67 серия
Темнота сменилась тусклым светом свечей, вызывая в глазах боль. Такая же боль в груди заставила Эдера откашляться, когда его посадили на стул перед Каларушем.
-Лицо не попортили? – он дернул его за подбородок, рассматривая появившейся синяк на скуле. - Не стоит злить графа, если хочешь получить с него деньги. Отправь человека с моим предложением в графский дом. Посмотрим, что скажет его отец. Парень, ты слышишь меня? Развяжите его.
-Не стоит, он вырубил одного из телохранителей, - Ванансио с опаской оглянулся на сидящего перед ними парня. – Он на вид беспомощный, а может, он притворяется.
-Трусы! – Эдер приоткрыл глаза и скрипнул зубами от боли, в одном слове выплеснулось неприкрытое презрение к бандитам, и Каларуш скривился.
-Достойный наследник отца! Не рискуй, парень, я могу уничтожить тебя, если захочу. А хочу я стереть невозмутимость с лица графа! Какое удачное для меня совпадение, что ты оказался Алехандро Паесом и попался в наши руки. Антенор же отдал свое имущество ради своей дочери, теперь посмотрим, отдаст ли граф свою долю фабрики. Развяжите его, посмотрим, как он будет себя вести.
-Что с Лусией? – Эдер дернулся к Каларушу, как только его развязали, выдавая свой интерес. – Ты не посмеешь причинить ей вред!
Его откинули обратно под злобное хихиканье Ванансио.
-Ах, да, крошка Лусия, вокруг которой сжимается круг. Я помню, ты пытался разорвать его, так значит, эта малышка зацепила тебя? – Каларуш засмеялся, он любил открытое противостояние, когда противник развязан и может в любой момент бросится на него. Это приводило Каларуша в возбуждение, и он остро отслеживал каждое движение Эдера. – Глаза злые, но ты еще глуп, чтобы идти против меня, мальчишка! Ванансио, ты послал к графу?
-Ты не знаешь графа де Соза, он и пальцем не ударит ради того, кто стал источником его разочарования и разрушил его надежды. Каларуш, ты просчитался, - Эдер усмехнулся.
-Я рискну, - Каларуш вышел, а Ванансио, прежде чем пойти вслед, решил ударить Эдера по самому болезненному месту, забыв, что Эдер развязан.
-Писака! Будешь знать, как влезать в чужие дела, а на крошке Лусии я решил жениться, поэтому она будет моей, - Ванансио дернулся и, не успев увернуться от сильнейшего удара в челюсть, опрокинулся навзничь, тут же вскочил и бросился из комнаты, выкрикивая ругательства. Эдер осмотрелся, но по маленьким мутным от грязи окнам, мрачным стенам не смог определить, где находится. Дверь была заперта, за ней слышался разговор каларушевских головорезов.
-Черт! Что происходит?! Алессандра, твое честолюбие отыгралось на мне и на Лусии. Что же с тобой, девочка моя?
*****
Прислуга принесла в комнату Лусии огромный букет, сообщив, что сеньориту внизу ждет гость.
-Кто, Селия?
-Не знаю, я его раньше не видела, очень прилично одетый молодой человек, - Селия усмехнулась. Первая мысль была об Эдере, Лусия вскочила, глянув на себя в зеркало, но тут же поняла, что ее надежде не суждено сбыться, ведь прислуга сказала, что о незнакомце. Внизу в гостиной ее ждал Ванансио Кузеняйро, нетерпеливо мялся в ожидании девушки. На столе лежала большая коробка.
-Вы? Как вы посмели прийти сюда и не побоялись, что вас выставят вон?
-Кто? - Ванасио усмехнулся над наивностью девушки. - Везде мои люди, город кишит теми, кто готов за небольшое вознаграждение рассказать все, что угодно. И я знаю, что ты в доме почти одна, не считая малосильного садовника и прислуги - этой тощей мулатки. А твои родители уехали.
Лусия испугалась, но сжав кулачки, вскинула подбородок. Чем больше ее пугали, тем более смелой она становилась.
-Вы ошибаетесь, в доме есть, кому защитить меня.
-Успокойся, ангелочек, я принес тебе подарок - это ткани с фабрики, которая скоро станет полностью нашей, а это те остатки, которые выпускались при управлении твоего отца.
-Как вашей? Я знаю, что у отца были неприятности, но что случилось?
-Сеньор Сиприану отдал свою долю фабрики моему отцу, но все могло сложиться по-другому, если бы он прислушался к нашему предложению, - мужчина окинул взглядом фигуру девушки и облизал губы, вызывая этим жестом у Лусии гадливость. Его присутствие беспокоило девушку и желание избавиться от мужчины стало непреодолимым.
-Что за предложение?
-Предложение? Я пришел повторить это предложение тебе, мой ангелочек, - глаза мужчины лихорадочно сверкнули. - Я хочу жениться на тебе.
-Вы шутите? - Лусия ахнула.
-Нет, и сейчас признаюсь, что ты сводишь меня с ума. Я не видел женщины более красивее и чище, чем ты. Ангелочек! - он приблизился к Лусии, обошел ее вокруг. - Я мог бы сделать с тобой все, что угодно и никто не смог бы помешать мне, но не могу. Ты сводишь меня с ума с тех пор, как я увидел тебя. Боже мой, эта кожа, невинные глазки, а губы, как лепестки роз.
-Не будьте пошляком, дон Ванансио! - девушка отшатнулась от разгоряченного собственными словами мужчины. - Неужели даже в собственном доме я не могу найти защиту от таких, как вы и ваш отец?
-Я сам буду защищать тебя. Никто не посмеет косо взглянуть на моего любимого ангелочка.
-Не прикасайтесь ко мне! – она шарахнулась от него, но Ванансио ловко перехватил девушку, не давая возможности уйти. Паника заполнила все ее существо. - Не смейте говорить мне такие слова. Вы не сможете обмануть меня, заморочив голову, это какая -то шутка.
-Ангелочек, - он держал ее за руку, чтобы она не могла убежать от него, - почему ты не веришь в мою искренность? Я абсолютно серьезен. Выйдя за меня замуж, ты решишь многие свои проблемы, но и поможешь своему отцу. Ваша часть фабрики вернется к старым хозяевам, и никто и никогда не посмеет подвергнуть сомнению честь жены Кузеняйро. Я за это отвечаю!
Он прижался губами к ее руке, которую Лусия старательно пыталась освободить из плена.
-Вы сошли с ума! Я не люблю вас, вы мне отвратительны! Уходите немедленно! Селия, Селия! - она с отчаянием позвала прислугу и когда та прибежала, попросила проводить Ванансио до двери.
-Ангелочек, не отказывай мне сразу, подумай.
Лусия бросилась в свою комнату и, схватив носовой платок, стала вытирать пальцы, которых касался Ванансио.
****
Мари рано ушла из столовой под предлогом того, что болит голова, закрылась в комнате и распахнула окно, впуская в комнату свежий воздух, потом приглушила свет от настольной лампы и прошлась по спальне, сжимая от волнения свои пальцы.
-Мари? Я пришел, как только получил от тебя письмо. Ты можешь выйти? - послышался шепот.
-Любимый, я так соскучилась, придумай что-нибудь! Немыслимо, чтобы в наше время девушек стерегли, как сказочную принцессу, - она бросилась к окну и высунулась в сад. Кассио огляделся, увидев садовую лестницу, приставил ее к окну и через минуту был в комнате своей возлюбленной.
-Кассио, - она тихо засмеялась, попадая в его объятия, и горячо ответила на поцелуй.
-…Я так сильно влюблена,
Что глупою должна тебе казаться.
Но я честнее многих недотрог,
Которые разыгрывают скромниц.
Мне следовало б сдержаннее быть,
Но я не знала, что меня услышат.
Прости за пылкость и не принимай
Прямых речей за легкость и доступность [1] .
-Что это?
-Шекспир.
-Я никогда не увлекался поэзией. Прости, но я не так хорошо образован.
-Я люблю тебя, - Мари заглушила его оправдание нежным поцелуем. – Имеет значение, что мы любим друг друга.
-Мы должны быть вместе.
-Навсегда?
-Навсегда, я никогда не откажусь от твоей любви, даже если против будет весь мир.
-Мой отец – не весь мир, но он может разлучить нас, - Мари коснулась головой его подбородка и замерла. – Я знаю, что делать.
-Что?
Она, подумав мгновение, стала расстегивать пуговицы своего платья, стаскивая его с плеч.
-Я хочу быть тебе настоящей женой.Я люблю тебя, и это говорит мое сердце. Ты слышишь? Я самая счастливая женщина на свете, то есть я хочу стать самой счастливой женой. Знаешь, как я представляю нашу жизнь? Ты будешь просыпаться каждое утро и, открыв глаза, видеть меня. Ты согласен?
Кассио с восторгом наблюдал, как его молодая жена сбросила муслиновое платье, стыдливо предлагая принять ее дар.
-Иди ко мне, - он подхватил Мари на руки и понес к пастели, прижимаясь лицом к ее душистому телу. Ее тихий смех, как ласковое журчание ручейка, заполнил мужчину, будто сосуд, переполнил, чтобы выплеснуться нескончаемой нежностью. Первый любовный опыт объединил юные сердца, сделал из них первооткрывателей и властителей неизведанных просторов.
Утром девушка проснулась женщиной, счастливая от свершившегося события, а рядом спал любимый мужчина.
-Любимый мой, теперь нас никто не разлучит, потому что ты стал моим настоящим мужем. Проснись, любимый мой, проснись, - она погладила пальчиком его профиль, Кассио приоткрыл сонные глаза.
-Уже утро? – он улыбнулся, обняв свою жену.
-Тебе пора. Я не хочу, чтобы тебя здесь застали.
-Почему? не проще ли все сказать твоему отцу?
-Нет, он сейчас не в духе из-за Эдера и мамы.
-Я понимаю. Как жаль, что мне не хватит времени, чтобы доказать, как я люблю тебя, но я приду завтра.
-Нет, не надо рисковать, мы с тобой связаны навек, но не стоит злить отца. Я тебе напишу, любимый, - она подставила губы для поцелуя, чем тут же воспользовался Кассио.
-Что ты сделала со мной, любовь моя? Я готов ради тебя пойти против всего света. Ты мне веришь? -Кассио чувствовал сильнейшее влечение к Мари, потому что их любовь подвергается испытанию. -У меня ощущение, что мы нарушаем все запреты.
-Так и есть. Мой отец теперь не сможет аннулировать наш брак, потому что я стала твоей по-настоящему. Теперь ему останется лишь согласиться, - она засмеялась, довольная собой.
-У тебя закрыта дверь? – прошептал Кассио, целуя нежное ушко. – Я не хочу, чтобы нас застали в самый неподходящий момент.
-Мы не делаем ничего предосудительного, потому что я –твоя жена перед богом.
И, все–таки, их застали, когда прислуга появилась в спальне и, увидев влюбленных, ойкнула и тотчас захлопнула дверь.
[1] - У. Шекспир. «Ромео и Джульетта»
*****
Текущие дела существуют везде, не вечно праздник длится, даже в увеселительном заведении гаснут огни. Известие, что Нину видели в «Miragem» стало для Муньоса ударом. Для него Нина всегда была милейшим существом, памятью его любимой жены, которую он баловал и любил, как может любить отец –одиночка. То, что она окажется червивым плодом подкосило мужчину. Он решил сходить и убедиться в этих слухах. Дон Педру вошел в зал, где еще не было клиентов, но стоял стойкий запах табака и резких духов. Встретивший его крепкий мужчина молча провел его наверх, узнав в нем отца Нины. Это узнавание покоробило Муньоса, потому что здесь его восприняли, как отца хозяйки борделя. За дверью, куда его привели, слышались голоса и плач, он помедлил, но, все –таки, открыл дверь.
Ракел забилась в истерике, когда поняла, что ее просто выкинут на улицу и ей придется выживать самостоятельно без какой –либо защиты родственников или друзей. Даже влиятельных покровителей она не смогла приобрести, и теперь будет предоставлена сама себе. Вот она свобода, но привкус ее обжигающе горек. Она бросилась в ноги хозяйке заведения, умоляя дать ей возможность работать дальше, но Нина была равнодушна к ее участи.
-Нам нельзя портить репутацию заведения, иначе начнем терять клиентов. И больная девочка – это лишь обуза, от которой следует избавиться.
-Но я же не виновата в том, что заболела.
-Но и клиенты не виноваты в том, что могут заразиться от тебя. Как ты собралась работать, если у тебя по коже идет сыпь, - Нина резко дернула Ракел за руку, указывая на красноватое высыпание на локтевом сгибе. – Если хоть один клиент предъявит нам претензии, я шкуру с тебя сдеру! Сколько ты работаешь с такой заразой? Говори!
-Я не знаю! Сеньора, я недавно заболела, ведь можно вылечить, но у меня нет денег на врача.
-Так ты хочешь, чтобы я заплатила за твоего лечение? С меня достаточно, что я плачу за ваши непреднамеренные беременности!
Ракел всхлипнула, и подавившись слезами, закашляла, чем вызвала еще большую брезгливость у Нины.
-Скажи спасибо, что тебя просто отпускают. Мне легче избавиться от тебя другим способом и не иметь головной боли. Знаешь ли, как в фавелах исчезают люди? – Нина скривилась.
-Сеньора, куда же я пойду?
-Ладно, вот тебе деньги на первое время, - Нина достала несколько купюр из ящика стола и бросила девушке, - сними комнатушку и можешь работать на улице.
-Но я больна!
-А кого это на улице будет интересовать? Выживешь.
Ракел сжала в кулаке деньги.
-Я могу взять несколько вещей?
-Хорошо, можешь, - доброта Нины не была наполнена сочувствием или жалостью, она считала, что все эти платья все равно нельзя будет передать другой и пусть Ракел их забирает, - мне тебя жалко, поэтому можешь забрать все вещи.
-Нина! – голос отца заставил женщину вздрогнуть, но она тут же взяла себя в руки, сделав знак Ракел убираться из кабинета. – Как ты можешь здесь находиться?
-Отец, я рада, что ты узнал, чем я занимаюсь, и теперь между нами не будет недоговоренностей, - сухой тон его дочери говорил о том, что у Муньоса не должно оставаться иллюзий относительно облика его дочери.
-А как же Кассио? Как же мечты о семейной жизни? Все это было обманом?
-Фи, папа, Кассио никогда не был моей мечтой, уж поверь мне, я ничуть не сожалею о том, что перестала притворяться.
Муньос был сражен такой голой правдой, которая открылась перед ним со всей жестокостью. Его дочь была хозяйкой борделя, проституткой и мерзавкой в полном смысле этого слова. Он посмотрел вслед выбежавшей Ракел и спросил.
-Ты жестока! Что тебе сделала эта девушка?
-Ничего, но я не собираюсь заниматься благотворительностью для таких дурных девиц. Хватит говорить о тех, кто недостоин даже упоминания.
-Кто дал тебе право решать, кто имеет право, а кто –нет? Разве ты –повелительница судеб? Моя нежная милая дочка превратилась в амбициозную и беспринципную, жестокую женщину! Мне стыдно, что ты моя дочь! – возмутился дон Педру.
-Отец! Я не нуждаюсь в одобрении! Если ты недоволен, то уходи! – Нина фыркнула и жестом указала отцу на дверь. Муньос посмотрел на Нину долгим взглядом, пошатнулся и неожиданно упал, хватаясь за сердце.
-Нина...
Хозяйка борделя бросилась к отцу, пытаясь ему помочь, но было поздно.
******
Когда пришел Арманду, Мари и Кассио уже были одеты и смущены предстоящим выяснением отношений. Граф сразу заметил, как они держались за руки и не хотели отойти друг от друга.
-Значит, ты решила таким способом показать мне, что не уступишь?
-Вы не сможете аннулировать брак, потому что я стала полноценной женщиной, - Мари смело взглянула в лицо отца.
-Дон Арманду, мы любим друг друга. Возможно, я недостоин вашей фамилии, но я и не буду ее носить, ведь Мари станет Сиприану.
-Вы не только недостойны носить фамилию де Соза, но и породниться с прославленным родом. Я признаю, что вы порядочный молодой человек и, возможно, искренне любите мою дочь, но я не допущу, чтобы моим зятем стал сын рабыни. Это невозможно, я скорее увезу свою дочь в Португалию, чем соглашусь с вашим браком, - безапелляционный тон графа не оставлял надежды.
-Вы сделаете меня несчастной? – слезы заструились из глаз девушки.
-Вот только не реви, меня не растрогают твои слезы, - Арманду замешкался. - Ты знала о недопустимости такого мезальянса.
-Но я влюблена.
-Чувства быстротечны, и чем быстрее твой несостоявшийся муж исчезнет с твоих глаз, тем легче ты его забудешь.
-Дон Арманду, я не позволю вам увезти мою жену, - Кассио посмотрел на Мари, - потому что я сам ее немедленно уведу из этого дома. Она моя жена и будет жить со мной.
Арманду усмехнулся над самоуверенностью молодого человека, но усмешка была горькой, потому что за последнее время вокруг него с поразительной методичностью рушилось то, что он считал незыблемым. Рушились его привычная жизнь и представления о ней.
-Твои родители знают о такой скорой женитьбе?
-Да, я сказал им и хочу представить им свою жену.
-Не стоит, ваши чувства вспыхнули и так же потухнут, - мрачно заметил Арманду.
-Папа, я не знала, что вы такой жестокий человек! Вы запретили Эдеру любить Лусию, разлучили их, сделав его несчастным. Теперь настала моя очередь?
-Эдер и Лусия любят друг друга? – Кассио был растерян, пожалев, что не настоял на более откровенном разговоре с сестрой.
-Я не сожалею, что смог предотвратить его женитьбу на женщине с запятнанной репутацией.
-Сеньор граф! Вы не смеете говорить о моей сестре эти слова. Лусия очень порядочная и добрая девушка, - Кассио вспыхнул, готовый ринуться в бой за честь сестры.
-Какое же из ее качеств привело вашу сестру в публичный дом? Еще чуть-чуть и об этом заговорит весь город, а вы находитесь в неведении?
-Что? – Мари отшатнулась от Кассио, ее недоумение расстроило мужчину. - Почему ты ничего мне не говорил? Сколько еще тайн будет стоять между нами?
-Нет, это низкая сплетня, я знаю причину и события того происшествия. Лусия оказалась втянута в интригу, - парень не мог вдаваться в подробности, чтобы не сделать еще хуже, но и хотелось все объяснить Мари.
-Сплетня или нет, не имеет значение, когда об этом заговорят в обществе. Это еще одна причина, почему я недоволен вашими отношениями. Разве я не прав? – Арманду увидел колебания дочери и решил усилить свое давление.
-Лусия ничего плохого не сделала, - Кассио попытался оправдать сестру, но граф не желал его слушать.
-Но мой сын не будет прикрывать распутство вашей сестры.
Кассио замолчал, понимая, что его скорая женитьба на Мари имела ту же причину, что и у поступка дона Арманду, ведь он сам не захотел прикрывать низкие грешки Нины. Граф приказал прислуге проводить его к выходу, пресекая попытку дочери пойти за мужем.
-Что ты добилась своим демаршем, Мария дель Кармен? Прежде, чем выходить замуж, надо было хорошо узнать своего жениха и его семью, - он вышел из комнаты дочери и спустился вниз, где его ждала жена.
Линда дождалась мужа в гостиной, который спустился из комнаты дочери с непроницаемым выражением лица, молча сел на диван и раскрыл газету.
-Что случилось? Почему у тебя такой вид?
-Ничего, - он не хотел разговаривать.
-Арманду, твоя угрюмость объясняется лишь отвратительным настроением, но кто его успел испортить с утра? Я? Мы с тобой сейчас спим в разных спальнях, поэтому вряд ли я стала причиной твоего состояния, - Линда перестала обходить стороной те неудобные моменты в общении с мужем, которые раньше бы постаралась бы не акцентировать. – Говори, я готова ко всему.
-Меня расстроила наша дочь. Она по ночам принимает мужчин в своей комнате.
-Что? – Линда привстала от неожиданности. – Кого?
-Кассио Сиприану! Я фактически вытащил их из пастели! Она отдалась ему, как простая плебейка!
-Но он ее муж, - неожиданно женщина засмеялась. – Ах, Арманду, ты совершенно не желаешь понять, что наша дочь выросла. У нее могут быть свои чувства, которые ты не сможешь контролировать. Лучше бы организовал своей дочери настоящую свадьбу, чем препятствовать их любви.
-Муж? Мужем моей дочери станет человек нашего круга. К сожалению, теперь я не могу назвать причину аннулирования брака отсутствие физического контакта, но и свадьбу они не получат.
-Прекрати, Арманду! – Линда не выдержала. – Ты говоришь о дочери! Я же знаю, что ты любишь наших детей. Что с тобой происходит? Почему ты ставишь выше человеческого счастья дворянский титул?
-Потому что титул – это почетное звание, которое подчеркивает особенное положение человека в обществе. Это история моих предков, которая может прерваться из–за похотливого желания глупой девчонки, которая связалась с сыном рабыни. Что это? Разве это не падение нравов? – рассердился граф.
-Это любовь!
У Линды изменилась настроение, и она всхлипнула, боясь начать разговор об Эдере, но деваться было некуда.
-А сын? Что ты намерен делать с сыном?
-С сыном? С каким?
Линда охнула, смахивая слезы с ресниц, хотела возразить, но вошедшая прислуга прервала их разговор.
-Сеньор, только что принесли письмо.
Когда Арманду прочитал сообщение, то вскочил, вызывая в Линде нешуточное беспокойство. Графиня следила глазами за беспокойными передвижениями мужа, страшась услышать что-то нехорошее, ведь в последнее время сердце чувствовало беду.
-Позовите немедленно Жайме. Извини, дорогая, меня ждут дела.
*****
Лусия стояла у окна, рассматривая, что происходит на улице, как гуляют прохожие.
-Где же ты? Почему ты не приходишь?
После визита Ванансио, она всякий раз вздрагивала, когда раздавался звонок в дверь, но не смела рассказать о своих страхах родителям, ведь они могли подумать, что в их отсутствие она принимает мужчин.
Город жил своей жизнью: проезжали извозчики, редкий автомобиль оглушал окрестности своим шумом или клаксоном, слышался приглушенный листвой говор людей – все это создавало впечатление живого течения жизни, от которой она была отделена. Внизу прошел садовник, и Лусия спряталась за штору, испытывая страх перед людьми. В комнату вошел Кассио.
-Лусия, ты больна? Почему ты не выходишь из своей комнаты весь день?
-Нет, у меня все хорошо, - девушка смутилась, отходя от окна. – У меня болит голова.
-Вы поссорились с отцом? Я знаю, мне мама сказала. Но я еще знаю, что ты страдаешь совсем не от головной боли, а от душевной, это так? Не молчи и не смотри на меня так печально, Лусия, я помогу тебе, только скажи, как?
-У меня все хорошо.
-Лусия, иди сюда, - он обнял ее за плечи, посадив рядом с собой на кровать. – Помнишь, когда ты пыталась предостеречь меня от Нины? Ты старалась образумить меня и посмотреть на нее открытыми глазами, ты помогла мне. Дай же и мне помочь себе, ведь я люблю тебя.
-Лучше бы меня не было на этом свете, я приношу всем одни неприятности.
-Почему ты так говоришь, ведь все любят тебя?
-Я чувствую, словно меня выбросили в смертельный водоворот, я пытаюсь выплыть, но каждый раз меня затягивает все глубже и глубже.
-О чем ты? - Кассио помялся, решая говорить или нет. - О Каларуше?
-О, боже, даже ты знаешь о тех гадостях, что говорят обо мне! Как я могу выйти из этой комнаты, если мне стыдно? Если мне кажется, что каждый, кто смотрит на меня, знает эти сплетни. Сегодня я слышала шепот прислуги, а это значит, что скоро многие будут болтать невесть что. Я хочу исчезнуть отсюда навсегда, чтобы меня никто не увидел и не смел, говорить за моей спиной.
-Я верю тебе, ты никогда бы не поступила дурно, - брат погладил девушку по щеке. - Я не позволю никому говорить о тебе дурно.
-Но я была в «Miragem» и это, как клеймо, которое сжигает меня. Людей не интересует, что со мной ничего не произошло, один лишь намек, что я была в том месте, ставит меня в один ряд с теми несчастными, которые там работают. Человеческая фантазия рисует картины того, что не было на самом деле, люди и не понимают, что разрушили мою жизнь до основания.
Кассио обнял плечики девушки.
-Не расстраивайся, а то потеряешь цвет лица, моя красавица, не обращай внимание на негодяев, которые развлекаются чужой жизнью. Я всегда буду рядом и никому не дам тебя в обиду.
-Лучше бы я была страшненькой, тогда никому и в голову не пришло усомниться в моей честности.
-Нет, уж, ты у нас красавица! Тебя обязательно полюбит человек, которому будет наплевать на брехливые измышления, и вы сыграете свадьбу.
-Нет, я никогда не выйду замуж! Никогда! Я не хочу!
-А Эдер? Я узнал очень интересную новость о том, что ты и Эдер любите друг друга.
-Кто тебе сказал? - встрепенулась Лусия в надежде, что брат видел ее возлюбленного. - Что с Эдером? Ты его видел, говорил с ним?
-Нет, мне об этом сказал граф де Соза, и если уж он говорит такое, значит, это правда.
-Я люблю Эдера, но все так сложно. Мне сложно говорить о своих чувствах, -Лусия помолчала, а потом перевела разговор на брата. Кассио принял ее уловку, не желая давить на сестру.
-А ты счастлив, женившись?
-У меня был сложный разговор с ее отцом. Все -таки, дон Арманду имеет огромное влияние на свою семью и умеет повернуть разговор так, чтобы извлечь для себя пользу.
-Что он сказал?
-Ничего такого, он против нашей свадьбы, - Кассио не решился сказать слова графа о Лусии. - Не беспокойся, мы справимся.
-А ты сказал нашим родителям?
-Да, но, по-моему, они не поверили.
-Да? Они никому не верят.
-Лусия, это ты закрылась от них плотной стеной и молчишь, почему? Мама тебя защищает. Видела бы ты, как она спорит с отцом.
-Правда? - у Лусии заблестели глаза.
-Ты только не молчи, расскажи все, как есть. От правды никуда не денешься.
-Я подумаю, - согласилась Лусия. - А ты должен уделять внимание своей жене, если ты ее любишь. Забудь о своих неприятностях с Ниной, люби Мари и все наладится.
-Ты у меня самая добрая девушка во всем Салвадоре, сестренка.
Отредактировано máscara (26.01.2015 20:33)
Да кто бы стал терпеть, что так называемая "подруга" воспользовалась ситуацией, а потом еще и мучает этим ту, у которой отбила парня, так вклинившись? 
Значит, когда сама металась, то все должны были соглашаться, а как появилась та, кто больше разбирается в своих приоритетах, так давайте мне сразу то, что моим уже давно не является? Нет уж, сразу надо было думать. 
Мари и Кассио оказались самыми практичными, молодцы! 
Что бы там папа не говорил, они по своему все сделали. 
С этим графу уже ничего нельзя поделать, так что пусть проглотит то, что имеется. Кассио молоде, а Лусия меня продолжает бесить, конечно не так сильно, как Ана, но тоже раздражает тем, что набрала в рот воды и предпочитает рыдать в подушку. 
Конечно, Педро был ее отцом, но как я поняла, он также отличается справедливостью, поэтому он помог бы Лусии востановить ее доброе имя. 
Боюсь, как бы подобная идея не взбрела в голову этой плачущей девицы. Решит Лусия, что терять уже нечего, так почему бы не испить всю чашу страданий до дна и не лечь под этого черномазого урода Ванансио? Хоть бы я оказалась не права! 
А еще хочется что Армандо прибили - много бы проблем решила его гибель (простите девочку но зла на него нет)
Кассио и Мари теперь женаты физически, а значит Армандо не может анулировать их брак. А может быть Мари и беременна от Кассио, что меня только порадует.