Спуск
— Вы сумасшедшая, — заявил Дженнаро, глядя, как Элли Сэттлер вытягивает руки и начинает задом наперед протискиваться через узкий лаз. — Только сумасшедшая способна на такое.
— Возможно, — ответила она, улыбнувшись. Элли поползла, отталкиваясь руками от стенок лаза.
И неожиданно исчезла.
Перед Дженнаро зияло черное отверстие. Его прошиб пот. Он обернулся к Малдуну, стоявшему у «джипа».
— Я туда не полезу.
— Нет, полезете.
— Я не могу! Не могу!
— Они ждут вас, — настаивал Малдун. — Вы должны.
— Одному Богу известно, что там внизу, — захныкал Дженнаро. — Говорю вам: я не могу!
— Вы должны.
Дженнаро оглянулся, посмотрел на дыру и опять повернулся к Малдуну.
— Не могу. И вы меня не заставите.
— Посмотрим, — ответил Малдун, поигрывая стальным прутом и рукояткой. — Вы когда-нибудь пробовали электрошокер?
— Нет.
— Не очень-то сильное средство, — объяснил Малдун. — Смертельных исходов почти не бывает. Просто с ног валит — и все. Ну, можно еще обгадиться. Но вообще-то он действует ненадолго. По крайней мере, так у динозавров. Люди, правда, немного помельче...
Дженнаро уставился на шокер.
— Вы не посмеете!
— Я думаю, вам лучше спуститься и пересчитать этих животных, — сказал Малдун. — И советую поторопиться.
Дженнаро вновь взглянул на дыру — черную, разверстую пасть земли. Потом посмотрел на Малдуна, тот стоял большой и бесстрастный.
Дженнаро потел, у него кружилась голова. Он направился к яме.
Издали она казалась маленькой, но по мере приближения разрасталась.
— Молодец, — сказал Малдун.
Дженнаро задом наперед полез в дыру. Но потом ему стало страшно при мысли о том, что придется задом наперед пятиться в неизвестность, и в последнюю секунду он повернулся и пополз головой вперед, отталкиваясь ногами и вытянув руки. Так он хотя бы видел, куда ползет. Дженнаро не забыл надеть противогаз.
Неожиданно его повлекло вниз, он заскользил в черноту. Земляные стены расступились и исчезли во мраке. Затем, они опять сблизились, просто ужасающе. Дженнаро захлестнула боль — так на него давили эти стены... Боль становилась все сильнее, в легких уже почти не оставалось воздуха. А потом Дженнаро смутно понял, что туннель пошел слегка вверх. Он повернулся, задыхаясь, перед глазами плясали круги, боль была адской...
Неожиданно туннель пошел вниз еще круче, но при этом расширился, и Дженнаро ощутил шероховатую бетонную поверхность, дуновение холодного воздуха... Тело вдруг освободилось от сжимавших его тисков. Переворачиваясь и подпрыгивая, он покатился по бетону. А затем упал.
Голоса в темноте. Прикосновения пальцев. Они тянутся из мрака, откуда доносятся эти приглушенные голоса...
Воздух был холодным, словно в пещере.
— ... в порядке?
— Да, вроде бы он в порядке.
— Дышит...
— Отлично.
Женская рука погладила его по щеке. Это была Элли. Она прошептала:
— Вы меня слышите?
— Почему вы шепчетесь? — спросил Дженнаро.
— Так надо. — И она показала пальцем.
Дженнаро повернулся и медленно встал на ноги. Он ждал, пока его зрение адаптируется к темноте. Но еще до этого увидел блеск глаз. Блеск зеленых глаз...
Их было несколько дюжин. Они смотрели на него со всех сторон.
Под ногами Дженнаро было бетонное возвышение, что-то вроде мола, высотой примерно два метра. Большие ящики с электрощитами образовывали подобие ограждения, скрывающего людей от взоров двух взрослых велоцирапторов, которые стояли прямо перед ними на расстоянии полутора метров, не больше. Ящеры были темно-зелеными, с коричневатыми тигриными полосками. Они стояли на задних лапах, выпрямившись в полный рост и поддерживая равновесие напряженно вытянутыми хвостами. Рапторы беззвучно озирались, у них были большие темные глаза. У ног взрослых, щебеча, резвились малыши. За ними в темноте играли и кувыркались, коротко порыкивая, подростки.
Дженнаро даже дышать боялся.
Два раптора!
Съежившись на бетонном возвышении, он находился всего на полметра выше голов хищников. Рапторы были раздражены, они нервно дергали головами. Время от времени нетерпеливо рычали. Наконец они отошли назад и вернулись к основной группе.
Когда его глаза адаптировались к темноте, Дженнаро увидел, что находится в огромной пещере, но не естественной, а рукотворной — повсюду виднелись отпечатки опалубки и выступающий металлический каркас. По этой огромной, гулкой пещере бродило множество велоцирапторов. Дженнаро насчитал, по крайней мере, тридцать. А может, их было и больше.
— Это колония, — прошептал Грант. — Четыре или шесть взрослых особей, остальные подростки и младенцы. Минимум два выводка. Один прошлогодний, другой этого года. Малышам месяца четыре на вид. Вылупились, наверно, в апреле.
Один из малышей из любопытства взобрался на возвышение и, попискивая, направился к людям. Его отделяло от них всего три метра.
— О Боже! — простонал Дженнаро.
Но тут же кто-то из взрослых рапторов вышел вперед и, подняв голову, ласково подтолкнул малыша, заставляя его вернуться в стаю. Малыш пискливо запротестовал, потом подпрыгнул и вскочил взрослому на морду. Взрослый раптор пошел очень медленно, позволяя малышу забраться ему на голову, переползти оттуда на затылок и на спину... Добравшись до этого надежного места, малыш обернулся и громко зачирикал, обращаясь к непрошеным гостям.
Взрослые, похоже, все еще не замечали людей.
Дженнаро прошептал:
— Не понимаю, почему они на нас не нападают? Грант покачал головой:
— Они не могут нас увидеть. К тому же сейчас у них нет отложенных яиц... Поэтому они ведут себя поспокойней.
— Поспокойней! — переспросил Дженнаро. — А сколько мы еще здесь проторчим?
— Столько, сколько понадобится, чтобы их пересчитать, — ответил Грант.
Насколько понял Грант, здесь было три гнезда, что соответствовало трем парам взрослых ящеров. Гнездо располагалось примерно в центре территории каждой семьи, но малыши не соблюдали границ и забегали на любую территорию. Взрослые снисходительно относились к самым младшим, а с подростками обращались более сурово, временами шлепая их, когда игра становилась слишком грубой.
В это время маленький раптор подошел к Элли и стал тереться головой о ее ногу. Она посмотрела вниз и увидела кожаный воротник с прикрепленной к нему черной коробочкой. В одном месте ошейник подмок и натирал нежную кожу динозаврика.
Малыш заскулил.
В огромной пещере под ними один из взрослых рапторов с интересом повернул голову на звук.
— Может, снять ошейник, как вы думаете? — спросила Элли.
— Только побыстрее!
— Хорошо, — кивнула она, присев на корточки над малышом. Тот вновь заскулил.
Взрослые рапторы фыркнули и задергали головами.
Элли погладила малыша, пытаясь его успокоить, чтобы он перестал скулить. Она протянула руку к ошейнику и расстегнула захрустевшую застежку-липучку. Взрослые ящеры вздрогнули.
Один из них направился к Элли.
— О, черт! — еле слышно прошептал Дженнаро.
— Не двигайтесь, — велел Грант. — Стойте тихо. Раптор прошел мимо них, клацая длинными изогнутыми когтями по бетону. Он остановился прямо напротив Элли, которая сидела на корточках возле малыша. Она была скрыта стальным ящиком. Малыш оказался на виду, но рука Элли по-прежнему касалась ошейника. Взрослый раптор вытянул шею и принюхался. Голова его была совсем рядом с рукой Элли, но саму женщину он не видел, так как их разделял стальной ящик. Язык рептилии настороженно высунулся из пасти.
Грант достал газовую гранату, прикрепленную к поясу, и держал большой палец на чеке. Дженнаро сделал предостерегающий жест, покачал головой и кивнул на Элли.
Она была без противогаза.
Грант убрал гранату и достал электрошокер. Большой раптор все еще стоял рядом с Элли.
Она выпустила из рук ошейник. Металлическая застежка звякнула о бетон.
Голова взрослого ящера слегка дернулась и с любопытством склонилась набок. Он подался вперед, желая посмотреть, что там такое, но тут малыш радостно чирикнул и пустился наутек. Взрослый раптор какое-то время еще оставался рядом с Элли. Наконец и он повернулся и отправился к центру своей территории.
Дженнаро протяжно вздохнул:
— Бог мой! Надеюсь, мы можем уходить?
— Нет, — ответил Грант. — У нас еще осталась кое-какая работенка.
Надев очки ночного видения, дающие ярко-зеленые фосфоресцирующие изображения, Грант с бетонного уступа разглядывал пещеру. Он осмотрел первое гнездо. Оно было слеплено из ила и травы в форме широкой и неглубокой корзины. Он насчитал в нем остатки четырнадцати яиц. Конечно, с такого расстояния он не мог пересчитать куски скорлупы, тем более что за долгое время скорлупа разбилась и рассеялась по полу, но он пересчитал отпечатки яиц, оставшиеся на иле. Очевидно, рапторы делали свои гнезда незадолго до того, как наступало время откладывать яйца, и те оставляли прочные отпечатки на строительном материале гнезда. Грант также обнаружил доказательство того, что минимум одно яйцо разбилось. Значит, должно быть тринадцать детенышей.
Второе гнездо было наполовину разломано. По оценке Гранта, в нем лежало девять яиц. В третьем гнезде было отложено пятнадцать яиц, но, по-видимому, три были разбиты.
— Ну, и сколько всего? — спросил Дженнаро.
— Родилось тридцать четыре, — ответил Грант.
— А скольких вы видите?
Грант покачал головой. Животные бегали по пещере со всеми ее ответвлениями, то появляясь, то исчезая.
— Я наблюдала за ними, — сказала Элли, освещая фонариком страницы блокнота. — Для уверенности надо бы сделать фотографии, но раскраска морды у всех малышей разная. По моим подсчетам их тридцать три.
— А подростков?
— Двадцать два. Алан, вы не заметили в их поведении ничего странного?
— В каком смысле? — тихо спросил Грант.
— Они очень странно располагаются в пространстве. Они размещаются по пещере упорядоченно, словно это какое-то особое построение.
Грант задумался и сказал:
— Здесь темно...
— Нет, смотрите! Посмотрите сами. Понаблюдайте за малышами. Во время игры они носятся повсюду. Но в паузах собираются вместе. Заметьте, как они стоят. Все мордой к этой или к противоположной стенке. Словно их выстроили в шеренгу.
— Не знаю, Элли... Ты думаешь, что у колонии существует метаструктура? Как у пчел?
— Не совсем так. Здесь связи менее жесткие, это скорее тенденция.
— И проявляется она в поведении малышей?
— Нет. В этом все принимают участие, в том числе и взрослые.
Понаблюдайте сами. Видите, как они выстраиваются?
Грант нахмурился. Похоже, Элли была права. Ящеры могли заниматься чем угодно, но в паузах, когда они за чем-то наблюдали или просто отдыхали, они, похоже, располагались упорядочение, словно по невидимым линиям, нарисованным на полу.
— Ума не приложу, — пробормотал Грант. — Может, они держатся по ветру?
— Но я не чувствую никакого сквозняка, Алан!
— Что же они такое делают?.. Может, пространственное размещение отражает социальную организацию?
— Этого не может быть. Ведь они все себя так ведут. Дженнаро нажал на кнопочку на своих часах.
— Я знал, что эта штуковина мне когда-нибудь пригодится.
Циферблат откинулся, и под ним показался компас.
— Вы этим пользуетесь в суде? — усмехнулся Грант.
— Нет, — покачал головой Дженнаро. — Это мне жена подарила на день рождения. — Он посмотрел на компас. — Так, четкого направления у ящеров нет. Они выстраиваются приблизительно по линии северо-восток — юго-запад, с небольшими отклонениями.
Элли предположила:
— А может, до них доносится какой-нибудь шум, и они поворачиваются, чтобы лучше слышать? Грант наморщил лоб.
— Или это ритуальное поведение? — продолжала она. — Видо-специфическое поведение, позволяющее им опознавать друг друга?.. Хотя, вполне вероятно, такое поведение ничего особенного и не означает... Слушайте, а может, они свихнулись? Могут динозавры свихнуться? Или это у них способ общения, когда они так выстраиваются в ряд?
Грант тоже об этом подумал. Пчелы общаются при помощи своеобразных танцев, то есть меняя положение тела в пространстве. Может, и динозавры делают то же самое?
Дженнаро взглянул на ящеров и спросил:
— А почему они не выходят наружу?
— Они ночные животные.
— Да, но, кажется, они прячутся.
Грант пожал плечами. В тот же момент маленькие динозаврики возбужденно запрыгали и заверещали. Взрослые ящеры какое-то время с любопытством смотрели на малышей, а затем, крича и ухая так, что это разносилось по всей пещере, динозавры повернулись и побежали по бетонному туннелю вперед, в темноту.