, кажется, трудились над чертежами следующей модели.

— Нет, нет, нет! — закричал Лэрри. — Это же первый самолет в истории! Он ведь не настоящий! Сделан из бальсы и бумаги!

Амелия схватила Лэрри за рукав и подтащила его к самолету.

— Он сделан из еловой древесины, брезента и старого доброго американского мастерства, — сказала она и перекинула ногу через поручень. — Мистер Дейли, ты идешь или как? — И она встала на крыло.

Лэрри оглянулся и увидел: приспешники Кехманра приближались. Тем временем самолет возле него кашлянул и ожил. Амелия заняла место пилота, в передней части «Флайера», где можно было находиться только полулежа, и почти сразу же пропеллеры начали вращаться.

— Ну? Прыгай, копуша! — позвала она.

Лэрри оглянулся на преследователей. Может, попробовать другой самолет? Если уж им предстоит удирать по воздуху, то лучше было бы взять самолет посовременнее — то есть любой другой в этом музее.

Наполеон, Капоне, Иван и их люди были уже почти у подножия лестницы. Значит, этот путь к возвращению отрезан. К счастью, негодяям преградили дорогу два летчика из Таскиджийской эскадрильи.

— Простите, джентльмены. — Один из пилотов выставил руку. — Но эта птичка упорхнула из клетки.

— Прочь с дороги! — рявкнул Иван Грозный. Вперед вышел летчик, любивший изображать радиокомментатора.

— Прославленные таскиджийские летчики сошлись в схватке с Иваном Грозным, Наполеоном и Аль Капоне! — объявил он. — Ребята, дела идут на лад!

Лэрри ничего не оставалось, кроме как подняться на борт «Флайера». Он перелез через поручень и осторожно побрел вдоль одного из крыльев. Добравшись до кабины, если ее можно было так назвать, он также полулежа примостился рядом с Амелией. Мотор взревел, и аэроплан покатился вперед, натягивая тросы.

Братья Райт выронили чертежи и бросились к своему самолету.

— Женщина не может летать на аэроплане! — вскричал Уилбер Райт.

— Ошибаетесь, ребятки! — отозвалась Амелия. Орвилл посмотрел на Уилбера:

— Если с этой штуковиной что-нибудь случится, мама нас убьет.

Мотор ревел всё громче, и тросы, державшие его, лопнули. Самолет клюнул носом и взмыл в воздух. Лэрри крепко вцепился в борта. «Флайер» прожужжал над головой Аль Капоне и остальных. Негодяи кубарем покатились по полу. Таскиджийские летчики вытянулись по струнке и отдали «Флайеру» честь.

— Спасибо, ребята! — крикнула им Амелия и с радостной улыбкой повела «Флайер» по огромному музею. Они пролетели под другими подвешенными самолетами, огибая ракеты и космические корабли. Лэрри поздравил себя с тем, что не успел поужинать.

Вдрут самолет резко накренился влево.

— Ой-ой-ой! — вскричала Амелия.

— Что случилось? — спросил Лэрри. — Не нравится мне слышать твое «ой-ой-ой» в аэроплане.

Амелия пожала плечами, сражаясь с рычагами управления.

— Небольшая загвоздка, мистер Дейли! У нас в кабине одна из перетяжек закусила удила.

— Что? — переспросил Лэрри.

— Один из тросов застрял, — пояснила она. — Пойду его освобожу! Держи рычаг! — Летчица выпустила рукоятку и поползла вперед.

— Что? Я не могу! — вскричал Лэрри.

— Я знаю, в тебе всё-таки сохранилось немного пороха! — заявила Амелия и потянула за один из тросов, уходивших в хвостовую часть самолета.

Лэрри ничего не оставалось, как ухватиться за рычаг. Пока Амелия боролась с непокорным тросом, Лэрри храбро вел самолет по музею, старательно выруливая среди огромных витрин. От напряжения у него на лбу выступили капли пота.

«Флайер» накренился вправо и вышел на открытое пространство. К счастью для Лэрри, ему больше не надо было увертываться от висящих самолетов. А к несчастью, аэроплан полным ходом несся к дверям ангара, где стояли большие самолеты. И к еще большему несчастью, двери были закрыты.

Лэрри поглядел вниз и заметил маленькую космическую обезьянку.

— Эйбл. двери! — крикнул он.

Эйбл отдал честь и взялся за дело. Он прыгал через экспонаты, раскачивался на поручнях. В мгновение ока шустрая обезьянка добралась до дальней стены и стукнула лапкой по большой красной кнопке. Нижние двери медленно открылись.

— Есть! — вскричала Амелия, высвободив наконец застрявший кабель. Рукоять, как живая дернулась у Лэрри в руке — это самолет спикировал вниз. Амелия вернулась в кабину. — Мы зарываемся носом, а надо рыскать! — прокричала она.

— Ни слова не понял! — заявил Лэрри.

Амелия положила ладони поверх рук Лэрри и приказала:

— Тяни вверх!

Они вместе потянули за рычаг. Самолет прошел на бреющем полете над самым полом и стал набирать высоту. Через мгновение он вырвался через открытые двери и взмыл в ночное небо над эспланадой. Прохладный ночной ветерок взъерошил волосы Лэрри.

«Не волнуйся, Джед, — подумал Лэрри. — Я иду!»

Глава девятая

— Вперед, могучий скакун! — скомандовал Октавиус и пришпорил белку. Та встала на дыбы и громко заверещала, потом большими скачками бросилась к упавшим песочным часам. Наезднику приходилось петлять зигзагами под ногами дерущихся манекенов.

Добравшись до песочных часов, Октавиус соскочил с белки и приложил руку к стеклу.

— Слышишь? — спросил он. — Мы им нужны! Джедедайя сражался с сыпавшимися на него песчаными потоками. Песок доходил ему уже до подбородка.

— Прости, но этот ковбой видит свою последнюю драку. — Он вздохнул и печально уставился вдаль. — Я не более чем жалкая кучка праха на этой огромной земле.

Октавиус улыбнулся и снял шлем.

— Еще не пришло время произносить прощальные слова, друг мой.

Джедедайя немного разочаровался.

— Но я заготовил целую речь, — пояснил он. — Мужественную и при этом трогательную.

Октавиус покачал головой:

— Она не нужна. Ты останешься в живых. Римлянин отступил на шаг и изо всех сил ударил шлемом по песочным часам. Стекло разбилось, наружу хлынул песок. Вместе с ним вывалился Джедедайя. Октавиус помог ковбою встать на ноги.

— Спасибо, партнер, — улыбнулся Джедедайя, высыпал песок из шляпы и надел ее.

Они вдвоем уселись верхом на белку. Октавиус отдал свой меч Джедедайе, один из его солдат бросил полководцу свой.

Джед хлопнул римлянина по спине:

— За работу, друг мой!

Командир пришпорил белку, та скакнула вперед. Два маленьких воина ринулись в самую гущу битвы и стали колоть противников мечами в лодыжки.

Увидев, что Джед спасен, Лэрри помчался к двери в потусторонний мир. Он пригибался, увертывался от копий, штыков, палиц. Подняв глаза, он встретил взгляд Амелии, сражавшейся на другом конце маленького поля битвы. Он указал ей на табличку, до сих пор прикрепленную к древнему порталу. Амелия кивнула, и оба бросились к сокровищу.

Лэрри еле успел увернуться: один из наполеоновских солдат замахнулся на него штыком. Лэрри спрятался за витрину и обнаружил, что там, у самой стены, поджав ноги к подбородку, съежившись, сидел генерал Кастер.

— Что вы тут делаете? — спросил Лэрри. При звуке его голоса Кастер подскочил.

— Прячусь, — ответил он.

— Как — прячетесь? — возмутился Лэрри. — Вы же нам нужны!

Кастер закрыл глаза и покачал головой:

— Нет, я чистейший неудачник.

— Да бросьте вы, — сказал Лэрри. — Такие мысли время от времени приходят в голову каждому из нас.

Генерал поднял печальные глаза.

— Вам когда-нибудь доводилось по собственной глупости потерять двести двадцать восемь американцев, как мне — в битве при Литл-Бигхорне?

— Гм… нет, — ответил Лэрри.

— Плохо. Совсем плохо. Лэрри ободряюще кивнул:

— Не будем поминать старое.

— Тот случай полностью убил мою уверенность в себе! — пояснил Кастер. — Я проиграл. Проиграл по-крупному. Легко мне сейчас говорить. — Он поглядел на свое плечо. — Должно быть, я не заслуживаю этих полосок. Я навсегда прославился своим грандиозным провалом!

Лэрри выглянул из-за витрины. Люди Кехманра взяли верх. Как-никак фараон призвал к себе на службу одних из самых опытных военачальников в истории. Они хорошо организовали бой и легко оттесняли друзей Лэрри — тем очень нужен был толковый предводитель.

Лэрри схватил Кастера за плечи и встряхнул.

— Послушайте, — заговорил он. — Литл-Бигхорн давно в прошлом. Забудьте о нем. — Он показал на кипящую вокруг них битву. — Ваше место — здесь, сейчас. Вот за это вас и будут помнить. — Он заглянул генералу в глаза. — Это — ваш последний бой.
Лицо Кастера посветлело, в глазах появился прежний блеск. Он ухмыльнулся, набрал полную грудь воздуха и взялся за саблю.

— Готовы? — спросил Лэрри.

— Готов, — кивнул генерал.

Они вдвоем ринулись в самую гущу битвы.

— Эй, войско, слушай мою команду! — зычно крикнул Кастер. — Луна полна, а значит, удача скоро повернется в нашу сторону! — Он ткнул пальцем в спрута. — Эй ты, долговязый, ты занимаешь слишком много места! Ты нам не нужен. Отползи в сторону!

Спрут попятился, но тут рядом с ним присел на корточки Лэрри.

— Спрут, ты нам очень-очень нужен! — сказал он. — Пусти в дело свои длинные конечности! Дотянись до врагов! — Спрут скользнул навстречу противнику, а Лэрри поравнялся с генералом.

Кастер отдал команду херувимам:

— А вы, голые малыши, убаюкайте их до потери бдительности своими сладкими песнями.

Тут у него из-за спины вышел Лэрри.

— Нет, ребята, у вас же есть луки и стрелы, — поправил он генерала. — Вот и пустите их в ход. Стреляйте во врагов!

Купидоны кивнули, достали свои крошечные луки и полетели к врагу. Лэрри догнал генерала возле Мыслителя.

Генерал взял барабан и сунул его в руки статуе.

— Ты, железный человек, бей в барабан! Исполняй четкий военный марш!

Лэрри вышел у него из-за спины и забрал у статуи барабан.

— Не надо! Это пустая трата времени! — Он хлопнул бронзового великана по спине. — Мыслитель, ты же силач! Иди в бой, разбросай их, как котят!

Кастер сел на коня и отдал Лэрри честь.

— Спасибо, что следуешь моим указаниям, — с усмешкой сказал он.

— Рад служить, генерал! — воскликнул Лэрри. Через несколько минут он увидел, что положение на поле боя меняется. Спрут щупальцами расшвыривал гангстеров Аль Капоне, а Мыслитель одним ударом смел сразу несколько французских солдат.

Сэкаджавиа выпускала во врага стрелу за стрелой, но потом ее взяли в окружение стрельцы Ивана Грозного. К счастью, сверху подлетели херувимы и утыкали русских солдат мелкими каменными стрелами. Херувимы не удержались и затянули победную песню:

Летаем мы, как воробьи, Стрелы пускаем свои, Жалят они людей Больнее острых камней.

Даже Джед и Октавиус продолжали колоть врагов в щиколотки. Как только ужаленный враг опускал глаза, на него накидывались гунны и пещерные люди, довершая дело.

Лэрри пробирался сквозь сумятицу и вдруг остановился, увидев маленькую обезьянку в космическом скафандре.

— Эйбл, а ты что тут делаешь?

Обезьянка ответила ему щебетом и жестами:

«Пришел посмотреть на славное сопротивление».

Вдруг Лэрри услышал за спиной бормотание другой обезьяны, обернулся и увидел перед собой радостно скачущего Декстера.

«Эйбл?» — спросил Декстер по-капуцински.

«Декстер?» — спросил в ответ Эйбл.

«Ребята, вы что, знакомы?» — удивился Лэрри.

Декстер заверещал в ответ:

«Конечно, мы же братья. Но мы давно не общаемся друг с другом. С тех пор, как он слетал в космос и решил, что слишком хорош для нас, простых обезьян».

«Ты так и не привык жить в моей тени, банановая душа», — пропищал Эйбл.

«Это жестоко», — крякнул Декстер.

Лэрри опустился между ними:

«Ребята, сейчас не время ссориться».

Но тут обезьянки затеяли драку. Они стали шлепать друг друга лапками. Лэрри попытался разнять их, но получил пощечины с обеих сторон.

— Эй! — закричал он и шлепнул обеих, давая сдачи. Оба капуцина сразу же набросились на него.

«Стойте! Хватит! — Лэрри выставил руки. — Я знаю, вы, ребята, меня понимаете! Вы оба — гордые капуцины! Что в космосе, что в джунглях, вы были и остаетесь братьями. — Он указал на бушующую рядом битву. — Давайте-ка лучше будем шлепать врага».

Обезьяны переглянулись, потом посмотрели на Лэрри и с широкими ухмылками ринулись в гущу сражения. В этот миг Аттила как раз сбил с ног одного из людей Капоне. Обезьянки прыгнули гангстеру на грудь и принялись от души молотить его.

Лэрри поспешил к двери и нашел возле нее Амелию.

— Жива-здорова? — спросил он,

— Как никогда! — улыбнулась Амелия. Лэрри снял с двери золотую табличку.

— Когда я подам сигнал, открывай дверь!

— Как? — спросила она.

— Не волнуйся, — ответил он. — Узнаешь. Амелия усмехнулась:

— Кажется, у тебя появился план? Лэрри, очень довольный, кивнул:

— Пришло время делить наследство.

Он подошел к Ивану, Наполеону и Аль Капоне. Трое вожаков стояли в тылу битвы и отдавали приказы своим людям. Когда Лэрри подошел, каждый из них направил на него свое оружие.

Иван Грозный бросил взгляд на табличку и протянул руку.

— Отдай сейчас же.

— Зачем тебе эта штуковина? — спросил его Аль Капоне. — Мы же только что видели, что от этой птичьей армии одни хлопоты.

— Мне понравилось возвращаться к жизни, — ответил Иван. — А без таблички это невозможно. И захочешь — не оживешь.

Глаза Наполеона и Аль Капоне широко распахнулись — до них тоже дошло. Они переглянулись и вместе с Иваном начали наступать на Лэрри.

— Ладно, — сказал Лэрри. — Ваша взяла, ребята. Только скажите мне, кто из вас главный, и я отдам ему табличку. — Он хихикнул. — Или, может, отдать табличку Кехманру? Он же над вами всеми хозяин.

Все трое переглянулись.

— Нет! — рявкнул Иван. — Он нам не хозяин!

— Разве? — Лэрри позволил себе хихикнуть еще раз. — Хорошо, дело ваше. Хотя мне показалось… — Он пожал плечами. — Ладно, ребята. Кто среди вас самый главный, тому я и отдам табличку. Решайте. Кто из вас главнее всех?

Все трое дружно протянули руки. Иван торопливо оттолкнул ладонь Аль Капоне.

— Этот тип — простой крестьянин! Я среди вас единственный, в чьих жилах течет благородная кровь!

Капоне зарычал на русского царя. Лэрри решил подлить масла в огонь:

— Да, но у Наполеона медалей больше и шляпа выше!

Капоне шлепнул Наполеона по руке.

— Будь у тебя хоть тыща медалей, но если ты коснешься таблички своими детскими ручонками, я отрублю тебе твои крохотные пальчики!

Капоне тоже протянул руку, но ее отстранил Наполеон. Гангстер тоже шлепнул его по руке. Вскоре эти двое затеяли потасовку шлепками не хуже, чем Эйбл с Декстером.

Потом Капоне толкнул Ивана. Русский царь взвился от ярости:

— Я Иван Грозный! Хоть я и пытаюсь держать в узде свою грозность, всё же, я вижу, некоторые детали моего исторического наследия прошли мимо тебя!

Он кинулся на своих двух соперников и сбил их с ног. Вскоре все трое катались по полу, как мальчишки на школьном дворе.

Лэрри скрестил руки на груди и залюбовался дивным зрелищем. Его план сработал идеально, и он очень гордился собой. Однако радость его улетучилась довольно быстро, потому что в поясницу ему уперлось что-то очень острое. Он развернулся и увидел Кехманра. Фараон держал в руке длинный меч.

— Очень умно, — похвалил его Кехманра. — Стравить врагов, чтобы они передрались друг с другом.

Лэрри попятился.

— Благодарите не меня, — сказал он. — Идея принадлежит Линкольну.

— Эх, ну что же ты не спасал свою шкуру, пока была возможность? — Воскликнул Кехманра и поднял меч выше. — Но теперь я с огромным удовольствием прикончу тебя своими руками!

Как только фараон нанес удар, Лэрри вытащил карманный фонарик. Лезвие меча громко лязгнуло о металлический корпус. Лэрри взмахнул фонариком, как мечом, и разгорелся бой. Египтянин, рыча, наносил Лэрри удар за ударом. К счастью, бывший ночной сторож ловко отражал их.

Тут Лэрри заметил, что за спиной Кехманра осторожно крадется Амелия. Он отразил еще один удар и, развернувшись, бросил ей табличку. Она вставила ее в гнездо и набрала секретный код. Лэрри теснил фараона всё ближе и ближе к двери, та с грохотом приоткрылась.

Наконец тремя быстрыми ударами Лэрри выбил меч из рук фараона. Тот испуганно воззрился на Лэрри.

— Кто ты такой? Откуда взялся? — спросил Кехманра.

Лэрри убрал фонарик в кобуру.

— Я ночной сторож. — Он отступил на шаг и сильно толкнул фараона в грудь. Кехманра кубарем покатился в открытый дверной проем.

— Не-е-е-ет! — завопил Кехманра, исчезая в темноте.

Лэрри торопливо захлопнул дверь и снял с нее табличку.

Амелия подбоченилась:

— Если бы я хуже знала тебя, мистер Дейли, я бы сказала, что кое-кто вновь обрел свой былой порох.

Лэрри улыбнулся ей в ответ и обвел глазами место сражения. Битва шла к концу, его сторонники одерживали победу. Наполеон, Иван и Капоне продолжали драться, а их люди пустились наутек. Тем временем друзья Лэрри, и старые и новые, всё время помогали друг другу.

К Лэрри подъехал генерал Кастер.

— Смитсоновская битва, — гордо провозгласил он, — станет величайшей в истории. Ничего подобного мир еще не видывал.

Лэрри кивнул генералу:

— И не увидит.

Херувимы порхали над головой, распевая победную песнь. Остальные друзья Лэрри подошли послушать. Лэрри зааплодировал:

— Это ваше лучшее представление.

Он бросил взгляд на часы. Почти пять утра.

— О боже! — воскликнул он. — Скоро встанет солнце. Надо вернуть вас в музей.

Джедедайя и Октавиус вскарабкались на белку. Джед грустно посмотрел на Лэрри:

— Но мы им больше не нужны, Гигантор. Лэрри присел перед ним.

— Зато вы нужны мне. — Он встал и улыбнулся Амелии: — Мисс Эрхарт, не могли бы вы нас подвезти?

Она улыбнулась в ответ:

— С удовольствием.