ПРОЛОГ 2
Полгода назад…
Демоны стекались со всех сторон. Азазель сказал, что скоро всё случится. Конечно, несмотря на его власть, никто ему не верил, потому что демоны лгут – кому как не демонам знать это лучше всего. Если даже Азазель и не врал, не вся адская братия считала, что у старого ублюдка выйдет что-нибудь путное.
Некоторые полагали, что слишком уж сложный это план – собрать всех детишек и стравить их, чтобы выживший возглавил армию Азазеля. Другим план просто не нравился – как же, подчиняться человеку! Да, этот человек будет избран и натренирован самим Азазелем, но при этом он останется человеком. Для многих демонов прошло слишком много лет со времен бытности людьми, а те, кто сохранил смутные воспоминания о земной жизни, совершенно по ней не скучали.
Но многие верили Азазелю. Они были готовы отдать ему свою веру, потому что это значило выбраться на волю. Они были готовы подчиниться человеку, потому что это значило выбраться на волю. Они бы до бесконечности стояли у створок ворот и ждали, ждали, ждали, если бы это значило когда-нибудь выбраться на волю.
Дьявольские врата соорудил самый ненавистный из людей – Сэмюэль Кольт. Он же собрал пистолет, который мог убивать демонов – не отправлять обратно в ад, что было само по себе несладко – а действительно уничтожать их. Дьявольские врата, перегородив путь между миром людей и адом, заставляли демонов искать более хитрые способы обрести плоть. Но многие из них были слишком ленивы, неопытны или тупы, чтобы изобретать эти способы. Либо просто не хотели смириться с тем, что придется ограничиться условиями призывающего заклинания и силой вызвавшего.
В общем, демоны собирались со всех сторон. И выжидали.
Кольт создал врата таким образом, что открыть их мог только его пистолет. И вот теперь, после целой вечности ожидания, металлический лязг дула-ключа насквозь пронизал весь ад. Демоны визжали, радостно вопили, пихались и толкались. Вот она – свобода! Свобода заполонить мир и устроить хаос!
Визжа вековыми петлями, ворота открылись.
Свобода! И демоны ползли, бежали, летели – наружу. Некоторые, правда, задержались, вспомнив, что Кольт окружил ворота металлической пентаграммой, но Азазель учел и это: преграду сломал человек, который поведет их в бой. (Это тоже сторонники Азазеля приводили в довод сомневающимся – как было мудро завербовать человека).
Но человека наверху не оказалось. Не последовало ни приказаний, ни инструкций, ничего.
Они действительно оказались свободны.
Демоны разлетелись в разные стороны и тут же забыли о плане Азазеля, пьяные осознанием того, что можно разбрестись по миру и делать всё, что заблагорассудится.

ГЛАВА 2
- С Новым годом, мальчики!
Сэм Винчестер приподнял стакан с шампанским – бокалов в посудном шкафу Бобби Сингера не водилось:
- И тебя, Бобби.
Дин Винчестер молча отсалютовал своим стаканом и заглотал его содержимое. Разглядывая явно неподходящую посуду, Сэм заметил:
- Знаешь, Бобби, я бы не подумал, что ты пьешь шампанское.
Бобби улыбнулся в бороду:
- Да, пиво мне больше по душе, но все-таки Новый год на дворе. Когда я был мальчишкой, мы всегда пили шампанское во время падения шара[4]. До сих пор стараюсь припасти бутылочку к концу декабря.
Сэм перевел взгляд на экран маленького телевизора, по которому как раз показывали огромную толпу на Таймс-сквер. Многие щеголяли в дурацких красных колпаках и очках в форме цифр 2008. Дин тоже вгляделся в изображение: в этот момент в объективе показался ведущий.
- Эй, какому гению взбрело в голову заменить Дика Кларка[5] на Райана Сикреста[6]?
- Дин, мужик все-таки инсульт пережил.
- Я в курсе…но почему именно Сикрест? Ведь Дик Кларк вел “Американскую эстраду”[7], а этот только и делает, что доказывает, что он не гей.
- Ну, еще он ведет программу “Американский идол”[8], – возразил Сэм.
Старший Винчестер припечатал младшего брата взглядом, означавшим, что тот снова покусился на какой-то столь любимый Дином эпизод поп-культуры:
- Чувак, ты же правда не пытаешься приравнять это унылое шоу а-ля “Мы ищем таланты” к “Американской эстраде”?
Не горя желанием выслушивать гневную тираду, Сэм сменил тему:
- Вообще-то, есть у меня одна теория.
Дин поднял бровь:
- Ух ты! Валяй, яви миру шедевр.
- Это долговременный план, нацеленный на то, чтобы пересадить мозг Дика Кларка в череп Сикреста, – Сэм ткнул пальцем в экран. – Признай, места там навалом.
Он порадовался, что смог сохранить невозмутимый вид, а Бобби серьезно добавил:
- Знаешь, кажется, у меня и заклинаньице есть подходящее.
Дин, наконец, расхохотался.
- Слава богу, – сказал Сэм. – А то мы тут типа празднуем, а ты изображаешь буку.
- Буку? – Дин покачал головой. – Ну спасибо, весельчак. Нет, я просто…ммм…просто задумался.
- Вот это меня и пугает, – сухо отозвался Сэм.
- Выкуси.
- Да что с тобой, Дин? – спросил Бобби уже по-настоящему серьезно.
- Со мной две тысячи восьмой год в основном.
Дин не стал договаривать мысль, и Сэм знал, что брат не будет. Только что для Дина наступил последний год жизни – если только Сэм не спасет его. Дин заключил сделку с демоном перекрестка: он пообещал через год продать душу и оказаться в аду в обмен на то, чтобы младший брат воскрес. Сэма смертельно ранил Джейк, один из тех детей, что получили от Желтоглазого (его, как оказалось, звали Азазелем) сверхъестественные способности. Все дети оказались вовлечены в смертельное состязание за право повести адские рати на мир живых. Джейк и Сэм оказались последними выжившими. Благодаря сделке, Сэму удалось убить Джейка и забрать у него Кольт, пистолет, из которого можно убить демона. Тогда же Дин с успехом опробовал Кольт на самом Азазеле, но в итоге жить ему осталось всего один год. Сэм был просто обязан вытащить брата: он застрелил демона перекрестка, когда та призналась, что контракт не у нее; он связался с Руби: та была если и не на стороне добра, то хотя бы убивала своих собратьев и пару раз выручила Винчестеров. И все же братья понимали, что едва ли Сэм преуспеет, и что скорее всего уже летом Дин будет загорать в преисподней. Старший Винчестер вел себя так, будто действительно доживал последний год: иногда это выражалось в поведении, рисковом даже по стандартам Дина, и тогда Сэм очень старался не вспоминать, на что ему выпало полюбоваться за последние месяцы; а иногда Дин – как и сейчас – впадал в меланхолию.
- Спасибо, что приютил, Бобби, – поблагодарил Сэм.
- Да не за что, – фыркнул Бобби. – Сами знаете, что вам здесь всегда рады.
- С тех пор, как мы пристукнули двух богов[9], началось затишье.
- Повтори, – потребовал Дин.
- Что повторить?
- Ту часть, с богами. Просто мед на душу. Когда еще выпадет удача пристукнуть бога, не говоря уж о двух.
- Двух очень старых и очень слабых богов, – поправил Бобби. – Вы с ними справились только потому, что им не поклонялись веками. Боги могущественны, когда в них верят. Если б ты сейчас встретил Зевса в темном переулке, он бы не смог метнуть молнию. А вот пару тысяч лет назад от тебя бы и угольков не осталось.
- Дружище, ты мне всю малину портишь.
- Прости. Нечаянно вышло.
- Но ты прав, Сэмми, – подхватил Дин. – Приятно, когда выпадает такая спокойная неделька. Даже странно, честно говоря. Как по-моему, призраки просто обязаны что-нибудь учинить в новогоднюю ночь.
- Нельзя полагаться на календарь, – сказал Сэм. – Его придумали люди, а призраки предпочитают руководствоваться более естественными вехами: фазами луны, солнцестояниями, равноденствиями, положением звезд и всем таким.
- Надо думать, – Дин пожал плечами. – Но я не против расслабиться, хлебнуть шампанского и посмотреть на унылого Райана Сикреста.
Сэм снова поднял стакан, и они одновременно допили шампанское. Затем Дин удовлетворенно выдохнул и покосился на Бобби:
- Не пора ли переходить к тяжелой артиллерии?
Бобби ухмыльнулся и встал:
- Элен как раз поставила мне бутылек “Джонни Уокер Блэк”.
Но не успел он отойти за обещанным виски, как раздался телефонный звонок. Братья полезли шарить по карманам, но их сотовые молчали.
- О черт, – проворчал Бобби. – Это вашему отцу звонят.
После того, как в 2006 году Джон Винчестер умер, Дин не отключал его телефон на случай, если кто-нибудь решит позвонить. Пару раз на этот телефон действительно звонили, но потом слух о гибели Джона разнесся по округе, и звонки прекратились совсем. Через некоторое время (точнее, когда на счету кончились деньги) братья оставили телефон на попечение Бобби. Тот пополнил счет и продолжил следить за звонками и сообщениями.
Бобби сходил за телефоном и вернулся в гостиную, протягивая его Дину:
- Это тебя.
Дин, озадаченно нахмурившись, поднес мобильник к уху:
- Алло? – тут его глаза расширились, а губы расплылись в широкой улыбке. – Яфет! Какими судьбами, старик?
Сэм уставился на Бобби:
- Яфет?
- Псих один, – пренебрежительно отозвался пожилой охотник.
- Да ну? – проговорил Дин. – Хорошо. Конечно, посмотрим. На этот раз с братом. Да, у меня есть брат Сэм. Он тебе понравится, поверь. Круто. До встречи, – он отключил связь, все еще улыбаясь и покачивая головой. – Парни, это был привет из прошлого.
Бобби, как частенько в последнее время, недоверчиво уставился на старшего Винчестера:
- Эй, ты же не примешь всерьез этого хиповатого укурка?
- А почему нет? – удивился Дин.
- Какая часть словосочетания “хиповатый укурок” до тебя не дошла?
- Ла-адно тебе, Бобби. Парень чудной, но свое дело знает.
- Парень даже не помнит, что он собственно говоря делает.
Сэму наскучила неясность, и он поднял руку:
- Ау! Мне кто-нибудь растолкует, о чем речь?
Дин повернулся к нему:
- Яфет-Стихоплет – чувак, которого мы с папой встретили в Ки-Уэсте, пока ты был в Стэнфорде.
Сэм понимающе кивнул. Он знал, что отец с Дином уже ездили в Ки-Уэст. Братья тоже там побывали, но, разобравшись с делом, быстро уехали, не успев ни осмотреть остров, ни пообщаться с жителями. Сэм помнил, что брат очень сокрушался по этому поводу и может даже упоминал Яфета.
- Он продает свои стихи где-то на Дюваль-стрит, а заодно приглядывает за чертовщиной, – не давая Бобби вставить слово, он быстро добавил: – Совершенно верно, он так лихо прожил шестидесятые, что до сих пор из них не выбрался. Он не очень хорошо разбирается в теперешней жизни, но всегда замечает, если в городе что-то идет не так.
- Единственное, что у него идет не так, это шала[10], – бросил Бобби.
Винчестеры непонимающе уставились на него. Пожилой охотник отмахнулся:
- Вы слишком молоды, ребята. Слушайте, я вас не держу, но может, дождетесь настоящей работы.
- Вполне возможно, это и есть настоящая работа. Яфет сказал, что в городе чудит уже с полгода.
Сэм сдвинул брови:
- Со времен открытия адских врат?
Дин кивнул:
- Стало больше привидений. В Ки-Уэсте видят больше призраков, чем в любом другом месте по другую сторону от Южного Орлеана. Плюс странная смерть. Девушке перерезали горло, и в ране осталась сера, если верить Яфету.
- Сделайте мне одолжение, – попросил Бобби. – Разузнайте подробнее об этой странной смерти здесь, прежде чем рвануть во Флориду.
- Обязательно, – отозвался Дин. – Потому что мне совсем не хочется смотаться от двадцатиградусных морозов в город, знаменитый солнцем, теплой погодой, живой музыкой и вечеринками.
Сэм посмотрел на Бобби:
- Он дело говорит.
- Да ну? – Дин оглянулся на него с деланным замешательством. – Постой-ка, если ты со мной соглашаешься, что-то здесь нечисто.
- Очень смешно. Если это действительно наше дело, надо ехать. А нет, так хоть развлечемся.
- Никаких “хоть”, – Дин просиял широченной улыбкой. – В Ки-Уэсте мы обязательно развлечемся. А в такое время особенно.
- Ладно, – сдался Бобби. – Делайте, что хотите. Но до утра-то оно подождет?
Дин открыл было рот, но брат перебил:
- Конечно.
- Эй, если мы выедем сейчас, сэкономим время.
- Мы оба пили…
- Стакан шампанского и пиво. Я великолепно водил машину и под большим градусом. Справлюсь.
Сэм знал, что у брата действительно очень высокая устойчивость к алкоголю, но все же продолжил попытки:
- А еще в новогоднюю ночь на дороге полно невменяемых водителей. Давай лучше выспимся хорошенько и отправимся утром.
- Ладно, как хочешь, – сдался Дин. – Пойду хорошенько высыпаться.
Сэм посмотрел на Бобби, и тот без проблем угадал невысказанную просьбу:
- Бери компьютер.
Компьютер Бобби был поновее Сэмового ноутбука и быстрее обрабатывал информацию. Сэм бы с удовольствием усовершенствовал свой компьютер, но у него просто не было нужных финансов. Они едва-едва перебивались поддельными кредитками, что с учетом федерального розыска становилось всё более небезопасно. Иногда Дин играл в бильярд и покер – не далее как вчера вечером он ввязался в игру с крупными ставками: деньги после долгих уговоров одолжил Бобби, и Дин выиграл пятизначную сумму. Это позволит им продержаться некоторое время, более того, можно будет останавливаться в приличных мотелях, а не в заброшенных домах, как приходилось не однажды. У Бобби ситуация с деньгами обстояла не так печально: он все-таки работал официально. Сбор отслуживших свое автомобилей оказался неплохим бизнесом.
Склонившись над клавиатурой, Сэм обдумывал еще одну причину, почему Дина надо спасать. Брат зарабатывал им на жизнь. Далеко не самая важная причина, однако очень даже существенная. Сэм действительно не умел делать ничего особенного…законного, по крайней мере. Когда Дин ворвался к нему с вестью о пропаже отца, Сэм даже не преодолел и половины пути к юридической степени. Всего его умения были либо бесполезны для добывания денег и далеки от законности либо применимы в тех областях (военное дело, охрана порядка), куда ему путь заказан на веки вечные. С другой стороны, нельзя окончательно вычеркивать кое-какие альтернативные способы заработка. Его по-любому разыскивают, так что парой мелких правонарушений больше, парой меньше… В Стэнфорде Сэм познакомился с парнем, который неплохо промышлял продажей письменных работ , так почему бы не последовать его примеру?
Сэм решил, что поразмышляет над этим позже. Он заставил себя сосредоточиться и, вбив пару запросов, нашел искомое: девушка по имени Меган Уорд, приехавшая в Ки-Уэст на отдых, была обнаружена на улице с перерезанным горлом. Бобби не был бы Бобби, если бы не сделал несколько электронных закладок с материалами из кабинетов судмедэкспертов. Обычно их внутренние сети засекречены, но Эш, компьютерный гений, погибший при пожаре в “Доме у дороги” Харвеллов, в свое время помог с этим разобраться. Младший Винчестер нашел страницу бюро судмедэкспертизы округа Монро и вывел на экран заключение о смерти. Девушке действительно перерезали горло, но, несмотря на вскрытую сонную артерию, на месте преступления обнаружилось невероятно мало крови, хотя тело явно не передвигали. Как и говорил Яфет, эксперты отметили наличие серы на ране, причем, странное дело, только на ране и больше нигде. Сэм ничего странного здесь не видел: демоны часто используют кровь в своих ритуалах и оставляют после себя серу.
- Бобби? – Сэм указал на экран.
- Ага, вижу. И на нашей улице бывает праздник.
Сэм вывел страницы на печать и потянулся:
- Ладно, пошел я спать. Спасибо, Бобби.
- Не за что. Просто беспокоюсь, что вы прокатитесь зазря.
Сэм передернул плечами и встал:
- Самое худшее, что может случиться, это что Дин оттянется там на полную катушку, – он осклабился. – После этого Ки-Уэст никогда не станет прежним.
Бобби даже не улыбнулся:
- Отлично, но все-таки поосторожнее там. По острову не зря ходит столько баек о привидениях. Если там обосновался один из сбежавших через дьявольские врата демонов, заварушка будет жаркой.
- Знаю, – согласился Сэм. – Но у нас есть Кольт…и всё будет нормально. Брось, мы замочили двух богов и семь смертных грехов[11], с демоном справимся одной левой!
Бобби не купился на его браваду – Дину она удавалась куда лучше. Готовясь к тому, что придется жить без брата, Сэм пытался перенять его поведение, но получалось далеко не всегда. Черт, Сэм до сих пор ломал голову над начинкой под капотом Импалы…
Бобби сочувственно похлопал его по плечу:
- Не сдавайся, Сэм.
Сэм не знал, к чему отнести это напутствие: к его хлипкой попытке выглядеть самоуверенно или к поискам способов выручить Дина. А может, к тому и другому одновременно. Он молча кивнул и ушел спать.

ГЛАВА 4
Сэм смотрел, как заходящее солнце окрашивает небо над Мексиканским заливом в оранжевые и алые тона. Дин вел Импалу по мосту Севен Майл Бридж, отрезку шоссе N1, соединявшему острова Ки-Васа и Литтл-Дак Ки. От дома Бобби они держались крупных автомагистралей так долго, как только могли, пока девяносто пятая трасса не закончилась в южной части материковой Флориды. Дальше была одна дорога – шоссе N1 или Оверсиз Хайвэй, как она называлась на данном участке – именно она соединяла все острова архипелага Флорида-Кис. Остров Ки-Уэст был самой южной точкой Соединенных Штатов. В прошлый раз братья приезжали сюда поздно вечером: просто избавили мотель от полтергейста и утром убрались восвояси. Чтобы преодолеть расстояние от Южной Дакоты до Флорида-Кис понадобилось полных двое суток. Решив не возиться с мотелями, Винчестеры спали по очереди: пока один отсыпался, второй сидел за рулем. Так они проскочили Айову, Миссури, Иллинойс, Кентукки, Теннеси и Джорджию, потом въехали во Флориду и гнали через весь полуостров.
Второй день января подходил к концу.
- Красивый закат, а? – заметил Дин.
- Да, здесь вообще красиво. Мы столько времени тащились по магистралям, хорошо ради разнообразия полюбоваться приличным пейзажем.
- Когда мы проезжали здесь с папой, я вел себя точно, как ты. Он вел машину, а я таращился в окно, как собачонка.
Сэм хихикнул:
- Ты поэтому так жаждал вернуться? Чтобы стекла в машине опустить?
- И это тоже, – Дин широко улыбнулся и прибавил звук, чтобы перебить свист ветра (он нашел рок-станцию Майами, и там сейчас крутили “Long Time” группы “Boston”[15]). – Дюваль-стрит – это как более спокойная версия Бурбон-стрит[16]. Куча баров, куча живых выступлений и куча веселья.
- И куча привидений.
- Ага.
Они проехали мост, и вдоль дороги теперь тянулась высокая трава с парой случайных заправок. Сэм поудобнее устроил долговязое тело в кресле:
- Кстати, там всегда полно туристов. Где бы найти мотель, который мы можем…хм…себе позволить.
- Это как раз не проблема. Мы с папой охотились за водяным эльфом, который повадился кормиться в одной гостинице, и владелица осталась так довольна, что позволила остановиться у нее бесплатно, если нам случиться быть неподалеку.
Сэм с облегчением кивнул:
- Вот и чудненько. Потому что, кажется, мы потратили последние деньги на прошлой заправке.
Дин тяжело вздохнул. Скачок цен на бензин сыграл с ними злую шутку, и именно из-за этого братьям пришлось рассмотреть ночевку в брошенных домах в качестве альтернативы к мотелям. Импала была для них всем. Жилище Бобби было для братьев желанным убежищем, но не домом, а Импала была домом. И этот дом требовалось регулярно подкармливать. Бобби по доброте душевной разрешил им заправиться бесплатно перед отъездом, но среди многочисленных достоинств Импалы не значился экономный расход бензина, и за эти два дня Винчестеры останавливались на заправках не единожды.
Дальше к югу транспорта стало больше. Дорога была двухполосная, и машины по ней двигались в обоих направлениях, так что приходилось ползти с той же скоростью, что автомобиль перед тобой. Такая ситуация обычно выводила Дина из себя, но тут он держался.
“Должно быть, это действительно замечательное место”, – усмехнулся про себя Сэм.
Главное, чтобы Дин остался доволен.
Они пересекли последний мост – через Сток-Айленд – свернули направо и въехали в Ки-Уэст. За окнами мелькали большие гостиницы и торговые центры. Вид показался Сэму удивительно городским, но тут Дин повернул на боковую улицу, и там всё было именно так, как младший Винчестер и ожидал: деревянные домики, мягкие краски, архитектура восемнадцатого-девятнадцатого веков – Старый Город, центр Ки-Уэста, сосредоточие достопримечательностей, пляжей и баров. На Итон-стрит они миновали еще несколько домов, муниципальных зданий и наконец остановились около дома, скрытого железными воротами и деревьями. Напротив возвышался дом с башенкой и табличкой: “Потусторонние экскурсии по Каё Везо”. Сэм выбрался из машины, в первый раз за целую вечность с хрустом распрямил колени и скорбно подумал, что его суставы никогда не привыкнут к такому издевательству над собой.
Братья вошли в ворота и по мощенной кирпичом дорожке подошли к украшенной качелями веранде. Дверь оказалась открыта. Ступив за порог, Сэм увидел перед собой комнату, уставленную книжными шкафами и всяческими предметами, имеющими отношение к морю. На стене напротив входа висела огромная картина с изображением идущего на всех парусах корабля, оснащенного здоровенным гарпуном. Слева между шкафами обнаружились две фотографии с видом вечернего побережья, а справа располагались стойка регистрации, дверь и большой гарпун. За стойкой никого не было.
- Эй! – позвал Дин.
Навстречу, высунув язык, выпрыгнул гигантский серо-белый бобтейл. Он остановился перед Дином и залаял. Дин расплылся в улыбке:
- Боже, Снупи! Это ты?
Он присел и принялся почесывать пса по затылку. Тот поставил передние лапы Дину на колени и начал лизать ему свободную руку. Сэм нашел в себе силы поинтересоваться:
- И эту собаку в самом деле зовут Снупи?
- Ага. В тот раз он был маленьким щеночком. Эй, а теперь ты у нас здоровенный вымахал, да?
- Но ведь тот, кто дал ему это имя, в курсе, что Снупи был биглем?[17]
Из-за двери донесся голос:
- Его уже так звали, когда он к нам попал, и только на это имя он отзывается.
Сэм поднял голову и увидел красивую миниатюрную женщину, с удивительно белой для жительницы тропического острова веснушчатой кожей, ярко-рыжим хвостом кудрявых волос и зелеными глазами. Как и большинство местных, она носила футболку (с черно-белым абрисом дома и надписью “ГОСТИНИЦА НЕЙЛОР-ХАУС”), шорты и шлепанцы.
- Я хотела назвать его Бастофер Джонс[18], – продолжала рыжая, – но он не приходит, когда его так зовешь. А на Снупи отзывается сразу. И что тут поделаешь?
Дин встал, а Снупи начал бегать вокруг.
- Как поживаешь, Ники?
Ники обняла его:
- Рада снова тебя видеть, Дино. Когда увидела на улице твой танк, сразу поняла, кто к нам приехал. Тебе надо будет загнать машину во двор, нельзя оставлять ее на ночь на улице, – она оторвалась от старшего Винчестера и смерила взглядом Сэма. – А этот большой парень кто?
- Я – брат…хм…Дино. Меня зовут Сэм, – он протянул руку.
- О, так ты Сэмми! – она потрясла предложенную ладонь.
- Ну…ээ…да, – Сэм неожиданно занервничал.
Ники заулыбалась, показав великолепные зубы:
- Когда Дино приезжал сюда, я узнала о тебе всё.
- Не верьте ни одному его слову. На самом деле я хороший.
- Да, действительно твой брат, – Ники оглянулась на Дина.
Старший Винчестер тем временем снова почесывал обрадованного повышенным вниманием Снупи:
- Точно. И жить с ним не могу, и пристрелить жалко.
- Вам, так понимаю, нужно жилье?
Сэм кивнул.
- Повезло вам. Могу предложить три комнаты.
Дин непонимающе нахмурился:
- Это еще зачем? Зачем нам…
- Это… – быстро перебил Сэм, – нам двух хватит. Дело в том, что наш отец…он… – младший Винчестер покосился на брата, который выглядел смущенным.
У Ники вытянулось лицо:
- О нет…вот черт, сожалею. Его убил призрак?
- Типа того, – ровно сказал Дин.
- Проклятье. Мне так нравился Джонни. Он был милым.
Сэм мог бы подобрать много слов, чтобы описать Джона Винчестера, но слова “милый” среди них не значилось. Впрочем, он оставил мысли при себе и вслух только сказал:
- Вообще-то, нам и одной комнаты будет достаточно. Не хочется занимать много места.
- Да всё нормально. На прошлой неделе пришлось бы потесниться, мест совсем не было, но вчера все выехали. Осталась пара человек, а остальные комнаты свободны. После Нового года всегда так бывает…а после двойного убийства через улицу – тем более.
Сэм бросил взгляд на брата:
- Двойное убийство?
- Ага. Погибли двое работников из фирмы потусторонних экскурсий, – Ники указала на дом с башенкой. – Их нашли с пробитыми головами. Хорошие были ребята. Девушка по имени Анжела и парень Джонатан. Наша гостиница является частью экскурсии, и мы иногда их кормили.
- То есть, тут тоже живет привидение? – уточнил Дин.
- Ну да. Потому-то фирма и купила дом. Вы же поэтому приехали?
Винчестеры обычно осторожничали, но Ники была в курсе ситуации, и Дин кивнул:
- Вроде того. Не знаешь, где сейчас околачивается Яфет?
- Его можно найти на стоянке при “Хогс Брес”. Если нет, попробуйте поискать возле “Булл-энд-Уистл”, – она зашла за стойку и достала две связки по два ключа. – Сумки есть?
- Всё в машине, – отозвался Дин. – Достанем, когда загоним во двор.
- Ладненько. Пойдем со мной.
Ники повела их по коридору, и, пока они шли, Сэм не мог не заметить две вещи: первое, что у Ники в самом деле чрезвычайно короткие шорты, и двигает она обтянутой ими частью тела весьма заманчиво, а второе, что Дин не обращает на это ровно никакого внимания. Обычно старший Винчестер не страдал излишним тактом, когда в поле зрения появлялись соблазнительные особы, и его теперешняя реакция казалась более чем странной.
Свернув за угол, они спустились по трем крохотным ступенькам и оказались в просторном саду, набитом яркими цветами, огромными деревьями и удобными плетеными креслами. В одном сидела высокая широкоплечая женщина с короткими каштановыми волосами и густым загаром. Она была босая, в черных топе и шортах, с кучей сережек в одном ухе и колечком в носу.
- Эй, подруга, смотри-ка, кто к нам приехал.
Женщина вскочила на ноги и, широко улыбнувшись, заорала:
- Малыш Динни! – словно эхо заметалось между деревьями. – Ты вернулся!
Сэм покосился на брата:
- Малыш Динни?
- Закройся, – пробормотал Дин и расплылся в улыбке. – Как дела?
Ники обняла женщину так собственнически, что Сэм внезапно понял, почему брат не пытался к ней клеиться:
- Это Сэм, брат Дина. Сэм, это Бодж, моя спутница жизни.
- Очень приятно.
- Взаимно!
- Я дала им шестой и седьмой номера, – сказала Ники.
- Здорово! – громогласно одобрила Бодж.
Отлепившись от партнерши, Ники повела их по кирпичной дорожке среди деревьев к небольшим двухэтажным домикам. В домике было две комнаты – на первом и втором этаже. В комнате на первом этаже обнаружилась всего одна двуспальная кровать, из чего Сэм понял, что жить предполагается по отдельности. То есть, они когда-то спали вместе, но полноценного сна не выходило, потому что Сэм разваливался на всю кровать, а Дин брыкался.
- Я возьму второй этаж, – младший Винчестер решил, что беганье по лестнице послужит неплохой разминкой.
Ники протянула ему связку с номерком 6:
- Серебряный ключик от главного здания. Мы его запираем около десяти, а вам надо будет как-то войти, если вернетесь позже. Второй от комнаты.
- Спасибо, – Сэм опустил ключи в карман и посмотрел на брата. – Надо разобрать вещи.
Дин взял свои ключи, и они вернулись в главное здание. Загнав Импалу на подъездную дорогу, Дин замер и зажмурился, наслаждаясь горячими солнечными лучами. Он понимал, что это то же солнце, что в Южной Дакоте, но оно, черт возьми, чувствовалось по-другому. Северное солнце просто дразнило, щекотало теплом, пока ледяной ветер выбивал дрожь, а здешнее солнце было ласковым и приветливым.
“Хорошо, что я сумел вернуться перед тем, как всё закончится…”
Дин вздохнул и присоединился к брату, помогая вытащить из багажника небольшие сумки со сменной одеждой, туалетными принадлежностями и всякими мелочами. Ощущения старшего Винчестера по поводу скорой развязки менялись день ото дня – даже час от часа, черт побери – но сейчас он был доволен: он спас много жизней, сделал много хорошего и уберег брата.
Вот что самое важное. Сэмми надо защищать. Когда маму убил желтоглазый демон, папа сунул Дину в руки крохотного шестимесячного брата и приказал: “Унеси брата и побыстрее! Не оглядывайся! Ну же, Дин, пошел!” Иногда казалось, что этот приказ определил всю жизнь Дина. Теперь он определил и смерть.
Во время той первой поездки в Ки-Уэст Дин встретил в салуне “У капитана Тони” потрясающую девушку. Ночь запомнилась, особенно после того, как Ники и Бодж не согласились на его закономерное предложение устроить тройничок. Имени девушки Дин не запомнил, зато великолепно запомнил очертания ее груди, запах травяного шампуня и пота, вкус ее губ. Она приходилось то ли родной сестрой, то ли двоюродной, то ли какой-то другой роднёй участнику группы, игравшей в то время в баре, и должна была через пару недель вернуться в Алабаму.
Дин решил как-нибудь заглянуть в бар. А вдруг снова повезет. Братья опять прошли через сад, и Дин вспомнил, что когда-то здесь жил еще и попугай. Где он теперь интересно? Прячется?
- Раз уж мы разобрались с жильем, предлагаю перейти улицу и посмотреть, что там можно сделать.
- Как скажешь, Дино, – хохотнул Сэм.
- Собственными руками прикончу, – пообещал Дин.
Он совсем позабыл, что Ники и Бодж обожают давать знакомым всякие ласкательные имена. Ясное дело, Сэм теперь своего не упустит. С другой стороны, они наверняка и для Сэма что-нибудь сообразят, и тогда можно будет отыграться.
Сэм, скрипя ступеньками, поднялся к себе. Дин открыл сдвижную дверь и вошел в душноватую комнату. В Ки-Уэсте было намного теплее, чем в той же Южной Дакоте, но по меркам Флориды прохладно, поэтому Дин просто открыл окно. С папой он останавливался здесь летом, и кондиционер был жизненно необходим. У двуспальной кровати была белая плетеная спинка, повторяющая узор ограды в саду. Дину это понравилось. По крайней мере, можно будет привести кого-нибудь к себе, не боясь потревожить спутника. Обои и ковер оказались одинакового пастельного цвета, а на стене висели морские пейзажи и корабельный руль. Дин включил вентилятор на потолке и оставил дверь открытой, опустив только сетку от насекомых. Он хотел предупредить Сэма насчет местных москитов, но потом решил, что будет забавнее, если брат сам обнаружит их присутствие.
- Какого черта ты делаешь в моем доме?!
Дин развернулся и увидел мужчину в белом костюме и синей фуражке. И стену, просвечивающую сквозь него. За годы охоты Дин видел великое множество привидений, но ни одно не было таким…таким четким.
- Ну…
- Я задал тебе вопрос, юноша. Это моё жилище, и я бы желал узнать, что ты тут делаешь!
- А вы..?
- Капитан Терренс Нейлор, естественно! А теперь отвечай на мой вопрос, тысяча чертей!

ГЛАВА 6
Редко бывало так, что Дин Винчестер не мог подобрать нужных слов. Но теперь, стоя перед призраком капитана Терренса Нейлора, пытающегося завести разговор, единственное, что Дин смог выдавить:
- Ну…странно.
- Ты не ответил на мой вопрос!
Дин, наконец, отступил и, повернув голову к двери, но стараясь не выпускать привидение из поля зрения, заорал:
- Сэм!
Через минуту на лестнице загрохотали шаги, и в дверях показался младший Винчестер:
- Что такое, Дин? Я… Ой. Это же привидение.
- Спасибо, капитан Очевидность, – пробормотал Дин.
Нейлор сложил призрачные руки на призрачной груди:
- Может, хоть один из вас соизволит объясниться?
Сэм медленно перевел взгляд с Нейлора на брата:
- Он говорящий.
- Похоже на то.
- Прекратите обсуждать меня, когда я перед вами стою! – проревел Нейлор.
- Нууу… – протянул Сэм. – Вы не…Видите ли, вы мертвы.
- Ты не представляешь, но я в курсе, – раздраженно отозвался Нейлор. – И довольно ясно помню, как меня поглощала пучина и соленая вода заливалась в рот и нос. Довольно неприятное ощущение, так что вряд ли я его забуду.
- Так вы знаете, что вы призрак? Что вы привидение? – нахмурился Дин.
- Ну разумеется знаю! А ты всё еще не ответил…
- Это отель, – вмешался Сэм. – Гостиница.
А Дин вспомнил, что когда-то Бодж рассказывала ему историю гостиницы, и добавил:
- Некоторое время здесь жили ваши предки, а лет тридцать назад какой-то парень решил устроить в доме музей. Идея не пошла, и тогда одна пожилая леди выкупила дом и сделала из него гостиницу. Сейчас тут работает милая молодая пара, – по здравому размышлению Дин решил, что не стоит упоминать, что “милая пара” – это две женщины.
Нейлор свел брови:
- Просто смешно. Как могут посторонние люди селиться в моем доме?
- Его малость обновили, – неловко проговорил Сэм.
Нейлор только головой покачал:
- Что ж, вы по крайней мере не ударились в визг.
- То есть? – насторожился младший Винчестер. – Вы тут уже проявлялись?
- Прошу прощения?
- Вы и раньше с кем-то разговаривали? – быстро переспросил Дин.
- Ясное дело! Ну, не то чтобы именно разговаривал. Я пытался, но никто не потрудился высказать ни малейшего понимания. Это раздражает, особенно когда девушки начинают пронзительно визжать.
- Вы здесь постоянно? – продолжил расспросы младший Винчестер.
- Когда я умер, моя душа пришла сюда. Я всегда насмехался над ясновидцами, к которым хаживала моя Агнес, и не верил, что кто-то может беседовать с душами в аду или в раю. Я вообще даже и не думал, что душа может пойти куда-то еще, но после смерти попал сюда.
- Так бывает, – подтвердил Сэм. – Привидения часто возвращаются в места, которые были важны для них при жизни.
- Для меня никогда не было места важнее дома, юноша, даже корабли, на которых я служил, не в счет. Я сам построил этот дом на деньги, заработанные добычей ценных вещей, построил вот этими двумя руками, – он продемонстрировал руки, должно быть, бывшие при жизни мясистыми и мозолистыми.
Дин хотел что-то сказать, но капитан не позволил ему и слова вставить. Старший Винчестер решил дать ему выговориться, ведь несчастный ублюдок молчал почти полторы сотни лет.
- Я купил собственный корабль и женился. Агнес родила мне детей, а потом я вышел в отставку и мог за ними присматривать. Но потом…потом ее унесла чахотка, и я снова вышел в море, – он вздохнул. – Война Северной Агрессии закончилась весьма печально, и наше дело изменилось в худшую сторону.
Дин едва удержался от того, чтобы не фыркнуть. Он знал множество современных южан, которые упорно продолжали называть гражданскую войну именно так.
- Молодое поколение не знало рифов, их самих приходилось спасать. Крепла продажность: благородные судьи ушли на пенсию, и их заменили глупыми юнцами, ничего не понимающими в традициях. А потом случился тот проклятый шторм…
Сэм выглядел так, будто совершенно не улавливал нить повествования; Дин понимал, о чем толкует Нейлор, только потому, что был в Ки-Уэсте раньше. Он поднял руку:
- Э…капитан? Слушайте, нам с братом нужно поговорить наедине, ладно? Мы выйдем?
- Так это действительно гостиница?
Сэм кивнул:
- Действительно. Мм…как вы думаете, капитан, какой сейчас год?
- Я представился в тысяча восемьсот семьдесят первом от Рождества Христова. Полагаю, мы приближаемся к границе веков?
- На самом деле, мы ее уже минули.
- Дважды, – услужливо подсказал Дин. – Сейчас две тысячи восьмой год.
Нейлор погрустнел:
- Уже столько времени прошло?
- Боюсь, что да, – Дин сгреб брата за плечо и потянул к двери. – А сейчас, если позволите…
Старший Винчестер прикрыл дверь, и братья вышли в сад.
- Похоже, та же история, что с цыпочкой Молли и фермером Грили.[22]
Сэм помотал головой:
- Есть большая разница. Молли и Грили появлялись раз в году. Они были осязаемые и могли разговаривать, потому что копили энергию весь год и выплескивали ее за один день. Плюс они были привязаны к одному месту. Но то, что творится здесь… – Сэм поскреб затылок. – Что он там болтал про ценности?
Дин улыбнулся, довольный возможностью ради разнообразия просветить Сэма, а не наоборот:
- Он брал вещи с тонущих кораблей. Очень доходный бизнес в позапрошлом веке.
- Они специально топили корабли? Ужас какой!
- Нет, дубина! Корабли тонули сами. Здесь рифов до черта понатыкано, и время от времени кораблям не удавалось проскочить мимо. Они же деревянные были, помнишь? А охотники за ценностями, вроде Нейлора, их спасали.
Сэм оглянулся на дом:
- Так он пират?
- Сначала я тоже так подумал, – хмыкнул Дин. – Но всё было легально, хоть и регулировалось неважно. Умельцы имели неплохой куш. Половину хороших домов на острове построили как раз такие вот “пираты” и их семьи.
- Хм, – Сэм уперся руками в бока. – И что теперь?
Дин пожал плечами:
- Ничего теперь. Яфет говорил, что местные приведения стали активнее, теперь видно, что он не врал.
- Стали активнее – это еще мягко сказано. Они…я не знаю…суперактивные.
- Да, – согласился Дин. – Здесь налицо страшное колдунство.
- Тем более похоже на проделки одного из сбежавших демонов, – вздохнул Сэм и достал из кармана телефон. – Позвоню Бобби.
- Валяй. А я разберусь с новым соседом по комнате.
Оставив брата звонить, Дин вернулся в дом и приоткрыл дверь:
- Капитан?
- Ну что, пообщался с братом? – ехидно поинтересовался призрак.
- Слушайте, вы бы не могли переселиться в другой дом? Просто мы с Сэмми…понимаете, мы бы не хотели, чтобы здесь были посторонние.
- Возможно, я отвечу утвердительно на вашу просьбу, юноша, если сможете объяснить, почему вы отреагировали на мое появление не так, как прочие.
- Есть пара причин, – отозвался Дин. – Во-первых, мы с братом охотники. Сражаемся с демонами, вампирами и другими тварями.
- Обычная работа для вашего времени?
- Если честно, нет. Мы вроде как скрываемся от радаров общественности.
- От чего?
- Сообразив, что в бытность капитана живым радаров еще не изобрели, старший Винчестер поспешно поправился:
- Мы -тайное сообщество.
Нейлор закатил глаза:
- Как проклятые масоны, ты хочешь сказать?
- Типа того, – Дин решил, что такое сравнение все же лучше, чем ничего, хотя за материальные средства масонов он бы выше головы прыгнул.
- Ты сказал про пару причин. Какие еще?
- В норме такие призраки, как вы, не общаются с людьми так…так благоразумно. Я большую часть жизни занимаюсь этим делом, и никогда не беседовал с привидениями вот так. А значит, на острове есть что-то или кто-то, кто творит беспредел с мертвыми.
- И вы намереваетесь с ним сражаться?
- Да, план такой.
Нейлор снова сложил руки на груди:
- Если вы преуспеете, что станет со мной?
- Вернетесь туда, откуда пришли, или… – Дин вздохнул, колеблясь, – или мы посолим и сожжем ваши останки, и вы все равно отправитесь в загробную жизнь.
- Я приму ваше предложение, юноша.
Дину надоело чувствовать себя, будто в кабинете директора, и он огрызнулся:
- Меня зовут Дин. Дин Винчестер, а не “юноша”.
На лице Нейлора впервые появилась улыбка:
- Замечательно, мистер Винчестер. Мои условия таковы: пока вы остаетесь в моем доме, я не буду покушаться на ваше личное пространство, но когда вы с братом сделаете, что намеревались, выкопайте мои останки из-под орехового дерева в саду, посолите, сожгите и освободите мою душу из этого ужасного места.
- А я думал, дом был самым важным местом в вашей жизни, – обнаглел Дин.
- Был. Это уже не жизнь, и дом больше не мой. Много времени минуло, не находите, мистер Винчестер?
Дин намеревался так поступить в любом случае (и потом, назойливый призрак помешал бы Ники и Бодж вести дела), так что легко согласился:
- Конечно. Как скажете.
- Теперь я по идее должен поплевать на ладонь и предложить вам рукопожатие.
- Давайте не будем и сделаем вид, что так и произошло.
В этот момент дверь поехала в сторону, и в комнату зашел Сэм, на ходу запихивая телефон в карман.
- Ну что там Бобби сказал?
Сэм вопросительно покосился на Нейлора, но Дин отмахнулся:
- Всё на мази.
Припечатав брата взглядом а-ля “мы еще поговорим”, Сэм сообщил:
- Бобби ничего подобного не слышал, но сказал, что покопается в библиотеке и посмотрит, чем можно помочь.
Дину больше нравилось, когда Бобби что-нибудь советовал с ходу: в таких случаях можно было перейти непосредственно к надиранию задниц.
- А еще он сказал, что этот раз – первый, когда Яфет в чем-то прав, со времен его предположения, что “Битлз” распадутся.
Дин хохотнул и предложил:
- Ладно, пошли посмотрим, что у нас там через улицу, а потом поищем Яфета.
- Удачи, джентльмены, – вмешался призрак. – Да прибудет с вами Господь…ради всех нас.
И он исчез – не истаял в воздухе, не улетел, а просто только что был здесь, а в следующую секунду никого не стало.
Старший Винчестер оглянулся на брата и широко улыбнулся:
- Ой, здесь было привидение!
Сэм пропустил дурацкую шутку мимо ушей:
- С чего ему желать нам удачи?
На обратном пути Дин пересказал разговор с капитаном и признался:
- Странно это всё.
- В смысле?
- Мы солим и сжигаем тела, потому что привидения пугают народ, но я никогда не думал об этом с точки зрения самих привидений. Помнишь тот случай в Нью-Йорке примерно с год назад?
Сэм улыбнулся:
- Я помню, как ты квохтал над коллекцией пластинок.[23]
Дин не обратил внимания на подколку – хотя у Манфреда Афири и правда была восхитительная виниловая коллекция:
- Мы тогда не сожгли кости, потому что тело понадобилось, чтобы доказать факт убийства.
- Помню. Думаешь, зря?
В главном здании они помахали сидевшей за стойкой Бодж и вышли на улицу.
- Без понятия. В смысле, у Манфреда остались наши номера, так что он бы позвонил, если бы привидение снова разбушевалось, но всё-таки… – Дин со скрежетом открыл ворота и покачал головой. – Мы правильно поступили, что не позволили ее духу уйти?
Сэм уставился на него сверху вниз:
- С каких пор в нашем тандеме ты сделался сопливым нытиком?
Дин закатил глаза:
- Поцелуй меня в одно место, Сэмми. Ты понял, что я имею в виду.
- Понял, просто не ожидал такое услышать от тебя.
- Что, мне уже развести философию раз в сто лет нельзя?
- Если только раз в сто лет, – улыбнулся Сэм.
- Вот спасибо.
Винчестеры пересекли Итон-стрит и приблизились к дому с башенкой. Впрочем, дверь оказалась закрыта, в кустах обнаружилась полицейская лента, а на окне висела табличка: “ЗАКРЫТО. ДО ДАЛЬНЕЙШИХ РАСПОРЯЖЕНИЙ”.
- Двойное убийство и правда нехорошо сказывается на бизнесе, – пробормотал Сэм.
- Точняк. Лучше подождать, пока на улице станет чуть меньше народу, и воспользоваться нашими непревзойденными воровскими навыками.
Младший Винчестер метнул на него испепеляющий взгляд:
- Хорошо. А что пока? Поговорим с этим твоим Яфетом?
- Можно, – Дин хихикнул. – Помнишь, как Манфред не мог расстаться с шестидесятыми?
- Ага.
- С Яфетом еще хуже.
Сэма передернуло:
- Понятно. Я уже начинаю бояться.
Дин широко улыбнулся и повел брата к Дюваль-стрит.
“Ах, вот это жизнь!” – старший Винчестер чувствовал, как прохладный ветерок ерошит его короткие волосы, чувствовал совершенно не январское тепло, слышал музыку со всех сторон. Всего полквартала – и они попали в абсолютно другой мир. Итон-стрит была тихой жилой улицей, а Дюваль – улицей торговой, с магазинами, ресторанами, барами и людьми: по обеим сторонам дороги толпились пешеходы, некоторые сбивались в подвыпившие компании; Дин мог выделить одновременно с дюжину гитарных мелодий, не считая прорывающихся то там, то сям завываний любителей караоке. Он взглянул на Сэма:
- Господи, как я соскучился.
- И почему я не удивлен? – с легким отвращением отозвался Сэм.
- Чувак, колледж тебя ничему не научил.
Братья вышли на угол Кэролайн-стрит к “Булл-энд-Уистл”. “Уистл” с его бильярдным столом, музыкальным автоматом и балконом располагался на втором этаже, а “Булл” с маленькой сценой – на первом. Как и многие другие бары, этот щеголял огромными окнами, выходящими и на Дюваль, и на Кэролайн. В окнах были видны два парня с акустическими гитарами и заполненные людьми столики. Подойдя поближе, Дин разобрал, что парни играют “Pinball Wizard” группы “The Who”[24]. Ему очень хотелось зайти и послушать их, но дело не терпело, тем более, что обещанный источник информации действительно обнаружился на обочине Кэролайн-стрит. Дин надеялся, что его тут не будет: тогда бы можно было пройти к “Хогс Брес”, минуя еще несколько баров, однако его надеждам не суждено было сбыться.
Яфет-Стихоплет выглядел точно так же, как и четыре года назад: длинные седые волосы, выстриженные острым клинышком на лбу и свободно опускающиеся на плечи, густая седая борода, лежащая на груди, круглые очки без стекол (непонятно, зачем он их носил, раз всё равно на зрение они никак не влияли), влажные карие глаза и босые ступни в мозолях и болячках. Яфет носил выцветшую дырявую футболку, которую не стирал, наверное, с прошлого визита Дина, и обрезанные джинсы, открывающие тощие волосатые ноги. Он сидел на пешеходной дорожке, прислонившись к стене. Около него, тоже прислоненный к стене, стоял потрепанный пробковый щит. Разноцветные кнопки удерживали на нем несколько листков бумаги, исписанных вычурным, но вполне читабельным почерком, а на табличке сверху значилось “СТИХИ ЯФЕТА; ДОЛЛАР ЗА ШТУКУ”. Перед щитом пристроилась расписанная цветами чашка с несколькими купюрами и монетами.
Едва братья подошли, Яфет поднял голову:
- Дин! Вау, чувак, это ты!
- Я же говорил, что мы приедем, Яфет. Это мой брат Сэм.
- Рад скорефаниться, Сэм!
- Ээ, взаимно.
- А мы уже видели привидение, – похвастался Дин.
- Ух ты! И ведь только-только прибыли. Потрясно. Кто это был?
Дин быстро рассказал про встречу с капитаном Нейлором.
- Очуметь, чувак. Слушай, у нас тут не только трое окочурились – еще и знаменитость появилась. Папаша Хемингуэй вышел на тропу войны.
Сэм вытаращил глаза:
- Эрнест Хемингуэй?
- Он самый, братишка. Папаша распугал всех китикэтов и парочку turistas впридачу. Никто не скопытился, но синяков перепало немало.
- Надо это дело проверить, – проговорил Дин.
- Легко, – откликнулся Яфет. – Там открыто.
- Шутите? – возмутился Сэм. – После того, как пострадали люди?
Яфет пожал плечами:
- Не смотри на меня так. Я просто здесь живу.
- Надо идти прямо сейчас, пока не пострадало больше людей.
- Ага, – согласился Дин. – А что там с девушкой, которой горло перерезали?
- Я ее видел. Она не покупала стихи, но хоть вежливая была. Видел, как заходила в бар, а как выходила, не видел. Мож, с другой стороны вышла. Ее нашли на Фронт. Сера в ране и всё такое, как положено. Ничего больше не слыхал, но после этого страшилки в разнос пошли.
Сэм со свистом выдохнул сквозь зубы:
- Сходится. Страшное колдунство, как ты и сказал, Дин. А с человеческой жертвой заклятие стало достаточно сильным, чтобы натворить дел.
- Секундочку, – Дин будто что-то вспомнил. – Ты ж сказал, что весь шабаш завертелся еще с полгода назад.
- Да, но не такой уж глобальный шабаш. Просто их больше стало. А после той чувихи всё и завертелось. Совершенно неприкольно.
- Значит, две волны уже прошли, – проговорил Сэм. – Боюсь представить, какой будет третья.
- Ладно, давай по коням и навестим мертвого писателя, – Дин достал из кармана десятидолларовую купюру и бросил в чашку.
- Спасибо, мужик! Можешь взять десять стихов!
- Спасибо, обойдусь, – отказался Дин.
А Сэм все-таки не обошел вниманием пробковый щит:
- Если не возражаете, я одно возьму.
Дин возвел глаза к небу:
- Ты такой зануда.
- Ясен перец, парень, – не поддержал его Яфет. – Бери любое.
Младший Винчестер окинул листочки взглядом и снова повернулся к Яфету:
- Какой посоветуете?
Поэт отковырнул красную кнопку в левом углу щита и снял листочек:
- Называется “Ода Воде из Бульбулятора[25]“. Думаю, оно каждому придется по душе, понимаешь?
При виде выражения братового лица Дин с трудом сдержал смех.
- О нет, боюсь, мне не понравится, – Сэм еще раз оглядел щит и указал в центр. – А вот это?
- Это моё последнее – “Сонет Солнцу Заходящему”. Практически игра слов, сечешь?
Сэм улыбнулся и, взяв стихотворение, протянул Яфету доллар.
- Не нужно, чувак. Твой брат уже заплатил.
- Да ладно. Человек искусства должен получать деньги за свой талант.
Дин потер лоб, найдя ситуацию и забавной, и печальной:
- Пересечемся, Яфет. Мы остановились в “Нейлор-Хаус”, так что дай знать Ники и Бодж, если что-то еще узнаешь.
- Заметано, чувак. Буду бдить, ладушки?
- Ясен перец, – широко улыбнулся Сэм.

ГЛАВА 8
Дэвид Мэдли в жизни так не боялся.
Впрочем, сравнивать было особо не с чем. Разменяв тридцатник, Дэвид так и не решил, чего он хочет от этой жизни. Он получил две степени бакалавра и одну магистра, а потом поехал на летние каникулы в Ки-Уэст – погулять, полежать на пляже, выпить пива, послушать музыку, поплавать с трубкой, может, даже поучиться нырять с аквалангом, собираясь вернуться и приняться за кандидатскую диссертацию. Было дело пять лет назад. До возвращения так и не дошло. Деньги кончились и, специализируясь на английской литературе, Дэвид рассудил, что где ему еще приложить свои навыки, как не в доме-музее Хемингуэя. И всё шло просто замечательно, пока не начало появляться привидение самого писателя.
Дэвид слышал истории о привидениях и даже поучаствовал несколько раз в потусторонних экскурсиях, но никогда не видел настоящее привидение – до того дня полгода назад. Сначала было даже весело: привидение ничего такого не делало, просто пристально наблюдало, что очень подходило личности Хемингуэя. В конце концов, мужик сражался с быками.
Но потом Хемингуэй заговорил. И принялся распускать руки.
Историческое сообщество настояло на том, чтобы не закрывать музей. В январе после отъезда празднующих толп дела итак шли не блестяще, и начальство не хотело усугублять ситуацию и пропускало мимо ушей аргументы Дэвида, что людей по-любому больше не станет. Ему оставалось продолжать водить экскурсии и надеяться, что никому не вздумается упоминать кошек, как тот бедняга утром.
Вечером здесь не было ни души. На шесть пятнадцать никто не явился, и можно было побиться об заклад, что к семи пятнадцати ничего не изменится.
И тут вошли два парня – один очень высокий, второй просто высокий; оба одеты довольно небрежно и оба довольно мурзатые, будто последний раз принимали душ как раз в прошлом году. Очень высокий нес длинный футляр, а тот, что пониже, – старый плеер, явно побывавший в зубах бешеного пса. Еще у него на шее болтался причудливый кулон. Пока он платил за вход, высокий направился прямиком к Дэвиду:
- Добрый вечер. Меня зовут Сэм Винчестер, а он – мой брат Дин.
Дэвид улыбнулся (он было решил, что они парочка, а не братья) и заученно проговорил:
- Меня зовут Дэвид, и я начну экскурсию через пятнадцать минут. Пока же я с радостью отвечу на вопросы, если они у вас возникли. Дом был…
- Мы бы хотели полюбопытствовать насчет привидений, – перебил Сэм.
Несмотря на ветерок, на лбу Дэвида каплями выступил пот:
- Вы о той паре, да?
- Простите? – Сэм изобразил замешательство, но Дэвид не купился.
- Слушайте, тот мужчина просто споткнулся на дорожке. Там много трещин после Катрины, понимаете? Асфальту тогда здорово досталось.
На самом деле через два с половиной года после урагана “Катрина” все дорожки давно привели в порядок, но надо же было сказать хоть что-то.
- Не знаю, о чём вы, – заявил Сэм. – Мы просто…
Внезапно что-то взвыло, и Дэвид подскочил, роняя сердце в пятки. Оглянувшись, но увидел, что брат Сэма уронил свой побитый плеер, и теперь тот, валяясь на асфальте, искрит и переливается огоньками.
- Чувак, ЭМП сдох.
- Думаешь? – Дин всё еще тряс руками. – Боже, этой энергии хватило бы на освещение Чикаго. Действительно страшное колдунство.
Дэвид понятия не имел, о чем они толкуют, но надо было выставить парней, пока не появился мистер Хемингуэй:
- Слушайте, не знаю, чем вы тут занимаетесь, но…
- Нам надо разузнать про привидение. Когда это началось? – снова взялся за него Сэм.
- Я…я не знаю, о чем…
Подойдя поближе, Сэм уставился на него сверху вниз жутковато-пристально:
- Слушай, Дэвид, здесь происходит что-то плохое. Надо это остановить. Люди умирают.
Пот уже заливал Дэвиду глаза – пришлось снять очки и протереть глаза рукавом футболки:
- Ум-мирают? Я не знаю, о чём…
- Когда появилось привидение?
- Примерно…примерно полгода назад. Мистер Хемингуэй просто…просто появился, понимаете? Было прикольно и всё такое, но потом он начал разговаривать, – Дэвид оглянулся. – А потом разогнал кошек.
- Кошек? – нахмурился Сэм.
- Да, я насчет этого узнавал, – подоспел Дин. – Музей знаменит своими кошками, у которых по шесть пальцев.
- А ну да, – Сэм кивнул. – У Хемингуэя были кошки с полидактилией.
Дэвид не обратил внимания на недовольный взгляд, брошенный Дином на брата, и продолжал:
- Он следит за туристами. И если кто-то пришел посмотреть на кошек, а не на дом, он их вышвыривает прочь.
Уже рассказать обо всем было облегчением, потому что предписывалось вести себя так, будто ничего необычного не происходит.
- И когда он разошелся? – поинтересовался Сэм.
- На прошлой неделе. За пару дней до Нового года.
Сэм оглянулся на Дина:
- Когда девушка погибла.
- Какая девушка?
- Не важно, – отмахнулся Сэм. – Не знаете, когда он снова покажется?
Дэвид хотел сказать, что без понятия, но Дин заявил “Сейчас устроим!” и повысил голос:
- Да ладно, Сэмми! Если нет кошек, можно пилить домой! Зачем кому-то нужен этот старый замшелый писатель? Мы же пришли специально, чтобы поглядеть на классных кошек!
Дэвид зажмурился:
- Сейчас вы его услышите.
- Услышим? – удивился Сэм. – Не увидим?
Дэвид приоткрыл глаза и увидел озадаченное лицо Сэма:
- Точно. Когда он выкидывает отсюда народ, он невидимый, а если просто хочет поорать…а он здоров орать, уверяю…тогда его можно увидеть.
- Отлично, – подытожил Дин. – Значит, у них есть какой-то предел.
- Пределы – для живых, мальчишка, – сказал чертовски знакомый голос.
Братья начали озираться, но вокруг было пусто. Дин бросил взгляд на брата:
- Сэм!
Но младший Винчестер сам выдернул из футляра два обреза и бросил один Дину, который поймал его одной рукой. Дэвид ударился в панику: оружие в этом здании можно было достать только в личной коллекции Хемингуэя. Вскинув обрез, Дин принялся разворачиваться вокруг своей оси, целясь в пустоту:
- Где ты прячешься, мертвый ублюдок?
- Впечатляет, – воздух дрогнул, и прямо перед старшим Винчестером соткалась человеческая фигура. – Сам переделывал?
Вопрос застал Дина врасплох:
- Э…ну да, сам.
А Сэм тем временем прицелился и выстрелил – у Дэвида аж в ушах зазвенело. Его отец увлекался охотой и просвещал Дэвида (совершенно такими делами не интересующегося) насчет всевозможного оружия. Покинув родительский дом, Дэвид с наслаждением забыл практически всё, но знаний хватило, чтобы понять: обычно ружья так не стреляют. Обрезы были явно заряжены чем-то сыпучим: то ли песком, то ли солью. Что бы это ни было, оно оказало на мистера Хемингуэя неожиданный эффект: призрака буквально разнесло на куски, причем сопровождалось это такими воплями, что не отошедший от выстрела Дэвид оглох окончательно. Сквозь звон в ушах, отчего все другие звуки отдавались эхом, будто в туннеле, Дэвид услышал, как Дин сказал:
- Знаешь, меня все эти разговоры сбили с толку. Ему что, в самом деле понравился мой обрез?
Будучи истинным экскурсоводом даже в шоковом состоянии, Дэвид объяснил:
- При жизни мистер Хемингуэй был знатоком огнестрельного оружия.
Он сказал это не вполне осознанно, собственный голос прозвучал прерывисто и на тон выше, чем обычно; ноги будто приросли к полу, а в ушах всё еще звенело. Он бы двинулся с места только с дулом у виска, что в данной ситуации не казалось таким уж невыполнимым.
- Больно! – завопил голос Хемингуэя.
Сэм снова вскинул обрез:
- Определенно сильное колдунство.
- О да, – Дин тоже подобрался.
- Эй! – ожил Дэвид. – Сюда нельзя с оружием!
- Каменная соль рассеивает призраков, – объяснил младший Винчестер.
- Правда? – опешил Дэвид.
- Ага. Обрезы заряжены солью, так что никто не пострадает.
Дэвид хотел возразить, что даже соль может причинить немаленький ущерб, если ей стрелять, но тут снова раздался голос:
- Вы…меня…подстрелили!
Голос оставался бесплотным, и Дэвид беспокоился, что призрак перейдет к активным действиям.
- Именно! – выкрикнул Дин. – Считай это местью за всех детишек, которые корпят в школе над “Старик и море”[28]!
- Стрелять…в человека…в собственном…доме!
- Нет, стрелять в призрака, терроризирующего музей. Выходи, папаша! Сразись со мной, как настоящий мужик!
Дэвиду казалось, что дальше паниковать уже некуда, но все-таки он запаниковал еще сильнее, ибо давить на мужественность мистера Хемингуэя было действительно плохой затеей.
- О…непременно, мальчишка…будь уверен. Очень…очень…скоро…
На последних словах голос затих и совсем сошел на нет.
- Думаю, пока мы его прогнали, – сказал Сэм. – Просто времени больше заняло.
- Ага, но сдается мне, он придет в себя быстрее, чем положено, – он оглянулся на Дэвида. – Надо посолить и сжечь кости. Где он похоронен?
Дэвид потупил с полсекунды и пробормотал:
- В…в Айдахо.
- Черт.
Сэм подошел к Дэвиду и заглянул ему в лицо уже не требовательно, а просительно:
- Слушай, Дэвид, мы остановились в “Нейлор-Хаус”. Знаешь, где это?
Дэвид нервно кивнул.
- Если призрак вернется, позвони туда и дай знать владельцам, ладно?
- Х-хорошо.
- Стоять, ни с места!
Дэвид развернулся и увидел в дверях офицера Монтроза с пистолетом наизготовку:
- Парни, бросайте пушки и руки за голову.
- Офицер… – начал Сэм, но Монтроз перебил его:
- Я не сказал трепать языком, я сказал бросить ружья и заложить руки за голову! Живо!
Братья подчинились.
- На колени и пальцы в замок, – приказал Монтроз.
Они снова сделали, как сказано, причем Сэм выглядел смирившимся, а Дин – обозленным.
- Дэвид, я слышал выстрел. Что тут произошло?
- Эти парни стреляли…стреляли солью…в, понимаете, в…в ЭТО, – даже в разговоре с Сэмом и Дином Дэвид не мог заставить себя вслух выговорить “привидение мистера Хемингуэя”.
- Солью? – переспросил Монтроз. – Уверен?
Дэвид быстро закивал.
- Ну ладно, – Монтроз зашел сзади и, опустив руки Сэма к пояснице, защелкнул на них наручники, потом проделал то же с Дином и вздернул обоих на ноги. – Пойдемте прокатимся, ребятки.
Дэвид сглотнул. Звон в ушах наконец пошел на убыль, и звуки начали восприниматься нормально.
- Дэвид, всё хорошо?
- Не совсем… Я…я вам еще нужен?
- Если понадобишься, зайду попозже, договорились?
Дэвид кивнул, но не мог сдвинуться с места еще несколько минут после того, как офицер вывел братьев из музея.
Для Дина наручники были совсем не в новинку. Он не раз оказывался в браслетах – и при арестах, и при умеренно экзотических знакомствах. Он усвоил, что дергать руками бесполезно: только больнее будет, когда наручники врежутся в запястья. Дин не слишком заморачивался болью – у него был довольно высокий болевой порог – но и мазохистом себя не считал, поэтому, оказавшись в наручниках во дворе музея, не пытался ни сопротивляться, ни жаловаться.
Сэм не водил близкого знакомства с наручниками: он реже оказывался под арестом и не искал разнообразия в сексуальной жизни, поэтому продолжал трепыхаться, когда офицер подтаскивал их к автомобилю, припаркованному перед музеем.
Неожиданное получилось осложнение. Братьев разыскивало ФБР, и агент Хендриксон просто сгорал от желания снова наложить на них загребущие ручки. Дин не мог винить Хендриксона: такова была работа федерала, к тому же с точки зрения федерального агента, который не знал реального расклада дел, Дин был чокнутым серийным убийцей, а Сэм его подельником. И все-таки старший Винчестер предпочел бы с ним не встречаться. Хендриксон сделал выводы из ошибок, допущенных в Милуоки[29], и перестроил план игры, когда они снова столкнулись в Грин-Ривер[30]. Надо думать, в следующий раз он научится на новых ошибках, допущенных в Грин-Ривер, и сделает их жизнь еще сложнее. А значит, надо как-то избегать знакомства с копами Ки-Уэста. Вот хотя бы с этим конкретным копом – по плоскому лицу, большому носу, иссиня-черным волосам и забавной манере произносить гласные Дин опознал в нем коренного американца, возможно, семинола или кого-то в том духе. Единственное, что придавало старшему Винчестеру бодрости, это то, что полицейский даже не потрудился обыскать их – значит, он не слишком-то профессионален и можно будет попытаться удрать. Монтроз усадил их назад, а оружие положил на переднее сиденье рядом с собой, проверил оба обреза, хохотнул и завел автомобиль. Дин услышал, что двигатель немного “покашливает”, и подумал, что неплохо бы его проверить, но не собирался делиться своими наблюдениями с копом.
- Где вы остановились? – поинтересовался офицер.
- Прости, но я воспользуюсь своим правом хранить молчание.
Полицейский пожал плечами:
- Отлично. Выброшу вас где придется.
- Чего? – удивился Дин.
- Парни, вы бегаете с заряженными солью ружьями. Это значит, вы или психи, а в таком случае я не хочу возиться с бумажками, или вы охотники.
События снова приняли неожиданный поворот. Винчестеры обменялись озадаченными взглядами.
- Ну…
- У меня приказ не трогать охотников. Тут бывает много вашей братии.
- Да-да, – ожил Дин. – Мы охотники. Здесь развелось много…
- Да, знаю. Слишком много привидений. Я так и думал, что кого-нибудь из ваших можно ждать на днях. Сегодня закрыли Малый Белый дом после того, как туристы увидели Гарри Эс собственной персоной, играющего в покер.
Дин грешным делом подумал, как бы было круто сыграть в покер с привидением Гарри Трумэна, но быстро отогнал эту мысль.
- Надо там пошуровать, – проговорил Сэм.
- Не советую, – офицер свернул на Вирджиния-стрит. – Имейте в виду, что президент и прочие большие шишки там всё еще бывают, и спецслужбы не дремлют. Если дом закрыли, то уж наверняка.
- Будем иметь в виду, – кивнул Сэм. – Кстати, мы остановились в “Нейлор-Хаус”.
Полицейский улыбнулся:
- Хорошее место. Передавайте привет Ники и Бодж.
Они раздражающе медленно ползли по Дюваль-стрит. На улице было полно народу, перебегающего из бара в бар, и даже полицейская машина не могла заставить другие автомобили двигаться быстрее.
- А этот приказ… – медленно проговорил Сэм. – Он всех местных копов касается?
- Некоторых, – полицейский снова улыбнулся. – Тех, кто в курсе, что здесь на самом деле творится.
- А вы случаем не знакомы с МакБейн из Нью-Йорка? – продолжил расспросы Сэм. – Или с Баллард из Балтимора?
- Не-а. А что?
- Да ничего.
Дин хмыкнул. МакБейн из Нью-Йоркского отделения полиции состояла в организации, которую она называла сетью полицейских – туда входили копы, знающие о существовании сверхъестественного. Впрочем, громкое слово “сеть” обозначало всего трех-четырех человек, включая Баллард, женщину-полицейского из убойного отдела, с которой братья столкнулись в Балтиморе. Видно, Сэм подумал, что этот коп имеет какое-то отношение к сети. А Дина это не интересовало: он предпочитал двигаться на пару шагов впереди правоохранительных структур, которые по большей части не могли принять то, с чем Винчестеры встречались каждый божий день. В свою очередь, надо признать, братья сами едва ли сладили бы с убийцами-наркоманами, так что у каждого была своя работа. И когда каждый занимался своим делом, жить было куда легче.
Наконец, они выехали на Итон, и полицейский припарковался около дома с башенкой. Он открыл дверцу, освободил братьев от наручников и вернул им оружие вместе с двумя визитными карточками.
- Моя фамилия Монтроз. Если что-то понадобится, здесь записан мой телефон.
Дин не собирался воспользоваться предложением, но Сэм поблагодарил:
- Спасибо большое.
- Эй, и примите-ка душ. Вами вся машина провоняла.
Когда офицер уехал, Сэм признал:
- Офицер Монтроз прав. Мы действительно не розами пахнем.
Они в самом деле мылись последний раз еще у Бобби, так что Дин скрепя сердце был вынужден согласиться, хотя в жизни не высказал бы этого вслух.
- Отлично. Когда покончим с водными процедурами, прошвырнемся по барам.
- Дин…
- Слушай, мы же договорились осмотреть дом через улицу, правильно? С этим можно подождать до темноты, когда народу станет поменьше.
Младший Винчестер окинул взглядом подвыпившие толпы и согласился:
- Хорошая идея.
- И потом, – ухмыльнувшись, добавил Дин, – охота музычку послушать.
Сэм, естественно, закатил глаза. Старший Винчестер вздохнул, и братья вошли в гостиницу.

ГЛАВА 10
- Тебе никто не говорил, что у тебя потрясающие голубые глаза?
Если отвечать по правде, следовало бы сказать “нет”, потому что глаза Дина голубыми не были, и он вообще не понимал, как можно решить, что у него голубые глаза. Но этот вопрос задала пресимпатичная цыпочка, поэтому Дин широко улыбнулся ей:
- Ну спасибо!
Кроме того, прокричать благодарность было легче, чем на повышенных тонах объяснять, что на самом деле глаза у него каре-зеленые, потому что дело было в салуне “У капитана Тони” и местная кавер-группа очень громко играла классический рок. Дин сидел у стойки, наслаждаясь любимой музыкой и видом красивой девушки, которая только что сделала ему комплимент.
Чуть позже они с Сэмом проверят дом на Итон-стрит, в котором погибло два человека. Пока Дин чинил сканер ЭМП, Сэм поколдовал над ноутбуком и выяснил, что жертвы были обнаружены с размозженными черепами, но убийца не оставил никаких следов – полиция нашла только солому из кукольной набивки. Ники и Бодж рассказали легенду, по которой кукла из башенки была одержима призраком. Если активность этого призрака подхлестнуло то же, что привидения Нейлора и Хемингуэя, оно вполне могло оказаться причастным. Тем более, что солому нашли на обоих телах, а в башенке лежал только труп девушки – парня пристукнули на первом этаже, вдали от куклы.
Но это потом. А пока Дин вытолкал вопящего и сопротивляющегося брата в одно неплохое местечко за углом бара “У Слоппи Джо”.
- Видишь ли, Сэмми, – объяснял он по пути к Грин-стрит, – “У Слоппи Джо” – это натуральная ловушка для туристов. Они там обедают, потому что где-то рядом, понимаешь ли, проходил Хемингуэй. Напитки дорогущие, потому что с наценкой продают… Нет уж, если хочешь по-настоящему хорошо провести время, ты пойдешь в бар “У капитана Тони”, – он указал на дверь, к которой они приближались. – Владелец был когда-то мэром, а внутри растет пара деревьев, причем одно из них было местным деревом висельников.
- Правда? – этот факт неожиданно вызвал у Сэма нездоровый ажиотаж.
Внутри бар представлял собой большой прямоугольник с сиденьями по всем четырем сторонам. Слева, за деревом висельников, стояли столики и стулья; открытая танцплощадка выходила прямо к сцене, на которой группа в составе пяти музыкантов как раз перешла с “House of the Rising Sun” на “Like a Rolling Stone”[32]. Справа несколько ступеней вели к площадке, занятой двумя бильярдными столами и телевизорами, показывающими спортивный канал. Владельцы не одобряли игру на деньги, поэтому Дин не видел в здешнем бильярде никакой пользы, тем более что столы нестандартного размера всегда мешали ему играть. Стены от пола и до самого потолка были покрыты визитками, а кое-где свисал лифчик-другой.
- Так вот почему ты сюда так рвался, – протянул Сэм, завидев лифчики.
Было за половину третьего, и один из барменов объявил, что можно последний раз заказать напитки. Дин потягивал пиво, а его новая знакомая – он хоть убей не мог вспомнить ее имя – заказала джин с тоником. Группа доиграла песню, закончив на длинном соло, и певец объявил сквозь аплодисменты:
- Еще одна, и мы заканчиваем. Напомню, здесь играет “Grande Skim Latte”, и спасибо, что были сегодня с нами! Спокойной ночи, Ки-Уэст!
Еще порция аплодисментов – и группа начала исполнять “Devil with the Blue Dress”[33].
- Эй, Дин, – позвала девушка. – Ты надолго здесь?
А Дин-то надеялся, что она тоже не вспомнит его имени. У нее были прямые каштановые волосы, собранные в длинный хвост, карие глаза, как у олененка, и полные губы. Короткие розовые шорты открывали великолепные ноги, а ноготки на ногах и на руках были накрашены в тон – розовым с блестками. Белая футболка казалась минимум на полразмера теснее, чем надо бы, но Дин не жаловался: под футболкой ясно проглядывались очертания бюстгальтера.
- Не знаю точно. Мы с братом обычно вперед не загадываем. Посмотрим, как получится.
- Кажется, я знаю, как получится, – ее ладонь легла ему на ногу и медленно поползла к внутренней стороне бедра.
Дин улыбнулся:
- А ты здесь надолго?
- На праздники.
“Есть!”
- Слушай, сегодня у меня дела…и потом тоже, но может, встретимся здесь в субботу вечером?
Девушка наклонилась ближе, и Дин втянул носом смесь запахов джина, пота и цветочных духов (очччень возбуждающая комбинация!):
- А если я за это время найду кого-нибудь получше?
“Grande Skim Latte” перешла на “Good Golly Miss Molly”[34], и Дин понял, что они повторяют попурри, которое Брюс Спрингстин[35] исполнял на концерте “No Nukes” в семидесятых. Значит, следующей песней будет “Jenny Take a Ride”[36].
Дин придвинулся еще ближе, едва ли не коснувшись губами ее уха:
- Поверь мне, не найдешь.
Девушка широко улыбнулась, допила джин с тоником и вытащила из забавной сумочки визитку:
- Здесь мой телефон. Звони или набери СМС в любое время, если не дотерпишь до субботы. А может, тебе повезет, и в субботу вечером я буду здесь.
На карточке значилось “Сюзанна Халлас”. Дин спрятал карточку и пообещал:
- Увидимся в субботу, Сюзанна.
- Люблю уверенных мужчин, – она погладила его по подбородку. – Кстати, в следующий раз надень что-нибудь полегче. В своих джинсах ты выглядишь, как распоследний турист, – и она ушла, напоследок бросив через плечо соблазнительный взгляд.
“Теперь остается надеяться, что к субботе мы управимся. Знал ведь, что это удачное место!”
В конце концов, если что-то изменится, всегда можно будет позвонить. Или набрать СМС, хотя такую форму общения Дин не понимал совершенно и полностью соглашался с высказыванием Джина Рамми из мультика “Гетто”[37]: “Еще никто никогда не набирал ничего мало-мальски ценного большими пальцами”. Старший Винчестер радовался, что Яфет позвонил: прошлая поездка с Сэмом была слишком краткой, а вот с папой они когда-то проехались замечательно.
Он уже и позабыл о местной “униформе”: футболка, шорты и шлепанцы (или сандалии). После той первой поездки Дин готов был побиться об заклад, что никто на острове не может похвастаться ни единой парой носков. Братья сложили рубашки в багажник Импалы, отдав предпочтение футболкам, но всё же остались в джинсах, носках и ботинках. Оглядев публику в баре, Дин убедился, что они с Сэмом оказались единственными, кто не сверкал голыми ногами.
Группа тем временем сыграла “Jenny Take a Ride” и завершила выступление песней “Devil with the Blue Dress”. Дин похлопал вместе со всеми остальными и подумал, что надо бы откопать кассету с тем попурри и послушать как-нибудь в Импале. Пока музыканты укладывали инструменты, со стороны бильярдных столов вернулся Сэм. Дин знал, что брат твердо намерен освободить его от условий сделки – настолько твердо, что даже застрелил демона перекрестка. Дин ценил его рвение, но не слишком-то беспокоился по поводу собственной судьбы. Он обманул смерть дважды: первый раз после удара током в Оклахоме, когда целитель вылечил его, но взамен погиб совершенно посторонний парень[38]; а во второй раз отец отдал свою жизнь за то, чтобы Дин выздоровел после аварии[39]. Получается, со времен Оклахомы Дин жил взаймы, используя время, украденное у людей, которые, если честно, заслуживали жизни больше его. В третий раз Дин сам пожертвовал собой. Когда-то несчастный парень в Оклахоме и отец умерли, чтобы Дин мог жить; теперь Дин умрет, чтобы мог жить Сэм.
Старший Винчестер покатал в пальцах амулет, подаренный младшим братом в один из тех многочисленных рождественских вечеров, когда отец пропадал на охоте, а они сидели в мотелях вдвоем. Дин всю жизнь защищал Сэма и не собирался терпеть поражение, позволив брату умереть от глупого удара ножом в спину.
И вот теперь Сэм пытался спасти его. Дин не был бы собой, если бы не сделал всё, чтобы уберечь братишку; Сэм не был бы собой, если бы не пытался выбить из судьбы тот счастливый исход, на который им даже не стоило надеяться.
- Ну что, у всех выиграл? – обратился Дин к брату, подошедшему с еще на четверть полной кружкой.
Сэм фыркнул:
- Ты же знаешь, что я профан в бильярде.
- Знаю, просто хотел, чтобы ты признал это вслух.
- Я просто смотрел, – Сэм залпом допил пиво.
- Ты бильярдный вуайерист, вот что, – ухмыльнулся Дин.
- Надыбался куда-то с девушкой в розовых шортиках?
Ухмылка сделалась еще шире:
- Ага. Встречаемся здесь в субботу. Я подумал, что мы успеем со всем разобраться.
- Надеюсь, – Сэм отставил кружку. – Ну что, готов продемонстрировать непревзойденные воровские навыки?
- Погнали.
В такой час, да еще после праздников, на Дюваль-стрит было не особенно много народу, хотя и отнюдь не пусто: по ней бродили небольшие группки пьяных гуляк и случайные прохожие. Большинство баров уже прекратили работу, и было странно видеть их с закрытыми воротами и окнами: теперь они выглядели не как симпатичные местечки, так и зовущие посидеть, а как обычные здания. Проходя мимо “Булл-энд-Уистл”, Дин с удивлением обнаружил Яфета на прежнем месте.
- Эй, мужики! – позвал он. – Я надеялся, что вы пройдете мимо. У нас тут типа волнение в Силе.[40]
- В смысле? – переспросил Сэм.
- На стройплощадке по Саут-стрит. Там дерьмо какое-то творится, простите за мой французский. Двое залезли, а назад не вылезли. Там сейчас копы, но ненадолго, понимаете?
- Слушай, а ты знаешь копа по имени Ван Монтроз?
- Ага. Чувак из семинолов. Ничего себе, хоть и коп.
- Ему можно верить?
Яфет передернул плечами:
- Ну не знаю даже. Он же фараон, а им я верить не могу. Но для фараона он не плох.
Дин понял, что это самая лучшая рекомендация, которую удастся получить, и взглянул на брата:
- Хочешь заняться этим вместо потусторонней компании?
- Надо бы и то, и другое, – отозвался Сэм. – Может, разделимся?
- Нет уж, каждый раз, когда мы решаем разделиться, всё идет наперекосяк.
- Когда мы вместе, всё тоже идет наперекосяк, – парировал Сэм. – Так какая разница? Мы же не в фильме ужасов, где всех съедают по одному.
- Парень, у нас вся жизнь – сплошной фильм ужасов, – Дин поднял руку, не желая слушать возражения. – Идем вместе и точка. Пошли, – он оглянулся на поэта. – Держи ушки на макушке, Яфет.
- А то, братишка! Эй, Сэмми, ты еще не читал стих?
Сэм вдруг занервничал:
- Ээ…пока нет.
- Ну ладно, скажешь потом, как оно, лады?
- Разумеется! – самым сладким голосом пообещал Сэм.
Когда они отошли, Дин поинтересовался:
- Что, такой хреновый стих?
- Даже хуже.
На Итон-стрит народу оказалось еще меньше. Заглянув в гостиницу за ЭМП, отмычками, фонариками и оружием, Винчестеры подошли к дому с башенкой. По улице кто-то прошел, и Дин тут же решил попробовать сперва заднюю дверь, но та была опечатана, когда как парадная дверь просто заперта и поставлена на сигнализацию. Жаль только, с улицы открывался хороший обзор. Дин опустился перед дверью на колени и попросил:
- Сделай одолжение, прикрой меня и постарайся выглядеть повыше.
- Дин, мне не нужно выглядеть повыше, я и так высокий.
Сэм сказал это тем фирменным тоном, который всегда использовал, чтобы напомнить Дину, что он хоть и “младший братишка”, но выше старшего сантиметров на семь-восемь. Будучи подростком, Сэм не гнушался хвастаться этим чуть ли не каждые пять минут: “Эй, Дин, я одолжу твою куртку? Ой, представляешь, она мне мала!” Однако сейчас Дин и слова не сказал бы, будь Сэм хоть Невероятным Халком:
- Так расправь что ли плечи!
На замок ушло около минуты, на сигнализацию – секунд десять. Дальше они двигались слаженно, прикрывая друг друга по очереди – так, как научил их отец, бывший морпех, как только мальчики подросли достаточно, чтобы им можно было доверить оружие. Очень скоро Винчестеры убедились, что первый этаж чист.
- Надо поискать на месте их смерти, – предложил Дин, прикрыв дверь.
- Рискну предположить, кто-то умер прямо здесь, – Сэм ткнул пальцем в витрину: она была разбита, будто кто-то свалился сверху; две полки проломлены, на них, как и на осколках, остались следы крови, а третью полку, похоже, забрали полицейские эксперты.
Сэм принялся рассматривать номерные знаки с именами и прочий товар:
- Люди и правда покупают эту фигню?
- Туристы! – отмахнулся Дин.
Он достал ЭМП, зажмурился на всякий случай и включил приборчик. Убедившись, что ЭМП не собирается искрить или взрываться, он приоткрыл один глаз. Счетчик работал хорошо: Дин отрегулировал его, ориентируясь на самый высокий увиденный показатель, и, кажется, не ошибся. Открыв и второй глаз, старший Винчестер привлек внимание брата:
- Как и у Хемингуэя. Зашкаливает.
- Второе тело обнаружили наверху.
Дин оглянулся и увидел витую лестницу, ведущую в башенку:
- Пошли.
Деревянные ступени скрипели, но с этим ничего не поделаешь. В конце концов, дом был экспонатом потусторонних туров, так что скрипящая лестница только на руку руководству. Прикрывая друг друга, они преодолевали спираль за спиралью и в конце концов оказались перед деревянной дверью. ЭМП переливался огоньками.
- Наша маленькая жутенькая куколка определенно там.
Они вскинули обрезы, зашли с обеих сторон. Дин показал на пальцах “три-два-один”, и братья ударили по двери.
Комната была тихая и какая-то странная: вся мебель выглядела слишком маленькой для человека, но чересчур большой для средней куклы.
- Похоже на кукольный домик для пластиковых фигурок Поля Баньяна[41], – поделился Сэм, которому пришлось скрючиться в три погибели, чтобы войти.
- Или на жилище Билли Барти[42], – Дину в этом смысле пришлось куда проще, и он не преминул подколоть брата: – Можешь подождать снаружи, пока мы, люди нормального роста, посмотрим что да как…
- Очень смешно, Дин.
Хихикнув, Дин огляделся, но, кроме необычности самой комнаты, ничего странного не заметил: в отличие от беспорядка на первом этаже, здесь всё было чистенькое и аккуратное.
- Ты уверен, что девушку убили здесь?
- Так было написано в отчете, – Сэм пробрался немного вдоль стены и оглянулся: – Эй, Дин!
Старший Винчестер поднял голову и увидел, что брат чуть прикрыл дверь, демонстрируя засохшую кровь с другой стороны.
- В медицинском отчете сказано, что удар по голове тупым предметом привел к образованию субдуральной гематомы[43].
- Вот тебе и тупой предемет, – выдохнул Дин и обвел комнату лучом фонарика. – И где тот, кто ее толкнул?
- То есть?
- А ты посмотри вокруг: мебель есть, жильца забыли. Кукла-то где?
- Его зовут Рэймонд.
Дин взглянул на брата:
- У этой куклы есть имя?
- У большинства кукол есть имена.
- Откуда такие познания, интересно мне знать?
Сэм отделался раздраженным взглядом:
- По легенде кукла была проказливым духом. Она творила пакости, а шишки летели на ребенка. Когда мальчик вырос, то перестроил башенку под кукольную комнату. С тех пор кукла тут и живет, но говорят, время от времени безобразит.
- “Безобразит” – это мягковато для убийств.
Сэм пожал плечами и опустился на колени, чтобы взглянуть на кровь поближе:
- Ну, призрак Хемингуэя тоже не всегда впадал в ярость при упоминании кошек, – он вгляделся в деревянную поверхность. – Черт, тут по крайней мере четыре отпечатка. Это не просто убийство, ее конкретно молотили головой.
- Спасибо, Уильям Петерсен[44], – пробормотал Дин. – Так где всё-таки Рэймонд?
Дин обшарил лучом фонарика все углы, избегая только окна: свет мог подсказать жителям, что в башенке кто-то есть, и едва ли вся полиция Ки-Уэста окажется в сотрудничестве с Монтрозом. Нигде ничего, только миниатюрная мебель. Потом Дин посветил на потолок.
На стропилах сидела похожая на мартышку кукла в паричке а-ля “Битлз” и полосатой рубашке. Едва на нее упал свет, кукла бросилась на Дина. Старший Винчестер отскочил, вскинув обрез, но Рэймонд извернулся в воздухе и сбил его с ног.
“Откуда в этой малявке столько веса?” – удивился Дин, группируясь так, чтобы удар об пол пришелся на плечо. Опрокинутый на спину, он попытался отодрать от себя куклу, но та даже не двинулась и схватила его за виски. Сообразив, что кукла собирается расправиться с ним так же, как с несчастной девушкой, Дин хотел вскочить, но Рэймонд был слишком тяжел. Дину оставалось только изо всех сил напрягать шею, удерживая голову на весу.
- Дин! – увесистый ботинок Сэма сбил куклу, и она отлетела в сторону.
“А со шлепанцами такой трюк бы не прошел!” – Дин вскочил на ноги, а Сэм выстрелил в Рэймонда.
Но кукла нырнула за кресло, и весь заряд впустую ударил в каменную стену. Дин жестом показал, чтобы брат обходил кресло, а сам начал заходить с другой стороны. Все планы предательски портил скрипучий пол, и кукла наверняка знала, откуда приближаются противники. К счастью, сбежать в комнатке было особо некуда. Дин метнулся вперед, целя в пол, но куклы за креслом не оказалось. Вместо этого, взмахнув руками, на пол обрушился Сэм. Подбежав, старший Винчестер увидел, что кукла вцепилась ему в ногу. При падении Сэм не выронил обреза и теперь пытался достать куклу прикладом, но не мог ее оторвать. Дин подскочил и собственным обрезом огрел Рэймонда по голове, заставив отпустить Сэмову ногу. Кукла снова бросилась на Дина, но он отпрянул и, перехватив оружие, как бейсбольную биту, отправил Рэймонда в ближайшую стену. Едва кукла свалилась на пол, Сэм, не вставая, выстрелил. С черной вспышкой кукла разлетелась на куски, усыпав комнатку соломой и ошметками одежды.
- Ты как? – Сэм поднялся на ноги.
- Порядок. Надеюсь, призрак мертв и не будет лелеять планы мести, как Хемингуэй.
- Теперь на стройку, – Сэм вздохнул. – Знаешь, Дин, мне всё больше кажется, что это демон, если не что похуже.
- Что похуже? Еще одно божество? – осклабился Дин.
- Может быть. ЭМП выходит из строя, призраки ведут себя как-то не так… Нужно разобраться, пока хуже не стало.
- Давай уже, – Дин вышел к лестнице, радуясь возможности распрямиться во весь рост. – Надо мотать, пока никто не доложил копам о выстрелах.

ГЛАВА 11
- Как предсказуемо, – пробормотал Сэм, выбираясь из Импалы, припаркованной напротив стройплощадки.
- Ты о чем? – Дин громко захлопнул дверцу.
Они подошли к багажнику.
- Мы в самой южной части самой южной точки континентальных Штатов. Неужели нельзя было назвать это место как-нибудь пооригинальнее, чем Саут-стрит?[1]
Дин пожал плечами, перепроверяя обрез:
- Не очень оригинально, зато точно, – он закрыл багажник. – Как-то глупо говорить про континентальные Штаты. Мы ж на острове.
- Папа называл их “нижние сорок восемь”.
- Да, но Гавайи – это самый юг, так что они “ниже” места, где мы сейчас. Вот и разбирайся со всей этой самой южной фигней.
Сэм покачал головой:
- И о чем мы только разговариваем?
- Чувак, ты первый начал.
- Неважно, – Сэм посмотрел на плохо освещенную стройку и, услышав хлопанье ограждающей ленты, посветил на нее фонариком. – И совсем без охраны. Прямо-таки laissez-faire.
- А в Ки-Уэсте одна философия: дело будет трали-вали, лишь бы пива наливали. Наверное, они решили, что никому оно нафиг не нужно.
- Да, Дин, – с легкой улыбкой подтвердил Сэм. – Именно это и значит laissez-faire.[2]
- Сам знаю, дубина, – старший Винчестер направил луч брату в лицо, отчего тот зажмурился и прикрылся ладонью. – Я просто с тобой соглашаюсь.
- Да понял я, – отозвался Сэм, и Дин опустил фонарик.
Сэм сморгнул с поля зрения белые пятна и подивился, как крепко к старшему брату пристали старые привычки. В детстве Сэм любил учиться, а Дин скорее был из тех, кто колотит заучек и ненавидит признавать, что сечет в чем-то. Умные становятся изгоями – Дин сменил достаточно школ, чтобы это понять, и в конце концов нацепил маску эдакого мужлана, не собирающегося ничего учить. Эта маска, к досаде Сэма, приросла к нему так крепко, что Дин порой разыгрывал дремучее невежество даже в тех вопросах, о которых на самом деле имел неплохое представление. В лепешку расшибался, только бы не выглядеть ботаником.
“Можно подумать, сейчас это имеет значение…” – с горечью подумал младший Винчестер.
Отогнав мысли, он пригляделся к стройплощадке. Работа здесь только-только началась: со своими несколькими сваями и наброшенным на них брезентом сооружение напоминало здоровенную палатку. Сэм приподнял край брезента и увидел, что стройплощадка представляет собой просто большую яму. Внезапно посыпались искры, и Дин громко выругался. Оглянувшись, Сэм увидел, что ЭМП выкинул ту же штуку, что и в доме-музее Хемингуэя.
- Чувак, я думал, ты его починил.
- Я починил, – зло отозвался Дин. – Подогнал под вдвое большее значение. Что бы тут не было, оно сильнее того, что стряслось у Хемингуэя и с Рэймондом.
Если учесть, что те призраки были мощнее среднего, ничего хорошего новость не сулила. Внезапно Дин проговорил скрипучим голосом с британским акцентом:
- Взгляни на кости!
Сэм уставился на него с разинутым ртом:
- Чего?
- Чувак, Священный Грааль?
Опознав в сказанном строку из фильма “Монти Пайтон и Священный Грааль”[3], младший Винчестер успокоился:
- А, точно.
Дин закатил глаза:
- Это самое смешное кино за всю историю человечества, и всё, что ты в силах родить, это “А, точно”? Сэмми, ты правда мой брат?
Проигнорировав подколку, Сэм последовал совету Тима Заклинателя[4] (в лице Дина): в яме, выкопанной под фундамент, действительно лежали кости. Спрыгнув вниз, младший Винчестер принялся рассматривать склоны, пытаясь припомнить курс геологии:
- Дин, если я правильно распознаю породы, раньше здесь было мельче.
- То есть? – Дин спрыгнул к нему. – И с каких пор ты распознаешь породы?
- Если вспомнить вводный курс геологии, ясно, что камни были под землей долгое время. А значит, фундамент стоявшего здесь здания не уходил так глубоко.
- “Катрина”, наверное, – предположил Дин. – Писали больше про Луизиану, но досталось всему побережью Мексиканского залива. Что бы тут не стояло, его смело начисто вместе с верхними слоями земли.
- Наверное, – согласился Сэм. – Потому что этим костям немало лет.
- Кае Везо, – проговорил Дин, – означает…
- “Костяной ключ”. Знаю, – и он пояснил на удивленный братов взгляд: – Я же учился в Калифорнии, забыл? Подцепил немного испанского.
- Угу. Короче, остров так называется, потому что когда испанцы впервые прибыли во Флориду, весь остров был усеян костями. Тут жило какое-то нынче вымершее племя…анасази, что ли?
- Нет, анасази жили на юго-западе. Я попозже поищу.
- Не суть есть важно, – Дин оглядел стройплощадку. – Короче, кости по большей части принадлежали врагам племени, потому что своих племя хоронило глубже.
- Выходит, здесь десятки, если не сотни, костей погибших индейцев, а демон просто дал им заряд энергии?
- Ага. Чтобы с теми двумя не случилось, оно случилось один раз. Но может произойти снова.
- И что делать? Посолить и сжечь?
Дин оглянулся на брата:
- Повторюсь, Сэмми, взгляни на кости, – к счастью, на этот раз он не стал менять голос. – Тут торчат детали минимум пяти разных людей, и кто знает, что там глубже и по сторонам. Впору всю площадку жечь, мы соли не напасемся.
Сэму пришлось согласиться: он разглядел четыре правые руки и пять черепов. В данном случае, пришлось бы организовать чересчур масштабный поджог.
- Да, так просто всё в кучу не соберешь.
- Точно. Давай вернемся в гостиницу, поспим, а завтра с утра нароем информации.

Назавтра Дин вдосталь насиделся в Общественной библиотеке округа Монро. Из-за активно проведенной ночи они с Сэмом проснулись ближе к полудню и, накачавшись кофе, тут же отправились пересматривать всяческие записи. Библиотека располагалась на Флеминг-стрит, как раз всего в нескольких кварталах от “Нейлор-Хаус”. Дин взялся разбираться с произошедшим на стройплощадке и просматривал газеты, выясняя, не было ли других одержимостей призраками или убийств. Сэм искал сведения об исчезнувшем племени. Они прервались на ланч, и Дин очень огорчился, узнав, что ресторанчика “Буфера” на Дюваль-стрит больше нет.
- Прям сердце кровью обливается, – съязвил Сэм. – Идем. Бодж мне тут порекомендовала одно местечко.
- Когда успела?
- Дин, ты рядом со мной сидел, – Сэм улыбнулся. – Правда, это было до кофе.
- А, тогда всё ясно.
Братья зашли, и миловидная главная официантка отвела их на балкон, огороженный невысоким каменным барьерчиком и уставленный металлическими столиками со стеклянными столешницами и плетеными металлическими стульями, которые хоть и врезаются в тело, но при этом умудряются оставаться удобными. Дин никогда не понимал, как такое может быть, и решил отнести этот факт к маленьким жизненным загадкам. С балкона открывался хороший вид на Дюваль. Залитая солнцем улица было спокойнее, чем вечером, но людей все равно оставалось достаточно, так как тут было полно магазинов, ресторанов и музеев. Дин подумал, а не сходить ли на пляж – хотя погода была не слишком подходящая. Бесспорно здесь в разы теплее, чем в Южной Дакоте, но всё-таки не пляжный сезон. Заказав два пива и порцию картошки фри с креветками, Дин спросил:
- Что у нас с племенем?
- Не густо, – вздохнул Сэм. – Племя называлось калуза. И про них известно, что о них по большому счету ничего не известно. Слыли жестокими воинами из-за традиции складывать в кучки кости врагов.
- Вот тебе и Кае Везо, – Дин улыбнулся другой ( не такой симпатичной, как предыдущая, но тоже ничего) официантке по имени Паула, которая принесла пиво. – Спасибо.
Сэм тоже поблагодарил, а Паула улыбнулась Дину, продемонстрировав потрясающие зубы:
- Не за что. Если захотите что-нибудь, дайте мне знать, – и она, развернувшись, направилась в кухню.
Дин не стал упускать возможность полюбоваться тем, что так аппетитно обтягивали шорты. “Буфера, шмуфера…” – с улыбкой подумал он.
- Что у тебя в голове вообще? – поинтересовался Сэм.
Дин ухмыльнулся и потянулся за пивом:
- А ты ревнуешь?
- Упаси боже. Ладно, в общем, калуза жили на острове веками, сражаясь с другими племенами и европейскими поселенцами, но в восемнадцатом веке вымерли из-за эпидемии.
Дин покачал головой:
- Уловка с малярийными одеялами?[5]
- Нет, но стоило индейцу подхватить что-нибудь от европейца с учетом того, что у них не было иммунитета, и…
- Отличный диагноз, доктор Хаус.[6]
Сэм поджал губы:
- Ладно. А ты что нарыл?
- Мы не ошиблись насчет “Катрины”. В две тысячи пятом на Саут-стрит много домов пострадало. Владельцы продали участок, и покупатели решили построить там новый дом. Теперь в бригаде сокращение: один из найденных трупов оказался строителем. Второе тело – женщина из Майами в отпуске.
Паула принесла корзинку, наполненную панированными креветками и картофелем фри, и чашку соуса тартар[7].
- Спасибо.
- Еще что-нибудь желаете?
При других обстоятельствах Дин бы непременно пожелал, но они все-таки были на работе:
- Если понадобится, мы позовем вас.
Бутылочки с приправами уже стояли на столе. Дин схватил кетчуп и полил картошку. Сэм наблюдал за его действиями неодобрительно:
- Ты ешь картошку с кетчупом или кетчуп с картошкой?
- Какая разница? – Дин обмакнул поджаристый ломтик в кетчуп и отправил в рот. – Тела опознали только по документам. Они изменились до неузнаваемости.
- В библиотеке ловилась сеть, так что я полазил в интернете, – Сэм подбородком указал на ноутбук и обмакнул креветку в соус. – Про “неузнаваемость” всё серьезно. Тела почти мумифицировались, только волосы остались прежними.
- Странно.
- Вообще-то нет, – Сэм проглотил еще одну креветку и проговорил лекторским тоном: – Хоть во всяких ужастиках и показывают обратное, на самом деле при внезапном старении волосы не седеют. Для этого нужно время.
- Спасибо, умник. Надо найти демона, который всё это устроил. Бобби не звонил?
- Нет, но я оставил ему сообщение.
Дин немного подумал, сосредоточенно жуя:
- Ладно. Идем осмотрим место, где девушке горло перерезали. Бьюсь об заклад, ее кровь и использовали для того, чтобы придать местным духам заряд бодрости.
- Не спорю. Но как найти этого демона?
Дин поскреб ухо:
- Большинство вырвавшихся из ворот демонов наверняка решили использовать все преимущества новых костюмчиков. Думаю, наш демон прибыл сюда не только с энергией поиграться, но и отдохнуть.
- Только не “наш демон”. Их скорее всего двое.
- Что?
- Очевидцы утверждают, что незадолго до смерти девушка вышла из бара с престарелой парочкой. Полиция хотела допросить их, но до сих пор найти не может.
Дин злобно ткнул вилкой в очередную креветку:
- Что за новая мода “мы с Тамарой ходим парой”? То семь смертных грехов, то парочка в Огайо[8], теперь здесь. С каких пор демоны доверяют друг другу?
Сэм пожал плечами:
- Может, они так много времени провели в аду, что завели отношения? Короче, не знаю, но придется признать, что их двое. И если твое предположение насчет преимуществ костюмчиков верно, то они скорее всего остановились в роскошном отеле.
- Самый лучший отель – “Хаятт” на Фронт-стрит, – Дин хмыкнул. – Кстати, девушка погибла примерно в квартале оттуда.
- Похоже на план.

До нынешнего вечера Сюзанна Халлас никогда не считала себя несерьезной. Она отлично проводила время в баре “Причал для шхуны”, слушая местного исполнителя – немолодого человека с седыми волосами и бородой; он пел, как Хэнк Уильямс[9], только не так напряженно. Например, в одной песне, “Tourist Town Bar”, он пел про свою работу, а в другой – очень смешной, “She Gotta Butt”, – про женщину с большим задом. Песня Сюзанне приглянулась, потому что ее будто написали про ее, Сюзанны, мамашу. Перед закатом певец ушел, и осталась только музыка из автомата – до темноты, а потом на сцену поднимется какая-то группа. Сюзанна заказала пиво: до сих пор она пила “Колу”, потому что искренне считала, что алкоголь стоит покупать только в темное время суток. Все соседние столики были заняты, а она сидела одна, пока к ней не подсела веселая парочка – Альберто и Федра. Они предложили ей что-нибудь покрепче. Обычно Сюзанна выпивала четыре джина с тоником, прежде чем начать терять связь с реальностью (а то и детали гардероба), но тут ее повело уже на первой порции.
- Мне…мне нехорошо, – сказала она Альберто, обладателю очень сексуального акцента.
Если бы не его жена, Сюзанна бы за ним приударила. Да, она обещала встретиться с Дином, но то будет только через два дня, в субботу, и как бы не были хороши Диновы глаза, улыбка и мышцы, Сюзанна все же жила сегодняшним днем.
Впрочем, в данный момент она не думала ни о чем. Обстановка бара вращалась вокруг нее, а из горла медленно поднималась желчь. Альберто крепко схватил ее за руку, и она буквально обрушилась на него всем весом.
- Пойдем, – проговорил Альберто. – Мы отведем тебя в наш номер. Мы остановились в “Хаятте”.
Сюзанна промолчала, сосредоточившись на том, чтобы не перепачкать весь пол. Сама она жила у черта на куличках, в мотеле на шоссе номер один, на другой стороне моста из Сток-Айленда. Мотель выбирала дура-кузина, и Сюзанна пообещала себе больше никогда с ней не ездить. Какой смысл приезжать в Ки-Уэст и селиться так далеко от Дюваль-стрит? То ли дело “Хаятт”, который располагался в каком-нибудь квартале отсюда. Но прямо сейчас Сюзанна желала только одного – оказаться в объятиях белого друга, а туалет бара не казался ей подходящим местом. Путь до отеля стерся из ее памяти напрочь – только звон кнопки вызова лифта эхом отозвался в черепе.
“Боже, опьянеть не успела, а уже похмелье…”
Сюзанна в первый раз за всю дорогу открыла глаза, и тошнота набросилась на нее с удвоенной силой. Едва Федра открыла дверь, Сюзанна рванулась в номер и понеслась к ванной. По пути она заметила, что на двери комнаты висит знак “НЕ БЕСПОКОИТЬ” (зачем? Там ведь пусто!) и что кровать отодвинута к стене (вечеринка была?), но больше всего хотелось добраться наконец до чертовой ванной. Едва Сюзанна переступила порог, ее желудок понял, что цель близка, и взбунтовался. Сюзанна в панике чуть ли не свалилась около унитаза, откинула крышку, открыла рот – и ничего, как она ни тужилась. На ее горячую шею легла холодная ладонь Альберто:
- Идем, Сюзанна. Мы разберемся с твоим недомоганием.
“Господи, почему меня просто не стошнит?”
Сюзанна знала наверняка: если ее вырвет, станет легче. Так всегда бывает, потому что рвота – это худшая вещь в мире, и ничего с этим не поделаешь.
Альберто поставил Сюзанну на ноги, но та сразу же обрушилась на пол. Ноги были словно ватные, и если бы Альберто не подхватил ее, она бы разбила голову об раковину или унитаз. Альберто практически понес Сюзанну в комнату, и ее босые ноги (почему босые? А куда делись сандалии?) волочились сначала по линолеуму, а потом по ковру. Касания шершавого ворса позволили ей чуточку сосредоточиться. По всему полу стояли зажженные черные свечи. Сюзанна в жизни бы не подумала, что проторчала в ванной так долго, что Федра успела расставить их и зажечь. Наверное, ощущение времени тоже пострадало.
- Все будет хорошо, – мягко прошептал Альберто ей на ухо и потащил к приколоченной к стене спинке кровати.
На ней было что-то нарисовано темно-красным. Звезда Давида? Нет, не так. Может, пентаграмма? В колледже соседкой по комнате у Сюзанны как-то была викканка[10] по имени Стэфани. Впрочем, ничего подобного Сюзанна за ней не замечала. Стэфани просто держалась особняком и постоянно жгла благовония, что было очень даже мило. Кстати, тут тоже что-то горело, и Сюзанне захотелось немедленно зажечь какую-нибудь ароматическую палочку.
“Боже, где я?”
Она попыталась заставить себя соображать, но мозг просто не работал. Потом послышались странные звуки.
“Нет, это…Альберто. Что-то бормочет…”
В свое время толстозадая мамаша отдала дочурку в частную старшую школу, и тамошние уроки позволили Сюзанне опознать в скороговорке латинский язык, хотя разобрать слова не получалось. Федра оглянулась и посмотрела на Сюзанну темными глазами…не просто темными – матово-черными. Ни радужки, ни зрачка – сплошной черный цвет.
Ничего страшнее Сюзанна в жизни не видела. И не увидит больше.

Когда братья поели (а Дин обнаружил на чеке телефонный номер Паулы), они вернулись в “Нейлор-Хаус” переодеться. Именно этот самый момент капитан Нейлор выбрал для появления:
- Прошу прощения, мистер Винчестер, позвольте поинтересоваться, как продвигается?
Дину не особо хотелось отвечать, но капитан принимал участие в их затее, так что имел право знать.
- Мы думаем, что демон применил заклинание, делающее таких привидений, как вы, более сильными.
- Зачем? – удивился Нейлор.
- Черт, мне бы знать…это мы с братом и пытаемся выяснить, – Дин принялся завязывать галстук. – Не дергайтесь, кэп. Мы со всем разберемся, и вы получите свою награду.
- Надеюсь, мистер Винчестер. Я и так был привязан к этому месту адски долго, а теперешнее осознание только делает всё хуже.
Дину действительно стало его жаль.
Упаковавшись в костюмы и вооружившись фальшивыми удостоверениями, Винчестеры сели в Импалу и, выехав на Фронт-стрит, остановились на парковке около гостинично-оздоровительного комплекса “Хаятт Ки-Уэст”.
- Знаешь, – Дин оттянул галстук. – Могли бы и пешком дойти.
- И выделялись бы из толпы, мягко говоря, – не согласился Сэм. – И потом, здесь расплавиться можно. Влажность, как в преисподней.
Дин сомневался, что в аду высокая влажность, но промолчал. “Вот скоро и выясню наверняка”, – с горькой усмешкой подумал он. Но вообще Сэм прав: люди скорее поверят, что ты – федерал, если ты не станешь обливаться потом. Да и бегать по улице в костюмах это все равно, что приделать к макушке мигалку. Хотя ехать оказалось не намного быстрее: ближе к закату все тянулись на набережную провожать очередной день.
Едва братья вошли, навстречу бросился консьерж с именем “ЮРИЙ” на бейдже. Он носил голубую рубашку, шорты-хаки и мокасины – одежды, настолько приближенной к деловой, Дин еще ни на ком здесь не видел.
- Добрый вечер, господа! Чем могу помочь?
Дин молниеносно показал удостоверение:
- Специальный агент Данко, специальный агент Хелм[11]. Мы разыскиваем подозреваемых, которые, вероятно, проживают в этом отеле.
Юрий сглотнул и побледнел:
- О господи. Вы уверены?
- Более чем, – с каменным лицом подхватил Сэм. – Они оккультисты и практикуют сатанинские ритуалы.
- Позвольте, агент Хелм, – улыбнулся Юрий. – В своем номере люди могут заниматься чем угодно. Это их дело.
“Ох уж этот Ки-Уэст”, – подумал Дин, припоминая разговор о невмешательстве. Упомянув сатанизм, Сэм надеялся раскрутить консьержа на негодование, но похоже здесь ко всему относились легко. Однако младший Винчестер не растерялся:
- Но ритуалы включают убийства, сэр. Это как раз наше дело.
Теперь Юрий совсем спал с лица:
- Боже! Чем вам помочь?
Дин ободряюще похлопал консьержа по плечу:
- Не волнуйтесь, Юрий. Мы всё сделаем максимально тихо: зачем тревожить отдыхающих, так?
- Спасибо, – Юрий выдохнул с облегчением.
“Хороший коп – плохой коп. Уловка древняя, зато работает безотказно.”
- Просто замечательно. Нам нужно знать, не замечал ли кто-нибудь из персонала следов серы в номерах.
- Серы? – озадачился Юрий.
- Часть ритуала, – пояснил Сэм.
- Если вы подождете, – Юрий достал мобильник, – я свяжусь с ответственным за уборку номеров. Хотя… – он покосился на пожилую женщину, бросавшую на братьев странные взгляды. – Пройдите со мной.
Дин бы не отказался постоять в холле и понаблюдать за народом, но не хотелось нервировать консьержа еще больше. Так что они с Сэмом последовали за Юрием в крохотную комнату, занятую деревянным столом, лотком для документов и стендом с многочисленными брошюрами, квитанциями и рекламными листками. На столе стоял ноутбук, вентилятор под потолком лениво гонял воздух. Через несколько минут в комнату вошла полная латиноамериканка средних лет и, скромно скрестив руки, стала перед консьержем, хотя по ее лицу Дин понял, что ей не слишком-то улыбается здесь находиться.
- Глория, эти джентльмены из ФБР, – проговорил Юрий. – Они интересуются, не находил ли кто серу в номерах.
- Нет, не думаю, – ответила Глория с сильным кубинским акцентом (неудивительно, потому что от Ки-Уэста было ближе до Кубы, чем до Майами).
Ответ прозвучал не очень уверенно, и Дин счел нужным пояснить:
- Она выглядит, как желтоватая пыль, и пахнет жжеными спичками.
- Нет, – отозвалась Глория уже увереннее. – Ничего подобного не замечала. Мои девочки тоже, а то бы рассказали.
Дин надеялся на обратное, но, видимо, напрасно. Оставалось только ходить по номерам. К счастью, у сообразительного Сэма появилась другая идея:
- Возможно, кто-то отказывается от уборки?
- Многие, – ответила Глория. – Если им нравится сидеть в грязи, ничего не поделаешь.
- Может быть, кто-то заселился еще до Нового года и наотрез отказывается пускать обслуживающий персонал? – подхватил Дин.
Ясное дело, демоны бы не хотели, чтобы посторонние увидели их ритуальные ножи, чаши и прочее.
- О, номер 333, – Глория сморщила нос. – У них, должно быть, уже очень-очень грязно. Просто отвратительно.
“Вот оно!”
Юрий пощелкал клавишами:
- Федреготти. Женатая пара – Альберто и Федра.
- Великолепно. Можно нам ключ от их комнаты?
- Конечно, – кивнул Юрий. – Спасибо, Глория, и будьте добры, не говорите никому о нашем разговоре.
Глория просто дернула плечами и вышла. Консьерж провел братьев к лифту и, выбрав на большой связке ключ-карту, провел ею по прорези над кнопкой и вызвал лифт.
- Послушайте, Юрий, – Дин снова сжал его плечо. – Мы очень ценим вашу помощь, но оставьте нас одних. Не хотим вмешивать гражданских, понимаете?
- О! – с явным облегчением воскликнул консьерж. – Разумеется, агент Данко, – он снял со связки еще один ключ и протянул его Дину. – Вот. Подойдет к дверям любого номера.
- Спасибо, – Дин вошел в лифт, нажал на кнопку третьего этажа и, когда дверь закрылась, повернулся к Сэму. – Слышал? Номер 333. Они еще больше спалиться не могли?
- Ну, они могли бы взять номер 666, но в этом отеле нет шести этажей, – Сэм стер с лица маску сурового агента и ухмыльнулся.
На третьем этаже Винчестеры вышли и начали пробираться по боковым коридорам, встретив по пути горничную в традиционном наряде, который, однако, не был и близко таким миниатюрным, как показывают в порно. В конце концов они вошли в дверь “ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА” и оказались в холле. Нужную комнату оказалось легко узнать не будь даже на двери номера: оттуда плыл запах серы, который Дин бы узнал где угодно. На ручке висела табличка “НЕ БЕСПОКОИТЬ”.
- Такое бы персонал не пропустил, – проговорил Сэм.
- Ага. Это явно не остаточный запах. Федриготти что-то творят прямо сейчас, – Дин вытащил пистолет.
Как и ружье, пистолет был заряжен солью, но пистолет, в отличие от ружья, легче пронести в густо заселенный отель, особенно если у тебя фальшивое удостоверение ФБР. Не успели Винчестеры подойти к двери, как Дин заметил неожиданного гостя – капитана Нейлора.
- Какого..? Кэп, вы что тут делаете?
Но призрак не ответил. Он целенаправленно проплыл по коридору и прошел сквозь дверь, как самое настоящее…хм…привидение.
- Капитан Нейлор! – позвал Дин, но призрак хранил молчание.
- Не к добру, – заметил Сэм.
Сквозь грудь Дина, словно монстр в фильме “Чужой”[12], прошла рука. Старший Винчестер подскочил, и призрак проскользнул полностью – на этот раз Хемингуэй. Несмотря на недавние угрозы, он не обратил на братьев ровно никакого внимания.
- А вон и Трумэн, – Сэм указал в дальний конец холла.
Дин проследил его жест и увидел мужчину, будто сошедшего с фото, на котором тот держал газету с передовицей “Дьюи победил Трумэна”[13]. Старший Винчестер снял пистолет с предохранителя и встал перед дверью. Сэм занял позицию рядом и кивнул брату – тот провел ключом-картой по замку, однако, хоть и загорелась зеленая лампочка, дверь не открылась. Судя по всему, парочка заперлась изнутри. Тогда Дин ударил в дверь ногой, но та не поддалась. Старший Винчестер сердито заворчал и ударил снова: дверь украсилась вмятиной, но не открылась. И только с пятого пинка дверь распахнулась под аккомпанемент яростного крика. Сэм ворвался в номер, Дин следом:
- Не хотелось прерывать ваше собрание анонимных мертвецов, но соседи жалуются!
Большая кровать была перевернута и передвинута к стене, освобождая пространство. Встроенная спинка осталась на стене, и демоны превратили ее в алтарь, кровью изобразив на ней перевернутую пентаграмму. Помимо лучей заходящего солнца, номер освещали черные свечи. В центре комнаты стояли мужчина и женщина – смуглые и загорелые. Он высокий и худой, с большим носом и седеющими волосами. Она фигуристая, с ухоженными темными волосами и изящными скулами. Тела несомненно принадлежали настоящим Альберто и Федре, но были заняты мерзкими демонами, которых Дин бы с радостью отправил по месту прописки. Вокруг них кругом собирались призраки – все новые привидения прибывали в номер и занимали места в кругу. На полу лежала девушка с горлом, перерезанным под самым подбородком – будто второй рот открылся. В ране почти не было крови. Дин опытным глазом рассмотрел, что сонная артерия повреждена, но, как и в предыдущий раз, кровь исчезла. Оторвав взгляд от пореза, Дин узнал девушку – и оленьи глаза, неподвижно глядящие в потолок, и красивые ноги. Это была Сюзанна, с которой он познакомился в баре “У капитана Тони”.

ГЛАВА 13
- Да ты надо мной издеваешься! – Дин упомянул себя, хотя говорил за обоих.
Сэм стоял и смотрел на одержимое демоном тело Федры Федреготти: из сплошь черных глаз по искаженному яростью лицу, по перепачканным тушью щекам катились слезы. Сэму очень хотелось стереть это выражение с ее лица, но пока она держала брата, младший Винчестер не хотел рисковать. До поры до времени.
- Послушайте, – проговорила Федра. – Этот…это существо невероятно сильное. Это не просто призрак, в нем объединено всё племя.
Сэм решил заговорить демоницу, пока не удастся придумать, как выпутаться:
- Единственная причина, по которой он так силен, это ваше с Альберто заклинание.
Федра рывком развернулась к Сэму, и он прочитал на ее лице неприкрытое страдание:
- Не смей называть его имя! Мы были вместе веками, а теперь он мертв! Мы должны были жить вечно, а он умер!
- Как раз его имени Сэм и не называл, – сдавленно проговорил Дин. – Он назвал имя несчастного мужика, в которого вселился не такой уж и бессмертный, как ты считала, демон! И это только одна из миллиона причин, включая эту мертвую девушку, почему мы не помогли бы тебе, останься ты хоть последним демоном на планете.
- Я не справлюсь с Последним Калуза сама, и вы тоже, – она посмотрела на труп Альберто. – Но вместе у нас получится. Вы же легендарные Винчестеры! Сэм был избранником Азазеля, а ты, Дин, ты Азазеля убил. Если мы объединимся…
К радости Сэма Дин продолжал бороться и даже делал кое-какие успехи. Если учесть, что недавно Федра с легкостью обездвижила их обоих, Последний Калуза явно лишил ее части силы. Этим надо было воспользоваться, так что Сэм продолжил разговор:
- А с какого перепугу мы должны сотрудничать с вашей братией? Вы слывете не слишком-то надежными напарниками.
Федра хищно улыбнулась:
- Я и не ждала, что вы станете мне доверять, Сэмми. Но у нас общий враг – вы же не думаете, что Последний Калуза просто решил попугать туристов? Он уже убил двоих человек и демона, и вы прекрасно знаете, что это еще не всё. Он говорил про…
- Про месть, я слышал, – пока брат пытался вырваться, Сэм специально не смотрел на него, а ловил взгляд Федры.
- Ты понял, что он сказал? – удивилась демоница.
- Ага, – Сэм тоже был удивлен: видимо, призрак оказался достаточно могущественным, чтобы окружающие его поняли, хотя он говорил на языке, исчезнувшем более двух веков назад.
- Тогда ты в силах сообразить, что он убьет гораздо больше. А ведь сладенькие борцы со злом, такие, как вы, не любят, когда привидения убивают людишек, – она тряхнула головой. – И не надо тут разыгрывать праведное возмущение по поводу сотрудничества с демонами. С одним из нас вы не первый месяц сотрудничаете.
Сэм напрягся: как она прознала про Руби? Опять-таки Руби дошла до того, что помогла Бобби починить Кольт – можно было представить, как демоны восприняли такую новость. Она также поделилась кой-какими намеками про маму Дина и Сэма. Эти намеки доставили Сэму немало беспокойства – настолько серьезного, надо сказать, что он до сих пор не поделился откровениями Руби и результатами собственного расследования с братом. Сначала надо разобраться с Диновой сделкой. Остальному свое время.
- Я не просил Руби о помощи. И не хотел, чтобы она помогала.
Федра буквально прыснула от смеха:
- Да ну? Ты не хотел, чтобы она спасла твою симпатичную задницу? Если бы не она, вы бы оба уже давно кормили червей! А если бы вы не были нужны мне…
В этот момент Дин, освободившись от невидимых пут, свалился на пол и, не вставая, вскинул Кольт.
- Побеседуем позже, – Федра запрокинула голову, и черный дым, поваливший из ее рта поднялся к потолку и умчался по коридору.
- Проклятье! – Дин ударил кулаком по полу.
Сэм же бросился к женщине, которая упала, едва демон покинул ее тело. Она смотрела в пустоту широко открытыми глазами, в ее горле что-то клокотало. Сэм опустился на колени:
- Всё хорошо. Мы позовем помощь.
Федра вцепилась ему в руку и впилась в него взглядом, давясь, но не в силах произнести ни слова. Потом ее хватка ослабла, голова с глухим стуком упала, а глаза, потеряв блеск, остекленели. Дин подошел к Альберто и проверил пульс:
- Этот тоже готов. Пора смываться, Сэмми, а то не хочется оставаться здесь, когда Юрий обнаружит три трупа.
- Ага, – Сэм не горел желанием вот так просто бросить на полу тела четы Федреготти и Диновой подружки, но трупы непременно вызовут вопросы, на которые “агенты Данко и Хелм” едва ли смогут внятно ответить.
- Ты нормально?
- Ага, – Дин отпустил фирменную ухмылочку. – Даже почти и не больно.
Младший Винчестер знал, что обычно такая ухмылка довольно наиграна, но спорить не стал. Они спустились по боковым лестницам, прошмыгнули через пожарный выход и поспешили к Импале.
- Помнишь, как я сказал, что не хочу даже загадывать про третью волну?
- Ну да, – Дин ослабил галстук и сел за руль.
- Я позвоню Бобби, введу его в курс дела.
Дин просто кивнул и завел машину.
- Привет, Сэм, – Бобби поднял трубку после второго гудка. – Я к сожалению еще не нашел заклинания, которое бы поднимало духов такого уровня.
- Проехали, – и Сэм рассказал, что произошло за последнее время.
- Боже, – отреагировал Бобби. – Последний Калуза?
- Ты знаешь что-то про Последнего Калуза? – Сэм специально повторил имя, чтобы Дин мог следить за разговором.
- Да, приблизительно. Это дух, нашпигованный сущностями всего племени. Он мстит всем, потому что они живы, в то время как калуза мертвы. Если верить преданиям, это на редкость могущественный призрак.
- Просто здорово. А сейчас он еще могущественнее.
- Я пороюсь в книгах, может, смогу уточнить что-нибудь. Перезвоню позже.
- Спасибо, Бобби, – Сэм спрятал телефон. – Похоже, Федра не обманула. Это мстительный дух, обозленный на всех, кто не является коренным американцем. Или даже на всех, кто не калуза.
- А так как калуза вымерли, – подхватил Дин, – то вообще на всех.
- Вполне возможно. Бобби покопается в книгах и перезвонит, если что-нибудь выяснит. Надо ехать на стройку: там всё началось и там кости.
- Нам бы пригодилась бочка соли. В свете нынешних событий поджог стройплощадки начал казаться мне неплохой идеей.
- Не уверен, что сработает, Дин. Он получил заряд соли и даже глазом не моргнул плюс он способен убить даже демона. Не думаю, что наши обычные методы сработают.
- Значит, поищем необычные методы, – огрызнулся старший Винчестер. – Но я одно тебе скажу: я лучше в ад загремлю, чем буду работать с этой демоншей.
- И главное, никакого двойного подтекста, – ухмыльнулся Сэм.
- Ага. Хватит с нас и Руби.
Младший Винчестер промолчал. Он знал, что Дин считает его сотрудничество с Руби огромной ошибкой и не хотел снова заводить бесконечного спора. Через несколько минут Импала въехала на подъездную дорогу гостиницы “Нейлор-Хаус”. Первым делом Дин раскопал в багажнике кусок мела:
- Не думаю, что наша демоническая знакомая просто возьмет и отвяжется, так что надо подготовиться.

Шеннен Боделл приходилось то и дело напоминать себе, что врезать клиенту по яйцам – не выход и вообще плохо для бизнеса. Вместо этого она делала всё возможное, чтобы заставить Кевина Линденмута подписать контракт на строительство нового дома на месте разрушенного “Катриной”. И будь она проклята, если позволит его поведению поставить ее затею под угрозу, особенно если учесть, что копы изо всех сил старались свернуть проект.
Строители остались на площадке после заката – просто сидели и ничего не делали, как и весь день до этого. Парни из профсоюза понимали, что они должны придти на работу, чтобы им заплатили, даже если фактически никакой работы и не было. Рабочий день закончился, но Линденмут попросил строителей остаться, пока он и Шеннен “утрясут некоторые вопросы”. Рабочие против такой сверхнормы не возражали, и Шеннен представляла, как радостно впишет оплату сверхурочных в счет Линденмуту равно как и расходы за освещение.
- Давайте еще разок и напрямую, – Линденмут потряс перед носом Шеннен наманикюренным пальцем, и золотые браслеты на его запястье зазвенели. – Парочка старых придурков забрела на стройку, заработала по сердечному приступу, и из-за этого вам придется прекратить строительство?
Линденмут носил белую рубашку с коротким рукавом, которая стоила месячной зарплаты рядового строителя, выглаженные шорты-хаки и начищенные мокасины – наиболее близкий к деловому костюму вариант одежды в Ки-Уэсте.
- Нет, – Шеннен заговорила очень медленно, чтобы удержать себя в руках. – Двое людей погибли здесь при загадочных обстоятельствах, и перед смертью они нашли кости под фундаментом. Полиция изучает…
- Я видел этих людей, миз Боделл. Они оба очень стары и, скорее всего, просто не вынесли зрелища дурацких костей.
Шеннен не стала сообщать, что один из погибших был ее двадцативосьмилетним работником, а второй было едва за двадцать. Шеннен действительно стало жутко, хотя Том ей не особо нравился. Мало того, что сама его идея отомстить бывшей подружке казалась довольно-таки противной, так он еще и попытался подкатить к Шеннен. Ей, трудящейся в сфере, где рабочий коллектив чуть ли не на сто процентов мужской, хамское поведение строителей было до лампочки, но Том ее действительно достал. Впрочем, когда он не сучился, то был хорошим работником, и потом, даже отпетые хамы не заслуживают такой смерти. Какой бы она ни была.
- Мистер Линденмут, дело не столько в погибших, сколько как раз в костях.
- Кому нужны какие-то древние кости?
- Ну, хотя бы семьям тех, кому они принадлежали.
Линденмут закатил глаза:
- Я вас умоляю, миз Боделл! Я тщательно изучил эту недвижимость, прежде чем ее покупать, и если там нашлись кости, то они настолько стары, что установить их происхождение невозможно.
- В наше время наука творит чудеса, мистер Линденмут. Кстати…если кости и вправду настолько стары, то они могут принадлежать коренным американцам, и тогда вместо копов подключится правительство. Они прикроют стройку на месяцы, а то и навсегда, если это какое-то захоронение или что-то вроде.
Линденмут всплеснул руками и начал бегать туда-сюда:
- Это просто смехотворно! Я выложил за это большие деньги! Деньги, заработанные собственными руками!
Судя по рукам мистера Линденмута, единственное, что они делали, это выписывали чеки людям, которые действительно зарабатывали ему деньги. Шеннен терпеть не могла толстосумов, которые прикидывались, что они как все. Черт, скажи он, что заработал деньги своими мозгами, и Шеннен бы зауважала его чуть больше. Но она ничего не сказала по той же причине, по которой не могла пнуть его по яйцам: его руки выписывали чеки и ей тоже.
С Атлантического океана дул свежий ветерок, но волосы Линденмута остались уложенными, пока он не взъерошил их пальцами – да и при этом не слишком потревожил прическу.
- Послушайте, миз Боделл, я понимаю, что ситуация сложная, но строительство нужно закончить к лету.
Шеннен поморщилась:
- Все зависит от костей, мистер Линденмут. Но если честно, судя по их количеству, в лучшем случае к лету мы только начнем строительство.
- Вы серьезно? Это же просто смешно!
- В моей практике был случай, когда строительство отложили на пять лет.
Дело было во Флориде, и даже ситуация оказалась похожа: ураган обнажил кости семинолов. Это вылилось в большую бучу – не только из-за останков, но и из-за того, что выявились многочисленные нарушения планировки и конструкции. Дело для Флориды, в общем, обычное, но Шеннен не думала, что ее рассказ утешит Линденмута, поэтому не стала вдаваться в подробности.
Линденмут выхватил из футляра телефон и отошел на дорожку:
- Я сделаю несколько звонков, если позволите. Без обид, но тут нужен особый подход.
- Делайте, что угодно, – вздохнула Шеннен.
Она строила дома во Флориде уже десять лет – с тех самых пор, когда ее муж Руди умер, оставив свой бизнес. И между прочим, ей дело удавалось во сто крат лучше, чем этому ленивцу. Когда Шеннен начинала, бизнесу угрожало банкротство, а теперь он процветал под руководством той самой женщины, про которую Руди как-то сказал: “Она никогда не сможет вести дело! Никогда и ни за что!” Потом муж умер от сердечного приступа, слопав слишком много жареного цыпленка, и Шеннен посвятила жизнь тому, чтобы доказать, как он ошибался. Например, она наладила связь с политиками – и местными, и из Таллахасси[14]. Она прекрасно изучила их порядки и поэтому знала, что с нынешней ситуацией ничего не поделаешь, особенно если кости действительно принадлежат индейцам. А ввязываться в конфликт с местными племенами было верным путем к катастрофе, тем более многие племена могли позволить себе хороших законников и журналистов. Так что ничего путного из “особого подхода” не выйдет. Политики во Флориде с готовностью ввязывались во всякие нелегальные дела, но бежали сломя голову от тех, которые могли открыться и выглядеть хотя бы неэтично. К тому же высказывание уважения к захоронению поднимет их шансы на повторное избрание и возможность и дальше брать взятки. Или Линденмут считает, что сдюжит “особый подход” только потому, что у него между ног что-то болтается?
Шеннен подошла к прорабу Крису, который сидел на складном стуле и читал спортивную колонку “Майами Гералд”, бормоча: “Чертова Оклахома…”. Наверняка в статье говорилось про футбольный матч “Фиеста Боул”, в котором Западная Виргиния победила Оклахому со счетом 48:28. Остальные газетные листы лежали на земле, придавленные кофейной кружкой.
- Сколько ты потерял, когда Западная Виргиния победила? – поинтересовалась Шеннен, зная, что Крис интересовался подобными играми только в том случае, когда делал ставки.
- Не в том дело, что они выиграли…я не угадал разницу. Двадцать проклятых очков.
- А ты поставил на большее количество?
Крис пожал плечами:
- Получил бы больше денег.
- Если бы да кабы.
Крис снова пожал плечами и сунул лист под кружку:
- Любой каприз за ваши деньги. Что сказал красавчик?
- Он думает, что позвонит кому надо, и всё разрешится само собой.
Крис сложил могучие руки на груди:
- На какой планете? Он решил, что у него связи лучше?
- Вообще-то, вреда от этого не будет. А вдруг он нас удивит, и мы сможем вернуться к работе.
- Ага. Эй, мы, кстати, собрались помянуть Тома в баре “У капитана Тони”. Они предоставят нам бильярд на пару часов.
- Я приду, – кивнула Шеннен.
- Мисси там небось пляшет от радости.
Шеннен совсем не хотелось обсуждать личную жизнь Тома:
- Думаю, я…
Внезапно все прожекторы на стройплощадке погасли, и всё погрузилось в темноту, которую немного разбавляли лишь случайный фонарь и месяц в небе.
- Что, босс, опять за электричество не заплатили? – с ухмылкой поинтересовался Крис.
Вопрос был вполне уместный, потому что уличный фонарь остался гореть, а значит, дело было не в перебоях с электричеством. Кроме того, Шеннен платила за электроэнергию. Так что она пропустила остроумную реплику Криса мимо ушей, тем более что не могла прекратить раздуваться от гордости, когда он звал ее боссом.
Линденмут уставился на телефон:
- Не работает.
Гарри, рабочий, достал собственный мобильник:
- И мой тоже.
Чей-то еще ай-под отрубился так же, как и остальные телефоны.
- Мистика какая-то, – проговорила Шеннен. – Ладно. Давайте…
И тут она увидела его – крупного мужчину, который выглядел так, будто сошел со старого рисунка: боевая раскраска, красно-черно-белая маска, черные волосы и пояс из костей. Из одежды на нем была только набедренная повязка и ничего больше. Шеннен подумала, что он довольно сексуальный.
- Боже правый, – заметил Крис. – А я думал, мы Хэллоуин вот уж как два месяца назад отпраздновали.
- Чудесно! – с досадой воскликнула Шеннен. – Начали подтягиваться психи!
В общем и целом, она поддерживала индейцев: в конце концов, многие их сородичи вымерли в свое время, так что они имели право на причуды. Но даже в такой ситуации без придурков не обойтись, и Шеннен решила, что этот фрукт притащился наводить беспорядки на стройке.
Тем временем “фрукт” устрашающе громко заговорил:
- Мы последние калуза, и мы отомстим!
У Линденмута отвисла челюсть:
- Последние кто?
Шеннен знала о всех племенах, проживающих во Флориде, но калуза среди них не значилось. Если она не ошибалась, племя калуза когда-то тоже жило здесь, но давным-давно исчезло с лица земли. Ясное дело, мужик сбрендил окончательно!
- Некогда эти острова принадлежали нам. Мы были могущественными воинами, правящими на суше и на воде. Идущие на нас войной умирали, жаждущие помощи обретали ее. Мы были калуза, и никто не мог уничтожить нас.
Внезапно Шеннен поняла, что псих говорит не по-английски и не по-испански (других языков она не знала), но все же каждое его слово оставалось понятным. У Шеннен был с собой “Вальтер ППК” – на вполне законных основаниях, надо сказать – и теперь она осторожно потянула пистолет из сумочки, стараясь не делать резких движений.
- Но потом пришли чужеземцы и принесли свои болезни, подкосившие калуза. Теперь же настало время для мести. Вы умрете первыми.
Выронив сумку, Шеннен схватила пистолет обеими руками и сняла его с предохранителя:
- Обломись, приятель! Если тут кому и достанется, то это тебе, если сейчас же не уберешь отсюда свой полуголый зад!
- Мы выше боли, выше страданий, выше смерти. Мы не живем больше, но возьмем с собой и вас.
Он шагнул к Шеннен, и она нажала на спусковой крючок, почувствовав отдачу. Пуля пролетела насквозь. Едва Шеннен выстрелила, на индейца набросились Крис и Гарри. Гарри размахивал гаечным ключом – он такими делами не гнушался. Однако индеец взмахнул рукой, и оба застыли: их кожа сморщилась, обтянув кости, обвисли мышцы, глаза потускнели и запали. Линденмут начал издавать странные невнятные звуки, а Шеннен продолжала стрелять, но все пули летели сквозь индейца, будто того здесь и не было. Невозможно! Она видела его, слышала, и он сотворил что-то с Крисом и Гарри. Патроны вышли, но Шеннен продолжала жать на спусковой крючок вхолостую, не в силах остановиться, поверить в происходящее, не в силах принять это. Том болтал о своих любовных передрягах; Крис делал ставки, а у Гарри остались жена и дочь в Тампе[15] и сын-студент в университете Пердью, в Индиане. Еще один жест существа, называющим себя Последний Калуза, и еще трое парней упали на землю. А потом еще несколько. А потом Линденмут. И тут существо повернулось к Шеннен. Даже в тусклом свете она смогла разглядеть в прорезях маски его глаза – темные, пронзительные и очень злые. Шеннен десять лет прожила с алкоголиком и помнила, что у того были точно такие же глаза, когда он, пьяный и разъяренный, мог наброситься на нее. Глаза Руди в такие моменты пугали ее до смерти, но с глазами Последнего Калуза не могло сравниться ничто.
- П-пожалуйста, – заскулила она, опустив пистолет. – Пожалуйста, не надо…
- Поздно.
Шеннен увидела, как ее руки покрываются морщинами и складками.
- Н-нет!
- Да.
Ноги внезапно ослабли, и Шеннен опустилась на землю, а Последний Калуза запрокинул голову и издал душераздирающий крик. Это было последнее, что Шеннен слышала в своей жизни.

ГЛАВА 15
Сэму очень не нравилось быть одержимым. В последний раз этот ужас растянулся на целую неделю: дочка Азезеля (братья звали ее Мэг, хотя строго говоря, это имя принадлежало несчастной одержимой девушке) выбралась из ада после обряда экзорцизма у Бобби и не только вселилась в Сэма, но и особым знаком заперла себя в его теле. На руке младшего Винчестера до сих пор держался след, оставшийся после того, как Бобби прижег этот знак – всего один из многочисленных шрамов, заработанных братьями за годы охоты. Так, Сэм всё еще ждал, когда на указательном пальце отрастет ноготь, который вырвали те языческие боги в канун Рождества.
Вот и теперь Сэм великолепно осознавал, что происходит вокруг, но не мог ничего поделать, и это было очень и очень неприятно. Тогда он отделался тем, что убил мужчину и замучил девушку, но еще не вечер, как говорится. Надо было освободиться до того, как дела пойдут еще хуже.
Последний Калуза выстроил своих жертв вокруг выступающих из грязи костей. Теперь, когда землю расчистили тщательнее, оказалось, что костей еще больше – явно не к добру. Дина и офицера Монтроза сила индейца почему-то минула стороной. Сэм понятия не имел почему, но радовался, что хотя бы брат остался на свободе, если, конечно, призрак просто не убил его. Едва потеряв контроль над телом, Сэм пытался сопротивляться отчаянно, но безуспешно. Очевидно, Последний Калуза использовал выпитую недавно жизненную энергию для преувеличения собственных сил. Прибавить сюда ритал Федреготти, и Сэм сильно сомневался, что этого призрака удастся остановить. Младший Винчестер снова попробовал хотя бы пошевелить пальцем – тем самым, на котором недоставало ногтя – но ничего не вышло.
- Черт!
Так он понял, что может говорить. Что ж, и то хлеб.
- Что ты собираешься с нами делать?
Последний Каруза, стоящий в центре круга, развернулся и уставился на него из-под маски:
- Мы свершим месть калуза.
- Как?
Индейца перебил шеф полиции:
- О чем ты вообще с этим психом разговариваешь? Послушайте, мистер, я не знаю, что вы задумали, но…
- Молчать! – призрак махнул рукой, и шефу словно звук перекрыли, хотя его губы продолжали шевелиться.
- Оставь его в покое! – крикнул один из копов. – Ты не имеешь права…
Еще один жест – и полицейский тоже замолчал.
- А как насчет нашего права на жизнь? В свое время мы были самыми могущественными воинами. Одни приходили к нам за защитой и были вознаграждены, другие пытались забрать то, что принадлежит нам, и были наказаны. Их кости усеяли землю, став напоминанием о глупых чаяниях бросить нам вызов, – Последний Калуза расхаживал вокруг костей. – Наше племя процветало. Но потом пришли чужеземцы с их странными одеяниями и инструментами. И принесли свои болезни. Мы тоже много болели, но чужие болезни не поддавались целительным силам наших шаманов. Чужеземцам удалось то, что не удалось многим вражеским воинам: они уничтожили калуза.
Последний Калуза остановился перед Сэмом и пристально посмотрел на него. Младший Винчестер увидел, что глаза в прорезях раскрашенной маски беспрестанно меняют цвет. Низкий гулкий голос произносил слова на неизвестном языке, хотя Сэм великолепно понимал их, и эхом отражался от деревянной поверхности.
- Наши люди гибли, и тогда священники собрались вместе, понимая, что надо что-то делать. Когда в живых осталась лишь жалкая горстка калуза, один священник сумел собрать души мертвых воедино, чтобы однажды они смогли отмстить тем, кто уничтожил нас. Едва пришло время, мы вернулись. Мы отнимем жизни чужаков, как они когда-то поступили с нами. Это и есть месть калуза.
- Чудненько, – пробормотал Сэм.
Он заметил, что Последний Калуза выглядит довольно материальным, хотя зачастую призраки куда более прозрачны. В сущности, на то, что Последний Калуза не был человеком, указывало только полное отсутствие запаха. Сэм не мог учуять ничего: ни запаха краски, ни запаха дерева от маски, ни запаха тела самого индейца. Пахло лишь землей и солоноватым ветерком с океана. Так же было когда-то и с Молли: ее призрак, не отличимый от обычного человека и переживающий одно и то же на протяжение пятнадцати лет, был вполне осязаемым, но ничем не пах.
- Какой в этом смысл? – не сдавался Сэм. – Калуза как были мертвыми, так такими и останутся. Прошло больше двухсот лет. На полуострове за это время пожила не одна нация; не осталось ни одного человека из тех, кто вытеснил вас; большинство тех, кто здесь сейчас живет, даже не потомки виновных в вашей смерти.
- Смысл прежний: месть. И это самое главное, – Последний Калуза отступил. – Вы пробудете здесь до вечерней зари. Потом всё будет кончено, – и он исчез.
Двигаться все еще не получалось. Сэм надеялся, что удастся образумить призрака, хотя и понимал, что шансы на это равнялись нулю. Мстительные духи, они как компьютер: делают только то, на что запрограммированы, и ничего кроме. Что посеешь, то и пожнешь.
- Какого черта здесь творится? – вопросил шеф полиции. – Это безумие какое-то, как может…
- Шеф, – позвал один из полицейских. – Мы вас уважаем, но все-таки заткнитесь уже. А ты…эй, парень!
Сэм сообразил, что обращаются к нему:
- А?
- Ты, наверное, один из тех охотников, про которых рассказывал Вэн?
Шеф побагровел:
- Охотники? Какое отношение может иметь какой-то болван, бегающий за оленями, к…
- Да, мы с братом познакомились с офицером Монтрозом вчера вечером. Меня зовут Сэм Винчестер.
- Знаешь, как остановить это существо, Винчестер? – к разговору присоединился второй коп.
- Есть много способов уничтожить привидение, – уклончиво отозвался Сэм.
- Хорош говорить загадками, сынок, – сказал третий коп. – Нам этого добра на работе хватает. Лично я бы предпочел честный ответ фальшивым уверениям.
- Я тоже.
- И я.
- Да о чем мы вообще разговариваем? – завопил шеф полиции.
Поскольку начальника игнорировали собственные подчиненные, Сэм решил, что и ему можно:
- Я не уверен. От такого призрака можно избавиться двумя способами. Первый срабатывает почти с любым призраком: посолить и сжечь останки.
- Что значит “почти”?
- Ну, иногда тело кремируют или с останками случается что-нибудь, что приводит к их полному уничтожению. А иногда… – он заколебался. – Иногда призрак просто слишком силен.
На секунду все притихли. Потом взвыл шеф:
- Народ, вы сбрендили! Какие еще призраки? Это чушь!
- Босс, вы сколько прожили на Ки-Уэсте? – поинтересовался полицейский.
- Я не верю в привидений, – насмешливо откликнулся шеф.
- А это что было по-вашему? Спецэффект? И почему вы двигаться не можете?
- Безумие, – забормотал шеф. – Просто…безумие…
Его бормотание заглушил медэксперт:
- Мистер Винчестер, вы говорили о двух способах и, насколько я понял, хотите сказать, что первый тут не сработает.
- Не сработает, – согласился Сэм. – Этот призрак является воплощением всего племени. Нам в жизни не собрать все останки.
- Отлично. А второй какой?
- Последний Калуза – мстительный дух, который пришел сюда с определенной целью. Некоторый такие призраки предупреждают о чем-то, другие пытаются сообщить, кто их убил. Когда они добиваются своей цели, то уходят сами.
- То есть, когда этот парень сделает, что хотел, он исчезнет? – уточнил коп.
- Ага.
- Превосходно! – воскликнул другой. – Получается, всё, что мы можем сделать, это дождаться, пока он уничтожит всех людей. Обалдеть.
- Не всех, – поправил Сэм. – Он сказал, что умрут “чужаки”. Заметьте, офицера Монтроза он не тронул. Думаю, жертва придаст ему сил уничтожить всех, кто не является индейцами. Ну или он оставит те племена, которые считает дружественными калуза.
- Сумасшедший дом, – проговорил шеф полиции.
- Согласен, – поддакнул коп. – Он хочет нас убить, потому что его люди заболели? Он же сам сказал, что во всем виноваты эпидемии! Никто не может за это отвечать!
- Что-то я не видел, чтобы ты пытался донести до него свою точку зрения, – огрызнулся медэксперт.
- А что, неясно, что этот парень и слушать не станет?
Не обращая внимания на спор, Сэм сосредоточился на внутренних ощущениях. Может, если посильнее сконцентрироваться, получится освободиться от невидимых пут? Прошло время (на часы, естественно, не посмотришь), но ситуация не изменилась. Тогда Сэм попробовал сосредоточиться ещё немножко посильнее.
“Буду пытаться до завтра. Всё равно больше ничего не остается…”