Юля, приятно опять видеть тебя! Скучали!

Это стандартная фраза, когда хочешь смягчить удар, но делаешь еще хуже, потому что каждый из них в это слово вкладывает свой смысл. Марина любит Оскара, он не может оставить равнодушной любую женщину, но увы, слова, слова... В данном контексте можно ли любить двух мужчин одновременно?

Вальтер же вполне логичный персонаж, на вид жесткий, прямолинейный, якобы ясный. И его непонятное поведение вполне логичное: его сегоднешнее поведение вполне соотносится с прошлым. Почему он отталкивает Марину и тут же хочет ее и никак не примет окончательного решения? А это последствия того, в каких условиях он жил в семье. Лицемерие, измены отца матери, давление в бизнесе со стороны Фонатнела на отца, затем на него. Он умеет вести бизнес , варируя интересами, достигает успеха, но в личном плане, он не совсем зрелый человек. Да, у него не было любви, он женился под давлением( вопрос- как можно было его заставить жениться?) Фонтанела и обстоятельств и интересов бизнеса у отца. Он легко менял привязанности к женщинам, начиная с Линды. И сейчас он ведет себя именно так же. Другое дело, что Марина может оказаться тем самым человеком, который изменит его. А еще потому что сама Марина не сладкая девочка, она имеет  довольно весомые недостатки, поэтому Вальтер не чувствует с ней своей вины или своего лицемерия, его недостатки соединяются с ее неидеальностью.  Впрочем, я очень в сомневаюсь  в том, что взрослого человека можно кардинально поменять.

Выписал, они очень многим повязаны, и Элардо тоже обязан Фонатанелу своей практикой. В общем, если бы Элардо был настоящим честным врачом, а не коньектурщиком, то  и смог контролировать состояние Энжел изначально, а он лишь накачивал ее лекарствами, от которых ей становилось лучше кратковременно, но не решали проблему. В общем, мужик шел в успеху коротким путем.
Когда -то смерть Марии была фактически несчастным случаем и для Энжел и для Линды, но повлекла у обеих серьезные последствия в жизни. Да, их отмазали, скорее, Энжел отмазали, сфабриковали дело по настоянию Фонтанела, а заодно и Линду оправдали. И каждая справляласт все годы по-своему. Тут мы проходим  с ребятами искусство Индии и говорили о индуизме, буддизме и т.д.  И говорили о причинно -следственном законе , вот и здесь у каждой своя карма.  И в общем, когда изучаешь такие знания, то удивляешься, что все эти "модные" словечки - аура, карма, сансара - это не просто модные веяния жизни, и люди ,живышие тысячелетия назад были не дураками. Ладно, куда-то меня понесло.  

Согласна, что Марина поступает даже подло по отношению к Энжел, ее поступки некрасивы.Но, Олеся,  может быть такая неприязнь к ней обусловлена еще тем, что и Вальтер не определился еще. Вот представь, если бы главный герой влюбился по уши в нее,  развелся, то есть поступил бы честно по отношению к жене, той еще стерве, может и действия Марины казались тебе не такими бессовестными? Было бы ощущение , что два вюбленных наконец -то нашли друг друга. А сейчас все выглядит все по-другому, не зря же Энжел уже думает, что выход из этой ситуации - уничтожение самого источника страданий - Вальтера.

Итак, мы вохзвращаемся к вопросу убийства.  Он остается открытым до сих пор? Кто же убил Веру, Клебо, совершил покушение на Марину или Элоизу?  Преступления множатся...

О, женские интриги, иногда они нелогичны, но жестоки. Мужчина более прямолинеен.  Сесилия никак не может избавиться от психологической травмы, она выглядеит слабой по ходу всего сюжета и это так. Очень ее жалко, у нее очень хорошие задатки, она умна, чувствительная, любит семью, но... как она будет справляться , пока неизвестно.

Вт я и хотела продумать вариант того, как показать развитие психопатических наклонностей у Энжел. И вообще , к чему это может привести.

Она не убивала его, она согласилась с этим, сейчас она может стать главным свидетелем обвинения против Фонтанела, но медлит, потому что боится потерять Вальтера. Относительно же Лариссы, то здесь нет особой причины, кроме того, что дона Сильвия одинока, на Пирелли нет надежды, да не может он находится в доме и разыгрывать спектакль с ее деменцией, а еще она  сиделке платит очень большую сумму, считая, что деньги решают все.

Отредактировано máscara (14.11.2024 14:18)

Если хочешь быть любимым, люби.
                                                            Сенека

51 глава

Баррош и Оскар никогда не были друзьями, его бывший одноклассник был слишком зациклен на себе, гораздо больше, чем его друг Барейрос, но некогда общее прошлое давало им представление о том, что ждать друг от друга. Теперь их пути опять пересеклись. Баррош раздумывал, стоит ли ему еще больше влезать в жизнь Тьягу или остановиться на уровне совета. Было еще кое-что толкавшее его на действие. Это Линда. Он любил ее со школы, но она не смотрела на парня, вечно измазанного машинным маслом и в потрепанной одежде?! Может сейчас посмотрит! Узнать, где сейчас Линда, не составляло труда, сам Тьягу не раз говорил, что его мать разошлась с отцом и теперь живет с дочерью.
-Ты?! – распахнув дверь, Линда расстерялась.
-Я. Я хотел поговорить.
-О чем нам говорить? – женщина заиндевела, не желая опять окунуться в болезненное прошлое. – Мы уже друг другу все сказали.
Эти слова принадлежали взрослой женщины, а не юной школьнице.
-Я на счет Тьягу, - Баррош не сдвинулся с места.
-Что с Тьягу? И при чем тут ты? – она встревожилась, отступая назад и пропуская его в гостиную, чтобы не привлекать внимание соседей.
-Тьягу занят тренировками по мотокроссу на полигоне. У него талант, поверь мне, не каждому дано такое понимание трассы.
-Трассы? Полигон? – в первое мгновение Линда не поняла, потом в голове всплыл разговор с сыном. Тьягу что-то просил, но она так была погружена в собственные проблемы, что просто выкинула из головы ненужную информацию. Стало стыдно.
-Я готов помочь твоему сыну в тренировках, еще выставить его на ближайшие соревнования, потом, все может случиться, и на чемпионат Бразилии… Но ему нужна ваша помощь… С Оскаром мы говорили, но ему нужна поддержка и матери, и отца.
-На Мануэла не стоит рассчитывать.
-Хм, понятно, - казалось, разговор был исчерпан, так и не начавшись, но тут Баррош решился.
-Почему ты согласилась выйти замуж за Мануэла?
-Я… - она помнила свое оглушение после смерти Марии Оливейру, вина тянула ее вниз, и родители настаивали. - Разве ты не помнишь, почему? Меня изнасиловали! Ты тоже был среди них! И только Мануэл женился.
-Мы были пьяны. Ты была не против! – Баррош автоматически произнес древнюю оправдалку и опустил глаза. – Послушай, я не понял, что тогда произошло.
-Я не забуду это! Да, вас спасает то, что я сама виновата, не надо было выпивать…
-Ты мне нравилась… я не хотел…
-Зато Мануэл хотел!
-Это я потом понял, что тебя и нас всех подставили.
-Подставили? О, спустя столько лет говорить, что это Мануэл вас подбил – это так по-мужски! Я была совсем девчонка, а вы… Меня согревало лишь одно, что моим первым мужчиной был Вальтер!
-Линда, я сожалею. Я уезжал отсюда, не мог быть рядом с тобой, но все равно приехал, потому что не могу этого забыть, - он замолчал, ожидая реакции Линды, потом добавил. – Тьягу похож на тебя, а не на отца.
-Мне что с того?!
-Линда, подожди! – он схватил ее за руку, но женщина с силой вырвала ее и зло бросила.
-Может, сейчас ты меня изнасилуешь?
-Мама? – из своей комнаты вышла дочь, ее Сесилии непроницаемым и было сложно определить, слышала она их разговор или нет. – Рано так…
-Это сеньор Баррош.
-Доброе утро, Сесилия, - мужчина тоже смутился. – Проезжал тут… решил все же сам поговорить на счет Тьягу.
-Вы знаете мою мать?
-Конечно. В нашем городке все друг друга знают, а мы так еще и учились вместе.
-Но он уже уходит, - Линда не желала продолжать разговор.
-Хм, у него такой странный взгляд, - хмыкнула дочь, глядя вслед Барроша, - влюбленный какой-то… Мама, ты нашла себе воздыхателя? А как же Марко?
-Глупости не говори! Я ненавижу его!
Теперь уже странным можно было назвать выражение лица Сесилии.
****

В это время Бриту решал собственные проблемы. Но как же приятно решать их. Эту ночь он провел в комнате Ларисс. В современном языке их отношения можно было обозначить одним словом – абьюз, и если сейчас Бриту не применял грубой физической силы, то психологический абьюз был на лицо. Шепча лживые слова любви, предаваясь ласкам, он гиптнотизировал девушку и добивался от нее готовности исполнять любые его прихоти. Чем подаливее становилась девушка, тем более требовательным, откровеннее в сексе был Бриту. Он не был жесток, для сексуальной жестокости он был слишком сладострастен, но именно это толкало его на всяческие эксперименты. Он даже подумал, что, добившись цели, не будет избавляться от любовницы, от которой нет угрозы. Но сейчас она ему нужна.
-Что делает твоя хозяйка?
-Ничего, что она может делать?! Спит, ест…
-Память не вернулась?
-Нет, - Ларисса стала поспешно одеваться, - иногда она вроде что-то вспоминает, но потом опять… ничего…
-Любовь моя, послушай меня, ты же хочешь, чтобы мы были вместе всегда? Для этого ты должна оказать услугу. Сейчас наступил решающий момент, я на пике своей политической карьеры, отец ушел в тень. Но мне нужны сторонники не только на партийных собраниях, но и здесь, - его голос стал елейным, и он с чувством прижал руку к сердцу, - вот здесь! Только ты должна быть рядом и во всем поддерживала меня. Чтобы любила меня…
Ларисса остановилась, слова его затронули глубоко спрятанное в душе желание быть любимой, нужной, иметь семью.
-Чем же я могу помочь?
Дальше было дело техники: убедить девушку в своей любви, которую он еще никогда не испытывал ни к одной женщине, и что он без нее не сможет победить в выборах и не сможет быть счастливым, и что старуха, даже в состоянии овоща, вставляет палки в колеса, она опасна для их будущего, и то, что у змеи надо вырвать ядовитые зубы.
-У доны Сильвии есть документы, которые прячет в своей банковской ячейке. Эти документы могут разрушить наши планы! – Бриту мог быть убедительным. – Их надо изъять.
-Но они же в банке, что я могу сделать? – Ларисса еще проявляла осторожность, но уже в глазах светилось желание стать частью жизни молодого человека.
-Ты будешь следить за нашей сумасшедшей и сделаешь все, чтобы узнать, что это за бумаги, которые так тщательно оберегаются, - Бриту подкрепил приказ поцелуем.
****

Оскар отодвинул мысли о Марины. Следующий день был полностью распланирован, хватит предаваться любовной хандре или самобичеванию. Да и ничего он не может высказать любимой женщине, потому что его любовь – это игра в одни ворота. Между ними не было страстных встреч и объяснений, не было клятв в верности, и что он может сказать?! Надо абстагироваться. Итак, день был расписан: разговор с сестрой, школа. Тьягу уехал на занятия, но следовало поговорить с директором Малвину по поводу пропусков уроков Тьягу. Затем офис.
-Я думала, что Сесилия вернулась, - Линда, встретив его, пригласила в дом, с утра выглядела так, будто неделю находилась в запое. – Странно тебя здесь видеть. Что случилось, братик?
-Я хочу поговорить о своем племяннике и о тебе, - он торопил себя, словно хотел освободиться от старых и болезненных долгов. Да, видимо, он задолжал своей семье, потому что слишком легко относился к жизни, сшибал верхи или, как говорят, снимал сливки. И, наконец, судьба ему отомстила.
-О Тьягу? - Линда слегка напряглась, думая, что до брата дошла информация о пистолете.
Оскар рассказал о их разговоре на полигоне и, предвосхищая вопросы сестры, заявил о том, что собирается заняться своим племянником.
-Я предлагала ему уйти от отца, но он упрямо стоит на его стороне. Сесилия говорила с ним, предлагая поселиться у нас. Но ты же знаешь этого мальчишку! Он упрямее осла.
-Думаю, что ему нужно начать самостоятельную жизнь.
-Что значит самостоятельную? Он еще подросток, у него школа и поступление в колледж.
-Школу он закончит, он дал мне слово, и я это проконтролирую.  С колледжем решится позже, и он сам будет решать нужно ему это или нет.
-Как это он будет решать?
-Чтобы повзрослеть, надо отвечать за свою жизнь. Я предлагаю ему дом наших родителей. Не возражай, послушай! – Оскар погрузился в решение семейных проблем, от которых так долго уходил. – Ты знаешь, что этот дом был выкуплен мной, в нем закончен ремонт.
-Выкуплен? Мне казалось, что родители оставили его тебе! – в ней шевельнулась обида.
-Нет, он был в залоге у банка за долги. Просто ты не вникала во все, что происходило с родителями, - Оскар помолчал, решая стоит ли говорить, но потом пояснил. - Наши родители поставили тогда на кон все свои сбережения. Отец всегда был игроком. Сумма, конечно, небольшая, но он залез в долги и заложил дом. А главным кредитором стал Фонтанел. Он тогда начинал политическую карьеру и «ходил в народ». Обещал, раздавал, пел гимны, в общем, делал все, чтобы создать впечатление, вот отец и попался на удочку.
-Фонтанел? – Линде всплыла сцена из прошлого, когда она застала на кухне расстроенного отца и Фонтанела. Отец прикрикнул на нее, чтобы не подслушивала, и они долго и горячо что-то обсуждали. Мать шептала, что все решится, все будет хорошо. – Понятно… а потом я вышла замуж, а родители решили уехать.
Ей хотелось спросить брата, а ты где был, почему не помог родителям, почему не помог ей?! Но что взять с молодого парня, который только что уехал учиться в университет? Ничего… как, впрочем, и с нее… «Ты должна принять его предложение, кто на тебе женится, если по городу поползут слухи?! Да, еще этот несчастный случай с той девчонкой!» «Дочка, - ему вторила мать, - не обижайся на отца, он беспокоится о тебе». Она и не обижалась, даже на отцовскую пощечину, потому что была слишком напугана. Она-то знала, что это не был несчастным случаем. Она виновата.
-Думаю, тебе и Марине лучше будет поселиться в своем доме, нежели в квартире холостяка, - Линда перевела разговор.
-Дорогуша, я сам решу, где будет жить моя жена, - Оскар нахмурился. - Поверь, это не проблема. Но дом наших родителей будет принадлежать моему племяннику. У него скоро родится ребенок.
Линда встрепенулась, лицо исказилось от негодования.
-Моему сыну нет надобности вешать на себя ответственность за чужого ребенка!
-Чужого?
Она едва взяла себя в руки, было видно, что перед ней стоит какой-то выбор. Оскар выжидал, давая ей возможность решиться.
-Тьягу не должен брать ответственность за ребенка своего отца! Меня тяготит и возмущает эта ситуация. Думаешь, я не понимаю, что девчонка оказалась в сложной ситуации. Я тоже через это прошла. И оторжение, и страх, и осуждение, но я не хочу, чтобы это продолжалось. Почему мой сын? Нет, я не хочу, чтобы его обманывали!
-В чем дело?
-Это ребенок Мануэла! Мануэл изменял мне с малолетней одноклассницей своего сына! А она хочет повесить его ублюдка на моего сына!
Для Оскара такой поворот казался невозможным.
-Этого не может быть! Ну, я могу представить, что Мануэл не эталон порядочности, но, чтобы так…
-Не веди себя так! Я не сумасшешая! – истерично выкрикнула Линда. - Я сама свидетельница этой вакханалии! Сама видела!
-Тьягу знает?  - он резко выдохнул, приводя мысли в порядок.
-Нет! И не должен пострадать от этого! Это будет такой удар по нему! И видит бог, я не злобная фурия, но я уже желаю, чтобы эта дрянь не очнулась никогда! Поэтому я молчу до сих пор. Оскар, я в безвыходном положении. Тьягу не должен знать, как он среагитрует на это?!
-Я понимаю, - он не мог оставаться на месте, вскочил, заметался по гостиной. – Я убью его! Мануэл подлец!
****

Энжел почти всю ночь, прислушиваясь к ровному дыханию мужа, обдумывала план действия. Лекартсво лежало в ее сумке. Элардо направил ее к знакомому аптекарю, с которым у него были тесные связи, необходимые при его практике. В клинике уже были подобные случае, когда родственники клиентки с клиническими проявлениями шизофрении, требовали избавить ее от беременности на ранних сроках, боясь огласки. Но этот случай был особенный, риск был слишком большой. Элардо предложил Энжел провести процедуру в клинике, но та отказалась. Мелькнула мысль, позвонить ее мужу и сообщить о планах ее жены, но сказав «а» придется говорить и «б», потому что Вальтер Барейрос слишком хваткий и вьедливый. Элардо не смог противостоять напору Энжел, идя наиболее легким и проторенным путем, тем более сумма, которую обещала заплатить женщина была слишком привлекательной.
Энжел тихо встала, какое –то время смотрела на широкую спину Вальтера. Между ними разверзлась пропасть и теперь они оба стоят на крае бездны каждый со своей стороны. Достала из сумки лекарство и, сунув в карман халата, направилась вниз. В столовой и кухне суетились кухарка и Лурдес.
-О, сеньора Энжел, завтрак еще не готов.
-Ничего, приготовь кофе. Хотя нет, мне сейчас противопоказан кофе, - она сморщила нос, входя в роль. – Лучше что-нибудь легкое с витаминами. Как наша гостья?
-Она уже встала. Вот я уже приготовила кофе, - Лурдес со смущением засуетилась.
-Хорошо, мы должны принимать жизненные сложности с достоинством.
-Да, сеньора, - поддакнула Лурдес, и пожалела, ведь хозяйка может понять, что вся прислуга в доме в курсе личной жизни хозяев.
-Принеси вина!
-С утра? – прислуга опешила.
-Твое ли это дело? – это был шанс, который она не хотела упускать. Лурдес исчезла за дверью, и Энжел хватило минуты, чтобы лекарство попало в кофейник.
Марина встала рано, чтобы не объяснять, что ей нужна консультация врача. Появление в столовой Энжел стало продолжением вечернего разговора ни о чем. Но сейчас даже пикировки не получалось. Каждая из женщин была сосредоточена на собственных проблемах.
-Кофе? - Энжел предложила сопернице принесенный Лурдес напиток.
-Спасибо, - Марина поднесла чашку ко рту и замерла, услышав звук шагов спускающего вниз человека. – О, боже, мне пора.
Она вскочила из-за стола и ретировалась до того, как в столовой появился Вальтер.
-Почему ты встала так рано? – спросил жену, посмотрев на дверь, ведущую на кухню, словно точно знал, куда исчезла Марина.
-Я прикажу Лурдес подавать завтрак.
-Нет, спасибо, я спешу, выпью кофе, - он взялся за кофейник.
-Я прикажу сварить свежий! -  Энжел занервничала.
-Нет, я спешу, - и выпил залпом, поморщился, - какой-то странный вкус. Лурдес разучилась варить кофе?
-Вальтер! – Энжел испугалась, все ее мысли избавиться от мужа оказались всего лишь глупой невратической бравадой.
-Что? – он обернулся уже у выхода.
-Нет, ничего, доброго дня, - у нее закружилась голова, руки тряслись мелкой дрожью. Злополучный кофейник все еще поблескивал на столе. – Будь все проклято! Я этого не хотела!
Энжел в нервном припадке смела со стола всю посуду, которая с гулким треском покатилась по полу.
****

Тьягу решил, по совету дяди, заехать домой и забрать вещи, тем более, что занятия в школе были заменены поездкой в Сан Лоренсу, о чем сообщила ему Софи и огорчилась, что его не будет. Но, в конце концов, он же вернтся в школу, потому что данное слово надо держать. «Если хочешь, чтобы мир повернулся к тебе, надо повзрослеть» - слова Оскара засели у него в голове, поэтому он сделает все, что нужно, чтобы достичь желаемой цели.
Машина отца стояла у входа, видимо, он уже был пьян. Разговор предстоял сложный. Обходя ее, глаз Тьягу зацепился за что-то непонятное, инородное на заднике автомобиля. Это был кусок клейкой желто-черной ленты, которая скрепляла трещину на бампере. Тьягу осторожно склонился и потрогал цветную ленту.
-Это сюр…- но к горлу подошел противный скользкий комок, его чуть не вырвало.  – Черт, черт… Нет, нет…
Тьягу заметался, осмотривая машину снаружи, и принялся шарить по салону, лихорадочно вытаскивая какие–то предметы, рабочую одежду, пустые бутылки. Из-под заднего сидения вытащил школьный рюкзачок. Его прошиб холодный пот. Вот оно неоспаримое доказательство самого страшного преступления. Это была сумка Веры.
-Этого не может быть! – душевное смятение и гневливость не давали ему возможности сосредоточиться, поразмыслить над возможными версиями. Он ринулся в дом.
Отец спал на диване с открытым ртом, из которого вырывался утробный храп.
-Вставай! - крик Тьягу достиг его ушей, и Мануэл, потянувшись, с трудом приоткрыл глаза.
-Ты? Что вдруг об отце вспомнил?
-Это что? Что это? - мальчишка кидался на отца, тыкая ему в лицо сумкой. – Это рюкзак Веры!
Мануэл встал, встряхнул головой, и направился на кухню за водой. Трубы горели.
-И что? Ну, рюкзак…
-Что ты сделал с Верой? – орал Тьягу. - У тебя там на машине! На машине дыра, трещина, заклеянная скотчем!
-Чего? – Мануэл, наконец, выпил воды и посмотрел на беснующего сына. – И что с того? И при чем тут рюкзак?
-Он был в машине! Откуда он там? Когда Вера его оставила? В тот день? Да? Да? Да, именно в тот день!
-Ты с ума сошел?
-Тебя видели!
-Кто видел? А при чем тут Вера? – он делал вид, что ничего не понимает.
-Это ты! – Тьягу подскочил к Мануэлу и схватил его за грудки. – Это ты! Что ты сделал с Верой? За что?
-Что я?!
-За что ты убил Веру?
-Я?! – Мануэл перехватил руки мальчишки и резко оттолкнул его от себя. – С ума сошел!
-Это ты! Ты! – Тьягу не выдержал и по его лицу побежали слезы. – Я пойду в полицию! Ты все расскажешь! Ты ответишь!
-Да что ты такое говоришь?! Как я мог убить Веру? Она моя дочь! – Мануэл мгновенно протрезвел.
-Тебя видели! Значит, Вера садилась в твою машину у школы, а потом исчезла!
-Думаешь, я не сожалел, что отпустил ее?! Думаешь мне легко?! Я сам отпустил ее! Она не садилась в мою машину! Я разговаривал с ней, мы… поругались с ней!
-Почему?
-Девочночья придурь!  - Мануэл хотел что-то сказать, но потом махнул рукой. Неожиданно его лицо сморщилось, губы затряслись, и он заплакал, размазывая слезы по лицу.
-Моя доченька… я тоже хочу знать, что случилось с ней! Полиция не чешется! Ничего не делает!
-Это ты! Ты!
****

Внутри Оскара все кипело. Что-то в последнее время его жизнь стала похожа на американские горки, слишком много разочарований в людях. Он и представить не мог, как его сестра могла жить с таким полецом. Оскар резко затормозил около дома Пашеки, что машину чуть занесло. Выскочил и бросился внутрь.
-Пашека, что ты натворил?!  - рывком открыв дверь, он буквально выдернул на себя взявшегося на дверную ручку Тьягу. – Тьягу? Ты здесь? Что с тобой? 
Он смотрел на нахмуренное лицо племянника, пытаясь понять, что произошло между отцом и сыном, потом бросился к Манулу и вцепился в грудки. 
-Значит, ты все-таки, сказал правду! Подлюка! Хотел использовать собственного сына, чтобы прикрыть свои грешки?
-Отпусти! – зашипел Мануэл, отталкивая Оскара. – Какие еще грешки?
Оскар взбесился, понимая, что негодяй прекрасно знал, что при Тьягу он не сможет предъявить обвинения, поэтому смотрел нагло, цедил через губу.
-Что вы не поделили? О каких грехах ты говоришь? – но Тьягу уже услышал. – Какая правда? Вот эта?
Мальчишка потряс сумкой сестры перед их лицами. Оскар отпустил Мануэла, недоуменно пожал плечами.
-Что? Сумка? Что с ней не так? – одни вопросы, вопросы, и нет ответа. Тьягу сжал зубы. Все врут кругом, делают вид, и никто не хочет ему ответить на единственный вопрос: «Кто убил Веру?»
-Да, пошли вы все!
-Тьягу, - крикнул Оскар вслед убегающему парню, потом прошипел его отцу. – Ты ответишь за все, что сделал!
-Что за суета?
-Ты больше не подойдешь ни к моей сестре, ни к Тьягу! У тебя больше нет семьи! Ты понял? Иначе…
-Что иначе? Не ты будешь решать, что мне делать со своей семьей!
-А что ты сделал с матерью своего будущего ребенка? Полиции будет интересно, кто виновен в том, что она лежит в госпитале!
-Пытаешься угрожать? Пытаешься угрожать?! – Мануэл принялся наскакивать на Оскара. – Ничего не докажешь!
-Да, я угрожаю! Не смей сталкивать на Тьягу свои проблемы!
**** 

Школьный двор постепенно наполнялся гомоном учеников, шумом нескольких подъехавших экскурсионных автобусов, а группа старшеклассников расположилась под раскидистым деревом в ожидании команды преподавателей.
-Где Криперс? – Пако оглядел школьный двор.
-Тебе его уже не хватает? – ехидно спросила Паола.
-Оффни! Нужен он мне.
Это была правда - Селтона подспудно признали своим лидером. Но и сам он не понимал, каким образом он вопряки общему настроению и собственному желанию он оказался человеком, который соединил подростков.
-Чего ждем? – Пако это раздражало. А еще после ночи в полицейском изоляторе и скандала дома он сделал попытку вынырнуть из токсичной уличной среды, но здесь возникли трудности – отсутствие денег и назойливое появление бывших «друзей и клиентов».
-Тьягу не придет, - грусно заметила Софи, - и Изабел тоже.
-Они что хотят, то и делают, - подростки считали себя брошенными, но все равно каждый оставался на месте в ожидании. Наконец, появился Селтон, разговаривая с кем-то по телефону.
-Ну, что, - ребята встали, - едем?
-Я не могу! Звонил Тьягу, он не сможет…
-Ашалеть! Значит, все решили ивейтить! А нам много надо?
-Хочешь батониться Ливани отсюда! – огрызнулся Селтон. – Итак, ничего не отменяется! Вечером встречяаемся у Пяти холмов и обсуждаем варики.
-Ладно, - ребята пошли к автобусам, а Селтон направился сразу к месту встречи, где его ждал Тьягу.
-Ты чего такой? – это был первый вопрос, когда друзья встретились.  – Ты в школу-то собираешься ходить?
-Слушай, - лицо Тьягу было мрачным, - я кое-что узнал.
Он протянул школьную сумку Веры, в которой еще лежали тетради, какая–то канцелярия, но больше ничего.
-Откуда она у тебя? Она же была с ней! – Селтон мгновенно узнал рюкзак.
Тьягу помолчал, кусая губы. Было видно, что этот разговор ему дается с трудом.
-У отца в машине. Это машина отца! – и видя недоумение Селтона, почти выкрикнул. – Это машину нашего отца видела Софи! Там на заднике скотч трещину держит. Я не знаю, что делать!
Селтон молчал, такого он не ожидал.
-Это мой отец! Это наш отец! Ты понимаешь? Что мне делать?
-Ты с ним говорил?
-А что толку? Думаешь, он скажет правду? Ты видел его? Он всегда пьян, делает вид убитого горем отца! – Тьягу потрясывало. – Что мне делать? Сдать в полицию? Он – мой отец!
Селтон не знал, что посоветовать Тьягу, признание которого повергало в шок. Теперь их поиски теряли смысл, но и сообщить об этом было невозможно.
-Послушай, может, это просто стечение обстоятельств? Скажем, есть еще одна машина с такой же приметой. Или Софи что-то перепутала. Или Вера не садилась в эту машину. С этим надо разбираться.
-Или отец убил свою дочь! И все эти страдания – это показуха, чтобы его пожалели, - психанул Тьягу. – И совесть он свою он заливает алкоголем! Только как я это все скажу матери и Сесилии?
Мальчишки замолчали. Тьягу с силой потер лоб, отгоняя надвигающуюся головную боль, потом сказал.
-Я не смогу никому ничего рассказать.
-Я понимаю.
-Я все равно с него спрошу!
-Бро, ты не должен возвращаться домой. Ты же его обвинил в убийстве. А если... Тебе близко к отцу подходить нельзя.
-Я и к матери подойти не могу! – Тьягу поморщился. - Я переехал к дяде.
-А он знает о твоем отце? Вернее, о твоих подозрениях?
-Я хотел сказать, но не смог! У них там какие-то свои предъявы! А я только школу закончу и уеду! Что мне делать, если у меня мир рушиться?!
-Мой отец говорил, что, если тебе кажется, что в мире нет никакой справедливости, добра или зла, и мирозданию плевать на тебя. Но ты посмотри на ситуацию с другой стороны – выход есть из любой ситуации, главное, его найти, только ты его пока не видишь. Как только ты поймешь это, твой мозг начнет искать варианты.
-А ну-ка, повтори!

****

Жулия сидела над документами, которые были изъяты при обыске кабинета Жайме Фонтанела, перепоручив все оперативные мероприятия по делу убийства Клебо Руйю Пасадо. Жулия все еще сидела под светом настольной лампы, хотя за окном был день. Она помогала ей сосредоточиться. Из Сан-Лоренсу пришел отчет по расшифровке запороленных файлов с ноутбука и теперь оставалось проанализировать все данные, а это был трудоемкий процесс. Появление Оскара без звонка удивило женщину. Он выглядел странно, скулы сведены, глаза в злом прищуре.
-Что с вами? - Жулия внимательно смотрела на резкие движения мужчины. – Присаживайтесь.Что случилось?
Оскар с грохотом отодвинул стул и сел.
-Я заехал, чтобы сообщить, что Жандира сбежала.
-Откуда?
-Я вез ее сюда, но она сбежала из машины, - он нервно забарабанил пальцами по столу. 
-Вы думаете, я не просчитала, что Малу Мияту сестра вашей жены... бывшей. И то, что она прячется там. Но мы ее не нашли ее…Значит, вы опередили меня, и она сбежала. Это противодействие следствию.
Оскар молчал. Сейчас его мысли не занимала бывшая, ему было наплевать на нее, его тяготило осознание предательства. Оно казалось ему глобальным, потому что это были люди, которых он любил и которым доверял. Жулия почувствовала это.
-Мы допросили Малу. Она отрицает, что замешана в ее делишках. Оскар? Ты так ее ненавидишь?
Оскар не ответил, даже не заметил, как Жулия перешла на неофициальное обращение, поэтому она переспросила.
-Ты ненавидишь свою жену?
-Разочарование – сильнее ненависти.
Жулия помолчала, понимая, что с ее собеседником что-то не так.
-Жулия, скажите, существует ли любовь с первого взгляда?
-Бывает, но ни к чему хорошему это не приводит. Нельзя отдавать себя без остатка человеку, которому безразличен, - ее руки самопроизвольно потянулись к нему, чтобы утешить. - Так говорят. Вот у меня было юношеское увлечение, которое закончилось, так и не начавшись. В этом смысле я счастливый человек, потому что не успела разочароваться.
-Значит, все впереди, - не заметив ее сочувствия, он встал. – Сейчас мне предстоит самое трудное дело.

возможно, он и не хотел, но сделал, как описала Саша.

Да, очень логично,  и в это объяснение вполне вписывается и покушение  на Элоизу, правда, по своей причине, не связанной с Верой. Затем, наличие пистолета, остается только Клебо, который завис в пространстве.

Линде сложно сказать об этом сыну, но  на самом деле, мне кажется, что Тьягу не должен сильно песиховать по этому поводу, между ним и Элоизой не было любви, не за что уцепиться, чтобы психовать из-за обмана.

Баррош был один из тех, кто изнасиловал или присутствовал при этом, был пьян, теперь платит за это. Он не женат, он мысленно все еще не пережил тот момент, поэтому думает, что любит Линду. На самом деле любовь здесь ни при чем. Мне кажется, что он думает, что сможет выкарабкаться из этой ямы прошлого, если даст Линдк любовьт и помощь. Тьягу хотя бы в этом повезло - есть чнловек, который поднимет его пусть даже из-за вины перед его матерью.  Линде, конечно,  Баррош совсем не нужен, но ради сына она примет его помощь, но не любовь.

У Оскара тоже черная полоса, его тоже выводят на эмоции, поэтому сможет ли он  помочь Тьягу - вопрос.

Ерунда, Вальтер тот еще слон, ну, побочка влезет, но ничего...