Глава 45

На другой день Левша, сопровождаемый почти всеми своими домочадцами, отбыл в клинику при Тропибелле» для прохождения курса лечения.
Всю дорогу он что-то порывался сообщить Ванессе, но между ними на заднем сиденье уместилась Консуэло, и поэтому попытки его не увенчались успехом.
Однако девушка догадалась, что есть нечто, что он хочет сообщить лишь ей одной, и парочка задержалась в прекрасно обставленной, чистенькой палате, сказав Груберам, что им хочется немного побыть друг с другом.
Как только семья Груберов, распрощавшись с Лев¬шой и пожелав ему скорейшего выздоровления, скрылась за дверью, Левша схватил Ванессу за руку.
—Милая, сделай мне одно одолжение, — горячо прошептал он, — разыщи Бейби и передай ему, что мне необходимо встретиться с ним.
От Марисоль Ванесса знала о местонахождении Бейби, но на всякий случай промямлила:
—Но это займет много времени!
Левша умоляюще заглянул ей в глаза.
—Постарайся, девочка моя, найти Бейби побыстрее
— Зачем он тебе? — не утерпела Ванесса.
— Просто... я хочу покончить с прежними делами и должен прямо сказать ему об этом... Поможешь?
—Если так, то пожалуй, — отозвалась Ванесса
Она знала, что Эльвира уже десяток раз звонила Груберам, требуя скорейшего ее возвращения, но воззвания матери, как всегда, оставили ее равнодушноей.
Ванесса села в такси и помчалась к Бейби.
...Бейби внимательно выслушал ее, а затем спросил:
—Скажи, а в каком он состоянии... я хочу сказать, ты заметила в его поведении что-либо необычное?
Вопрос несколько удивил Ванессу, но она решила ответить честно:
— Да, заметила... Левша чрезмерно возбужден! Кажется, он большим усилием воли подавляет какую-то дрожь. У меня сложилось впечатление, что он даже испытывает боль, но молчит об этом. Глаза у него блестят, на щеках лихорадочный румянец.
— Да, так и есть, — пробормотал Бейби.
— Что ты хочешь этим сказать? — насторожилась Ванесса.
— Ничего, детка. Сесар много пережил за последнее время. Он, вероятно, хочет, чтобы его все оставили в покое, кроме тебя, конечно. Что ж, я сделаю все, чтобы успокоить его.
Ванесса пристально посмотрела на него.
—А ты меня не обманываешь? — нерешительно, спросила она. — Если так, грех тебе, Бейби. Мы с Левшой любим друг друга. Я хочу, чтобы нас с ним все оставили в покое. Имей в виду, — в голосе ее прозвенели слезы, — те, кто идет против настоящей любви, они совершают тем самым большое преступление, хуже убийства. Не бери греха на душу, Бейби.
На мгновение ей показалось, что Бейби несколько смутился. Во всяком случае, речь Ванессы, без сомнения, тронула его. Он мягко коснулся ее плеча и произнес:
—Не тревожься, дитя. Все будет хорошо. Обещаю, я помогу ему.
После ухода Ванессы Бейби выдвинул ящики стола, что-то бросил из них в свою сумку и, крутанувшись на пятках, воскликнул:
—Да, я помогу ему! Именно в этой помощи нуждается мой друг Левша!

Рикардо тоже был в числе провожающих Левшу в клинику.
Консуэло с Рубеном и Марисоль решили переговорить с врачами, а Габриелу, которая себя чувствовала не слишком хорошо, Рикардо предложил отвезти домой.
— Тебе и правда неможется, — заботливо сказал он, — я поведу машину осторожно. Ведь подходит срок появления на свет малыша, не так ли?
— Да, мы с Артуро ждем этого дня, как праздника, — чуть покосившись в его сторону, произнесла Габи.
Рикардо немного переменился в лице.
—Да... Похоже, не одна ты находишься в таком положении, — пробормотал он. Габриела обернулась к нему.
—Вот как? Кто же еще?
—Сара уверяет меня, что она беременна!
Какой угодно реакции ожидал Рикардо на свое признание, но уж никак не той, которая последовала.
Габриела вдруг расхохоталась. Она смеялась так, будто ее разрывала внутренняя щекотка, и никак не могла остановиться. Слезы выступили у нее на глазах, а она все еще хохотала, отмахиваясь руками, точно хотела рассеять перед собой какую-то нестерпимо смешную картину. Наконец она произнесла приглушенным голосом:
— Ох! Не обращай внимания. У беременных такие странные реакции!
— Ты как будто рада? — недоверчиво спросил Рикардо.
— Конечно, рада. У меня будет ребенок и у тебя будет ребенок. Ведь ты так любишь детей, не правда ли? Уверена, рождение ребенка пойдет твоей жене на пользу.
—Да, надеюсь, — мрачно отозвался Рикардо.
—А ты что, не рад, что ли? — отсмеявшись, поинтересовалась Габриела.
Рикардо промолчал.

Ближе к полудню, покончив со своими утренними делами в офисе, Федерико сел в машину и поехал к Консуэло.
Он знал, что она уже вернулась из больницы. Он рассчитывал застать ее одну. Так и получилось. Эстер упорхнула куда-то с Демо. Марисоль отправилась к подруге: ей хотелось рассказать той о Бейби. Рубен и Йоли пошли погостить к Диего, у которого теперь с Артуро установились самые теплые и дружеские отношения. Они знали, что после того, как Артуро женится на Габи, они смогут усыновить Диего, и заранее радовались доброй перемене в судьбе их друга.
Консуэло не успела погрузить руки в мыльную воду, где были замочены со вчерашнего дня оконные занавески, как прозвенел звонок.
— Кого еще черти несут? — не слишком любезно пробормотала она себе под нос, стряхивая пену с пальцев и направляясь к двери. — Да-а. — протянула она, увидев Федерико, — я отнюдь не при параде. Тебе никак не удается увидеть меня в туфлях на высоком каблуке и без фартука.
— Твоя простая одежда мне милее нарядов Эльвиры, — отпарировал Федерико.
— Ну что ты! Разве мне угнаться за такой важной сеньорой! — насмешливо ответила Консуэло. — Ты пришел узнать о Левше? Он в клинике, твой сын доставил его туда.
— Очень хорошо... Но цель моего прихода другая, — в голосе Федерико прозвучали торжественные нотки. — У тебя есть возможность выслушать меня сейчас или мне явиться позже?
— Если мой вид не шокирует тебя, проходи, — пожала плечами Консуэло. — Итак?..
— Мы с Эльвирой разводимся, — сообщил Федерико.
Ни один мускул не дрогнул на лице Консуэло.
— Я развожусь со своей женой, — был вынужден повторить Федерико.
— Это ваше дело, — отозвалась Консуэло, — если вы оба считаете, что ваш брак исчерпал себя, значит, быть посему. Однако я не понимаю, зачем ты посвящаешь меня во внутренние дела вашего семейства...
Федерико немного помолчал.
— Видишь ли, дела наших семей, Груберов и Линаресов, так тесно переплелись... Все, что касается моей семьи, в какой-то мере затрагивает и интересы твоего семейства, ты не находишь?
— Не нахожу, — немедленно отреагировала Консуэло. — Вы — сами по себе, мы — сами по себе... Что нас связывает? Твой сын не может жениться на моей дочери. Мой сын не может взять в жены твою дочь.
—Речь идет не о наших детях, — прокашлявшись, объявил Федерико.
—А о ком же еще? — удивилась Консуэло. —
— О нас с тобой. У нас с тобой есть будущее. Консуэло спокойно покачала головой.
—У нас с тобой было прошлое, с этим я согласна. Но будущее... мы, видишь ли, не дети, чтобы говорить о нем.
—Но и не глубокие старики, — возразил Федерико.
—Что ты хочешь этим сказать? — напрямую спросила Консуэло.
Федерико придвинул свое кресло поближе к стулу, на котором сидела Консуэло, и взял ее за руки.
—После того как я оформлю развод с Эльвирой, я хочу сделать тебе предложение... Выходи за меня замуж, Консуэло.
Консуэло слегка отстранилась.
— Это еще зачем?
— Я не смею говорить о твоих чувствах после того, горя, которое причинил тебе, — продолжал Федерико, — но мои чувства к тебе не изменились. Я люблю тебя. Я всегда любил тебя.
— Да, и так сильно, что бросил меня тогда, усмехнулась Консуэло.
— Да, я не соображал, что делал. Прости меня, выслушай. Даже если ты не находишь в своей душе прежних чувств ко мне, подумай о детях. Я заменю им отца. У меня есть средства, чтобы дать им образование... Я обеспечу свою дочь Габриелу так, чтобы она никогда ни в чем не нуждалась. Наконец, я уверен, мы с тобой много сможем дать друг другу. Что касается моих детей, ты знаешь, они уважают и ценят тебя больше, чем собственную мать. Эльвира тоже не будет ущемлена в материальном отношении, а оно ее интересует прежде всего. Ну вот, я и выговорился. Умоляю тебя, — он остановил жестом Консуэло, которая хотела что-то сказать, — сразу не давай ответа. Подумай. Посоветуйся с детьми. Я буду ждать твоего ответа сколько угодно времени. Уверен, мы с тобой еще можем быть счастливы — и тем самым дадим хороший урок нашим детям. Разреши поцеловать твои руки.
— Они в мыльной пене, — слабо усмехнулась Консуэло.
— Это самые прекрасные женские руки, которые я когда-либо видел, — произнес Федерико.

Бейби, представившись родственником Левши, получил разрешение посетить больного. Предварительно Бейби справился, нет ли кого-то из родных в палате у Сесара. Медсестра отвечала, что нет, только что была старшая сестра со своим женихом, но она, кажется, почувствовала приближение схваток, и жених, полицейский Артуро, отвез ее в больницу.
Бейби поблагодарил медсестру за информацию и проскользнул в палату.
Несколько минут он созерцал изможденное лицо спящего Левши, что-то соображая в уме. Наконец, убедившись, что догадки его верны, тронул больного за руку. Левша раскрыл глаза.
Увидев перед собой Бейби, Левша чуть было не выскочил из постели.
—Ты принес? — нетерпеливо спросил он.
—Да вот, пара апельсинов и папайя... ты, кажется, любишь папайю... — наслаждаясь состоянием Левши, ответил Бейби.
У Левши застучали зубы.
— Не мучь меня, — простонал он, — ты знаешь, что мне нужно от тебя...
— А тебе известно, что мне потребуется от тебя, если я дам тебе то, что ты хочешь? — медленно спросил Бейби.
— Все, что захочешь! Все сделаю для тебя! Только не мучь! — проскрежетал сквозь зубы Левша.
—Ладно. Будем считать, что договор между Фаустом и Мефистофелем подписан. — Он медленно полез в сумку.
Левша жадно следил за каждым его движением.
Бейби извлек шприц и несколько ампул.
Левша издал радостный вопль.
— Но имей в виду, я тебе ничего не приносил... Если предашь меня... — в голосе Бейби прозвучала угроза.
— Никогда! Никогда! Ты теперь мне как брат! О, дай скорее!
— Погоди, я постою на стреме, подержу дверь, чтоб никто не вошел.
Бейби отвернулся. Через минуту он услышал блаженный вздох.
— Ну все? — спросил Бейби.
— Все, — простонал Левша. — Теперь иди, дай мне опуститься в это облако... Дай мне рассмотреть мои чудные сны.
— Помни, — предостерег его Бейби, — ты сам меня об этом попросил. Сам. Понял?
— Никогда не выдам тебя, — уплывая в цветущую, обволакивающую все его тело бесконечность, прошептал Левша.
Бейби вежливо распрощался с медсестрой.
—Не пожелал съесть папайю, — посетовал он, — угощайтесь, сеньорита. В другой раз я принесу ему манго, говорят, полезная вещь...

Странные совпадения не оставляли семейства Линаресов и Груберов.
В тот самый час, когда Габриела поступила в больницу со схватками, Саре пришлось обратиться к врачу этой же клиники по поводу внезапно начавшегося кровотечения.
Ее немедленно осмотрели. Сомнений быть не могло: произошел выкидыш.
—Вероятно, вы подняли что-то тяжелое, сеньора, — предположил врач.
Сара, закусив зубами простыню, отчаянно замотала головой.
— Значит, на нервной почве... Возможно, организм ослаблен какими-то переживаниями, — продолжал врач. — Не беспокойтесь, сеньора. Это бывает. Вы еще молоды. В случае следующей беременности советую вам сразу лечь к нам в клинику под наблюдение... Тогда все будет хорошо.
— Благодарю вас, — с полными слез глазами произнесла Сара.

Артуро, которого Габи представила врачу как отца ребенка, позволили находиться в предродовой палате.
Габриела чуть постанывала. Она изо всех сил сдерживала себя, не желая напугать Артуро, который сжимал ее запястья одной рукой, а костяшки другой грыз зубами, пытаясь болью погасить свою тревогу.
Промежутки между схватками делались все короче и короче. Габриелу перевели на специальное кресло. Артуро сидел у изголовья и вытирал платком пот с ее лба.
Наконец акушерка провозгласила, что показалась головка ребенка.
— Это мальчик, сеньор! — сказала она Артуро.
— Откуда вы знаете?
—Опыт... По темечку младенца с одного взгляда могу определить, девица или парень... — похвалилась акушерка. — Ну, милая, дышите как следует...
Артуро, стиснув зубы, отвернулся и тут же услышал крик младенца.
—Габи, — прошептал он, — Габи! Он родился.
Лицо Габриели было мокрым от слез. Акушерка ловко пеленала младенца.
— Ну вот, полюбуйтесь на сына, сеньор! — проговорила она, высоко поднимая ребенка. — А теперь оставьте сеньору одну, ей надо отдохнуть; там за дверью ее родственники, мать... еще какой-то сеньор сообщите им радостную новость!
— Да, — прошептала Габриела, — только мама моя пусть войдет... Позови мою маму...

Все расплывалось перед глазами Артуро, когда он на негнущихся ногах выбрался из палаты. Он видел, как в тумане, окружившие его со всех сторон лица, но никак не мог понять, кто это...
Рикардо подскочил к нему и потряс его за плечи.
— Ну что? — выдохнул он.
— Сын, — прошептал Артуро и засмеялся.
Слезы хлынули из глаз Рикардо. Прислонившись к двери палаты, где лежала Габриела, он не мог прийти в себя от перенесенного им потрясения.
—Консуэло, — подал голос Артуро, — она просит тебя... иди к ней...
Консуэло вошла в палату.
Дверь оставалась неплотно прикрытой, и Рикардо слышал, как тоненький голосок Габи называет имена:
—Мануэль... Педрито... Алонсо... Алонсо — красивое имя, мама... Или нет, Рикардо... Ах нет, — перепуганно перебила она себя. — Рикардо нельзя. Луис... Альфонсо... Как ты считаешь, мама?
Рикардо, еле сдерживая рыдания, выскочил из больницы.

Глава 47

—У меня замечательная новость, — говорил Аурелио Саре. — Габриела предложила мне быть крестным отцом ее сына. У меня будет внучатый племянник и крестный сын в одном лице и, может быть, мой наследник
У Сары окаменело и вытянулось лицо. Аурелио получал большое удовольствие, дразня Сару. Похоже, их коварный союз сыграл свою роль и на глазах разрушался. Что поделаешь, интересы бывших союзников столкнулись.
Сара с досадой вспомнила: когда-то Аурелио обещал ей сделать так, что ребенок Габриелы не роди на свет. Этим обещанием он оберегал племянницу от их с Эльвирой посягательств на нее. Как могла она довериться ему? Для Аурелио родная кровь — эта святое. У него грандиозные планы: убрать Федерико, завладеть фирмой. Ему нужен наследник. На эту роль он давно уже назначил сына Габриелы.
—А как твое здоровье, дорогая? — с преувеличенным участием спросил Аурелио. — Что-то ты совсем не поправилась. Похоже, твоя беременность затягивается и мы получим нового младенца не через девять месяцев, а, например, через двенадцать...
Негодяй, он еще издевается над ней! Сара была вне себя от гнева. После того как у нее случился выкидыш, она места себе не находила. А он, вместо того чтобы утешить и ободрить, только посмеивается. Она не может вечно скрывать от Рикардо, что больше не ждет ребенка. Когда-нибудь он узнает. Тревожило Сару и то, что ее женское недомогание продолжалось. Она чувствовала себя так плохо, что собиралась в ближайшие дни снова обратиться к врачу.
— Не забывай, Аурелио, что без моей помощи тебе никогда не заполучить «Тропибеллу», — напомнила она ему. — Мы все еще компаньоны, я нужна тебе, а ты — мне. Не думаю, что ты сделаешь такую глупость и раньше времени выбросишь меня, как отслужившую свой срок вещь.
— Я и не думал изменять своим союзникам! — горячо заверил ее Аурелио. — Рикардо может еще долгие месяцы ничего не узнать. Ведь ты же прекрасная актриса, Сара. Я не узнаю мою искусную обольстительницу и лицедейку.
Сара сама себя не узнавала. Болезнь лишила ее былой уверенности в себе. Она предчувствовала какую-то большую беду. Аурелио насторожился, узнав о ее серьезном недомогании. Это не входило пока в его планы и требовало дополнительного обдумывания, а возможно, изменений в будущей стратегии. Он пообещал Саре, что завтра же отвезет ее к самому лучшему специалисту-гинекологу.
Но развязка наступила гораздо быстрее. К вечеру Сара уже не смогла встать с постели, у нее началось сильное кровотечение. Семейный врач распорядился немедленно отвезти ее в больницу. Она поняла, что худшие ее опасения сбываются. У врачей не было времени подготовить больную к известиям.
—Операцию нужно делать немедленно, через час, — сообщил доктор. — Чтобы остановить кровотечение, придется удалить матку...
Вначале эти слова не дошли до сознания Сары, как будто все происходило не с ней. Эта операция означала крушение всех ее планов и надежд. Она лелеяла мечту, скрыв до времени известие о выкидыше, снова забеременеть. Только беременность и ребенок помогли бы ей сохранить Рикардо, статус замужней дамы, положение в обществе.
—Я запрещаю вам! Не хочу, не хочу! Мясники, вам бы только резать! Я уверена, есть другой выход! — кричала Сара. — Аурелио, сделай что-нибудь!
Доктор, привыкший к дамским истерикам, объяснил ей, что это очень распространенная операция. Тысячам женщин удаляют матку, и после это они продолжают вести нормальную жизнь, оставаться женщинами. Правда, детей у нее больше не будет. Многих его пациенток это обстоятельство даже радует.
—Доктор, я согласен с вами, что подобная операция дает массу всяческих удобств и преимуществ женщинам, — ядовито прервал его Аурелио. — Но нельзя ли пока отложить ее, хотя бы на некоторое время? Это очень важно, поймите.
Аурелио незаметно сунул в карман халата доктора пачку крупных купюр. Доктор даже побагровел от гнева: никогда еще ему так нагло и открыто не давали взятку.
—Это не моя прихоть и не самое простое решение, это — единственный выход, — теряя терпение сурово заговорил он с этой странной парой. — Если отложить операцию хотя бы на сутки, я снимаю себя всякую ответственность за жизнь сеньоры.
На этот раз Сара поняла и притихла. Проклятия замерли на ее губах. Она уже представила свою жизнь — покинутой, никому не нужной калеки. Но все-таки жизнь, с которой она боялась расстаться, а не смерть. Она безропотно позволила увезти себя в операционную. На прощание Аурелио утешал ее:
— Доктор прав, дорогая, ты по-прежнему будешь привлекательной, полной энергии молодой женщиной. А с Рикардо я что-нибудь придумаю, обещаю тебе.
Но Сара больше не доверяла ему. Она перестала быть ферзем в его играх и перешла на мелкие роли пешки. Он прежде всего заботится о своих кровных родственниках. Наследственность, чистота крови — Аурелио просто помешан на всем этом. Дети Сары для него не представляют никакого интереса, как беспородные щенки.

День начался для Рамиро неудачно. Впрочем, в последнее время у него все дни были никудышными. С утра он попытался украсть деньги, заработанные Йоли и Диего чисткой обуви. Он давно примечал места, куда Йоли прятала и перепрятывала свои сокровища. Но только Рамиро прокрался на цыпочках и стал рыться в ее тайничках, как появилась Йоли и подняла такой крик, что папаша вынужден был ретироваться. В бессильной злобе бродил он вокруг дома: уже второй день без выпивки и без гроша в кармане.
Эстер возвращалась домой из лавки, нагруженная пакетами с едой. В последнее время Рамиро снова взялся за свое и приставал к ней всякий раз, когда поблизости не было свидетелей. Йоли и Диего только что отправились на работу, прикинул он, значит, дома никого. И он бросился вслед за Эстер.
— Постой, малышка, все равно ты от меня никуда не уйдешь! — рычал он, настигая ее.
— Проклятый пьянчужка, сегодня же расскажу все матери,— отбивалась Эстер.
Тяжелым пакетом она ухитрилась заехать Рамиро по уху. Тот крякнул и покачнулся. В эту минуту и прибежал на шум Рубен. Он не пошел в школу тихонько отсиживался в своей комнате. Сначала Рубен подумал, что отец просто избивает Эстер, и собирался прийти к ней на помощь. Но тут он понял, почему Эстер была так несчастна и старательно избегала Рамиро. Для бедного мальчика это было настоящим потрясением. От стыда и возмущения он не мог вымолвить ни слова, только с ненавистью, в упор смотрел на отца. Но эта немая сцена продолжалась недолго. Рубен схватил нож на кухонном столе и бросился на Рамиро.
Эстер испугалась за него больше, чем за себя. Ей уже представился ненавистный Рамиро на полу, в луже крови, а Рубен в тюрьме. Она, как тигрица, бросилась на брата и сжала его запястья, вырывая нож.
— Рубен, я сама в силах постоять за себя. Не делай глупостей, прошу тебя.
— Почему ты до сих пор не сказала маме, что эта обезьяна пристает к тебе? — с упреком взглянул нее Рубен.
Получив неожиданную передышку, Рамиро набросился с кулаками на сына. Теперь Эстер пришлось сражаться на два фронта. Получив от нее несколько увесистых тумаков, Рамиро отступил и с проклятиями вылетел за дверь. Эстер и Рубен, отдышавшись молча смотрели друг на друга.
Нервное напряжение и пережитый испуг вызвали у Эстер бурную истерику и слезы. Почему она не сказала матери? Да потому, что ей было мучительно стыдно. Мать обожает этого бездельника и не поверила бы ей. Но после сегодняшнего происшествия Эстер решила твердо — уйти из этого дома. Демо давно сделал ей предложение. Она сейчас пойдет к нему и попросит забрать ее отсюда как можно скорее.
Когда вернулась из больницы Консуэло, поле битвы уже опустело. Рубен пошел проводить Эстер, а Рамиро предпочитал слоняться вокруг дома, выслеживая и наблюдая приходящих и уходящих. Консуэло бессильно опустилась на диван: она безмерно устала, проблемы и недоразумения не убывали, а все прибывали.
Но Рамиро не дал ей провести в задумчивости и покое и десяти минут. Консуэло была его последней надеждой. Ему сейчас нужно выпить, иначе он спятит. Но как выклянчить у нее деньги? Нет, только не клянчить, а требовать и даже припугнуть. И заявить о своих правах. Наверняка она сейчас в больнице виделась с Федерико. Рамиро давно заметил, какими глазами смотрит на его супругу этот мешок с деньгами. Он, Рамиро, заявит о своих правах, устроит им небольшой скандальчик и заставит Линареса заплатить ему за моральный ущерб.
— Ну что, ты снова виделась в больнице со своим любовником? — заорал он с порога. — Ты такая же шлюха, как твоя дочурка, ни стыда, ни совести. Она, видите ли, навещает Габи, а сама бегает к своему бывшему хахалю...
Но Рамиро не успел намекнуть на материальную компенсацию. Консуэло ненадолго растерялась. Она медленно встала и направилась к Рамиро. Ее грозный вид не предвещал ничего хорошего.
Иногда Консуэло была опасна. Рамиро это прекрасно знал и попятился. Звонкая оплеуха заставила его покачнуться. Тяжелая рука у женушки.
Рамиро, как в прежние времена, собирался дать сдачи. Он не позволит женщине бить себя. Но тут ворвались Йоли сРубеном и с криками набросились на отца.
Мамочка, прошу тебя, выгони его насовсем и больше никогда не пускай обратно! — плакала Йоли.
— Я все расскажу матери о твоих проделках, свинья! — с угрозой обещал Рубен.
Рамиро опешил: даже Йоли, единственная его защитница, требовала его прогнать. Он понуро покину дом, понимая, что дела никогда не были так плохи, Скорее всего, Рубен расскажет о том, что видел сегодня утром, и о потасовке с ножом. Но на всякий случай он бросил на Консуэло укоряющий взгляд, взгляд невинной жертвы.
—Я еще разберусь с этим Федерико Линаресом! — пообещал он. — Рога еще никогда меня не украшали, дорогая женушка, не позволю!

—Просто ума не приложу, что мне делать, мама, — говорила Габи матери. — Я так надеялась, что мы с Артуро поженимся, он даст имя моему ребенку и поможет мне вырастить его. Но Артуро еще до появления моего малыша на свет ненавидел его только за то, что он сын Рикардо Линареса. Он отказался наотрез дать ему свое имя.
Рикардо каждый день не уставал повторять им, что наймет хорошего адвоката и будет отчаянно бороться за свои права на ребенка. Он отец, и это бесчеловечно — давать его сыну имя Гонсалеса.
—Наверное, придется уступить и признать Рикардо законным отцом малыша, — размышляла Габриела. — Не судиться же нам с ним. К тому же ребенка должен быть отец и помощник в жизни.
Консуэло не хотела расстраивать дочь и не высказала свои мысли вслух. Если Рикардо будет признан отцом ребенка, а Габи выйдет замуж за Артуро, это будет не семейная жизнь, а сумасшедший дом. Им придется терпеть постоянное присутствие Рикардо или отдать ему сына, на что Габи никогда не согласится. Консуэло тяжело вздохнула.
Как всегда, в это время Федерико заехал навестить Габи и не мог скрыть своей радости при виде Консуэло. Он единственный не терзался больше сомнениями, он все решил для себя. Заявил недавно Эльвире, что разводится с ней и покидает этот дом, где был так несчастлив всю жизнь. Габриела его простила и согласилась принять его имя. Со временем, Федерико надеялся, у дочери все уладится с Рикардо. Теперь он желал только одного — вернуть Консуэло и провести с ней остаток жизни в любви и согласии. С ней и со своими детьми и внуками.
Габриела тоже втайне лелеяла эту мечту. Они живут в большом красивом доме, все вместе. Федерико, то есть папа, мать, она с малышом, сестры и братья. Рамиро навсегда исчезнет с глаз и из их жизни. Когда-нибудь к ним присоединится Рикардо. Но об этом она думала только украдкой. Без большой семьи Габриела уже не представляла своего существования. Да, она собиралась замуж за Артуро, а любила Рикардо. Мечты — это одно, а реальная жизнь — совсем другое. Габриела не могла жить без мечтаний и всегда надеялась на чудо.
В этом она походила на отца: Федерико тоже был неисправимым романтиком и мечтателем. Зато Консуэло жизнь сделала реалисткой. Сегодня она не замечала влюбленных взглядов Федерико, не слышала, как Габи рассказывала отцу, что приняла решение признать Рикардо отцом ребенка. Федерико горячо поддержал ее.
— Не нужно повторять старые ошибки, — сказал он, покосившись на Консуэло. — Твой ребенок должен иметь настоящего отца. А Рикардо будет замечательным отцом, я уверен.
Габриела недоумевала, что случилось с матерью: она словно отсутствовала, сидя с ними рядом. Консуэло была сражена очередными дурными известиями. Хороших она уже перестала ждать. Только что доктор сообщил ей, что Левша принимает наркотики. Кто приносит ему зелье — вот загадка? Пробовали расспросить Ванессу, но девушка плакала, нервничала и не сказала ничего вразумительного.
Консуэло сидела как на иголках, дожидаясь, когда можно будет проститься. Ее сын — наркоман. Как это произошло? Он всегда был таким милым, заботливым мальчиком. Доктор велел ей зайти позже, после утренних процедур. Консуэло боялась встретиться с Левшой. Что она скажет ему? Она умела только любить своих детей и всегда была никудышным воспитателем. Федерико прав — у детей должен быть отец.
Наконец Консуэло встала, обещая на ходу, что непременно зайдет вечером. Габи она не собиралась говорить о несчастье с Левшой. Нужно поберечь ее от неприятностей. Похоже, жизнь ее не будет безоблачной, Габи впору разобраться со своими проблемами.
Она покорно следовала по коридору за врачом. Как в тумане, вошла в палату сына. Они удивленно застыли на пороге — палата была пуста. Левша сбежал.

Глава 49

После скандала, учиненного Рикардо во время крестин, Габриела опять испытывала почти враждебные чувства к своему возлюбленному. Нет, с этим человеком никогда не будет покоя! Рикардо непредсказуем, некоторые его поступки просто чудовищны. Откуда в нем столько агрессии, ненависти? Так наброситься на милого, приятного дона Аурелио, который ничего, кроме добра, не желал Габриеле и новорожденному! Кто мешал Рикардо самому заняться подготовкой крестин, если ему так уж дорог сынишка? Ведь можно было все устроить спокойно, по-людски. Нет, он где-то пропадал целую неделю, а потом явился, чтобы лишь испортить праздник...
Сама того не сознавая, Габриела специально взвинчивала себя, стараясь думать о Рикардо как можно хуже — день свадьбы с Артуро надвигался неумолимо, и надо было хоть как-то унять душевную сумятицу и найти оправдание этому отчаянному шагу, который способен кардинально изменить всю дальнейшую жизнь и Габи, и ее младенца. Да, Габи хотела покоя и счастья не только для себя, но прежде всего — для сына. И поэтому считала, что должна пойти под венец с Артуро.
Острая боль, пронзившая сердце при этой мысли, поставила Габриелу усомниться в правильности такого решения. Кого она пытается обмануть? Рикардо, Артуро, себя? Нет, перед собой-то не стоит темнить. Ведь если быть до конца честной, то ей нужен только Рикардо! Скажи он хоть сейчас: «Габи, я свободен, Сара мне больше не жена», и ни Артуро, ни данное ему обещание не помешали бы Габи навсегда соединить свою жизнь с любимым, дорогим и бесконечно желанным Рикардо.
В дверь позвонили, и Габи, наскоро вытерев слезы, пошла встречать неожиданного гостя. Им оказался... Рикардо.
— Прости меня за все, — сказал он с порога. — За испорченные крестины, за то, что до сих пор приносил тебе только горе. Ты плакала?
— Нет! С чего ты взял?
— У тебя глаза красные.
— Это от недосыпания. Малыш требует постоянного внимания.
— Где он? Я хочу его повидать.
— Ты за этим пришел? Мальчик спит, не надо его беспокоить.
— Я только посмотрю на него, — шепотом произнес Рикардо и, не дожидаясь приглашения, сделал шаг по направлению к спальне. У Габриелы не хватило духу остановить его.
Рикардо на цыпочках вошел в спальню и склонился над кроваткой сына. Стоя в проеме двери, Габриела видела, какой нежностью озарилось лицо Рикардо. Он прислушивался к мирному дыханию малыша, и губы его невольно обрели совсем детскую, даже младенческую, пухловатость. Казалось, еще мгновение — и он станет причмокивать ими так же, как это делает малыш, когда, проголодавшись, ищет мамину грудь. «Боже мой, как же они похожи — отец и сын!» — со смешанным чувством радости и боли подумала Габриела.
Малыш, издав слабый, едва слышимый звук, пошевелился в кроватке, и Рикардо отпрянул, замер, боясь разбудить его своим присутствием. Затем, успокоившись, что этого не произошло, так же на почках вышел в гостиную.
—Он прелесть, — сказал Габриеле шепотом. — Пойдем подальше от двери, не будем ему мешать.
Она молча повиновалась.
— Я прошу тебя, — продолжал Рикардо, когда они расположились в креслах в соседней комнате, — не разлучай нас.
— Я и не собиралась этого делать. Ты сможешь видеться с ним, когда захочешь.
— Нет! — воскликнул Рикардо, и лицо его перекосилось от боли. — Ты, наверно, не представляешь, как все может сложиться. Мальчик будет знать, что его отец — я, но в то же время рядом с ним будет Артуро, которого он, возможно, полюбит. Подумай, на какие терзания ты обрекаешь нашего малютку? Да и всех нас... Артуро наверняка начнут злить мои частые визиты. О себе я уже не говорю... Но ты! Как сможешь ты переносить все это? Ведь ты любишь меня, Габи! И я люблю тебя. Подожди еще немного, пока я освобожусь окончательно от своего злополучного брака. Не делай ошибку, которую еще не поздно предотвратить, — откажи Артуро!
Габриела молчала, не зная, что ответить. Сейчас, как никогда прежде, она понимала, насколько Рикардо прав. Но как же быть с Артуро? Он-то ни в чем не виноват перед Габриелой, а она и так уже не однажды его приближала к себе и затем отталкивала. Стоит только Рикардо в очередной раз поманить ее — и Артуро получает удар за свою неизменную преданность и надежность.
— Я не требую от тебя немедленного ответа, — понимая состояние Габриелы, сказал Рикардо. — Но прощу все хорошенько взвесить, прежде чем отправиться под венец. Надеюсь на твое благоразумие.
Он на одно мгновение коснулся губами ее щеки и быстро вышел.

Наблюдая за приготовлениями к свадьбе Артуро, Линда Миранда тоже не выдержала и предприняла последнюю попытку поговорить с ним откровенно. Она не хотела признаться даже себе, что по-прежнему любит Артуро и мучается ревностью. «Я делаю это исключительно из-за Бейби, — убеждала себя Миранда. — Мальчик так ожесточен, что и в самом деле способен осуществить свою угрозу и убить собственного отца».
— Ты совершаешь ошибку, — сказала она Артуро, когда в конце рабочего дня они остались в кабинете одни. — Габриела не любит тебя, и ваша совместная жизнь не принесет вам ничего, кроме горя.
— Прошу тебя, не вмешивайся в мои дела, — недовольно бросил в ответ Артуро.
— Это не только твои дела, — закусив губу, произнесла Миранда.
— Не понимаю. О чем ты? — взглянул на нее с некоторым интересом Артуро. — Не хочешь ли ты сказать, что тебе надоело тешиться с сосунками и ты решила обратить свой взор на зрелого мужчину, То есть на меня?
—Перестань паясничать! — рассердилась не столько на него, сколько на себя Миранда. — Если бы ты знал, что связывает меня с Бейби, то у тебя сразу пропала бы охота до таких грязных шуток.
— Сделай милость, расскажи, — ухватился за ее слова Артуро. — Я давно этого от тебя добиваюсь.
— Он добивается! — в гневе произнесла Миранда. — Да чего ты вообще способен добиться? Все, что ты делаешь, — либо глупость, как в случае с Габриелой, либо подлость, как в случае со мной.
— Это что, обвинение в прошлых грехах? Учитывая мою тогдашнюю молодость, а также за давностью преступления...
Миранда не дала ему договорить: не в силах вынести его издевательского тона и насмешливой ухмылки, запустила в него подвернувшимся под руку дыроколом.
— Да ты, похоже, совсем свихнулась, — с трудом уклонившись от удара, сердито произнес Артуро. — Все. Мне надоело. Я пошел домой.
— Подожди, — остановила его Миранда. — Прости меня. Я хотела поговорить спокойно, по-хорошему... Откровенно поговорить...
— Ну так говори, я готов тебя выслушать.
— Ах, если б это было так просто!
— Тебя что-то мучает? Что? Это связано с Бейби? Ты знаешь о его преступных делишках и хочешь об этом рассказать, но не решаешься?
— Артуро, этот мальчик нуждается в нашей; помощи!.. У него была тяжелая жизнь. Ему не повезло с родителями...
— Та-а-ак, — многозначительно произнес Артуро. — Прежде чем сказать полиции, он нанял тебя? Я слышу речь адвоката.
— Да ничего ты не слышишь, ...! — бросила в сердцах Миранда. — Ты глух и слеп. И всю жизнь был таким!
— Откровенный разговор опять не получился. Но из здания полиции они вышли вместе, и постороннему глазу могло показаться, что эти двое вполне мирно, по-дружески беседуют между собой.
— Садись, подвезу тебя до дома, — открывая дверцу машины, сказал Артуро.
Миранда молча устроилась рядом с ним на сиденье.

«Нет, я больше этого не вытерплю!» — скрипнул зубами Бейби и, резко нажав на газ, погнал машину подальше от полицейского участка и от дома Миранды.

Все дни после разговора с Рикардо Габриела пребывала словно в прострации. Безучастно наблюдала, как мать и сестры готовятся к ее свадьбе, примеряла — по их настоянию — свадебный наряд, равнодушно соглашаясь со всеми замечаниями: здесь укоротить, там выпустить... Так же общалась и с Артуро, когда он приходил, — слушала и не слышала его, смотрела, но не видела.
И лишь когда уже надо было выходить из дома на свадебную церемонию — взглянула в зеркало и увидела там себя в наряде невесты. «Боже мой, неужели это я! — вскинула удивленно брови, словно прозрев ото сна. — Невеста... А где же мой жених? Зеркало услужливо дорисовало рядом с ней Артуро — улыбающегося и во фраке.
— Нет! Нет! — закричала что есть мочи Габриела и рухнула на пол.
«Однако она задерживается», — отметил, взглянув на часы, Рикардо. Никакие силы не могли удержать его в этот решающий час дома, и он чуть ли не с утра приехал сюда и припарковал машину так, чтобы можно было хорошо рассмотреть отправляющуюся на бракосочетание Габриелу. Сам же он при этом надеялся остаться незамеченным. Никто не должен видеть, как страдает он, Рикардо Линарес!
Выдержки его тем не менее хватило ненадолго. Уже через пять минут своего наблюдения Рикардо готов был сорваться с места и мчаться отсюда куда глаза глядят. Несколько раз включал мотор, но пальцы дрожали и нога отказывалась нажимать на газ. С горем пополам он все же дождался означенного часа. Сердце его готово было выпрыгнуть из груди, однако теперь он уже не порывался с места, а приготовился снести жестокий удар судьбы, чего бы это ни стоило.
Напряжение Рикардо все росло, а Габриела из дома не выходила.
«Может, она уехала отсюда еще вчера?» — мелькнула догадка.
Тотчас же он вышел из машины и, добежав до ближайшего телефонного автомата, набрал номер Габриелы.
— Йоли, это ты? — спросил Рикардо, услышав голос девочки. — Габриела дома?
— А кто ее спрашивает? — не зная, что ответить, решила потянуть время Йоли. — Габи, это Рикардо, — сказала она, прикрыв микрофон рукой.
— Этого еще не хватало! — вскипела Консуэло и, оставив на мгновение Габриелу, подбежала к телефону. — Бесстыдник! Что тебе еще надо от моей дочери? — закричала она в трубку. — Как ты смеешь звонить ей в такой день! Забудь навсегда этот номер! Габи через несколько минут станет женой Артуро!
В трубке уже давно звучали короткие гудки, а Рикардо продолжал прижимать ее к уху, не соображая, что делает. Гневные слова Консуэло словно ошпарили его кипятком и навсегда пригвоздили к этому месту в телефонной будке. Прошло еще некоторое время, прежде чем Рикардо очнулся. «Больше мне здесь делать нечего», — резюмировал он, садясь за руль. Дрожащими пальцами он повернул ключ зажигания и в тот же самый момент увидел выходящую из подъезда Габриелу — в свадебном облачении. Резкий укол в сердце заставил Рикардо зажмуриться. Тяжелый стон вырвался у него из груди.
«Нетт, видеть это — выше моих сил!» — мысленно сказал он себе и нажал на газ.
А и это время Артуро метался в стенах мэрии, где должна была проходить свадебная церемония. Невеста опаздывала. Судья, видя, как нервничает жених, ни о чем его не спрашивал, а своей властью оттягивал, насколько мог, начало регистрации.
— Я позвоню ей, — шепнул жениху Демокрасио, который был шафером.
— Да, пожалуйста, будь добр, — запинаясь от волнения, сказал Артуро.
— Занято, — сообщил через минуту Демокрасио.
— Значит, она еще дома? — пришел в ужас Артуро. — Надо просить отсрочки у судьи.
— Я сам с ним поговорю, — вызвался Демо. — А ты иди к телефону. Узнай, что там случилось.
Когда Артуро набрал номер Габриелы, ему никто не ответил. Не умея справиться с тревогой, он стал буквально терзать аппарат, набирая тот же номер вновь и вновь. Ответа не было.
— Я больше не имею возможности откладывать церемонию, — сказал судья, когда Артуро вернулся в зал регистрации. — Уже наступило время очередной пары. Вам придется ее пропустить.
— Да-да, — рассеянно ответил Артуро. — Извините меня. Я не знаю, что там случилось... Телефон не отвечает.
— Вы только не волнуйтесь, — попытался успокоить его судья. — Такие сбои случаются в нашей практике довольно часто.
Но Артуро уже не слушал его. «Они попали в аварию!» — стучала в мозгу неотвязная мысль.
— Демо, я еду к Габриеле, а ты оставайся здесь на тот случай, если мы разминемся.
Он выбежал из здания мэрии, но не успел даже открыть дверцу машины: первый же выстрел сбил его с ног, а затем прозвучали еще два. Стоявшая неподалеку машина резко рванула с места и молниеносно скрылась из виду. Никто из случайных свидетелей не мог сказать, кто и откуда стрелял.
Габриела с матерью и сестрами подъехали к зданию мэрии, когда санитары уже вносили в свою машину скорбные носилки: тело Артуро было покрыто белой простыней, и сквозь нее прямо на глазах проступали пятна крови...

Сара тоже знала, на какой день и час назначено бракосочетание Габриелы, а потому испугалась, не обнаружив дома Рикардо. Никто из домашних не знал, куда он исчез. Сара лихорадочно набирала номера телефонов, по которым надеялась разыскать мужа. Но его нигде не было. Неужели он потерял всякий стыд и помчался на свадьбу, чтобы расстроить ее в последний момент?! Эта мысль совсем подкосила Сару, и она в полной истерике стала звонить в мэрию. Там ответили, что регистрация брака между Габриелой и Артуро должна начаться с минуты ни минуту.
—Значит, там все в порядке? — собрав последние силы, уточнила Сара.
—Да, — ответили ей хладнокровно.
Напряжение, в котором Сара пребывала несколько часов, прорвалось наконец бурными рыданиями.
—Рикардо!.. Рикардо!.. — бормотала она сквозь всхлипывания, но постепенно речь ее становилась все более неразборчивой и бессвязной. Склонившаяся над ней Эльвира с трудом смогла понять лишь два слова: «сыночек» и «Рикардито».
Когда Рикардо вернулся домой, Сара уже окончательно впала в транс и даже не узнала мужа.
— Надо вызвать врача, — суетилась испуганная Эльвира.
— Не надо, — устало ответил Рикардо. — С ней это бывает часто. Неужели ты еще не привыкла?
Он осторожно взял Сару на руки и перенес ее в спальню. Через некоторое время она очнулась. Увидев перед собой Рикардо, судорожно, болезненно улыбнулась.
—Я с тобой, — отвечая на ее немой вопрос, сказал Рикардо. — Теперь я всегда буду с тобой. Злой рок связал нас накрепко... Ты немного поправишься, и мы уедем отсюда подальше — в Соединенные Штаты или в Европу. И забудем все, что с нами было здесь...
—Да-да, — кивала головой Сара. — Уедем...
В это время раздался телефонный звонок, и возбужденный Федерико сообщил сыну о трагедии, случившейся в мэрии. Он был там в числе гостей и, когда Габи задерживалась, волновался не менее Артуро, только желания их были прямо противоположными: Федерико надеялся, что Габи все-таки передумала выходить замуж за нелюбимого человека.
Затем произошла та кровавая драма, и Федерико поспешил увезти дочь обратно домой. Габи, сраженная увиденным, тотчас же лишилась чувств, и вдвоем с Консуэло Федерико отнес ее в машину. Придя в сознание, она стала рыдать, и унять эти горькие слезы было невозможно — они лились сплошным потоком, словно Габи вознамерилась разом выплакать все свое горе — и то, которое довелось пережить прежде, и то, которое ожидало ее в будущем.
— Сынок, приезжай, — сказал Федерико. — Ты ей нужен сейчас.
Он мог и не говорить этого Рикардо — тот уже сам не мог дождаться, когда отец закончит свою взволнованную речь. Забыв обо всем, что только что обещал Саре, и даже не взглянув на нее, Рикардо помчался к Габриеле.

Глава 51

Рауль и Илиана, праздновавшие свое примирение в ресторане, были увлечены разговором и не сразу заметили другую пару — Патрисию и Плинио.
— Посмотри, здесь твоя сестра, — сказал Рауль, случайно бросивший взгляд в дальний угол зала. — С кем это она?
— Не знаю, — Илиана не без удивления стала рассматривать спутника сестры. — Какой-то незнакомец.
—Но, по-моему, они воркуют? — заметил Рауль.
—Да, похоже на то. Не будем им мешать. Взгляды сестер, однако, встретились, и Илиана решила подойти к столику Патрисии.
— Добрый вечер. Не ожидала тебя здесь увидеть. Мы вот с Раулем помирились...
— Да, я поняла, — преодолевая возникшую неловкость, сказала Патрисия. — А это... Это мой жених, она жестом указала на Плинио. — Познакомьтесь.
— Ты отчего погрустнела? — спросил Рауль, когда Илиана вернулась за их столик. — Что-нибудь случилось?
— Этот незнакомец — жених Патрисии. Конечно я рада за нее, но почему она скрывала его от меня? Патрисия не доверяет мне, Рауль. Чем я так ее обидела?
Илиана не могла знать, что невестой Патрисия стала буквально только что, вот за этим столиком. Плинио не сумел иначе уговорить ее на сделку и вынужден был прибегнуть к последнему, сильнодействующему средству. Вместе с согласием Патрисии на брак он получил и еще одно, столь важное для него «да» — Патрисия наконец согласилась, чтоб деньги Федерико Линареса перешли на ее банковский счет

Рикардо терялся в догадках, отчего это Габриела опять не желает его видеть. Несколько раз он пытался поговорить с ней откровенно, однако Габриела всячески избегала встреч с ним. Когда же Рикардо удалось все-таки подкараулить ее прямо на улице, то Габриела спросила, почему он до сих пор не уехал в путешествие с Сарой?
—Ах вот в чем дело! Это Сара тебя так настроила?
—Не имеет значения, кто. Важно, что ты собираешься с ней в длительное путешествие.
—Да не собираюсь я никуда!
— Что же изменилось? Или ты решил таким образом использовать смерть Артуро и еще поморочить мне голову?
— Я хотел уехать только потому, что не мог иначе пережить твою свадьбу!
— Но свадьбы не было, так что можешь теперь жить спокойно и здесь, никуда не уезжая.
— Габи, милая, мы не должны ссориться. У нас нет на это права. Мы любим друг друга, и оба нужны нашему сыну.
—Забудь о сыне! Забудь обо мне!
—Что все это значит? Ты говоришь так, будто не я, а ты намерена куда-то уехать надолго. Почему ты не появляешься в «Тропибелле»?
— Потому что я из нее ушла. Да, я больше там не работаю.
— И ты не сказала этого мне?!
— Вот говорю сейчас...
— Габи, остановись! Ты несешься в какую-то пропасть!
— А уж это не твоя забота. Позволь мне пройти. Оставь меня! — Резким движением она оттолкнули Рикардо и быстро пошла прочь. А он — растерянный, оскорбленный — еще долго стоял на месте и не мог сделать ни шагу.
Такое поведение Габриелы объяснялось тем, что она решила больше никогда не связывать свою судьбу с Рикардо и не возлагать на него никаких надежд. Как раз в такую, горькую для Габи минуту и появился у них в доме Аурелио Линарес. Мягкий, улыбчивый, он весь прямо-таки светился добротой и щедростью. Принес подарки для малыша, для Габи, для всех членов немалого семейства Грубер. «Не забывай, чти ты — моя племянница, и я сделаю все, чтоб ты была счастлива», — повторил он несколько раз. Затем как бы между прочим сказал, что на Рикардо нельзя ни в чем положиться, поэтому Габи следовало бы поду мать о собственном Доме моделей.
— Откуда у меня такие деньги? — махнула рукой Габи.
— Девочка, ты не знаешь себе цену! — возразим Аурелио. — Одна твоя коллекция может принести огромный капитал, если ее подать как следует. Для начала я могу предложить тебе контракт на равных паях: я покупаю помещение и оборудование, забочусь о рекламе, а ты вносишь в наше общее дело свою коллекцию одежды. Я слышал, что за время беременности ты подготовила какую-то сногсшибательную коллекцию.
— Ну, я не знаю, насколько она удачна...
— Ты собиралась ее представить в «Тропибелле»?
— А где ж еще?
—Не делай этого! Признаюсь, я уже приобрел для нашего Дома моделей прекрасный особняк в самом центре города. Поедем сейчас туда, и ты сама увидишь, как смогут заиграть твои модели в том интерьере...
Аурелио вел этот разговор с таким напором, что у Габриелы ни секунды не оставалось на раздумья и сомнения. Она была словно под гипнозом и на все предложения Аурелио ответила согласием.
Рикардо был в отчаянии, лишившись разом и Габриелы, и ее новой коллекции, на которую делал большую ставку. Всю неустойку при расторжении контракта Габриела выплатила, и это означало, что у нее появился очень богатый покровитель.
—Кто бы это мог быть? — рассуждал Рикардо. — Я знаю всех, кто занимается большой, модой. Они уверяют, что не способны на такую подлость. Да и финансы у них не те, чтоб подвести к банкротству «Тропибеллу».
Саре очень хотелось сказать, кто пытается разорить Рикардо, но она помалкивала, боясь возможных расспросов мужа. В самом деле, откуда ей может быть известен тайный замысел Аурелио? О таких вещах ведь не сообщают первому встречному, а тем более жене своего конкурента. Значит, у Рикардо будут все основания обвинить ее в сговоре с Аурелио. А дальше пойдут те самые вопросы о разоблачении Сары, которые Рикардо конечно же лишь отложил до более удобного случая.
—Заявленный показ ни в коем случае нельзя отменить, — сказала она Рикардо. — Пусть он не будет иметь успеха, но мы должны убедить всех в том, что «Тропибелла» жива и продолжает функционировать, только у нее временные трудности в связи со сменой основного модельера. Мы выставим коллекцию Евы, а главной моделью буду я. Это внесет в показ неожиданную краску, и все поймут, что мы решили сменить направление и поэтому сами отказались от Габриелы.
— Ты? В качестве модели?..
— А что? Считаешь меня уже старой для этого дела?
— Сара, как бы тебе сказать это помягче... — Рикардо старался подбирать слова, которые бы прозвучали не обидно для жены. — Я знаю твое желание стать моделью и даже обсуждал это с Евой. Но она считает, что сейчас в моде другой тип манекенщиц...
— Тип Габриелы? — язвительно усмехнулась Сара.
— Ну, в общем, да, — вынужден был признать Рикардо.
— Ты не знаешь моих возможностей! — с обидой произнесла Сара. — Красивая женщина всегда в моде! И я сумею подать любую, даже самую поганую одежду так, будто это платье предназначалось для королевы.
Опечаленная Ева пришла к Габриеле, чтобы поделиться с ней своими неприятностями и попросить доброго совета.
— Сара будет там ведущей моделью?! — пришла в ужас Габриела, когда Ева рассказала ей о переменах, происходящих в «Тропибелле». — Нет, я была права, когда уговаривала тебя уйти от Рикардо вместе со мной. Да Сара своим вульгарным видом загубит все твои разработки! И Рикардо совсем с ума спятил. Я давно подозревала, что он перестал чувствовать веяния моды. Он банкрот, Ева!
— Ты говоришь о нем так жестоко, — недовольно заметила Ева. — Ведь ты любила этого человека, а может, и до сих пор любишь...
— Нет, Ева, все уже в прошлом. А моя любовь не имеет никакого отношения к профессиональной деятельности Рикардо. Ты же сама говоришь, что он сделал ставку на Сару. Скажи, мог ли так поступить профессионал?
— Не знаю, что с ним творится. Он ходит словно в воду опущенный. И я не могу уйти от него в такой ситуации. Второго удара он не переживет.
— Ну, жалей его, жалей. А он никого не жалеет, кроме своей драгоценной Сары. Неужели ты этого еще не поняла?
— Да, в общем, поняла. Но уйти все равно не могу.
Она переменила свое решение на противоположное уже следующим утром, когда увидела модели, изготовленные по эскизам Сары.
—Но это же разработки Габриелы! — воскликнула возмущенная Ева. — Как ты можешь выдавать их за свои?
Между женщинами возникла бурная ссора, и взявшийся их помирить Рикардо вынужден был признать, что эскизы действительно принадлежат Габриеле.
—Ну и что? — невозмутимо отрезала Сара. — Она о них все равно уже забыла.
Тогда-то Ева и сказала, что увольняется из «Тропибеллы» немедленно.
Работа в новом Доме моделей так увлекала Габриелу, что сестры смотрели на нее даже с некоторым осуждением: слишком быстро она забыла об Артуро.
Для самих же Эстер и Марисоль смерть Артуро имела неожиданные и не очень приятные последствия.
Демо однажды увидел Эстер, выходившую из церкви, и спросил, зачем она туда ходила — ведь службы в этот час не было. Эстер честно ответила, что зажгла свечу в память об Артуро. Реакция Демо оказалась такой яростной, что Эстер в слезах убежала домой, не в состоянии вынести упреков, которые на нее обрушились.
— Ты была его любовницей! Ты и до сих пор любишь его! — кричал в гневе Демокрасио.
— Но Артуро мертв! — пыталась пробиться к его благоразумию Эстер.
— А если бы он был жив, то тебя ничто бы не останавливало? Ты бы спала с ним, а не со мной?
Эстер горько переживала обиду и не подпускала к себе Демокрасио, который, опомнившись, надеялся вымолить у нее прощение.
У Марисоль тоже возникла размолвка с Бейби — из-за Артуро.
—Ты-то что убиваешься по нему? — рассердился Бейби, когда Марисоль после похорон стала рассказывать, каким замечательным человеком был Артуро. Кем он тебе доводился? Может, у вас была любовь?
Марисоль, в свою очередь, спросила, почему Бейби так враждебно настроен против Артуро и что их связывало с покойным. Сама о том не догадываясь, она попала в болевую точку Бейби, и в ответ он разразился бурной тирадой, из которой Марисоль поняла только то, что Бейби испытывает угрызения совести после смерти Артуро. На все дальнейшие расспросы Бейби не отвечал, чем лишь усилил подозрения Марисоль.
—Скажи мне, наконец, прямо: чем ты занимаешься и откуда у тебя такие большие деньги, — потребовала она.
Бейби не могла понравиться ее настойчивость, и в итоге они с Марисоль поссорились.

После увольнения Евы Рикардо ничего не оставалось, как положиться во всем на Сару. На успех он, разумеется, не рассчитывал — в его задачу входило держать хорошую мину при плохой игре. Конкуренты Рикардо поглядывали на него с сочувствием, ничем не выдавая своей радости по поводу его неудачи. От них Рикардо и узнал о некоем новом Доме моделей — «Афродите», — который, едва появившись на горизонте большой моды, рекламировал себя с большим размахом.
Рикардо взял в руки один из красочных проспектов, выпущенных «Афродитой», и увидел на обложке... улыбающуюся Габриелу.
— Кто же владелец этой «Афродиты»? — воскликнул он и, не успев получить ответа, услышал:
— Вы сеньор Рикардо Линарес? — спросил подошедший к нему незнакомец. — Получите приглашение на показ новой коллекции Дома моделей «Афродита».
— Кто вас послал? — не слишком любезно отреагировал Рикардо.
— Сеньор Аурелио Линарес. Он будет рад видеть вас на торжественном открытии «Афродиты».
Поблагодарив посыльного за приглашение, Рикардо тотчас же отправился к Габриеле, но дома ее не застал. Консуэло пояснила, что дочь до поздней ночи бывает у себя на работе.
—Она совсем забыла о сыне! — гневно бросил Рикардо.
— Наоборот, — возразила Консуэло. — Габи не жалеет сил, чтоб обеспечить мальчику достойное будущее.
— Но она же связалась с этим подонком — моим дядюшкой! О каком достойном будущем тут может идти речь?!
— Рикардо, я не хочу знать о ваших семейных распрях, — мягко урезонила его Консуэло. — Сеньор Аурелио сделал для Габи столько добра, поэтому я попрошу тебя не говорить о нем гадости в моем доме.
— Он всех вас очаровал, — с горечью произнес Рикардо. — Как мне убедить Габи, что она доверилась негодяю? Этот человек ничего не делает просто так, без выгоды для себя.
— Его выгода понятна, — сказала Консуэло. — Он хочет заработать на таланте Габи, что ж в этом плохого? Ведь твой дядя дает возможность и Габи развернуться в полную силу. Она тоже внакладе не останется.
— Да Аурелио наверняка замыслил что-то очень подлое и коварное! Финансовая выгода — только на поверхности. Я хорошо знаю своего дядю. Поверьте, он просто опасен.
— Рикардо, прости, но я больше не хочу выслушивать твои нападки на сеньора Аурелио.
—Да, я ухожу.

Демокрасио тяжело переживал разрыв с Эстер, усугубляемый и еще одним обстоятельством, известным только Демо и комиссару Лопесу, который, собственно, и был инициатором этой почти фантастической затеи. А состояла она в том, что Лопес решил разыграть довольно жестокую мистификацию со смертью Артуро.
Да, хирурги все-таки сумели вырвать его из лап смерти.
Когда заведующий клиникой сообщил Лопесу, что врачам удалось вывести Артуро из комы, комиссар просто ошалел от радости, и мощная фантазия сыщика тотчас же заработала с невероятной силой. Он сказал доктору, что для следствия по делу о наркобизнесе было бы неплохо, если б Гонсалес до поры до времени числился умершим. Это развяжет руки тем, кто на него покушался, они станут действовать менее осмотрительно, и поймать их будет гораздо легче.
— Но это станет большим ударом для близких Гонсалеса, — заметил доктор, не слишком вдохновленный идеей Лопеса.
— Ничего, — возразил тот, — зато радости будет больше, когда они узнают о воскрешении Артуро из мертвых.
— Ладно, — согласился доктор. — Только вся ответственность за эту мистификацию будет лежать на вас.
— Разумеется, — не стал возражать Лопес.
Так появился запаянный гроб, который и был похоронен и оплакан на кладбище.
А сам Артуро еще несколько дней находился в реанимационной палате, где его регулярно навещали Демокрасио и Лопес. Когда же раненый немного окреп, его поместили в загородный санаторий, обеспечив сменяющими друг друга медсестрами.
Демокрасио бывал у приятеля каждый день, сообщая всякие житейские и криминальные новости. Артуро конечно же прежде всего интересовала Габриела — о ней он хотел знать все до мельчайших подробностей. Порадовался тому, что и после его мнимой смерти она не приблизила к себе Рикардо. Но очень огорчился ее альянсу с Аурелио Линаресом.
— Этот тип опасен, — горячился Артуро. — Ты должен предупредить Габриелу.
— Не волнуйся, она под надежным наблюдением, — успокаивал его Демокрасио. — Лопес полагает, что именно Аурелио Линарес является боссом наркобизнеса. Подожди немного, отдохни здесь, и мы свое дело сделаем.
Очень удивила Артуро и бесконечная скорбь Миранды по поводу его гибели. «Она любила меня всю жизнь! — дошло наконец до Артуро. — Но почему же надо было это скрывать?» Он вспомнил, как добивался ее, когда они вновь встретились после нескольких лет разлуки, как хотел даже на ней жениться. «Видимо, не проявил должной настойчивости, — заключил он. — Нанесенная ранее обида оказалась сильнее любви».
Демокрасио в последние дни был мрачен, и Артуро спросил, не случилось ли еще каких неприятностей. Вместо ответа Демокрасио задал встречный вопрос:
—Скажи прямо: у тебя было что-нибудь с Эстер?
—С Эстер? Да ты с ума сошел? — искренне возмутился Артуро.
—Но ведь она тебя любит!
— Приятель, ты, я вижу, совсем спятил от своих чувств к Эстер. Эта девочка всегда смотрела на меня скорее как на отца, которого ей недоставало, чем на мужчину. Подонок Рамиро избивал ее, приставал к Эстер со скабрезностями, а ей хотелось надежной защиты...
— Я ..., Артуро. Прости меня, — с облегчением выдохнул Демо.

Глава 53

За завтраком Рикардо выглядел таким хмурым и несчастным, будто действительно переживал траур по любимой женщине.
— Ну что, теперь ты убедился, чего стоит твоя «невинная пташка» Габриела? — подлила масла в огонь Сара.
— Она больше для меня не существует! — стукнул кулаком по столу Рикардо. — Сейчас я обеспокоен судьбой моего сына. Страшно представить, каким он может вырасти под влиянием Аурелио.
Если бы он в тот момент взглянул на Сару, то увидел бы, как напряглась она, что-то прикидывая в уме, а глаза ее засветились тем лихорадочным блеском, который был верным признаком того, что Сара затевает какую-то каверзу.
—У тебя есть все права на мальчика, — сказала она слащаво-заискивающим тоном.
Рикардо взглядом выразил удивление: до сих пор любое упоминание о сыне Рикардо и Габриелы приводило Сару в бешенство, а тут вдруг такая перемена! Но Сара уже отбросила сомнения и, пользуясь растерянностью мужа, перешла к осуществлению плана, только что созревшего в ее авантюрном уме. Она говорила, что этот ребенок — их спасение, что он сможет в какой-то мере заменить им Рикардито, что втроем они могли бы уехать за границу и Габриела постепенно смирилась бы с таким положением.
Далее она предложила Рикардо конкретные действия, и он, вяло протестуя, все же согласился их выполнить: душа его жаждала компенсации за обиду, нанесенную ему Габриелой.
И вот уже составлено исковое заявление в суд, но найти компрометирующие факты против Габриелы непросто, однако Сара не намерена сдаваться — она следит за каждым шагом Габриелы и вскоре находит повод для обвинения в ее растлевающем воздействии на ребенка.
После успешного показа мод в «Афродите» Габриела приобрела популярность не только как кутюрье, но и как фотомодель, и вынуждена была теперь поддерживать этот имидж, работая с фотографом. Фотосеанс обычно длился целый день, и Габи просила няню привозить ей иногда сына, чтоб мальчик не скучал по матери. Да и она сама отдыхала в перерыве между съемками, играя с малышом. Этим-то и воспользовалась Сара. Как только няня с ребенком вышла из дома, Сара позвонила Рикардо, и тот явился на фотосеанс вместе с судебным представителем. Картина им открылась не такая уж впечатляющая, но вполне подкрепляющая иск Рикардо: фотограф снимал Габриелу в нижнем белье, а неподалеку находились няня и ребенок.
Габриела пришла в отчаяние от действий Рикардо, понимая, что при желании этот факт можно раздуть до невероятных размеров и ей будет очень трудно защищаться в суде. Таким образом, Габи ничего не оставалось, как снова обратиться за помощью к Аурелио.
Он пообещал найти хорошего адвоката, но, едва благодарная Габи вышла из кабинета, тотчас же набрал номер Сары.
—Нам надо повидаться, крошка, — сказал он тоном, не допускающим возражений. — Встретимся у меня дома через час.
Сара явилась туда ни жива ни мертва — боялась, что на сей раз Аурелио, взбешенный ее действиями против Габриелы, осуществит свою угрозу и выдаст ее тайну Рикардо. Он, однако, встретил гостью весьма приветливо.
— Ты, кажется, дрожишь от страха? — довольный произведенным эффектом, Аурелио рассмеялся. — И напрасно! Уверяю тебя.
— Зачем я тебе понадобилась? — прямо спросила Сара, не поверив в искренность столь радушного приема.
— Ждешь от меня подвоха? — совсем развеселился Аурелио. — Правильно, со мной надо держать ухо востро! У нас с тобой, в общем, разные интересы, но в данном случае они опять совпали, и если ты станешь вести себя как подобает, то будешь щедро за это вознаграждена.
— Что ты имеешь в виду? — Сара все еще не могла понять, к чему клонит Аурелио.
— Рикардо вознамерился отобрать у Габриелы сына. Не так ли? Скажи, ты тоже хотела бы, чтоб мальчик рос в вашей семье?
— Да, — потупив взор, ответила Сара.
— Что ж, это можно понять. Мать, тоскующая по умершему сыну...
— Перестань! — не выдержала Сара. — Ты позвал меня затем, чтоб покуражиться?
— Ни в коей мере! — замахал руками Аурелио. — Меня как раз очень устраивает такой расклад. Вы с Рикардо будете воспитывать ребенка, а я... Я женюсь на Габриеле!
— Но ты ведь приходишься ей родным дядей!
— Это не такое уж и близкое родство, — возразил Аурелио. Да и тебя не должно волновать, на чьей груди успокоится Габриела. А вот чтоб они с Рикардо опять не помирились — мы с тобой должны всерьез позаботиться. Я буду усиленно делать вид, будто хочу заполучить Габи вместе с сыном, а ты должна всячески внушать Рикардо, что мы с Габриелой — одно целое.
— Так она еще не знает, что ты задумал на ней жениться?
— Всему свое время. Но если мы будем действовать разумно, то никуда она от меня не денется. А вы, как только получите ребенка, тотчас же уедете подальше от Каракаса, чтоб Габриела смогла поскорее забыть о сыне.
— Ты так уверен в том, что она сдастся без боя? —усомнилась Сара. — Она ведь — мать...
— Матери всякие бывают, — многозначительно произнес Аурелио, и Сара осеклась.
— Для того чтоб жить за границей, нам понадобятся немалые средства, — сказала она после паузы. — А ты, по сути, разорил Рикардо.
— Молодец! — похвалил ее Аурелио. — В любой ситуации не забываешь о собственной выгоде.
—Но дело-то серьезное, — продолжала торг Сара.
—Конечно, — согласился Аурелио. — И если нам удастся его обтяпать, то ты получишь от меня такую сумму, на которую вы с Рикардо и ребенком сможете безбедно жить за границей. Только помни об одном: никакой самодеятельности! Наши действия должны быть строго согласованы.
Опасения Аурелио насчет возможного примирения Рикардо и Габриелы были отнюдь не напрасны: с каждым днем Рикардо все острее испытывал угрызения совести. Ведь ему предстояло опорочить, оклеветать Габи, чтоб отобрать у нее сына. И в какой-то момент понял, что не сможет поступить так подло. Поехал к Габриеле и стал вымаливать у нее прощение.
— Я забрал свое исковое заявление, — сообщил он. — Прости меня, если сможешь. На меня нашло затмение. А все потому, что ты гонишь меня. Габи, любимая, неужели мы уже никогда не сможем поговорить с тобой спокойно? Ведь у нас — сын. Мы должны оба заботиться о его будущем. Мне вовсе не безразлично, каким он вырастет, поэтому я и не хотел, чтоб он попал под влияние Аурелио.
— Он не имеет никакого отношения к нашему сыну, — возразила Габриела.
— Это пока мальчик не подрос. Но если ты будешь продолжать работать с Аурелио, то он не упустит возможности сделать из нашего сына своего последователя.
— Ты преувеличиваешь опасность Аурелио.
— Нет! Вовсе нет! Знаешь, что он сказал мне? «Можешь забыть, что у тебя есть сын. Я женюсь на Габриеле и усыновлю мальчика».
— Это опять похоже на сплетню.
— Габи, неужели я мог придумать что-нибудь подобное? Ты же сама видела, какую бурную деятельность развернул Аурелио, чтоб я не выиграл этот процесс. И на меня он давил — своими средствами. Зная, что я не отступлюсь от иска, он хотел досадить мне. Это доставляет ему большое удовольствие — издеваться над людьми.
— Возможно, он хотел таким образом позлить тебя, — высказала предположение Габриела. — Я надеюсь, ты не поверил его нелепой болтовне?
— Габи, он потешается над нами обоими. Пуст, дескать, эти двое дураков перегрызут глотки друг другу, а я, наблюдая за ними, повеселюсь всласть.
— Неужели он так жесток?
— Да он просто монстр! Ведь как повел бы себя в этой ситуации любой нормальный человек? Он бы поговорил со мной — как дядя, как старший по возрасту. Посоветовал бы не горячиться и договориться с тобой по-хорошему. Наконец, призвал бы на помощь Федерико — твоего отца, который до сих пор ничего не знает о моей затее. Федерико я уважаю и наверняка внял бы его просьбе. Но Аурелио не стал этого делать. Наоборот, он изо всех сил старается настроить меня против тебя.
Слушая Рикардо, Габриела припомнила многое, чему раньше не придавала серьезного значения. Ей припомнилось, как Аурелио всячески старался выставить Рикардо извергом в ее глазах и при этом не скупился на подарки и комплименты, которые иногда казались Габриеле чересчур фривольными. «Неужели он и в самом деле задумал меня обольстить?» — впервые испугалась Габриела.
— Рикардо, хорошо, что ты пришел сегодня и мы смогли отбросить все обиды, — сказала она. — Мы наделали много ошибок, но нам надо учиться доверять друг другу.
— Да, ты права, я рад услышать это от тебя. Если мы будем держаться вместе, то ни Аурелио, ни Сара, ни кто другой не сможет причинить нам вреда.
Далее последовал долгий страстный поцелуй. «Теперь нам никто не помешает. Мы навсегда вместе», — повторяли они как заклинание.

Сару беспокоило длительное отсутствие Рикардо. Наблюдая за ним в последние дни, она заметила, что его мучают сомнения, и боялась, как бы он не выкинул что-нибудь такое, что могло бы разрушить ее планы.
— Где он может быть в такой поздний час? — повторяла она, то и дело поглядывая на часы.
— Не волнуйся, придет, — вяло отвечала ей Эльвира. — Он вроде бы угомонился, тьфу, тьфу. А вот мой муженек, похоже, совсем спятил. Я заставила себя унизиться — разыскала его в отеле, просила вернуться домой... — она внезапно расплакалась. — Знаешь, что он мне сказал? Что будет уговаривать эту шлюху Консуэло стать его законной женой!..
Теперь пришел черед Сары утешать свекровь.
—Мы с Рикардо держали это в тайне, — сказала , она, — но тебе я скажу по секрету: у тебя скоро будет внук!
—Ты опять беременна? — оживилась Эльвира.
— Нет, речь идет о сыне Рикардо. Мы скоро отберем его у Габриелы.
— Более мой! Зачем вам это надо? — не разделила восторга Сары Эльвира. — А она что же, согласна отказаться от сына?
— Согласится! — не стала вдаваться в подробности Сара. — У нас есть компромат на нее.
— Ну, допустим, что вы отберете мальчика. Но кто будет им заниматься? Неужели ты?
— Да, я, — заявила Сара. — И ты. Ведь ты — его родная бабушка.
— Нет! На меня не рассчитывайте. Я не желаю слышать об отпрыске Габриелы Грубер! Избавьте меня от такого родства!
В этот момент как раз появился Рикардо, и Сара бросилась к нему.
— Наконец-то! Где ты был? Я не находила себе места, — она попыталась обнять мужа, но Рикардо мягко отстранил ее.
— Нам надо серьезно поговорить, Сара. Пойдем наверх.
— Что случилось? Говори здесь, я все рассказала Эльвире.
— Ну что ж, здесь так здесь, — устало произнес Рикардо. — Я забрал свое заявление из суда.
— Ты с ума сошел! — взвизгнула Сара.
— Только, пожалуйста, не надо истерик, — предупредил ее Рикардо. — Ты всячески подбивала меня на эту подлость, но я все же не подлец, а потому не смог возводить на Габриелу напраслину.
— Ты был у нее?! — догадалась Сара.
— Да. И мы с ней помирились. Так что, как видишь, все вернулось на круги своя. Из нашей с тобой совместной жизни опять ничего хорошего не получилось.
Сара, как и предполагал Рикардо, впала в обычную для нее истерику, но это уже не могло повлиять на его решение.

С утра Габриела отправилась в «Афродиту» и, войдя в кабинет Аурелио, сухо сказала, что в адвокате больше нет нужды, поскольку Рикардо отказался от своего иска.
К такому удару Аурелио не был готов и поэтому в первый момент растерялся. От Габриелы это не укрылось.
— Мне казалось, вы должны были обрадоваться такому сообщению, — сказала она вслух, а про себя подумала: «Рикардо был прав!»
— Я рад, — поспешил исправить оплошность Аурелио. — Просто немного опешил, потому что не ожидал от этого подонка такого благородства. Наверное, он вспомнил о пеленках-распашонках и попросту испугался.
— Аурелио, я не хотела бы, чтоб вы говорили в таком тоне о Рикардо, — прервала его Габриела.
— Неужели ты опять ему поверила? — всплеснул руками Аурелио.— Не понимаю тебя! Сколько же зла он еще должен сделать тебе, чтоб ты, наконец, обрела гордость и достоинство? Нет, я больше не стану терпеть измывательств Рикардо над тобой! — все более горячился он. — Я увезу тебя отсюда, и этот негодяй никогда нас не отыщет!
— Погодите! О чем это вы! Я никуда не собираюсь уезжать. Тем более с вами, — пыталась остановить его Габриела, но Аурелио уже вошел в раж.
— Ты говоришь так, потому что еще молода и не понимаешь, в чем твое счастье! — воскликнул он и, крепко обняв Габриелу, стал осыпать ее поцелуями. — Я люблю тебя, — шептал он в исступлении. — Будь моей! Я женюсь на тебе!
Габриеле стоило больших усилий вырваться из цепких рук Аурелио. Оттолкнув его, она стремглав выбежала на улицу и, когда садилась за руль, боковым зрением заметила знакомый силуэт, который заставил ее внутренне содрогнуться. «Не может быть! Это призрак», — подумала она, но любопытство оказалось сильнее ужаса. Уже в следующее мгновение Габриела решительно пересекла улицу, направляясь к скверу, в котором, как ей показалось, она увидела Артуро. «Призрак» между тем спешно от нее удалялся и наконец, побоявшись быть настигнутым, попросту припустил бегом...
Домой Габи вернулась в сильнейшем потрясении.
— Он жив! Я видела его!
— Кто? — испугалась Консуэло.
— Артуро!
— Бог с тобой, дочка! Что ты говоришь? Ты не заболела?
— Не знаю... Может быть... Ой, мама, мне так плохо! Я сегодня пережила такое, что немудрено, если мне явился призрак.
— Выпей успокоительное и ложись спать, — предложила Консуэло. — Идем, я помогу тебе раздеться.
Габриела последовала совету матери, но уснуть не смогла даже со снотворным. Проворочавшись с боку на бок около часа, она встала и, ничего не объяснив матери, поехала на кладбище. Если бы она была внимательнее, то смогла бы заметить машину, сопровождавшую ее от ее дома до самого кладбища. Вел эту машину конечно же Артуро. Он уже вполне поправился, но Лопес запрещал ему объявляться среди знакомых. Поэтому он и вынужден был таиться — даже когда Габи, рыдая над его мнимой могилой, просила у него прощения и совета: как ей жить дальше.
«Потерпи еще немного, моя хорошая, — шептал Артуро. прячась за чьим-то надгробным памятником. — Я не дам тебя в обиду. Скоро мы выведем твоего нынешнего покровителя на чистую воду!»

Глава 55

Беда, как известно, не приходит одна. В тот день, когда Рикардо отобрал у Габи сына, в семье Консуэло произошло и другое, куда более ужасное событие: Рамиро изнасиловал Эстер.
Накануне она помирилась с Демокрасио и они решили пожениться. Подыскали квартиру, стали понемногу обставлять ее. Эстер выглядела очень счастливой. Заботы по обустройству будущего дома увлекли ее, и она проводила там все свободное время. К Консуэло наведывалась лишь затем, чтобы узнать семейные новости да еще посоветоваться с Габи насчет занавесок для спальни или салфеток для кухни, которые они тут же и принимались мастерить.
В тот злополучный день Эстер принесла ткань из магазина и, не застав дома Габи, стала обрабатывать на ее машинке края будущих штор.
Машинка негромко стрекотала, но этого шума оказалось достаточно для того, чтоб Эстер не услышала, как скрипнула входная дверь и в дом вошел Рамиро. Сообразив, что Эстер его не замечает, Рамиро подкрался к ней сзади и повалил на пол.
Эстер кричала, отбивалась, но на помощь ей прийти было некому.
Чуть позже домой пришел Рубен и, услышав крики сестры, вбежал в комнату, однако, потрясенный увиденным, тотчас же отпрянул и помчался вон из дома.
На улице он столкнулся с матерью, которая сразу же догадалась по его виду, что произошло нечто ужасное. Она стала расспрашивать сына, но тут из дома вышел встрепанный Рамиро, и Консуэло поняла, что ее бывший муж, вероятно, опять приставал к Эстер.
—Что он с тобой сделал? — бросилась она к плачущей дочери. — Он обидел тебя? Говори!
Эстер молчала. Рыдания душили ее.
—Дочка, милая, что случилось? — не унималась Консуэло.
И тут вдруг прорвало Рубена. Шок, который он испытал накануне, теперь вылился в истерику.
— Если ты будешь молчать, — кричал Рубен, весь дрожа, — то я сам обо всем расскажу маме!
— Мерзавец! — вскинулась на него Эстер. — Ты все видел? Ты был здесь и не помог мне отбиться от этого гада?.. — Она больше не могла говорить и зарыдала в голос.

Аурелио хоть и пообещал Габи помочь, но не делал ничего, чтобы вернуть ей сына. Поняв это наконец, она обратилась к Федерико, но и тот не смог повлиять на Рикардо. Совсем отчаявшись, Габи вынуждена была искать защиты в суде.
Узнав об этом, Рауль попытался еще раз поговорить с другом.
— Пойми, — внушал он Рикардо, — теперь, когда ты лишил Габриелу возможности видеть сына, суд однозначно будет на ее стороне. Ребенка у тебя отберут. А Габриела вряд ли станет терпеть твое присутствие рядом с мальчиком. Вот чего ты добьешься своей безумной выходкой
—Я увезу его из Венесуэлы! — стоял на своем Рикардо.
— Лучше помирись с Габриелой. Попроси у нее прощения.
— Еще чего! — возмутился Рикардо.
— Ты помнишь о моей ссоре с Илианой? — продолжал убеждать его Рауль. — Помнишь, как мы расстались чуть ли не врагами? А сейчас я счастлив!
— У меня другая ситуация, — возразил Рикардо. — Если бы Габриела была такой же порядочной женщиной, как Илиана...
— Да чушь все это! — прервал его Рауль. — Навет, наговор! А ты поверил?..
— Не убеждай меня, Рауль, — Рикардо решительно встал со стула, давая понять, что разговор окончен.

А между тем Сара, оставшись с ребенком одна, металась по комнате в бессильной ярости, потому что мальчик беспрестанно плакал, а она никак не могла его унять. Пронзительный детский плач проникал в ее воспаленный мозг, стирая зыбкую грань между воспоминаниями и реальностью.
—Перестань! Прошу тебя, — шептала исступленно Сара, а затем переходила на истошный крик: — Заткнись! Исчезни! Сгинь!
Когда эта пытка, видимо, достигла предела, Сара наклонилась над кроваткой и стала что есть силы тормошить малыша, а затем отшлепала его. Плач от этого только усилился.
—Если ты сейчас же не замолчишь, я прикончу тебя! — сжав кулаки, произнесла Сара. Губы ее побелели, в глазах появился нездоровый лихорадочный блеск. Видения прошлого окончательно заслонили собой реальность. — Рикардито, сынок! — простонала Сара. — Не мучай меня, не заставляй повторять все сначала. Умолкни, не плачь, я не хочу тебя убивать. Я не хотела тебя убивать! Прости меня, Рикардито!.
Закрыв лицо руками, она выбежала из спальни, не желая больше искушать судьбу.

Габриела попросила Федерико проводить ее в дом Рикардо, чтобы повидать сына.
—Меня там просто выставят за дверь, а если рядом будешь ты — не посмеют, — сказала она отцу.
Но когда Федерико вошел с Габи в свой бывший дом, их встретила злорадно улыбающаяся Эльвира.
— Опоздали, голубчики! Рикардо и Сара уже далеко отсюда. И твой внук, — с особым удовольствием она обратилась к Федерико, — вместе с ними. Они будут жить за границей. А ты, — Эльвира перевела взгляд на Габриелу, — можешь теперь делать, что хочешь. Иди в суд, в полицию — тебе уже никто не поможет.
— Это ложь! — не поверила ей Габриела. — Я сейчас найду своего сыночка и заберу его!
Она распахнула ту дверь, из которой в прошлый раз выходила Сара с мальчиком на руках.
— Я найду его! — открывая комнату за комнатой, повторяла Габи.
— Нахалка! Что ты себе позволяешь? — следовала за ней по пятам Эльвира. — Говорю же тебе, что твое чадо увезли!
Габриела не обращала внимания на Эльвиру и продолжала свой отчаянный поиск. Однако мальчика в доме действительно не было. Убедившись в этом, Габриела зажала в угол Эльвиру:
—Не отпущу, пока не скажешь, куда Рикардо увез моего сына.
— Это его сын!
— Говори адрес, — стояла на своем Габриела. — Или я изобью тебя.
— Я не знаю, куда они поехали, — пролепетала Эльвира. — Знаю только, что за границу.

Самолет, увозивший на своем борту беглецов, то и дело попадал в воздушные ямы. Грохот бушующей грозы прорывался в салон, заглушая мерный шум двигателей. Иллюминаторы беспрерывно озарялись дальними и ближними разрядами молний, и казалось, будто самолет летит в сплошной полосе грозы.
Малыш плакал, Сара билась в истерике. Рикардо пытался успокоить обоих, но у него ничего не получалось.
—Мы погибнем! — причитала Сара. — Мы сейчас разобьемся. Рикардито решил нам отомстить. Он хочет забрать нас к себе!
Полет, однако, закончился вполне, благополучно. Затем они еще несколько часов добирались до острова, на котором решили укрыться, и все это время Рикардо безуспешно метался между сыном и Сарой, не умея с ними справиться.
Наконец он дотащил обоих до отеля и прежде всего стал укладывать ребенка спать. Сара тем временем продолжала находиться во взвинченном состоянии. Шагая из угла в угол по комнате, она истерично выкрикивала:
— Я сойду с ума! Этот ребенок страшно избалован! Его плач невыносим!
— Выйди из спальни! — потеряв всякую выдержку, закричал на нее Рикардо. — Ты сама не даешь ему уснуть!
Вытолкав Сару из детской, он силой влил в беснующуюся жену снотворное и сидел у ее постели до тех пор, пока дыхание Сары не стало ровным. Затем вернулся к сыну. Мальчик уже не плакал, а лишь тяжело, не по-детски, всхлипывал. Дотронувшись до его лба, Рикардо понял, что у ребенка жар. Надо было срочно что-то делать, но, измученный длительным и тягостным путешествием, он совсем растерялся. Рассчитывать на помощь Сары не приходилось, а потому он постучал в соседний номер и пригласил к малышу незнакомую женщину.
— Сеньора, посмотрите, пожалуйста, что с ним. Может, вы знаете, как надо поступать в подобных случаях.
— А вы путешествуете с младенцем один? — несколько удивилась женщина.
— Нет, с нами моя жена. Но она тоже заболела, — пояснил Рикардо. — Я дал ей снотворное и не хочу ее будить.
Едва взглянув на мальчика, женщина сказала, что здесь она бессильна помочь.
—Надо срочно вызывать врача. Спустившись к хозяину отеля, Рикардо выяснил, что в столь поздний час ни один доктор сюда не поедет.
— Что же мне делать? — в отчаянии спросил Рикардо.
— Увы, придется подождать до утра. А потом отвезете мальчика к доктору в соседнее селение. Как туда проехать, я вам расскажу.
Ночь у постели больного сына показалась Рикардо бесконечной. Когда же наконец рассвело, он вошел в спальню к Саре и растолкал ее.
— Сара, проснись, пожалуйста. Малыш болен, его надо везти к врачу. А это далеко отсюда, в соседнем селении. Я хотел бы, чтоб ты поехала с нами.
— Ох, как мне все это надоело, — произнесла она, лениво потягиваясь в постели. — Ты уверен, что ему нужен врач?
— Да.   
— Господи, он все еще плачет? — окончательно проснувшись и услышав крик ребенка, доносившийся из соседней комнаты, Сара решительно встала. — Возможно, ты прав, — сказала она жестко. — Надо положить конец этому невыносимому реву. Пусть, врач подскажет, что надо делать. Поезжай к нему немедленно.
— Сара, ты отказываешься мне помочь? Хочешь, чтоб я поехал один? Но я всю ночь не спал, у меня от слабости дрожат руки и ноги... — обескураженно лепетал Рикардо.
— Боюсь, что я буду тебе только мешать, — сказала она. — Я совсем не выношу его визга. Просто сатанею, когда слышу этот плач.
Рикардо не стал ее больше упрашивать и, укутав ребенка потеплее, вышел с ним в холл. Когда же он садился в такси, из отеля выбежала Сара.
— Подождите меня! — замахала она рукой, желая привлечь внимание водителя.
— Что случилось? — испуганно спросил Рикардо,
— Ничего! — беззаботно усмехнулась Сара, — Просто я передумала. Чем скучать в номере, не лучше ли прокатиться в такси и полюбоваться окрестностями?
— А как же его плач? — Рикардо взглядом указал на сына. — Ты ведь от него сатанеешь?
— Перестань, — с досадой произнесла Сара. —Твои подковырки сейчас ни к чему. Посмотри, какое чудное утро, какая прелесть вокруг!..

Немолодой, провинциального вида доктор встретил посетителей радушной улыбкой, которая тотчас же исчезла с его лица, когда он взглянул на ребенка. Мальчик уже не плакал — он был без сознания. Тяжелые хрипы изредка вырывались из его слабенькой детской груди.
—Почему вы не приехали раньше? — набросился на Рикардо доктор. — Как можно было довести ребенка до такого состояния?
Рикардо сбивчиво оправдывался, но доктор не слушал его, а уже вводил малышу какое-то лекарство.
После укола малыш очнулся и жалобно заплакал.
—Возьмите его на руки, — обратился доктор к Саре. — Он хочет к маме.
—Я... не могу, — отступила в сторону Сара.
—Не понимаю, — растерянно произнес доктор. — Вы не хотите взять мальчика на руки?!
— Я не могу, — повторила Сара, сделав ударение на последнем слове.
— Позвольте мне, — вызвался Рикардо, но от его прикосновения малыш заплакал еще громче.
— Ему сейчас нужна мама, — настойчиво произнес доктор.
— Дело в том... — пустился в объяснения Рикардо, — что его мама... Словом, ее здесь нет.
— А где она? Позовите ее.
— Она далеко отсюда. В Каракасе.
— Ох, беда! — сокрушенно промолвил доктор. — Надо срочно ее вызвать. Мальчик очень плох. Мы, конечно, будем делать все, чтоб его спасти, но в таких случаях присутствие матери помогает иногда больше, чем все усилия врачей.
— Да, я позабочусь о том, чтобы она приехала как можно скорее, — пообещал Рикардо.
При этих его словах Сара внимательно посмотрела на мужа, а когда сестра унесла мальчика в палату, прямо спросила Рикардо:
— Что ты задумал?
— Пойдем, я объясню тебе в коридоре.
Он стал говорить, что не может подвергать сына смертельной опасности, а потому должен послушаться доктора и срочно вызвать сюда Габриелу.
— Трус! — гневно бросила ему Сара. — Предатель!
— Ты же видишь, что мы оба оказались никудышными няньками, — пропустив мимо ушей оскорбления, продолжал убеждать ее Рикардо.
— Нет, я не позволю ей здесь появиться! — стояла на своем Сара.
— Извини, но сейчас не время демонстрировать амбиции, — отрезал Рикардо. — Побудь здесь, а я найду телефон, по которому можно дозвониться до Каракаса.
Не обращая внимания на истеричные выкрики Сары, он вышел.
А когда примерно через час вернулся — ребенка в больнице уже не было.
— Я только на минуту отлучилась из палаты, — пояснила Сара, — и в это время он исчез.
— Врешь! — кипел от бешенства Рикардо. — Что ты с ним сделала? Кому ты отдала его? Признавайся!
Но она повторяла одно и то же: не видела, не знаю, никому не отдавала.

Глава 57

Несколько дней после исчезновения сына Рикардо провел в сущем аду. Обратившись за помощью в полицию, он с нетерпением ждал результатов поиска, не исключая при этом, что взятый полицейскими след приведет их в конце концов к Саре. Одна из медсестер призналась, что ее подкупили, но указывала на какого-то мужчину, которого и разыскивала теперь полиция. Рикардо же подозревал, что прежде этого мужчину подкупила Сара. А вот куда она распорядилась отвезти больного мальчика — было неизвестно, и Рикардо всякий раз становилось страшно, когда он представлял, какая чудовищная идея могла зародиться в воспаленном мозгу Сары.
Добиться от нее чего-либо вразумительного не представлялось никакой возможности: Сара пребывала в бредовом состоянии, то и дело повторяя: «Рикардито, иди к маме, прости свою маму».
Лишь теперь, глядя на нее, Рикардо понял, какой опасности подвергал сына, собираясь доверить его воспитание психически больной Саре. «Нет, я не должен был отбирать его у матери, — заключил Рикардо. — Надо ехать к Габриеле, повиниться перед ней и вместе искать сына!»
Он запихнул все еще бредящую Сару в самолет и вскоре был в Каракасе.
— Я очень виноват перед тобой, — сказал он Габриеле по телефону. — Прости меня, если сможешь. Мы должны вместе разыскать нашего сына.
— Что? — возмущенно прервала его Габи. — Он у тебя чуть не умер, а теперь я должна простить тебя?!
— Где он? Ты нашла его? Он жив? — засыпал ее вопросами Рикардо.
— К счастью, нашлись добрые люди, которые вылечили его и вернули мне.
— Ну, слава Богу! — облегченно вздохнул Рикардо. — Расскажи, где ты его нашла.
— Это не имеет значения. О мальчике позаботился дон Аурелио.
— Что? Так это он устроил похищение? Он подкупил сиделку?
— Рикардо, я не намерена с тобой разговаривать, — сказала Габи. — Хочу только, чтоб ты усвоил: сына ты потерял навсегда и не пытайся искать встреч ни со мной, ни с ним — даже когда он станет взрослым! — она в сердцах бросила трубку.
Перво-наперво Рикардо бросился к Саре и стал что есть мочи трясти ее:
— Признавайся, негодяйка! Ты с самого начала была в сговоре с Аурелио? Вы вместе задумали это похищение? Ну же! Говори!
— Я не понимаю тебя. О чем ты говоришь? В чем я должна признаться?
—Ты рассказала Аурелио, куда мы едем, чтоб он выкрал у нас мальчика?
— Нет! Нет! — вопила перепуганная Сара. — Я тут ни при чем! Отпусти меня!..
— Ну, черт с тобой! — Рикардо с силой оттолкнул от себя Сару и помчался в офис к Аурелио.
Там он без каких-либо предисловий ударил Аурелио кулаком в челюсть, а затем избивал его до тех пор, пока не прибежали охранники и не вытолкали разбушевавшегося посетителя пинками за дверь. Однако, несмотря на это, Рикардо был доволен тем, что сумел расквасить ненавистную физиономию Аурелио.
Теперь можно было подумать и о том, как жить дальше. Но мысли в голове Рикардо путались, и он поехал в «Тропибеллу», чтоб там все обсудить с Федерико.
— Я по глупости потерял и Габриелу, и сына, — с горечью признавал он. — Поддался влиянию Сары. Рядом с ней я тоже становлюсь таким же сумасшедшим, как и она. Отец, что мне делать? Неужели я всю жизнь должен нести этот крест — терпеть возле себя шизофреничку, которая к тому же еще и плетет интриги против меня?
Федерико не успел ответить сыну: в кабинет вошли полицейские и, предъявив ордер на арест, увели Рикардо с собой.

Задержав Рамиро, Демокрасио полагал, что Эстер напишет официальное заявление в полицию, но натолкнулся на неожиданное препятствие: Эстер по-прежнему не хотела выносить сор из избы.
— Но неужели ты допустишь, чтоб этот подонок разгуливал на свободе и выбирал новую жертву? — убеждал ее Демо. — Ведь если ты не предъявишь обвинения, то я должен буду выпустить его, да еще и принести свои извинения!
— Прости меня, Демо, — плакала Эстер, — но я как представлю, что должна буду говорить об этом на суде!..
Демокрасио, конечно, понимал состояние Эстер, но он не мог также и оставить безнаказанным Рамиро.
—Что мне делать, Артуро? — решил он посоветоваться с другом.
— Я сам выбью из него признание! — заявил тот и, не обращая внимания на запрет Лопеса, отправился в полицейский участок.
Рамиро пришел в ужас, увидев перед собой воскресшего из мертвых Артуро.
— Нет! Нет! Господи, прости меня! — завопил он и стал быстро-быстро креститься.
— Ты сейчас собственноручно напишешь признание в том, что изнасиловал Эстер! — грозно приказал Артуро.
— Нет! Нет!.. — слабеющим голосом вымолвил Рамиро и лишился чувств.
— Я сейчас заставлю его говорить! — вошедший следом за приятелем Демокрасио стал тормошить Рамиро, а когда тот открыл глаза, принялся избивать его.
— Я не виноват! Не бейте меня! — увертываясь от ударов, твердил Рамиро.
Артуро пришлось насильно увести Демокрасио из камеры.

Арест Рикардо совсем выбил из колеи Сару. Она поняла, что Аурелио цинично использовал ее в достижении своих целей. Все это она и высказала ему прямо в лицо.
Напрасно ты хочешь испортить со мной отношения, — спокойно ответил ей Аурелио. — Повторяешь ошибку своего мужа. Он тоже все время нарывался на скандал, и в конечном счете мне это надоело: я засадил его за решетку.
— Какой же ты подлец! — не удержалась от оскорбления Сара.
— Учти, что ты можешь последовать за ним как сообщница в похищении ребенка, — резонно заметил Аурелио. — Рикардо ведь не только обвиняется в мордобое, который он учинил у меня в офисе, но ему инкриминируется прежде всего похищение младенца. Стоит Габриеле или мне заявить, что Рикардо действовал не один, и ты тоже загремишь в тюрьму.
— Только попробуй это сделать! — прибегла к ответной угрозе Сара. — Тогда я расскажу, кто был истинным вдохновителем этого похищения!
— Ты ничего не сможешь доказать, — улыбнулся Аурелио. — Ничего! У тебя нет свидетелей!
— Я расскажу, как была сделана та кассета, с которой все и началось. А твоя манекенщица на допросе выложит, сколько ты заплатил ей за бездарную инсценировку.
— Эта девица уже вторую неделю проживает в Европе и, насколько мне известно, не собирается оттуда возвращаться.
— Подонок! — только и смогла произнести Сара, прежде чем покинула кабинет Аурелио.
Оставшись один, он еще некоторое время сидел с довольной улыбкой на лице, а затем позвонил Габриеле и сказал, что хотел бы навестить ее и малыша.
Габриела встретила его приветливо, но, увидев огромный синяк под глазом, испуганно отпрянула:
— Что с вами? Вы попали в аварию?
— Нет, случилось кое-что похуже: меня жестоко избил мой племянник.
— Рикардо?!
— Да. Он совсем озверел. Если бы не подоспела охрана, то он, пожалуй, забил бы меня до смерти.
— Но за что?
— За то что я спас от верной гибели его же сына!
— Боже мой! Иногда мне кажется, что он сошел с ума, — с горечью произнесла Габриела.
— Видимо, на это он и рассчитывает. Пытается изобразить из себя жертву и вызвать сочувствие — прежде всего у тебя, а затем и у судей.
— Вы считаете, он все-таки должен предстать перед судом?
— Да. Я больше не намерен спускать ему подобных выходок. Он ведь уже не раз пытался меня избить. Я долго смотрел на это сквозь пальцы, но вчера наконец отправил его за решетку.
— Рикардо в тюрьме?!
— А тебя это огорчает? Пусть он лучше убьет меня, пусть доведет до смерти твоего ребенка? Так?
— Нет, я так не думаю.
— Разумеется, ты вправе снять с него обвинение в похищении сына, — с обидой в голосе произнес Аурелио. — Но за вчерашнее нападение на меня он ответит.
— Нет, я не стану забирать заявление, — твердо сказала Габриела. — Пусть суд решит, имел ли он на это право. Где гарантия, что Рикардо или Сара не захотят повторить то же самое? Надо, чтоб суд раз и навсегда оставил сына за мной.
— Вот это разумное решение, — похвалил ее Аурелио. — А еще лучше было бы, если бы у мальчика появился новый отец. Ты не поняла меня? Я говорю о том, что готов усыновить твоего малыша и тем самым лишить Рикардо права отцовства.
— Вы опять намекаете на... — Габи осеклась, не смея даже выговорить слово «замужество».
— Да, Габи, я люблю тебя и прошу стать моей женой.
В ожидании ответа он пристально смотрел на Габи, словно хотел загипнотизировать ее. Но у Габи хватило воли, чтобы ответить решительным отказом.
—Я очень благодарна вам, дон Аурелио, — сказала она после паузы, — вы сделали мне столько добра... Но сейчас вы предлагаете невозможное. Я никогда не смогу стать вашей женой.
Габриела еще не успела прийти в себя после визита Аурелио, когда в доме появился другой гость — Федерико. И говорить с ней он тоже стал о Рикардо.
— Пойми, дочка, его надо спасать! — внушал он Габриеле. — Рикардо сам признался мне накануне ареста, что хочет вырваться из-под дурного влияния Сары. «Рядом с ней я тоже становлюсь сумасшедшим» — это были его слова. Габи, дитя мое, у тебя доброе сердце. Неужели ты позволишь, чтоб Рикардо осудили на несколько лет тюрьмы?
— Что ж я, по-твоему, должна сделать?
— Рауль советует забрать заявление о похищении. Он не сомневается, что вы с Рикардо по-прежнему любите друг друга и между вами возможно примирение. К тому же Рикардо попросил Рауля возобновить дело, о разводе с Сарой.
— Но есть еще обвинение в нападении на Аурелио, — напомнила Габи.
— За это он может всего лишь заплатить штраф. Дочка, прошу тебя, сделай это ради меня!
— Хорошо, я заберу заявление, — вынуждена была согласиться Габриела.
— Когда же она пришла в полицейское управление, то ей сказали, что Рикардо сейчас как раз находится на допросе.
Допрашивала его Миранда, которую Рикардо уже успел к тому времени как следует разозлить.
— Да как вы смеете оправдывать свои действия тем, что вы — отец? — возмущалась она. — Вы не отец, а подонок, который скрывал от невинной девушки, что он женат! Она доверилась вам, а вы цинично обманули ее.
— Вы не знаете всех обстоятельств... — попытался оправдаться Рикардо.
— Знаю! Знаю, что вы по-прежнему женаты и даже не подумали о разводе, как обещали Габриеле! И вы еще претендуете на ее ребенка? Это не ваш, а ее сын! Что вас заставило похитить мальчика?
— Недостойное поведение его матери! — парировал Рикардо. — Она ведет разгульную жизнь! У меня есть доказательства!
— Да вы и в самом деле отъявленный негодяй! — не стеснялась в выражениях Миранда.
— Вы не имеете права оскорблять меня! — взвился Рикардо. — Может, вам показать пленку, на которой Габриела выглядит как истинная шлюха?
— Что? Что ты сказал? — воскликнула Габи, вошедшая как раз в тот момент в кабинет Миранды. — А я, ..., пришла сюда, чтоб снять с тебя обвинение!
— Габи, я говорил только о кассете, — неумело попробовал объясниться Рикардо.
— Я слышала это, — подхватила Габриела, — и советую тебе подать встречный иск на меня! Пусть эту пленку подвергнут экспертизе и установят, что там заснята не я. А заодно и выяснят, кто сфабриковал такую гадость.
— Ты опять пытаешься убедить меня в том, что я слепой? — перешел в наступление Рикардо. — Да я собственными глазами видел, какая ты шлюха.
— Ну что ж, мне здесь больше делать нечего, — подвела итог Габи. — Я хотела тебе помочь, но сейчас могу сказать только одно: забудь навсегда и обо мне, и о сыне. Я выхожу замуж, и у мальчика теперь по закону будет другой отец!
— Не ври! За кого это ты выходишь замуж? — язвительно усмехнулся Рикардо.
— А вот за него! — Габриела указала на дверь, в проеме которой как раз появился Аурелио.
—Что? И он здесь? — изумился Рикардо.
—Да, меня пригласили для очной ставки, — спокойно ответил Аурелио, — но, кажется, я могу сейчас подтвердить не только свое обвинение, но и слова Габи. Она будет моей женой, и я усыновлю ее ребенка!

Глава 59

Трудные времена переживала Сара, лишившись, пусть даже и мнимой, поддержки Аурелио: ей просто не с кем было откровенно поговорить и посоветоваться о насущных проблемах. Отчасти на роль собеседницы годилась Эльвира, но и она с недавних пор старалась под любым предлогом отмахнуться от Сары, чтоб не выслушивать бредовых излияний сумасшедшей невестки.
Вы все в сговоре против меня, — сказала однажды Сара, обидевшись на недостаток внимания со стороны свекрови. — Рикардо шепчется с Федерико, прячет вместе с ним какой-то документ в сейфе. Наверняка что-то замышляют против меня. Ты тоже со мной почти не разговариваешь...
— Какой документ? — прервала ее Эльвира. — Ты хоть приблизительно представляешь, о чем этот документ?
— Нет. Рикардо сказал, что это бумаги, необходимые для развода, но я знаю, что он зачем-то отдал ключ от сейфа Федерико. Зачем? Если бы это касалось развода...
— Боюсь, что Федерико окончательно переманил на свою сторону Рикардо и теперь они замышляют какую-то пакость против меня! — заявила неожиданно для Сары Эльвира.
— Ты так думаешь? — засомневалась та. — Нет, я вспомнила: Федерико должен вскрыть сейф, если с Рикардо что-то случится.
— Идиотка! — воскликнула Эльвира. — Мало того что сумасшедшая, так ты еще патологическая эгоистка! Думаешь только о себе. Как можно было забыть самое главное?
— «Если с Рикардо что-то случится»! — передразнила она невестку. — Моему сыну грозит опасность! Где он сейчас? Ты знаешь?
Она стала звонить повсюду, разыскивая Рикардо, но его нигде не было.
— Дай Бог, чтоб он был хотя бы у той стервы, — имея в виду Габриелу, сказала Эльвира.
— Рикардо ушел от нас примерно час назад, — ответили ей у Груберов.
— Слава Богу, час назад он был жив, — несколько успокоилась она. — Но где он сейчас?
Когда Рикардо наконец появился дома, Эльвира бросилась к нему с объятиями.
— Живой! Живой! — повторяла она.
— С чего такой горячий прием? — пошутил Рикардо. — Ты что, тоже бредишь, как Сара?
— Скажи, что тебе угрожает и какой документ ты прячешь в сейфе? — потребовала Эльвира.
— Ах, вот оно что! Вездесущая Сара поработала?
— Не уходи от ответа!
— Это всего лишь бумаги для развода. Я боюсь, чтоб Сара их не выкрала.
— Врешь! Ты говорил Федерико, что с тобой может случиться несчастье и тогда он должен вскрыть сейф.
— Тебе и это известно? Ну что ж, я могу лишь сказать, что опасность миновала. Все обошлось. Поверь мне.
В этот раз ему кое-как удалось успокоить мать. Но уже к вечеру Сара опять ухитрилась накалить обстановку в доме. С подачи Эльвиры она стала размышлять, от кого может исходить опасность для Рикардо, и пришла к выводу, что угрожает ему, скорее всего, Аурелио.
— Какую пакость ты приготовил для моего мужа на сей раз? — спросила она прямо, набрав номер Аурелио.
— Ты совсем свихнулась, милашка, — ответил тот. — Я знать ничего не желаю о твоем муже, а не то что готовить для него пакости.
— Не отпирайся, негодяй! — вошла в раж Сара и рассказала Аурелио все, что накануне рассказывала Эльвире.
— Спасибо за ценную информацию, — посмеялся над ней Аурелио. — В ответ могу сообщить, что твой муженек помог собственной сестре бежать за границу с бандитом и наркоманом из семейства Грубер. Можешь порадовать этой вестью свою свекровь. Надеюсь, она будет несказанно счастлива.
Сара тотчас же стала спрашивать у Рикардо, действительно ли он помог Ванессе бежать за границу с Левшой.
—Что?! — пришла в ужас находящаяся здесь же Эльвира. — Это правда?
Рикардо попытался уйти от прямого ответа, но Эльвира пригрозила, что заявит о пропаже дочери в полицию.
— Ну ладно, я все скажу, — нашел отговорку Рикардо. — Ванесса похитила у отца большую сумму денег, чтоб уехать за границу с Левшой. Об этом она написала в письме, которое я и спрятал в сейфе.
— Боже мой! — зарыдала в голос Эльвира. — С этим негодяем, с сыном шлюхи!.. Бежала за границу!..
—А при чем тогда опасность, которая угрожала тебе? — проявила проницательность Сара.
— Я кое-что разузнал об этом побеге и хотел их остановить, уговорить вернуться. Разумеется, Левша мог меня попросту избить или запереть где-нибудь, чтоб я не помешал их отъезду.
— Я убью эту Консуэло и все ее отродье! — бесновалась несчастная Эльвира. — Это была последняя капля!
Рикардо пришлось насильно влить в нее снотворное.

Аурелио конечно же лукавил, говоря Саре, что его больше не интересует Рикардо. На самом деле все было как раз наоборот: буквально накануне, выслушав Бейби, он пришел к выводу, что «с Рикардо пора кончать».
— Если он, как ты утверждаешь, провожал в порту Левшу, — рассуждал вслух Аурелио, — то наверняка этот сопляк все ему рассказал. Иначе зачем бы надо было бежать?
— Вообще-то я ему пригрозил, — вынужден был признаться Бейби. — Он слишком много болтал в последнее время. Но почему он обратился за помощью к Рикардо — непонятно.
— Это могла сделать Ванесса,— предположил Аурелио. — Рикардо все-таки ее брат. В этом случае Левша мог и не выкладывать всей подноготной.
—Да, возможно, — вяло согласился Бейби.
Но в этот момент прозвучал звонок Сары, не оставивший Аурелио никаких сомнений в том, что Левша донес на него Рикардо. Тогда Аурелио и произнес ту фразу: «С Рикардо пора кончать».
Однако и на этом сюрпризы для Аурелио не кончились. После ухода Бейби он позвонил  Габриеле,  чтобы в который раз напомнить о данном ею обещании.
Габриела, все еще находившаяся под впечатлением от встречи с Артуро, была на сей раз особенно краткой и резкой.
—Я выпалила это сгоряча, чтоб досадить Рикардо, и теперь беру свои слова обратно.
—Габи, по-моему, ты горячишься сейчас, — мягко заметил Аурелио. — Ты чем-то взволнована?
— Да, у меня есть для вас прекрасная новость: мой жених Артуро Гонсалес жив!
— Габи, с тобой все в порядке? — встревожился Аурелио.
— Хотите сказать, не сошла ли я с ума? — рассмеялась она. — Нет, я вполне здорова. И к тому же очень счастлива! Я только что виделась с Артуро, обнималась с ним и целовалась! Так что прошу больше не заводить со мной разговора о данном вам обещании.
Сказав это, она положила трубку, а Аурелио вынужден был глубоко и надолго задуматься.

Рикардо решил поторопить Рауля с разводом.
— Ты понимаешь, что теперь, когда Габриела узнала, что Гонсалес жив, дорога каждая минута. Только развод с Сарой может убедить Габи, что я люблю ее и хочу, чтобы она стала моей женой. Да, только это может заставить ее отказаться от брака с Гонсалесом!
— Да у меня, собственно, все уже давно готово, — с явной скукой в голосе произнес Рауль. — Ты сам откладывал развод.
Заметив, что приятель выглядит подавленным, Рикардо спросил, не заболел ли он.
— Нет, я здоров, — сухо ответил тот.
— Но я же вижу, что ты словно не в своей тарелке.
— Да уж, — согласился Рауль. — Это бывает, когда мы по собственной глупости оттягиваем важные решения.
— Намекаешь на меня? Неужели ты из-за этого так расстроен?
— А чему ж тут радоваться? Мы с тобой, братец, как выяснилось, одного поля ягоды. Ты обижал Габриелу, я — Илиану и Марисоль. Теперь я за это горько расплачиваюсь. Дай Бог, чтоб у тебя все сложилось иначе.
— О чем ты говоришь? Что случилось с Илианой?
— Ничего плохого. Она чувствует себя счастливой матерью и вовсе не нуждается во мне. А если быть точным, то она не может простить, что я не поверил тогда в ее беременность. Чистейшее существо обвинил во лжи! Она вынашивала нашего сына, ей было очень трудно. Я нужен был ей тогда, понимаешь?! А сейчас ей помогает Патрисия. У той тоже несчастье: влюбилась в подонка, который обещал жениться, а на деле оказался женатым... Прости, я не хотел тебя обидеть. Там несколько иной случай.
— Да чего уж там, — махнул рукой Рикардо. — Все правильно. Я обошелся с Габриелой как самый последний подонок. Но теперь сделаю все, чтоб она меня простила! И ты не отчаивайся, Илиана любит тебя. И у нее, в отличие от Габи, нет другого жениха.
Артуро переживал не меньше Рикардо, и по той же самой причине: не был уверен, что Габи согласится выйти за него замуж. Когда он увидел ее, входящей в его убежище вместе с Рикардо, то сразу же почувствовал острый укол в сердце. Они общаются! Рикардо рассказал ей, что видел меня живым! Значит, не боится, что она может вернуться ко мне, — промелькнуло в его голове. «И оставить нас одних не побоялся», — подумал он чуть позже, когда Рикардо, извинившись, ушел.
Габриела же была обижена тем, что Артуро не известил ее о своем выздоровлении, поэтому непонятно было, как она теперь относится к бывшему своему жениху. Но хотя обида вскоре сменилась искренней радостью и Габи стала осыпать Артуро поцелуями, он все равно не мог с уверенностью сказать, что любим ею.
От тягостных раздумий его отвлек Демокрасио.
— Представляешь, этот гад Рамиро продолжает упираться даже после заявления, сделанного Эстер. Если б ты видел его наглую рожу! Он просто издевается над всеми: твердит, что Эстер вздумала его оклеветать, потому что ей, дескать, не удалось с ним переспать!
— Подлец! — скрипнул зубами Артуро.
— Надо что-то делать, — волновался Демокрасио. — Ума не приложу, как заставить его сознаться.
— Пиши протокол допроса! — распорядился Артуро.
— То есть? — не понял его Демокрасио.
— Ну, все, как полагается, — пояснил тот. — «Признаете ли вы себя виновным в изнасиловании? — Да, признаю». И так далее. В конце не забудь добавить: «С моих слов записано верно». А я не отстану от него до тех пор, пока он все это не подпишет.
— Артуро, ты можешь ненароком его убить, — предупредил Демокрасио. — Я сам еле сдерживаюсь.
— Я опять явлюсь к нему «призраком». Надо только прихватить с собой нашатырный спирт и нитроглицерин, чтоб он не успел отдать концы раньше времени.
Операция была проведена точно по плану Артуро, и, когда Демо, показав Рамиро «протокол», спросил, его ли это подпись, тот ответил утвердительно.
—А что ж ты, подлец, измывался над нами до сих пор? — не выдержал Демо.
— Я боялся, — пролепетал Рамиро.
— А теперь не боишься?
— Нет. Пусть лучше тюрьма, чем эти призраки!
— Какие призраки? Что ты мелешь, идиот? — прикрикнул на него Демо и почувствовал, что может не удержаться от смеха.
— Я не вру, — с обидой произнес Рамиро. — Мне стали являться призраки. Наверно, совесть замучила.
—Совесть? — искренне возмутился Демокрасио. — У тебя нет совести, подонок! Страх, животный страх тебя замучил, а не совесть!

Печальный разговор с Раулем еще больше укрепил Рикардо в мысли, что нельзя терять времени в борьбе за свою любовь. И, накупив подарков для малыша, он тотчас же поспешил к Габриеле.
Но завести речь о будущем было непросто, и Рикардо начал издалека: спросил, собирается ли она вернуться в «Тропибеллу».
— Да, — ответила Габи. — Работать с Аурелио я больше не смогу. Он настаивает, чтоб я вышла за него замуж. Просто прохода не дает. Сегодня я уже вынуждена была сказать ему, что жив мой жених — Артуро, а потому все разговоры о свадьбе с Аурелио бессмысленны.
— Что ты наделала! — всплеснул руками Рикардо. — Разве ты не поняла, что это надо было держать в тайне?
— Но если об этом знаешь ты, то почему не должен знать Аурелио?
— Да потому, что он — матерый преступник. Это он приказал убить Артуро, он устроил покушение на меня, он превратил твоего брата в наркомана и бандита!
— Не может быть!..
— Увы, это так. Ты думаешь, почему я вынужден был отправить Левшу за границу? Потому что он хотел порвать с преступным кланом Аурелио, и тем самым подписал себе смертный приговор.
— Боже мой! В это невозможно поверить!..
— Габи, я всегда говорил тебе, что Аурелио — опасный человек, но ты меня не слушала. Его дни уже сочтены, но сейчас ситуация осложнилась. Он мог понять, что находится на крючке у полиции. Мы должны срочно предупредить Артуро!
— Что я наделала! Артуро мне этого не простит!
— Не огорчайся, он все поймет. А сейчас я должен ему позвонить.

Глава 61

Дом Аурелио был окружен полицейскими в считанные минуты, и, когда Лопес произнес в мегафон: «Сдавайтесь! Вы окружены! Сопротивление бесполезно!» — все пленные были еще живы.
—Сволочи! — выругался Аурелио.
— Что будем делать, босс? — спросил один из охранников.
— Торговаться! — ответил тот. — А если они не захотят выполнить все наши условия, то будем убивать заложников по одному. — Вон их у нас сколько! — осклабился он в нервной ухмылке.
Требование Линареса было обычным для подобных случаев: беспрепятственный проезд до аэропорта, а затем такой же беспрепятственный вылет в Колумбию на индивидуальном самолете. Лопес эти условия принял, но попросил некоторой отсрочки, для того чтобы договориться с властями и авиакомпанией.
Наступили тягостные минуты ожидания.
Тем временем телевидение передало сообщение о том, что наркоделец Аурелио Линарес захватил в плен заложников: Артуро Гонсалеса, Рикардо Линареса и Габриелу Грубер.
Услышав это, Сара тотчас же помчалась к Аурелио крича на ходу: «Предатель! Убийца! Не позволю!»
Полицейский, стоявший на посту у черного хода, преградил ей дорогу, но она, одержимая безумной силой, оттолкнула его и прорвалась в дом. Остановить ее можно было только выстрелом, но полицейский не мог этого допустить.
— Я убью тебя, Аурелио Линарес! — крикнула она, обеими руками стараясь удержать револьвер так, чтобы под прицел попал Аурелио, а не кто-либо другой. Но руки не слушались ее — они буквально ходили ходуном. Охранники сразу поняли, что Сару трясет жестокая лихорадка, и спокойно, без каких-либо усилий отобрали у нее оружие.
— Что, не получилось? — расхохотался ей в лицо Аурелио. — Да, убить взрослого человека непросто. Это тебе не младенец Рикардито, которого ты отправила на тот свет собственными руками!
— Сволочь! Предатель! — злобно сверкнув глазами, бросила Сара.
— Что это значит? Объясни! — закричал на нее Рикардо.
— А то, что твоя женушка, — сказал Аурелио, — вот эта безутешная, обезумевшая от горя мамаша, сама убила вашего сына!
— Ты врешь, подлец! — воскликнул Рикардо.
— Нет, не вру. У меня есть доказательство — официальное заключение эксперта о насильственной смерти Рикардито. Мне пришлось выкупить эту бумагу за огромные деньги, чтоб твоя благоверная избежала тюрьмы. Потом я заботливо упрятал ее в психушку, чтобы она ненароком еще кого-нибудь не прикончила.
— Сара, это... правда? — глухим от волнения голосом вымолвил Рикардо.
— Да, — потупив взор, ответила она, но уже в следущее мгновение истошно завопила: — Ненавижу! Ненавижу всех вас! А тебя, Рикардо, больше всех! Аурелио, пристрели его, сделай милость! Пусть он не смотрит на меня так. Слышишь, Аурелио, пристрели его немедленно!
— Кого тут требуется пристрелить? — спросил неожиданно появившийся Бейби, выразительно помахивая револьвером.
— Зачем ты пришел? — с досадой бросил Аурелио. — Тут самое пекло. И как тебе удалось сюда пробраться?
— Пришлось кой-кого обезвредить, — улыбнулся Бейби.
— Мразь! — вырвалось у Артуро. — И почему я не прикончил тебя раньше?
— Я предоставляю тебе такую возможность сейчас. — Он подошел к Артуро и стал снимать с него наручники.
—Что ты делаешь? С ума спятил! — крикнул Аурелио, но Бейби словно не слышал его. — Остановите этого сумасшедшего! — приказал Аурелио охране.
Артуро, воспользовавшись несогласованностью в действиях бандитов, резким ударом отбросил от себя охранника и метнулся к выходу.
— Стой! — закричали одновременно Аурелио и Бейби, вскинув для выстрела оружие.
— Артуро, берегись! — прозвучал отчаянный голос Габриелы, заглушённый двумя выстрелами: в тот момент, когда Аурелио нажал на спусковой крючок, Бейби выстрелил в своего босса.
Присутствующие не сразу поняли, что Артуро остался цел, а Аурелио упал замертво.
—Всем стоять на своих местах! — властно скомандовал Бейби. — Теперь я — ваш босс, — сказал он охранникам. — Я возьму с собой вот этого, — он кивнул на Артуро, — и пойду на переговоры с полицией. А вы тут не вздумайте дурить! Дожидайтесь моего сигнала.
— Что ты задумал, Бейби? — спросил один из охранников.
— Молчать! — обернулся на него новоиспеченный босс. — Охраняйте оставшихся. Если хоть на ком-нибудь из них будет маленькая царапина, я сам перестреляю вас, как шелудивых псов.
Пока бандиты выясняли отношения, Сара успела проскользнуть в ту дверь, что вела в соседнюю комнату, а оттуда — к черному ходу.
—Пойдем, — приставив револьвер к спине Артуро, сказал Бейби. — Шагай, шагай!
Между тем Лопес, встревоженный прогремевшими выстрелами, предпринимал последние приготовления к штурму здания. Артуро, понимая, что теперь Лопес, скорее всего, изменит тактику, попытался отвлечь внимание Бейби и по возможности потянуть время. А кроме того, он вовсе не был уверен, что Бейби действительно пойдет на переговоры с полицией, прикрываясь им как щитом. «Кажется, этот подонок задумал для меня какую-то изуверскую казнь», — рассудил Артуро.
— Хочешь взять реванш за неудавшееся убийство? — спросил он Бейби. — Тебе давно хотелось видеть меня среди покойников. Ведь это ты стрелял в меня и еще раньше пытался сбить машиной?
— Да, я, — ответил Бейби. — Не хочешь перекурить? — он указал взглядом на стоявшую в гостиной банкетку, предлагая Артуро присесть.
— Давай, — согласился Артуро. — Куда нам торопиться?
Бейби, вынув из пачки две сигареты, одну сунул в рот Артуро. Затем, щелкнув зажигалкой, дал прикурить своему пленнику и прикурил сам. Все это время он так пристально смотрел на Артуро, что у того мурашки забегали по коже.
—Не пойму, с чего у тебя такая особенная ненависть ко мне? — спросил Артуро. — Неужели из-за Миранды? Ты меня к ней ревнуешь?
Бейби ничего не ответил, только устало опустился на банкетку рядом с Артуро.
— Ну, что молчишь? — подхлестнул его тот.
— Нет, это была не ревность, — молвил в раздумье Бейби, — а, наверно, голос крови...
Горестная интонация, с какой были произнесены эти слова, немало удивила Артуро, и он внимательно посмотрел на Бейби. Еще больше поразился Гонсалес, когда увидел слезы в глазах этого дерзкого бандита.
— Не понимаешь, о чем речь? — с вызовом ответил на его взгляд Бейби. — Я тоже не понимал, отчего твоя персона не давала мне покоя. Да и ты всегда относился ко мне с необъяснимой пристрастностью: в чем-то подозревал...
— Как видишь, не ошибся. То была профессиональная интуиция сыщика.
— Вероятно. Однако, я думаю, что твой пристальный интерес ко мне объяснялся голосом крови.
— О чем ты, парень? Какой такой голос крови? — теряя терпение, спросил Артуро.
— А такой, что мы с тобой оказались самой что ни на есть кровной родней, — ответил Бейби. — Ты всегда упрекал Миранду за то, что она спуталась с малолеткой. Конечно, тебе и в голову не приходило, что я — ее сын!
—Сын? Сын Миранды — убийца?
—Да, представь себе. Но это еще не все. Как выяснилось, я еще и твой сын!
—Этого не может быть!
—Увы, это правда. Двадцать лет назад вы с Мирандой зачали меня, а потом ты ее бросил.
— Не говори о том, чего не знаешь. Она обиделась на меня и уехала из Каракаса. Потом появилась через год, но ни о каком сыне никогда не говорила.
— Да, она предпочла прятать меня — в отместку тебе.
— Но почему? Что за странный способ отмщения?
— Не знаю. Это ты спросишь как-нибудь у нее.
— А ты... знал об этом и молчал? И даже хотел меня убить?
— Мать призналась мне во всем только полчаса назад, когда над тобой опять нависла угроза смерти. Просила защитить тебя. Так что эта ее месть была адресована не столько тебе, сколько мне.
— Перестань... Миранда просто ожесточилась и запуталась. Ах, если б я знал!..
— Хочешь сказать, что я бы тогда не стал преступником?
— Бейби, прости меня, если можешь. Прости Миранду. Еще не поздно все исправить...
— Ну да, отсидеть полжизни в тюрьме, а потом выйти оттуда стариком и начинать все сначала! Ты мне это предлагаешь?
— То, что ты сделал сегодня, искупает многое. А если еще и придешь с повинной...
—Не уговаривай меня. Я — конченый человек.
— Нет! Я сделаю все, чтоб тебя спасти! — клятвенно произнес Артуро. — Теперь, когда я узнал, что у меня есть сын, да к тому же претерпевший столько страданий!.. Нет! Я расскажу на суде, что сам виноват во всех твоих несчастьях, и пусть судят меня, но не тебя!
— Ладно... Отец... — вымолвил Бейби, и горькие слезы опять проступили в его глазах. — Пойдем отсюда. Кажется, твои приятели нас уже штурмуют.
Бейби рассудил верно: полицейские приступили к штурму. Но неожиданная заминка остановила их продвижение. Едва войдя в дом, они наткнулись на Сару, которая пыталась покинуть его незамеченной. Лопес на время приостановил операцию и расспросил Сару о том, что происходит внутри.
Когда Линда Миранда услышала, что Бейби куда-то увел Артуро, угрожая ему револьвером, она выхватила из рук Лопеса мегафон и закричала: «Бейби. сынок, остановись! Не убивай своего отца! Умоляю тебя!»
—Это Миранда, — сказал Артуро сыну. — Не заставляй ее мучиться. Пойдем освободим заложников и разоружим охрану. Это компенсирует все твои прошлые грехи и ни о какой тюрьме не будет даже речи.
—Пойдем, — тяжело вздохнув, согласился Бейби. — Только ты не знаешь, сколько покойников на моем счету...
Вернувшись в комнату, где находились заложники, Бейби приказал охранникам сложить оружие и сдаться.
—Силы не равны. Штурм дома уже начался. Не стоит вам, ребята, брать на себя лишнюю кровь. Сдаемся.
Проследив за исполнением своего приказа, он велел охранникам выходить с поднятыми вверх руками. А Рикардо и Габриеле посоветовал на всякий случай оставаться на месте, пока все не закончится.
На крыльцо парадного входа Бейби ступил последним из всех бандитов. На полшага впереди него шел Артуро — все еще закованный в наручники.
— Не стреляйте! — крикнул он коллегам. — Бейби нас всех освободил.
— Бросай оружие! — приказал Лопес Бейби, но тот не спешил выполнять его приказ.
Окинув взглядом собравшуюся внизу толпу, он прежде всего увидел напряженное ожидание в заплаканных глазах Марисоль, затем в поле его зрения попала мать, повторявшая исступленно: «Бейби! Сынок!», и лишь после этого рассмотрел добрый десяток стволов, держащих его под прицелом.
— Марисоль, мама, простите меня, — произнес он глухо, но в тишине его слова прозвучали неожиданно громко.
— Бейби, сынок! — истошно завопила Миранда, сердцем почувствовав что-то неладное. — Брось револьвер!..
— Прости, отец, я ухожу, — шепнул Бейби Артуро и направил ствол револьвера себе в сердце. В то же мгновение Артуро метнулся к нему и наручниками выбил оружие из рук Бейби. Но полицейские, находившиеся в отдалении, не поняли, что произошло на верхней ступеньке парадной лестницы. Им показалось, будто Бейби собирался выстрелить в Артуро. Многие из них в ту же секунду нажали на спусковые крючки. Несколько пуль одновременно достигли Бейби, а одна из них слегка задела Артуро.
— Сынок! — бросился он к истекающему кровью Бейби, но было уже поздно.